Локиев А.А. Влияние художественной литературы на формирование ценностной системы личности// Чтение детей и взрослых: качество чтения: сборник статей и учебно-методических материалов. – СПб.: СПбАППО, 2010. – С.59–65.
[Полагаю, что читателям заинтересовавшимся данной темой будет так же небезынтересно познакомиться со статьёй о влиянии книги на развитие личности, о библиотерапии и библиозависимости: http://www.proza.ru/2012/09/14/900]
Неизменно восторженное отношение к произведениям литературы, которые принято считать классикой в России, внушается ещё со школьной скамьи, а то и раньше. Вместе с отношением к книгам как таковым формируется и отношение к героям этих книг, они становятся нравственными идеалами. Однако, всегда ли хорошая книга задаёт правильные идеалы для развития личности? Здесь следует пояснить, что под качеством книги подразумеваются не только те идеи, принципы и идеалы, что заложены в ней, но и художественный стиль, мастерство развития сюжета, художественные приёмы и образы.
Данная статья не преследует цели определить художественный уровень того или иного произведения и тем более создать некую оценочную классификацию художественной литературы. Более того, все произведения, которые будут здесь упомянуты, с точки зрения автора статьи являются замечательными по своему эстетическому уровню, как бы ни порицалось их влияние на формирование личности. Это можно пояснить следующим сравнением: необходимейший в определённых ситуациях антибиотик может быть не только лекарством, но, в случае передозировки, приёме с другими плохо совместимыми препаратами или просто в случае ошибочного диагноза способен нанести сильнейший вред организму. Кроме этого следует учитывать, что после приёма антибиотиков рекомендуется восстанавливать баланс в организме, т.к. как антибиотики убивают без разбора и вредные, и полезные бактерии. Конечно подобный медицинский подход многим «возвышенным» культурологам и литературоведам покажется недопустимым по отношению к «тонким материям» художественной литературы, для чего ещё раз следует подчеркнуть, что речь пойдёт не о самой литературе, а о её влиянии на формирование психики личности. Причём важнейшие этапы этого формирования происходят во время обучения в школе и следующих учебных заведениях, где учащиеся и сталкиваются с литературной программой.
Принципы формирования литературной программы до сих пор крайне формальны. Задачей образовательной дисциплины «Литература» является познакомить (и проконтролировать это знакомство в рамках «прочёл ли?») учащегося с содержанием произведений определённых авторов. Влияние этих произведений на формирующуюся психику никто не учитывает. Априори считается, что знакомство с данными произведениями сделает человека «культурнее», то есть более развитым.
Но так ли это?
Коротко о взаимодействии художественной литературы с восприятием: художественный текст стремится как бы обойти уровень рассудочного восприятия. Пока рассудок следит за сюжетом, художественные приёмы взаимодействуют с эмоционально-чувственной сферой, проникая через неё напрямую к нашему бессознательному. Таково назначение всех метафор, эпитетов, метафорических эпитетов, метонимий, парафразисов, тестовых обыгрышей, особенностей построения предложений и прочего. Так, применение метафорического эпитета «злой дождь» (хлещущий по лицу) передаёт состояние автора более точно, чем какое-либо длительное описание. Причём именно передаёт, а не описывает, позволяя логическому мышлению проанализировать и составить представление о состоянии героя, а передаёт – целиком и полностью, апеллируя к бессознательным ассоциациям.
На этом же уровне закладываются и определённые идеалы, которые несёт в себе книга. Необходимо пояснить, что вкладывается в понятие «идеалы» – это принципы, по которым живут герои книги, их убеждения, одним словом всё то, что читатель невольно копирует в свою систему ценностей. Она же и система субъективной оценки чего-либо в обществе, в межличностных отношениях, а так же и самого себя, своих устремлений и поступков.
Вот здесь и возникает первая опасность. По К.Г. Юнгу (4) наше бессознательное состоит из Персоны – то, что мы создаём сами, то каким мы хотим выглядеть, из Тени – всё то, что мы вытесняем из себя, то в чём мы никогда себе не признаемся, и Самости – всей суммы личностных и биологических особенностей, только проявив которые, человек способен достичь максимального развития. Однако часть Самости человек помещает в Тень и никогда не признается себе, что обладает чем-либо из этого, зато в Персону он часто приводит нечто противоречащее его природе, но симпатичное по каким-либо виртуальным соображениям, например, общественным стандартам. В процессе формирования Персоны и Тени художественная литература способна оказывать огромное воздействие.
Рассмотрим пример Татьяны из «Евгения Онегина».
