предыдущая глава http://www.proza.ru/2011/07/16/1421
Низкий потолок полуподвального помещения на секунду превратился в пульсирующую красными огоньками сизую сеть, а в висках Ло-Ира что-то низко и глухо бухало, как чьё-то огромное сердце. Это биение отдавалось в его сосудах, и они ритмично натягивались, как струны, причиняя боль и давая Ло-Иру прочувствовать на собственной шкуре смысл выражения «тянуть жилы». Он попытался пошевелиться, но свободу рук и ног намертво сковывали цепи. Он крепко зажмурился – так, что даже голова закружилась, а когда открыл глаза, сеть исчезла. Часть светильников на потолке не работала, два были не совсем исправны и раздражающе мигали; холодно поблёскивая, как причудливые орудия пыток, вокруг стояли спортивные тренажёры. К одному из них Ло-Ир и был прикручен цепями.
– Что, крепкие цепи? Не порвать? – послышался странный, сдавленно-приглушённый голос.
Его обладатель с грохотом, отозвавшимся в голове Ло-Ира болью, подтащил табурет и сел напротив тренажёра. Кожаная куртка и красная пластмассовая маска, на голове – чёрная шапочка. Из прорезей колюче и безжалостно поблёскивали глаза.
– Отвечай, оборотень! – повторил он. – Ты можешь порвать эти цепи? Говорят, вы обладаете огромной силой. Но вот это, – он помахал перед лицом Ло-Ира пустой шприц-ампулой, – лишает вас её.
Сдавленным голосом он говорил, видимо, для того чтобы Ло-Ир его не узнал. На соседних тренажёрах сидело пятеро его сообщников в таких же масках. RX без рецепта врача не отпускался, но эти гады его как-то раздобыли.
– Ты знаешь, кто мы? Мы – «Красные маски», и все синеухие будут нас бояться. Мы не дадим им спокойно спать по ночам!
– Что, будете устраивать кошачьи концерты под их окнами? – усмехнулся Ло-Ир.
Красномасочник злобно засвистел носом, а потом нагнулся и потрогал пальцем лежавший на полу выключатель, от которого к ногам Ло-Ира тянулись провода.
– Сейчас мы проверим, как оборотни переносят электричество.
Выключатель щёлкнул, и тело Ло-Ира пронзила боль. Дыхание перехватило: грудь будто туго стянули обручи, не дававшие ей ни вдохнуть, ни выдохнуть. Перед глазами замелькали вспышки света, челюсти стиснулись.
Щелчок выключателя прекратил пытку. Красномасочник нагнулся над Ло-Иром.
– Ну как, понравилось?
Судорога отпустила, и Ло-Ир смог сказать:
– Маску ты мог и не надевать... И с голосом мог бы тоже не извращаться. Я всё равно узнал твой запах.
За три с половиной часа до этого он держал за руку плачущую Эл-Маи, которой он принёс весть о гибели Уль-И. Собственные глаза Ло-Ира оставались сухими, и те слёзы, которые он не мог выплакать, проливались из её светло-серых глаз. Её муж – отец, потерявший дочь – поднёс ей стакан воды, присел рядом и обнял. Его глаза влажно блестели, но он держался.
– Это точно? – спросил он.
Ло-Ир заторможенно кивнул. Боль отчего-то не могла излиться слезами и бушевала в душе младшего Белого Ягуара, как бешеный зверь с огромными когтями.
– Мы думали, что она у тебя, звонили, – всхлипнула Эл-Маи. – Но твой телефон был недоступен...
– Простите, что не сказал сразу, – преодолевая сдавленность горла, сказал Ло-Ир. – Я вчера был просто не в состоянии.
Тикали часы, в стёкла стучал дождь. Казалось, Уль-И была жива: здесь, в её квартире, ещё витали её тепло и родной запах. По этому ковру ступали её ноги, на этом кресле она сидела в обнимку с подушкой и смотрела телевизор, у этого окна стояла, глядя на огненную осень... И казалась невероятной и дикой мысль о том, что её тело лежало в морге, пробитое пулями. «...Был застрелен оборотень, девушка на вид двадцати – двадцати двух лет, личность которой сейчас устанавливается». Нет, эти казённые слова не могли быть о ней.
Звонок в дверь бесцеремонно нарушил скорбную тишину. Эл-Маи вздрогнула, подняв голову с плеча мужа.
– Ро-Мун... Не открывай, я никого не хочу видеть, – пролепетала она.
Отец Уль-И, остролицый, небольшой и сухощавый, с лёгкой рыжиной в каштановых волосах, поцеловал жену в висок и поднялся с дивана.
– Успокойся... Я посмотрю, кто там.
Ло-Ир напрягся и ощетинился, почувствовав холодное, враждебное веяние. Те, кто стоял за дверью, пришли явно не с дружеским визитом.
– Ро-Мун Сурай? – послышался в прихожей мужской голос.
– Да... Это я, – ответил отец Уль-И.
– Добрый вечер. Мы из полиции. По поводу вашей дочери.
