Вернуться, чтобы жить. 37 часть

Анюта Шуракова
                ... продолжение "Вернуться, чтобы жить. 1-36 часть" (http://www.proza.ru/2012/05/26/76)





       Александр вставил ключ в замочную скважину, и не спеша повернул. День хоть и выдался не столь тяжелым, но предыдущие три дня окупались с лихвой. Стоило все-таки выспаться. Было всего половина девятого, а казалось, что глубоко за полночь. В квартире стояла непривычно гробовая тишина, хоть на кухне свет и горел. Признак не ахти какой хороший.

       «Неужели я опять что-то натворил?» – подумал про себя малой, но вспомнить подходящей причины для взбучки так и не получилось. Неуверенно он заглянул в проем кухонной двери. Надежда Игоревна сидела в черном деловом костюме за столом, словно только что вернулась с работы, и привычно крутила на блюдце чашечку кофе. Все признаки, что разговор будет серьезным и долгим. Вот только почему в костюме?

       Мать посмотрела пустым взглядом на вошедшего сына, как-то криво улыбнулась и негромко проговорила:

    – Хоть с тобой все нормально.

       Ноги Александра стали ватными, как только мысль о том, что с Виталиком что-то могло случиться, дошла до мозга. Но что может случиться с прилежным мальчиком, живущем в общепринятых рамках. Ни шагу не сделавшего, не обдумав возможные последствия.

    – Что с ним? – пересохшими губами спросил Саша, усаживаясь на стул, чтобы не стечь по стене на пол.

    – Понятия не имею. – почти беззвучно пролепетала мать. – Его нигде нет.

    – В каком смысле?

    – С утра ушел, и больше его никто не видел.

    – Развались мои берцы. – выругался малой. – Может он с Мариной? – предположил он.

    – Я ей звонила.

    – А эти… Как их там? Друзья: Гена, Егор?

    – Им я тоже звонила.

    – Он в школе был? – Александр встал, и подойдя к раковине, плеснул себе в лицо холодной водой.

    – Нет.

    – Ну что ты сидишь? – вскрикнул Саня, теряя контроль.

       Если бы исчез он, нервничать бы не стоило, это для самого малого казалось обычным делом. Но брат! Брат – это совсем другое. В голове пульсировала, только навязчивая мысль – броситься на улицу искать, и черт с ним с Артуром. Форс-мажор еще никто не отменял, вот только куда бежать? Где искать?

    – Ты в милицию звонила? То есть в полицию. – малой зачем-то достал мобильный и принялся крутить его в руке.

    – Они не дернуться, ведь еще и суток не прошло, а они всегда выжидают трое суток. – Надежда Игоревна говорила абсолютно спокойно, чем неимоверно нервировала сына, хотя он и понимал, что это скорее всего шок.

    – А больницы?

       Александр маятником заходил по кухне, пытаясь предположить, что могло произойти с братом. В голову лезли только негативные мысли, что их могли перепутать. К примеру те четверо верзил из подворотни. Хотя после всего они навряд ли решились бы на такое. ФСБ? Глупости! Он весь день был на виду у Артура. К чему такие сложности? Ради шантажа? Так федералы бы уже давно выставили свои требования.

    – Я не расслышал, что ты сказала по поводу больниц? – малой посмотрел невидящими глазами на мать.

       Надежда Игоревна молча сидела. Ее лицо не выражало ни печали, ни горя, ни радости в конце концов.

    – Чего ты молчишь? – закричал Саня теряя остатки контроля.

    – Сядь! – громко и уверенно скомандовала мать. – Позвони ему на мобильный, и скажи, чтобы он по дороге домой купил сахар. Там в сахарнице практически пусто.

       Надежда Игоревна проследила за тем, как ее сын неуверенно нащупав табурет, сел за стол, и перестал крутить в руке мобильный телефон. Глаза подростка затянул стеклянный блеск навернувшейся влаги, краска начала заливать нос. Все же разобрав две большие буквы среди всех номеров, Саша взял себя в руки. Мать внутри восхитилась самообладанию сына, когда его лицу, всего за пару десятков секунд, вернулся прежний цвет, и он слегка вздернув подбородком, привычно хамовато бросил в трубку:

     – Мама попросила, чтобы ты сахар купил. – и не дожидаясь какого-либо ответа, отбил.

       Надежда Игоревна налила в чашку какого-то отвара на травах и протянула сыну, желваки которого все еще не могли найти места.

    – Выпей. Это успокаивает. – негромко проговорила женщина, усаживаясь напротив. – Дай мне еще минут десять и я разогрею поесть.

    – Зачем ты это сделала? – прохрипел малой, словно до этого молчал несколько часов. – Таким не шутят.

    – Теперь ты приблизительно знаешь, как себя чувствую я каждый раз, когда тебя нет дома по ночам, а то и по несколько суток.

       Александр встал из-за стола. Мать хотела остановить, но он сам остановился в дверях и посмотрел через правое плечо:

    – Мам, я так понимаю, ты хотела со мной серьезно поговорить? – женщина кивнула. – Когда Виталик вернется?