В одном исследовании психотерапевт М.Е. Литвак (1) получил интересные данные: большинство девочек в старших классах школы в анкете достижений указали «найти человека», не стать человеком, а именно найти. Подобную жизненную позицию можно назвать «активной пассивностью». Татьяна представляет яркий пример такой позиции. Единственным социально-психологическим наполнением её личности, как сказано у того же Пушкина является «способность лёгкая страдать» (А.С. Пушкин стихотворение: «Я думал, сердце позабыло»). Татьяна мучительно решается написать Онегину, потом не менее страдальчески выслушивает его ответ, после вроде бы разочаровывается в нём, но в конце всё же снова страдает от его писем, и всё это преподносится как самая важная ценность. Процесс совершенствования, становления, самореализации для неё выглядит чем-то ненужным. Её блистание в свете при муже преподносится как единственно важное общественно проявляемое качество.
В «Грозе» Островского идеал страданий возводится в крайнюю степень – ставится выше жизни. Там же идеал успешности для женщин выставляется в самом мерзком виде Кабанихи. Вот оно: страдания в Персону, успешность в Тень.
Надо сказать, что часто, если женщины и преодолевают негативное отношение к самореализации и добиваются определённой успешности, то испытывают неясное чувство вины, что создаёт внутренний невротический конфликт, который по К. Хорни (3) является основной причиной торможения развития индивида. Иногда такие женщины создают себе психологическую защиту по принципу переноса. Убеждая себя и всех вокруг в том, что всеми своими достижениями обязаны кому-то (зачастую совершенно никчёмным фигурам). Так, известен случай, когда успешная женщина считала, что всего добилась только благодаря мужу (в чём убедила и его), однако, когда они развелись, тот благополучно спустил весь бизнес (юридически женщина оформила его на мужа), а она начала с нуля и снова поднялась, избавившись от психологической защиты при помощи психолога. Здесь виден внутренний конфликт: внушённый романтический идеал заставлял её чувствовать вину за свои успехи на пути самореализации, и, защищаясь от этой вины, женщина переносила все свои деловые достоинства на кого-либо. В другом случае также целеустремлённая женщина компенсировала свою вину перед идеалом, регулярно впадая в лирический образ. В этом образе она писала стихи. Но по-настоящему талантливыми из них были те стихи или хотя бы их фрагменты, где прорывалась её сильная натура. Но такие прорывы благополучно подавлялись ею, и далее шли стереотипные утрированно лирические штампы.
В о многом здесь же можно видеть и корни аморальности людей добивающихся определённого успеха. Преодолевая барьер «стыда быть успешным», они проваливаются в противоположную крайность. Это похоже на то, как если бы человек прилагал всё больше усилий, чтобы открыть дверь, нажимал на неё плечом и, в конце концов, резко выдавил её и вывалился вслед за ней.
Возникает вопрос, от которого у стереотипных литературоведов остановится сердце – а нужна ли вообще такая литература?
Нужна.
Ведь такая литература позволяет читателю как бы прожить альтернативную жизнь, почувствовать себя в совершенно ином состоянии, обогатить свой чувственный арсенал, получить возможность взглянуть на некоторые события с другого ракурса. Вот только следует помнить: что другой ракурс возможен для того, у кого УЖЕ` есть собственный.
Формирование достаточно устойчивого мировоззрения заканчивается к восемнадцати – девятнадцати годам. Безусловно, в процессе дальнейшей социализации личность может изменить свою ценностную систему, но это уже будет именно изменение, в значительной степени осознанное, а не принятие чего-либо в качестве идеала.
И здесь мы снова возвращаемся к вопросу о построении школьной литературной программы и сопровождающих её учебных занятий. Какие книги с какими идеалами следует раскрывать перед формирующейся личностью – вот вопрос, на который следует ответить авторам программы «Литература».
Однако кроме той литературы, которую условно можно назвать идеалистической, следует выделить анти-идеалистическую литературу. Основоположником её можно назвать М.Ю. Лермонтова, хотя его «Герой нашего времени» преподносится как идеалистический роман. Но раскрытие сложности натуры персонажа разрушает поверхностные представления о человеческой личности. Что касается таких авторов, как Солженицын, Довлатов или Веллер, то их литература направлена прямо на разрушение романтических, неглубоких, безжизненных идеалов, которые задаются не только романтической литературой, но и кино, телевидением, а также и влиянием такого социального института, как «Семья», где детей часто учат нереальным постулатам.
Но с этой литературой всё ещё сложнее – она прекрасна, когда «Самость» личности задыхается под давлением «Персоны», и невротизирована прорывами «Тени». Такая литература способна разрушить страх читателя перед своей «Тенью», показать всю ложь идеалов «Персоны», но каково же будет её воздействие на того, у кого ещё не сложилось всё то, что следовало бы разрушить? Что будет разрушено в этом случае (уместно вспомнить сравнение с антибиотиками)? Достаточно представить себе подростка, берущего себе за идеал довлатовское отвращение к мироустройству вообще, с восхвалением пассивного протеста в виде алкоголизации, с абсолютной не только потерей смысла жизни, но и отрицания возможности такового в принципе.