Эл-Маи закрыла глаза, откинувшись на спинку дивана и обхватив себя руками. Пшеничные волосы, заплетённые в толстую косу, уже местами чуть поблёскивали серебром, но их густоте могла позавидовать любая актриса, снимающаяся в рекламе шампуня. Её лицо с классически правильными чертами могло бы сиять на обложках журналов... Но не сияло. Эл-Маи была хозяйкой магазина тканей. Такой, как она, могла бы стать Уль-И с возрастом... «Хочешь узнать, какой будет невеста через энное количество лет – посмотри на будущую тёщу». Но у Ло-Ира уже не было невесты.
– Мы понимаем, вам сейчас тяжело, но задать вам несколько вопросов нам всё-таки придётся.
Цепкие взгляды двоих полицейских на пару секунд задержались на Ло-Ире. Один из них был молодой, бритый наголо, второй – постарше, с усами, сединой на висках и мятым лицом. Отец Уль-И, встав рядом с Эл-Маи и всем своим видом показывая, что в обиду её не даст, представил её:
– Моя жена.
Та даже не взглянула на вошедших полицейских. Ро-Мун представил им и Ло-Ира:
– Это Ло-Ир Деку-Вердо, наша дочь с ним встречалась.
– Хорошо, – ответил старший. – Значит, все в сборе.
Ро-Мун предложил полицейским присесть и сел сам – рядом с женой, которая продолжала игнорировать их присутствие. Она сидела, чуть отвернув красивое, неподвижно-замкнутое лицо и не вытирая скатывавшихся по щекам слёз. От Ло-Ира не укрылся быстрый оценивающий взгляд старшего полицейского, которым тот окинул мать Уль-И. Похоже, она произвела на него впечатление.
– Значит, вам уже известно о гибели вашей дочери, – сказал он.
Эл-Маи молчала. Ро-Мун ответил:
– Да, известно. Ло-Ир увидел в новостях... И сообщил нам только что. А мы телевизор вчера не смотрели.
– Так, так... Не смотрели, значит. – Полицейский обвёл взглядом гостиную и снова остановил его на лице Эл-Маи, преисполненном отстранённой, гордой скорби. – Ну что ж... Как всё это ни печально, но речь пойдёт об инъекциях препарата RX. Поскольку вы и ваша дочь являетесь синеухими, вы обязаны проходить курсы уколов дважды в год. Однако, как оказалось, Уль-И имеет способность перекидываться в зверя, что она и сделала на площади Акоа. Она нападала на окружающих и представляла опасность, потому и была застрелена. То, что она могла превращаться в зверя, означает только одно: она какое-то время не делала инъекций. А это является нарушением, и вы это знаете. Вам было известно о том, что ваша дочь каким-то образом избегала уколов? Или, может быть, вы сами помогали ей в этом?
Верхняя губа Ро-Муна чуть шевельнулась, как если бы он хотел оскалиться, но сдержался.
– Я думаю, вы уже проверили наши медицинские карты, – проговорил он. – В которых должно быть отмечено, что курсы уколов и наша дочь, и мы сами проходили регулярно.
– Да, мы проверили, и там действительно всё отмечено. Но факты говорят об обратном! – Полицейский вроде бы говорил с Ро-Муном, но то и дело посматривал на его жену. – Возможно, с вашей стороны имеет место обман. Мы намерены это выяснить, и мы выясним, что бы вы ни говорили.
– Выясняйте, – сухо ответил Ро-Мун. Он держался с непреклонным достоинством и спокойствием.
– Выясним, – с нажимом повторил полицейский. Взгляд его не предвещал для Ро-Муна ничего хорошего. – Но было бы лучше, если бы вы сами признались, каким образом вы смухлевали с уколами, не заставляя нас тратить время.
– Нам не в чем признаваться, – ответил Ро-Мун сдержанно. – Видимо, дело в препарате. Возможно, дозировка была недостаточная, но это уже не наша вина, а промах врачей.
Старший полицейский хмыкнул, смерив его недружелюбным взглядом, и ничего не сказал. Вместо него заговорил его молодой напарник. Блеснув лысиной, он чуть нагнулся вперёд, облокотившись на колени.
– Думаю, вам известно об убийствах. И также ни для кого уже не секрет, что совершают их оборотни. Вы понимаете, какие неприятности на себя навлекаете.
Эл-Маи, до сих пор хранившая гордое молчание, наконец посмотрела в сторону полицейских. Её взгляд был полон презрения и негодования.
– Вы что, подозреваете нас? Или нашу дочь?! Вы с ума сошли?
– Отнюдь, – ответил молодой. – Но факт: ваша дочь была оборотнем. Значит, и вы – тоже оборотни. И это, хотите вы того или нет, включает вас в круг подозреваемых. Сейчас вам нужно будет поехать с нами в лабораторию для биологического исследования.
У молодого полицейского была чёткая дикция и напористая манера. Ло-Ир встретил его взгляд ментальным щитом, и он на секунду опешил, но тут же взял себя в руки.
– Какие у вас были отношения с погибшей?
– Близкие, – ответил Ло-Ир. – Мы встречались.
– Вы регулярно делаете уколы?
– Разумеется. Иначе меня бы давно выгнали из университета.
– Мы проверим и вас. Поедете тоже.
У Эл-Маи задрожали губы. Ро-Мун, накрыв её руку своей, сказал:
– Нам с тобой бояться нечего, вины на нас нет. Пусть исследуют... Всё будет хорошо.