    – Часам к одиннадцати. Они с Мариной на день рожденья к Гене пошли.

    – На день рожденья? – Саша постарался собрать мысли. – Тогда почему ты мне не позвонила с этой же просьбой?

    – А разве я могу предположить, когда ты придешь? Сахар нужен сегодня, а ты мог вернуться и в следующую пятницу.

    – Это уже перегиб.

    – Не скажи. – Надежда Игоревна вновь уставилась на свою чашку.

    – Есть предложение. – по-прежнему без эмоций продолжил Саня. – Я сейчас схожу за сахаром, потом помою руки и разогрею поесть. А ты тем временем переоденешься во что-нибудь поудобнее, и так целыми днями в костюмах ходишь. А признаться честно, то я могу тебя серьезно воспринимать только в халатике. – он кисло улыбнулся. – Потом поговорим… серьезно.

       Надежда Игоревна чуть со стула не упала от такой реакции сына. Ни криков, ни концертов, ни цирка. Словно и вправду все понял и осознал. Она наклонилась в сторону, чтобы через дверной проем удалось рассмотреть обувающегося сына, который по телефону уже весело передавал поздравления другу Виталика, и утверждал, что сахар уже не нужен. Говорил он хоть и весело, но вот движения были вялыми и неторопливыми.

       «Расстроен…» – отметила мать окончательно прижимаясь к стене. Малой завязав шнурки, бросил телефон в карман и резко развернулся чтобы сказать:

    – Я скоро.

       Надежда Игоревна поспешила вернуться в вертикальное положение, и тем самым скрыть что подсматривала, хотя глубоко в душе понимала, что ее шпионаж не мог остаться незамеченным. На кухне зазвенела чашка, опрокидываясь, звякнула ложечка, и в завершении всего взвизгнула мать.

    – Не обожглась? – спокойно поинтересовался Саша, расплываясь в улыбке.

    – Нет, кофе уже давно остыл. – натянутым голосом ответила женщина, старательно сдерживая смех.

    – Лучше замочить сразу, а то потом тяжело будет отстирать.

    – Это точно. – подтвердила она, проходя в сторону ванной. – Хорошо хоть костюм черный.

       Мать исчезла в коридоре, а малой, покачав головой, дождался, пока зажурчит вода, и склонившись к розетке негромко, но достаточно четко заявил:

    – Артур, прости. Я только за сахаром и обратно. Честное пионерское. – и вышел из квартиры.

                * * *

       Александр нарезал хлеб, и переложив его в хлебницу, поставил на стол. Надежда Игоревна уже переоделась в домашний халатик, и теперь раскладывала ужин по тарелкам. Минут пять они молча ели. Первым не выдержал Саша:

    – Мам, прости за все эти нервотрепки, просто я думал, что ты уже к этому привыкла.

    – Нет. Я просто устала. – Надежда Игоревна взглянула на сына, который упрямо пытался не отрывать взгляд от тарелки. – К такому привыкнуть нельзя. Я постоянно за тебя переживаю. У тебя очень вспыльчивый характер, и зная это, я каждую ночь прислушиваюсь к щелчку двери и жду звонка телефона. А вот сейчас устала. И решила, что пора с тобой поговорить.

       Она притихла. Синь глаз мельком прошлась по ее лицу. Тишина. Надежда Игоревна старательно пыталась подобрать слова.

    – Этого не объяснить. – наконец выдавила она. – Вот вроде бы нашли общий язык, вроде бы ты исправился немного. В субботу я просто умилялась тому, как ты себя вел… А потом… Саш, что случилось потом?. Ты исчез. Сказал, что с ночевкой, а исчез Бог знает на сколько. Я нервничала как никогда, и, понимаешь, увидев тебя в понедельник в лицее, я приняла это как норму. Словно ты не мой сын, а сосед, которого и положено видеть раз в неделю случайно на улице. Ночи напролет я места найти не могу, а днем наконец-то увидев, просто вздохнула с облегчением. Этой ночью я все-таки услышала что ты пришел, и впервые за долгое время заснула по-человечески, но под утро тебя опять понесло к какому-то репетитору.

    – Теорию вероятности надо было подтянуть. – словно найдя возможность оправдаться, вставил малой.

    – Посреди ночи?

    – Утром было бы поздно.

    – Ну что ж похвально. Мне уже объяснили, что ты хорошо учишься. И пусть репетитор ночью! Но где ты был в воскресенье? Почему опять все лицо в ссадинах? Что происходит?

    – Это… – Александр замялся. – Кажется, я попал в школу выживания.

    – Кажется? В школу выживания?

    – Нет-нет-нет. – поспешил успокоить мать Саша. – Это я образно. Ну, недоразумение произошло. Немного подурачились… Ерунда! Ну, разве это не нормально: сбитые колени, счесанный нос?

    – В пять лет – нормально, но мне кажется, что ты немного перерос этот чудный возраст.