Вот только утонченные литературоведы, прославляющие подобную литературу и сокрушающиеся по поводу состояния культуры молодёжи, никак не могут сопоставить таких вещей. А ведь и во входящих в школьную программу произведениях Гоголя, Чехова, Бунина и прочих очень много подобного влияния.
Вопрос: «Что делать?» звучит здесь не менее громко, чем в других случаях.
Следует ли считать авторов злодеями, создавшими нечто оказывающее разрушительное влияние на психику?
Во-первых, следует помнить, что авторы писали для уже сформировавшихся личностей, иногда их отрицание шло в поддержку отрицания читателей, иногда заставляло задуматься над кажущейся правильностью чего-либо.
Во-вторых, авторы в принципе не ставили для себя задачи по формированию юных личностей. В советские годы, правда, именно таких авторов было множество, однако практически все они (по крайней мере те, кого печатали) допускали существенную ошибку – положительный герой у них был идеально положительным, что исключало полную ассоциативность читателя себя с ним. Поэтому отрицательные герои часто были более реалистичны.
Это очень серьёзный аспект – идеальные примеры всегда отталкивают своей недосягаемостью, притягательны герои способные на ошибки.
Абрахам Маслоу (2) писал о самоактуализированных личностях, что как люди они далеко не идеальны, но обладают стремлением к развитию, достижению своих целей, но не любым путём, а синергетическим, а это означает способность понимать других людей и действовать с ними сообща.
Надо сказать, что в советской литературе были примеры подобного рода, но их жёсткая идеологическая окантовка сегодня с трудом может восприниматься юным читателем. Подвиг не сам по себе, а по примеру и во имя партии, современным учеником воспринимается как нечто нереальное (в связи с этим стоит издать «Молодую гвардию» без изменений, внесённых по указанию Сталина, без ведущей роли партии в способности человека к самопожертвованию).
Так же важно, чтобы в литературе, создающей нравственные идеалы, персонажи были бы прописаны не как идеальные герои, но как реальные люди со своими сильными и слабыми сторонами характера, достоинствами и недостатками. В этом плане достойна уважения «Повесть о настоящем человеке», к сожалению присутствующий и в ней идеологический подтекст сводит многие её достоинства на нет.
Отсутствие слабых сторон, сомнений и метаний часто делает героев биографических романов – известных и достойных людей – настолько недостижимыми в восприятии читателя, что их пример не становится идеалом. Другой важный момент заключается в том, чтобы нравственные герои были привлекательны практически – вряд ли кто-то из читателей захочет походить на князя Мышкина, какие бы симпатии тот не вызывал.
Вопрос о сбалансированности школьной программы литературы с учётом её влияния на формирование личности очень многогранен.
Так позитивные примеры успешных людей (изображённых реальными людьми) могут и должны перемежаться с примерами отрицательными. Под последними следует понимать и восхваленных моралистами героев сугубо чувственного содержания не способными к самореализации. Поскольку последние являются примерами тупика человеческого развития, чего следует избегать, а не принимать за образец. Здесь же может быть уместен и образ того, кто в погоне за какими-либо приземлёнными ценностями теряет образ человечности – это правильный ракурс Кабанихи, Карамазовых и им подобных людей, в том числе не способных к упомянутой синергетике.
Поэтому главным в построении программ гуманитарных дисциплин должно являться именно их влияние на формирование личности. Формальный подход научения здесь не допустим.
Предмет Истории Отечества заслуживает отдельного разговора, но проведём параллель. Принято считать: чем больше учащийся знает из истории Отечества, тем лучше у него развивается чувство патриотизма. В реальности происходит всё наоборот: ничего не значащие для ученика события и даты, которые он вынужден выучивать, вызывают у него неприятие предмета. Легко представить, на что распространяется это неприятие в последствии. Сопереживание событиям Отечественной Истории, ощущение своей включенности в неё – вот главная задача данного предмета, но, как уже говорилось, это большая особая тема.
Что же касается курса художественной литературы – то его необходимо рассматривать с позиции формирования у индивида системы ценностей, на которую в дальнейшем он будет опираться.
Именно тогда образование будет именно Образованием – то есть формированием человека.
Библиографический список:
1. Литвак М.Е. Как узнать и изменить свою судьбу. – Ростов на Дону: Феникс, 2004. – 478с.
2. Маслоу А.Г. Дальние пределы человеческой психики. – СПб.:Евразия,1999. – 432с.
3. Хорни К. Собрание сочинений. В 3 т. Т. 3. Наши внутренние конфликты; Невроз и развитие личности. – М., 1997. – 696с.
4. Юнг К.Г. Структура психики и архетипы. – 2-е изд. – М.: Академический проект, 2009. – 303с.