Их втроём заставили втиснуться на заднее сиденье вместительной полицейской машины, отделённое от переднего решёткой.
– Как будто мы преступники, – поморщилась Эл-Маи.
В лаборатории у них взяли кровь, слюну, сняли слепки с зубов и взяли отпечатки пальцев, потом доставили в отделение и допросили официально, с протоколом, после чего отпустили, заставив подписать обязательство не покидать пределы города. Дождливый осенний вечер раскинулся перед ними, когда они вышли на крыльцо отделения, а равнодушный мокрый город встретил их холодом улиц. Пока они под козырьком крыльца ждали такси, которое Ло-Ир вызвал по телефону, ему позвонила Э-Ар.
– Ло-Ир, ты где?
– Всё в порядке, я скоро буду дома, – успокоил он её. – Нас с родителями Уль-И допрашивали в полиции, потому я и задержался.
– Допрашивали? – встревожилась Э-Ар. – Зачем?
– Потом расскажу, как приду.
– Ладно... Тут один друг твоего отца приехал, глава клана Рыси. Приехал не один, вместе с мамой У-Она. Я разрешила им остаться и дождаться тебя.
Глава клана – это кстати, отметил Ло-Ир. Уж у него-то должна быть связь с Северными Волками. Всё-таки зря отец не оставил никаких контактов. Мог бы и дать пару телефонов.
– Правильно сделала, Рыжик, умница. Скоро буду. Только посажу родителей Уль-И в такси.
От звука её голоса на сердце Ло-Ира потеплело, и в него будто упал лучик света, разогнав холодный мрак смерти. Она была светлым пятнышком в его душе, озорным и рыжим солнечным зайчиком; только от одной мысли о ней ему стало легче, и Ло-Ир ощутил себя не таким одиноким. Впрочем, вряд ли он теперь мог называть её «Рыжиком», не вызывая недоумения со стороны её мужа, который приехал вчера поздним вечером. Внешне У-Он вроде бы не изменился, но внутренние перемены Ло-Ир в нём почувствовал, и немалые. От него за сто шагов веяло зверем, а в тёмных угрюмоватых глазах плескалось что-то безумное, безбашенное. Только безумие это было с оттенком горечи и затаённой печали.
Подъехало такси.
– Ладно, счастливо вам, – сказал Ло-Ир родителям Уль-И.
– А ты не поедешь? – грустно удивилась Эл-Маи.
Ло-Ир приподнял в усталой улыбке уголки губ и отрицательно качнул головой.
– Промокнешь ведь, – с тоской во взгляде сказала Эл-Маи. – Садись, дорогой, поедем с нами. Выпьем тоо с пирогом, вспомним Уль-И... Даже не верится, что она... – Эл-Маи задавила в горле всхлип, сжав губы.
Её толстую пшеничную косу слегка намочил дождь, несколько тонких прядок прилипло ко лбу. Странно, но так она казалась даже моложе и красивее, чем с аккуратно уложенными волосами. От её материнской заботы сердце Ло-Ира тронула серым крылом тоска: своей матери он не знал. Всё, что ему было известно о женщине, которая произвела его на свет – то, что она была актрисой, женой отца так и не стала и оставила ему ребёнка – его, Ло-Ира. Творчество и богемная жизнь для неё оказались дороже семьи.
– Ничего... Пускай, – сказал Ло-Ир, улыбнувшись дождю, как старому знакомому.
Эл-Маи погладила его по влажным волосам, как маленького, несколько мгновений с грустью смотрела на него, а потом пригнула к себе его голову и поцеловала в лоб.
– Вы с ней были такой красивой парой... Ты можешь приходить к нам, если захочешь. Мы всегда будем рады тебя видеть, сынок.
Ло-Иру очень хотелось её обнять, но... Её ждало такси с открытой дверцей, а его – гость дома. Поэтому он просто проводил взглядом отъезжающую машину, покосился на сумрачную пелену туч, сунул руки в карманы и пошёл домой пешком.
Он прошёл уже пару кварталов, когда услышал за спиной рёв моторов. Красноухая агрессия дышала ему в спину, а из переулка вывернули шестеро мотоциклистов в красных пластмассовых масках. Не боясь крутых разворотов на мокром асфальте, они окружили Ло-Ира, давя на него со всех сторон красной пульсирующей злобой своих масок. Моторы урчали, рычали их сердца, полные ненависти, и от этого рыка пространство задрожало и вспыхнуло не то сетью сосудов, не то переплетением красных нитей. «Не кормите Нга-Шу!» – хотелось Ло-Иру крикнуть этим парням, но они понятия не имели о ней.
Это были не чёрные псы, а всего лишь обычные красноухие. Ло-Ир мог справиться с десятком таких ребят одной левой, но ему захотелось выяснить, кто они такие и что им нужно. Одинаковые маски могли быть признаком какой-то банды, а банду следовало обезвредить, пока она не натворила дел. Ло-Ир решил сыграть в поддавки – подпустить их к себе, а потом уложить их в любой момент психической атакой.
– Шестеро на одного – нечестно, – сказал он.
Переводя взгляд с одного мотоциклиста на другого, он пытался понять, кто тут главный, но по внешним признакам главаря было не определить: все они выглядели одинаково. Чёрные кожаные куртки, чёрные шапочки, красные маски.