    – Перерос… – подтвердил сын. – Так. Ладно, давай по другому. Я понял в чем я не прав. Пойми, что я действительно перерос уже возраст маленького мальчика, и теперь я могу постоять за себя. В лицее нас учат правильно оценивать ситуацию. На рожон не лезу, но и если что-то происходит из разряда несправедливого, в стороне стоять не буду. Надо заступиться – заступлюсь. Так что не переживай – голова у меня по назначению.

    – Даже если силы не равны, то все равно заступишься? – как-то странно спросила мать.

    – Все равно.

    – За Валерию тоже заступился все хорошо обдумав? И нервничать мне бы не стоило?

    – Виталя рассказал? – слегка покраснев, спросил Саша.

    – Нет. Костя в воскресенье заходил. Хотел с тобой пообщаться, но тебя как всегда не оказалось дома.

    – Сильно злой был?

    – Как любой отец в такой ситуации.

       Надежда Игоревна положила руку на Сашину, и с любопытством посмотрела в взволнованные глаза сына.

    – У тебя с ней серьезно? – поинтересовалась она с легкой улыбкой.

    – Мама! – возмутился Александр. – Ну, что за вопрос?.. Ну… Мы еще сильно молоды для сильно серьезных отношений.

    – Ладно, спрошу по другому. Она тебе нравится?

       Саша наклонил голову, пряча глаза, вытянул свою руку из-под ладони матери. Щеки стали пунцовыми. Вилка давила еду в тарелке, размазывая по дну. Он кинул короткий взгляд на любопытное лицо Надежды Игоревны, и уверенно кивнул. Женщина расплылась в улыбке.

    – Мы вроде как встречаемся. – негромко пробормотал малой. – Вчера вечером в гости к ней заходил, с Римой Викторовной познакомился.

       Глаза вновь неуверенно скользнули по умиленному лицу матери.

    – Что?

    – Ничего. Просто рада. – женщина слегка пожала плечами. – Все-таки вырос. – Саня в ответ улыбнулся. – Чего не ешь? Доедай, чай пить будем.

    – Мам, спасибо за комплимент, что я вырос… Да, а что в воскресенье-то было. Чего Константин твой?..

    – Он не мой.

    – Это как так?

    – Да вот так! Ты был прав… Нечего рубить с плеча. – мать засуетилась, убирая со стола. – Ты ешь-ешь. Пришел возмущенный, начал сначала сдержанно. Вкратце рассказал зачем ты ему понадобился. Затем эмоции захлестнули и перешел на личностное…

    – По отношению к тебе? – грубо спросил Саша.

    – Нет. К тебе.

    – А! Ну, тогда ладно.

    – Это тебе ладно, а вот меня понесло. В общем, кричала на него, утверждала, что он тебя не знает. И… Вдруг само собой вылетело, что нам стоит разойтись.

    – Ты расстроена? Я тебе личную жизнь испортил?

    – На удивление, я это как-то спокойно перенесла. Все что ни делается – все к лучшему. Но у Виталика спросила, кто такая эта Лера. И когда он подтвердил, что ты вроде как герой – успокоилась окончательно.

    – Да какой там герой. – отмахнулся малой, а внутри его просто распирало от гордости.

    – Даже Константин Николаевич, майор твой, в курсе того, что у тебя есть девушка. А я… нет. Тебе не кажется, что это несправедливо? – Надежда Игоревна сощурила глаза.

    – А я так посмотрю, вы с Константином Николаевичем спелись.

       Теперь покраснела мать.

    – Доел? – командным голосом спросила она. – Убирай.

    – Скажи, только честно, это он тебе посоветовал объяснить мне таким манером то, как ты себя чувствуешь в мое отсутствие? Чтобы уж совсем доходчиво.

    – С чего ты взял?

       Женщина звонко поставила на стол две чашки с чаем. Жидкость попыталась выпрыгнуть, но неудачно. Рядом с ними не менее звонко Александр поставил вазочку с конфетами.

    – Сразу видно – весь в мать. – проговорила Надежда Игоревна, успев уже взять сахарницу и тоже хлопнуть ею по столу.

    – Вот жук! – завершил Саша весь этот концерт посуды, стукнув кулаком.

    – Кто жук? – не поняла мать.

    – Майор. Теперь и ты мною будешь манипулировать?

    – Я? Манипулировать? Нет! С чего ты взял? Сашенька присядь. – женщина села непривычно близко к сыну. – Я не хочу тобой манипулировать. Я хочу узнать тебя. Стыдно просто, что Константин Николаевич знает, а родная мать – нет.

    – Перед ним стыдно? – злобно шепнул малой.

    – Перед тобой. Перед собой. Перед Богом.

       Александр разразился в диком хохоте. Надежда Игоревна растерянно смотрела на сына, не понимая, что могло вызвать такую реакцию.

    – Прости, мама. – слегка успокоившись, выдавил малой. – Просто мы Константина Николаевича за глаза так и называем «Богом».

       Теперь они смеялись вместе.

    – Алло! Я по-моему адресом ошибся. – послышался за спиной голос Витали.

    – Вит, чай будешь? – спросил Александр, поворачиваясь к брату.

    – Ну, это смотря с какой он у вас травкой.




...продолжение следует... (http://www.proza.ru/2012/06/11/219)