Они тянули с нападением: просто стояли вокруг него с работающими моторами, сдерживая рвущиеся вперёд машины. Ло-Ир попытался сам спровоцировать их: топнул ногой и сделал ложный бросок вперёд, будто хотел атаковать. Это сработало: один из банды красных масок рванул навстречу. За мгновение до того как поравняться с Ло-Иром, он выбросил вперёд руку с электрошокером.
...В общем, надо было послушать Эл-Маи и поехать с ними. Сейчас пил бы тоо с пирогом, а не корчился от электрического тока, прикованный к тренажёру. Сколько они вкололи ему препарата? Если одну ампулу, то пустяк, а если несколько...
– Маску ты мог и не надевать... И с голосом мог бы тоже не извращаться. Я всё равно узнал твой запах.
Ло-Ир не блефовал. Его мучителем был Дайи-Бо, которого он вчера уложил на газон университетского двора одним ударом. Видно, тот не простил ему публичного позора и решил отыграться сполна. Банда «красные маски»... Вот же уроды. Давить этих засранцев немедленно, да так, чтобы у них после этого ещё целую неделю психику наизнанку выворачивало!..
Но Ло-Ир не успел сосредоточиться: Дайи-Бо, выведенный из себя тем, что его так легко разоблачили, щёлкнул выключателем самодельного пыточного устройства, собранного из подручных средств.
Другие члены банды попросили его дать и им поиграться, и он с неохотой уступил им выключатель. Они били Ло-Ира током и смеялись, а он корчился от боли и судорог, сводивших дыхательные мышцы. А когда электричество было в очередной раз выключено, почувствовал покалывающую боль в сердце. Ещё один такой «удар» – и оно могло не выдержать...
– Ты отказался извиняться, синеухий говнюк, – прошипел Дайи-Бо из-под маски. – Поэтому я поджарю тебя на медленном огне!
Этих секунд Ло-Иру хватило, чтобы захлестнуть на его шее невидимую удавку паники. После ударов током в глазах двоилось, покалывало сердце, а тело растеклось, как тесто, но эта слабость даже отчасти помогла: не нужно было расслабляться специально, чтобы раскрутить вокруг себя «смерч», который получился особенно мощным. Дайи-Бо завыл не своим голосом и сам сорвал с себя маску, упал на колени и схватился за голову, остальные красномасочники тоже были не в лучшем состоянии. Ло-Ир сидел в центре «смерча», спокойный и безжалостный, усиливая давление. Он мстил. Мстил за свои мучения, за смерть Уль-И, за боль всех синеухих, пострадавших в последнее время от рук таких уродов, как эти.
Бандиты были уже без масок, но лица их покраснели от крови, которая текла из их носов, ушей и глаз. Лампы на потолке заморгали, а розетку, к которой были подсоединены провода от ног Ло-Ира, выбило целым снопом искр. Да, такого славного и мощного «смерча» у него ещё не получалось... Он напрягся, рванулся – цепи лопнули.
Когда Э-Ар рыжей молнией сбежала вниз по лестнице навстречу У-Ону, он пару мгновений стоял, не в силах двинуться, словно этой самой молнией поражённый. Подгибались колени, и было отчего: плечо оттягивала дорожная сумка, руку – корзина с ягодами, а на шее висела жена. Он слегка ошалел от близости её тела, прильнувшего к нему, а когда его губы утонули в поцелуе, У-Он вовсе шатнулся, как пьяный. Э-Ар обрушилась на его сердце, как огромный, мягкий, пушистый и тёплый ком, а искрящиеся радостью и слезами медовые топазы её глаз зажгли его светлым и жарким огнём. Он понял, что ничуть к ней не охладел: его всё так же восхищал и умилял её носик, сводили с ума губы, а тёплые янтарные искорки в её глазах – воспламеняли. Его по-прежнему влекла шелковисто-щекотная мягкость её волос, хотелось в них зарыться лицом и вдохнуть родной запах... Да, теперь её запах У-Он ощущал гораздо сильнее, и тот, как и раньше, кружил ему голову. Но при этом рядом в его душе жила лучница с родинкой-бабочкой, ничуть не желая посторониться и бросая вызов сопернице, владевшей У-Оном на законных основаниях. Чувства к обеим женщинам уживались в его сердце, не заслоняя друг друга, и этим фактом У-Он был немало потрясён. Если бы позволял закон, он жил бы с ними обеими, вот только они непременно бы вцепились друг другу в волосы. У-Он даже внутренне усмехнулся, представив себе это.
– Я уже и не чаяла увидеть тебя живым, – взволнованно прозвучал голос Э-Ар рядом с его ухом, а её дыхание согрело и защекотало его шею.
– Всё хорошо, малыш, я с тобой, – сказал У-Он. – Живой и невредимый, так что волноваться больше не о чем. Вот, ягоды тебе привёз, тебе же витамины нужны. Только они кислые, их или засахарить, или варенье...
Договорить ему не дали губы Э-Ар, и он с наслаждением в них ещё раз погрузился. Потом она бросила себе в рот пару ягод из корзины и смешно сморщилась – сердце У-Она даже ёкнуло от нежности.
– Брр, и правда, кислятина!.. Поцелуй скорее! – И Э-Ар снова потянулась к У-Ону.
Губы её были кисловатыми от тультули. Вот так легкомысленно и бесцеремонно она поступила со вкусом его скорби – вкусом похорон на болоте, но откуда ей было знать? И У-Он не мог на неё за это сердиться, а потому снова поцеловал – крепко, искренне и нежно.
Интерьер дома Рай-Ана подавлял своей роскошью, но Э-Ар удивительно вписывалась в эту обстановку. Не без потаённой грусти и досады У-Ону даже подумалось, что она была прямо-таки рождена для того, чтобы жить в богатых домах, носить бриллианты и ездить в дорогих машинах... Но вместо этого она ютилась с У-Оном в маленькой квартирке, потому что шикарной жизни он не мог ей обеспечить. Утешало только одно: похоже, она была вполне счастлива тем, что у них было.
– Ну что, поехали домой? – спросил У-Он.
Сверху раздался голос Ло-Ира:
– Я думаю, здесь она будет в большей безопасности, чем там, у вас.
Младший Ягуар спускался по лестнице, прямой как стрела и сдержанный до бледности, в чёрных брюках и чёрном джемпере, оттенённом белым воротничком рубашки. «Уль-И», – вспомнил У-Он, и в сердце стукнула печаль. Ло-Ир только что потерял свою девушку, но держался мужественно, посуровевший, повзрослевший и сейчас как никогда похожий на своего отца – даже нотки властности откуда-то взялись, совсем как у Рай-Ана. У-Он поставил на пол корзину с ягодами и сумку, шагнул к Ло-Иру и обнял его.
– Привет... Соболезную... Э-Ар мне уже рассказала, что произошло, – только и смог он проговорить. Он не умел находить проникновенных слов в таких случаях.
– Привет, брат, спасибо тебе, – негромко отозвался Ло-Ир.
Разомкнув объятия, они обменялись ещё и рукопожатием.
– Я правда считаю, что Э-Ар лучше побыть здесь ещё какое-то время, – твёрдо повторил младший Ягуар. – Опасность пока не миновала, а охранять её здесь проще. В вашей квартирке даже дверь-то хилая: один раз садануть – и с петель вылетит.
То, как он спокойно говорил о деле, в то время как его сердце надрывалось от боли, внушало уважение. Поэтому У-Он не стал прямо возражать, а попытался пошутить:
– Так-то оно так, вот только как же я останусь дома без своей жены? Я же там умру с голоду и весь обрасту грязью. Или нет – сначала обрасту, а потом умру.
Э-Ар прильнула к плечу У-Она и засмеялась, освещая всё вокруг солнечным топазовым блеском своих глаз, и уголки губ Ло-Ира тоже сдержанно приподнялись.
– Ты можешь тоже погостить у нас, У-Он, – ответил он. – Дом большой, всем места хватит. Да и в любом случае, сейчас нам лучше держаться вместе.
– Спасибо за гостеприимство, – искренне поблагодарил У-Он. – Не знаю, как завтра, но на эту ночь я точно воспользуюсь твоим предложением: поздно уже, да и устал я с дороги.
Э-Ар пушистым лисёнком прижималась к нему, и он слегка завёлся, но взял себя в руки: нужно было ещё выяснить у Ло-Ира подробности похищения Тиш-Им и обговорить дальнейший план действий. Приняв прохладный душ, он поцеловал жену и отправился с Ло-Иром в кабинет его отца.
Сидя в большом кожаном кресле, младший Ягуар задумчиво пускал в потолок струйки дыма у-ока. На подставке у стола была целая коллекция курительных трубок, и Ло-Ир предложил У-Ону подымить за компанию. Обычно У-Он не курил, но не стал отказываться. С непривычки от у-ока у него поплыла голова, и он развалился в кресле, покашливая от крепкого и едкого дыма. Что-то подобное давал ему курить Сайи-То, когда У-Он после нападения на Берлогу дежурил у постели Бэл-Айи.
На фоне тёмных книжных шкафов, деревянных панелей на стенах, тяжёлых складок на занавесках, пейзажей в небольших рамах и изящных бронзовых статуэток – словом, в солидном интерьере отцовского кабинета одетый в чёрное Ло-Ир выглядел ещё взрослее, и У-Он снова не мог не отметить, как поразительно он похож на Рай-Ана.
– Отец отправился на встречу с похитителями, – сказал младший Белый Ягуар. – А мне велел остаться дома – охранять Э-Ар. Её ведь тоже чуть не похитили, пока тебя не было.
– Знаю, – прокашлял У-Он, морщась и выпуская дым из ноздрей. – Где должна состояться эта встреча, ты не знаешь?
– Отец не поделился со мной этим, – качнул головой Ло-Ир. – Он взял с собой восьмерых парней из нашей охраны, плюс ему должен помочь клан Северного Волка. Я думаю, он справится... И чувствую это. Хотя, если бы не необходимость оберегать Э-Ар, я бы отправился с ним.
– Кстати, спасибо тебе за неё, – сказал У-Он. – Она сказала, ты её спас от чёрных псов.
– Не стоит благодарности, – серьёзно ответил Ло-Ир. И добавил негромко, но веско: – У тебя потрясающая жена, и если ты её хоть чем-то обидишь – будешь иметь дело со мной.
Какое-то неприятное беспокойство заскреблось в душе У-Она. Слова Ло-Ира насторожили его, но он сделал вид, что принял их как шутку.
– Чего это ты?
– Считай меня её братом, – ответил младший Ягуар, блеснув льдом амальгамы в глазах. – Братом, который за свою сестру порвёт любого.
Хотя он не мог ничего знать о Бэл-Айе, но его слова упали на далеко не бесплодную почву. Увы, безгрешным У-Он не был. И ему стало не по себе.
– Я никогда не обижу Э-Ар, – сказал он мрачно, отложив трубку. Это был какой-то другой у-ок, он слишком сильно ударял в голову, и она неприятно отяжелела. А может, просто состояние У-Она было сейчас другое, неподходящее. – Так что будем делать? Может, к Северным Волкам обратиться? Они точно должны что-то знать.
– Подождём пару дней. – Ло-Ир легко, не морщась и не кашляя, затянулся и выпустил длинную струю дыма. – Если от отца не будет вестей, придётся к ним обращаться. Хотя я никого там не знаю толком и вообще не представляю, с кем там можно по этой теме связаться.
– Разберёмся, была бы возможность на них выйти, – сказал У-Он. – Телефоны-то хоть какие-нибудь есть?
– Боюсь, и их придётся выяснять окольными путями, – вздохнул Ло-Ир. – Мне раньше как-то не доводилось тесно общаться с северными собратьями. Контакты только у отца есть, а где он их хранит – понятия не имею.
– Мда, дело плохо, – промычал У-Он. – Он что, даже не оставил тебе хотя бы какой-нибудь номер на всякий случай?
– Нет. Видимо, счёл, что мне ещё рано участвовать в таком деле, – усмехнулся Ло-Ир.
– Думаю, он тебя недооценивает, – сказал У-Он. – Похоже, он за всех всё решил. Из лучших побуждений, конечно – чтоб нас оградить, но... Я бы вот тоже хотел поучаствовать, я и ехал сюда затем, чтобы как-то помочь, но получается, что проку от меня никакого: я ничего не знаю. Отбил Рай-Ан мою сестру у этого засранца или нет? Остаётся только гадать.
В глазах Ло-Ира снова замерцал стальной блеск.
– Да нет, ты, похоже, кое-что знаешь, – проговорил он, ставя локти на стол и переплетая пальцы. – Засранец – это у нас кто?
– Долгая история, – ответил У-Он.
Он поведал Ло-Иру о том, как они с Рай-Аном и Бэл-Айей тысячу лет назад убили верховного жреца, и как Йедук-Шай явился к нему в видении и сказал, что Тиш-Им у него.
– Интересно, зачем он это мне сказал? – пробормотал У-Он, думая вслух. – Наверно, чтоб выманить меня из Берлоги сюда. Но какой ему прок от этого? Может, по городу шастают его псы и вынюхивают меня? Так они ещё по дороге сюда имели прекрасную возможность меня накрыть... Запаздывают, однако.
У-Он не подозревал, как был близок к истине. И не знал, что своим благополучным возвращением домой был обязан двоим – старичку на бензоколонке и зеленоглазой вокзальной воровке.
Стеклянные банки с завинчивающимися крышками в доме нашлись, а вот сахара было маловато. И вот беда – охранники не хотели выпускать Э-Ар на улицу. Но выход нашёлся: экономке всё равно нужно было идти в магазин за продуктами, и Э-Ар попросила её купить десять килограммов сахара. Через два часа им доставили всё на дом.
У-Он ушёл утром на работу. «Как бы не пришлось искать новую. Наверно, уволили меня уже там на фиг», – сказал он со смешком. Отпуск он брал на две недели, а отсутствовал три.
Ло-Ир, бледный, измученный и, похоже, не спавший всю ночь или бОльшую её часть, всё-таки собрался в университет. И предупредил Э-Ар, что заедет к родителям Уль-И.
Получив два поцелуя – страстный и нежный от мужа и дружеский от Ло-Ира, Э-Ар опять осталась одна, но ей было чем себя занять. Из половины привезённых У-Оном лесных ягод она решила сварить варенье, а половину засахарить без варки. Высыпав тультуль в тазик и залив водой, она перебирала кроваво-алые ягоды, полоскала и раскладывала по банкам, пересыпая сахаром. Пока руки выполняли монотонную работу, мысли крутились вокруг У-Она. Что-то с ним было не так. Он вернулся изменившимся, но что именно изменилось, сформулировать было трудно. Э-Ар и раньше временами чувствовала от него флюиды чего-то опасного и дикого, звериного, а сейчас эта черта У-Она стала ещё заметнее. У Э-Ар бежали по спине мурашки в его присутствии.
Все объяснения он решил отложить на вечер. Судя по всему, ему было что рассказать, и то, что Э-Ар предстояло услышать, заранее пугало её. «Явно ничего хорошего», – думала она.
Сварив варенье, она разлила его по банкам. Интересно, чем У-Он занимался там, куда он ездил? Отчего-то Э-Ар казалось, что далеко не за ягодами и не за грибами он там ходил. Было ли это опасно? Не исключено. Открыв банку с засахаренной тультулью, она вдохнула терпковато-кислый, тревожно-грустный, свежий запах ягод. Пахло лесом, свободой, чем-то таким, что было и непонятно Э-Ар, и странно волновало её. Той неуловимой новизной У-Она, которую она никак не могла определить.
В шесть вечера У-Он вернулся.
– Не уволили, – со смехом сообщил он. – Даже не особо ругали... Но столько работы взвалили, что даже пообедать было некогда. Поэтому я голодный, как волк!
Э-Ар показала ему стоящие рядком банки с тультулью, и он, поцеловав её в висок, сказал с улыбкой:
– Ты умница, ушастик. Кушай на здоровье – своё и малыша.
Ло-Ира всё ещё не было, и они поужинали без него. Э-Ар не сводила с У-Она выжидательного взгляда, и он спросил:
– Что ты так смотришь, ягодка?
– Жду, когда ты начнёшь рассказывать, – ответила Э-Ар. – Где ты был, что делал, кто такой верховный жрец, что надо чёрным псам и когда всё это кончится.
У-Он вздохнул, встал из-за стола.
– Ладно, пошли наверх.
В спальне Э-Ар забралась на кровать и обхватила колени руками, а У-Он встал у окна.
– Когда это кончится, я не знаю, малыш, – начал он. – Верховный жрец – хозяин чёрных псов и главный прислужник Матери Нга-Шу. Она – кто-то вроде богини, питается всем дурным, что мы испытываем: злобой, ненавистью, страхом, гневом, страданиями. Верховный жрец пытается сделать так, чтобы в мире было как можно больше плохого, и Нга-Шу, питаясь этим, могла наращивать свою мощь. Когда-то очень давно... лет с тысячу назад... трое ур-рамаков убили верховного жреца. Знаю, для тебя это может прозвучать как бред, но двоих из них ты знаешь. Это Рай-Ан и я.
Э-Ар в молчаливом потрясении смотрела на него. С глазами У-Она творилось нечто странное: они посветлели, из карих став золотистыми. Что-то звериное, волчье было в них.
– Малыш, я не сдвинулся рассудком, это правда. Я живу на земле не в первый раз. Когда мы с Рай-Аном убили верховного жреца, меня звали по-другому... Дан-Клай. У Рай-Ана тоже было другое имя. Верховный жрец хочет нам отомстить за свою гибель.
Если бы Э-Ар услышала всё это раньше – до того, как увидела на потолке сизую сеть с красными огоньками, пульсирующую низким, глухим биением, она непременно сочла бы У-Она рехнувшимся. Но слово «Нга-Шу» было ей знакомо: Ло-Ир упоминал его. Эта сеть, которую Э-Ар видела, была как-то связана с этим существом.
– Я вспомнил это, когда был в Берлоге, – закончил У-Он. – Там я ещё много чего вспомнил... И научился перекидываться в волка. Точнее, вернул себе это умение.
Э-Ар тёрла пальцами виски, стараясь не смотреть в золотистые, волчьи глаза У-Она. Бред? Проще всего было бы назвать всё это именно так, а У-Она объявить сумасшедшим, но... Тогда чокнутой можно было считать и её, потому что она видела вещи, которых вроде бы нет. Нет – для кого? Для всех, кто не видит. Но от этого они не перестают существовать.
– Я видела сеть, – пробормотала она. – Она везде.
Рука У-Она обняла её за плечи, его дыхание согрело ей висок.
– Да. Везде. Но ты не бойся. Не корми её своим страхом.
– Ло-Ир говорил то же самое, – вспомнила Э-Ар.
– Правильно говорил. – Губы У-Она прильнули к её щеке.
Э-Ар закрыла глаза. Хотелось прижаться к мужу, но что-то удерживало от этого.
– Ты стал какой-то чужой, – прошептала она. – Я тебя совсем не знаю...
– Я сам многого о себе не знал до некоторых пор, – ответил У-Он. – Но я не чужой тебе, лисёнок мой пушистый.
Она оказалась в его объятиях и не смогла воспротивиться поцелую. Вдруг У-Он насторожился и прислушался.
– Кажется, кто-то пришёл. Кто-то знакомый...
– Ло-Ир, наверно, вернулся, – предположила Э-Ар.
– Нет, не Ло-Ир. Пойдём, посмотрим.
Гостей было двое – русоволосый мужчина приятной внешности, с зелёными кошачьими глазами, в сером дорогом костюме, и женщина, окутанная роскошным плащом волнистых тёмных волос с обильной проседью. Правильностью черт её лицо не отличалось: вся её красота была в больших, блестящих тёмных глазах, а седина совершенно не портила и не старила её. Лицо женщины могло стереться из памяти, а вот глаза были незабываемы и оставляли наблюдателя в полной уверенности, что он видел потрясающую красавицу.
При виде её У-Он застыл на секунду, а потом засиял клыкастой улыбкой.
– Мам, вот это встреча! – воскликнул он, радостно бросаясь навстречу гостье.
Прекрасные глаза женщины засверкали от волнения, а улыбка У-Она отразилась на её лице, как в зеркале. Они обнялись. У-Он, окинув её восхищённым взглядом, сказал:
– Мамуль, ты... обалденно выглядишь! Помолодела будто...
Так вышло, что Э-Ар до сих пор не была лично знакома с родными мужа. На свадьбе его семья не присутствовала, а после были только телефонные разговоры. Увидев свекровь в первый раз, Э-Ар сразу почувствовала её прекрасную душу и сердце. У дурного человека просто не могло быть таких глаз. А У-Он уже представлял их друг другу:
– Мам, это моя жена... Э-Ар, это моя мама, Ай-Маа. Да уж, как-то по-дурацки всё вышло... то, что вы встретились только сейчас.
– Лучше поздно, чем никогда, – улыбнулась Ай-Маа. И обратила сияющий взгляд на Э-Ар: – Здравствуй, доченька... Однако, какую красавицу выбрал себе в жёны мой сын!
– Скоро ты станешь бабушкой, – сообщил У-Он.
Радости Ай-Маа не было предела, а её глаза стали ещё прекраснее, засверкав счастливыми слезами. Её спутник скромно молчал, пока она не спохватилась.
– Дети, это Кэр-Айн Ринкус, глава клана Рыси. Он друг господина Деку-Вердо, и благодаря ему я смогла приехать. У меня не получалось дозвонится ни до Тиш-Им, ни до тебя, У-Он. У нас в городе творится такое!.. Беспорядки, погромы... Моё ателье едва не сожгли. Кэр-Айн помог мне всё уладить. – Ай-Маа бросила на своего спутника тёплый взгляд, на который тот ответил такой же теплотой в глазах. – Я беспокоилась, не случилось ли чего... Я помню, что Тиш-Им уехала в гости к господину Деку-Вердо, поэтому мы и приехали сюда. А здесь – вы!
– У нас тоже беспорядки, – сказал У-Он, посерьёзнев. – Я уезжал, потому ты и не могла до меня дозвониться. Э-Ар тоже не было дома, она находилась здесь. А Тиш-Им... Мам, боюсь, тут плохие новости.
Впрочем, известие о похищении Ай-Маа приняла стойко. Даже не пришлось её успокаивать и отпаивать лекарствами. Кэр-Айн спросил:
– Могу ли я оказать какую-то помощь?
У-Он ответил:
– Так сразу и не сказать... Рай-Ан уехал на встречу с похитителями, но пока от него никаких вестей. Мы с Ло-Иром решили подождать пару дней, а потом связаться с кланом Северного Волка – к нему Рай-Ан обратился за помощью. Возможно, они что-то смогут сообщить. Правда, мы не знаем, как и к кому там можно насчёт этого обратиться.
Кэр-Айн задумчиво потёр подбородок, а У-Он вдруг вспомнил: Рур-Ки Ринкус из клана Рыси. Ведь перед ним сейчас его отец! Когда У-Он покидал Берлогу, парень был в тяжёлом состоянии. Кажется, плохие новости ещё не закончились...
– Пожалуй, я мог бы вам помочь, у меня есть контакт с Трай-Каном, главой Северных Волков, – проговорил Ринкус-старший.
– Мы были бы вам очень признательны, Кэр-Айн, – кивнул У-Он. – Ло-Ира, правда, ещё нет дома. Наверно, лучше подождать его.
В повисшем молчании Э-Ар, почувствовав, что пора снова брать на себя роль гостеприимной хозяйки, вставила слово:
– Хотите пока по чашечке тоо?
У-Он, обнимая за плечи сникшую от огорчения мать, ласково кивнул.
– Давай, малыш. Организуй.
Ло-Ир тронул носком ноги бесчувственного Дайи-Бо, лежавшего на полу с залитым кровью лицом. Ничего. Тогда он нагнулся, пощупал пульс и убедился, что красноухий засранец жив. Живы были и остальные красномасочники. Когда они очнутся, их ещё долго не будет тянуть на забавы.
Он вышел из спортзала на улицу, вдохнул прохладный воздух. Вечерние городские огни расплывались перед глазами тошнотворной каруселью, сердце покалывало. Мысль о вызове такси была весьма уместной.
Но телефон подвёл, показав Ло-Иру пустой, мёртвый экран. Видимо, бедняга оказался не таким стойким к экспериментам с электричеством, как его владелец. Сунув сдохший аппарат обратно в карман, Ло-Ир чуть пошатнулся и окинул взглядом улицу, пытаясь сориентироваться. Ни одного знакомого здания... Или у него что-то со зрением? Пожалуй, второе вероятнее.
На ногах он держался немного нетвёрдо, но делать было нечего – пришлось отправиться на поиски автобусной остановки. Дома Уль-И места себе не находит, наверно. То есть, Э-Ар. А Уль-И уже не о чем беспокоиться...
«Дух Зверя, прими душу Уль-И Сурай, из клана Огненной Лисицы».
Нет, она не исчезла бесследно, душа её вечна, но как больно оттого, что больше невозможно ни обнять её, ни поцеловать... К Э-Ар вернулся муж. Отец... неизвестно, жив ли. Кому он, Ло-Ир, нужен?
«М-да. Что за мысли? А ну-ка, приятель, не раскисай. Отец жив, и ты ему нужен».
Покалывание в сердце усиливалось, воздуха не хватало. Пошатываясь, Ло-Ир сделал ещё несколько шагов, но от невыносимой, жгучей боли за грудиной глаза застелил мрак. Последнее, что он услышал – глухой звук падения собственного тела на асфальт.
продолжение http://www.proza.ru/2011/07/25/1338