Спешу сообщить я, что миниатюра эта - первая проба пера нашего совместного творчества с Леонидом Блохом. Достойнейшим автором и прекрасным человеком. Искренне надеюсь, что вам понравится сочетание моей скромной фантазии и блестящего юмора моего старшего глубокоуважаемого сотоварища по перу. Не могу так же не упомянуть, что идея миниатюры и персонажи - мои, сюжет же и написание сих текстов Леонид взял целиком на себя, за что я ему бесконечно благодарен.
Звонок в дверь посреди ночи – что может быть хуже? Разве что звонок телефонный. Но это был именно дверной звонок. «Мурка, ты мой муреночек» - это у меня дверное. Телефонное – «Мама, мама, что мы будем делать». Не перепутаешь, согласитесь.
Потом еще один звонок. Я бы послал все подальше и продолжал бы спать, сделав вид, что никого нет дома. Но жалко стало маму. Хотя она и приняла, как обычно, снотворное, но кто его знает. Вдруг каким-то чудом разбудят. А мамин покой для меня – святое. Пусть себе похрапывает, видя во сне своего сына, счастливого. Хотя бы во сне…
Я накинул халат и открыл дверь, даже не глянув в глазок. Впрочем, никакого глазка в двери у нас нет. Чего это я? Так спросонья же. Поэтому я просто открыл дверь. Настежь.
На площадке никого не было.
- Сволочи, - буркнул я, плюнув в лестничный проем. – Кому не спится в ночь глухую. Только сволочам и не спится, - пробормотал я, возвращаясь, в квартиру.
Глаза мои были полуприкрыты. Мало ли, удастся еще поспать. До звонка будильника оставалось часов пять.
Я вошел в свою темную спальню, сбросил на стул халат и упал в кровать, перевернувшись на спину.
В это мгновение и началось. Хотя, скорее, продолжилось. Похоже, что началом все же был отвлекающий дверной звонок.
Включился свет. Причем это была не люстра. Что-то гораздо более яркое осветило мою комнату. Типа прожектора, направленного прямо на меня.
Я поежился в кровати, щурясь и пытаясь прикрыться одеялом. Но нащупать его не удавалось. «Увели, гады, - подумал я, - с постельного белья начали».
- И это он? – спросил кто-то, невидимый мне.
(Попробуйте разглядеть что-нибудь, когда на вас…)
- Этот сморчок? – спросил тот же голос.
- Ну, да, - ответил ему кто-то другой. – Адрес точный. А здесь только он и женщина.
- Э! Женщину не трожьте, - буркнул я. – Чего надо?
- Берем? – спросил первый голос.
- Кого это вы берете? – возмутился я. – Может, сначала объясните? И свет поверните куда-нибудь. Я же ничего не вижу. И одеяло верните.
- Трусы у него смешные, - хихикнул третий голос.
Я вспомнил, что на мне семейные труселя с красными сердечками по синему фону.
- Дайте хоть одеться, - попросил я. – Если трусы мои не нравятся.
- А у нас для тебя особенная одежда припасена, - загадочно произнес первый голос. – Ярина, подай ему.
- Кто!? – завопил я, но, испугавшись, что разбужу маму, перешел на шепот. – Яри-Ярина? Ярина?
В этот момент свет прожектора будто поубавили и направили в стену. Я получил возможность разглядеть своих ночных гостей. Хотя легче мне от этого не стало. Мочевой пузырь и кишечник одновременно подали сигналы тревоги.
В комнате стояло три фигуры в плотных темных плащах с капюшонами.
«Не жди меня, мама, хорошего сына», - запел кто-то тоненьким голоском в моей голове.
- Он устроен очень непрактично, - сказала Ярина. – Если его не опорожнить, произойдет катастрофа.
- Точно, ребята, - взмолился я. – Меня срочно нужно опорожнить.
Фигуры молча наблюдали, как я, семеня ножками, пробежал и заперся в туалете.
«Может, не выходить отсюда, - мелькнула мысль. – А чего? Пересидеть час-другой».
Но тут же первую мысль перешибла вторая: «А как же мама?»
Я вернулся в спальню и сел в кровати, решительно заложив руку за руку:
- Пока не объясните мне, что происходит, я с места не сдвинусь!
- Ты попал, писатель хренов, - сказала Ярина.
- Куда попал? – поинтересовался я.
- Карима, объясни ему, - буркнула Ярина.
- Какие люди! – обалдел я. – И ты здесь, красотка?
- Зубки не заговаривай, - шепнула Карима. – Сейчас мы тебя приоденем нарядно и поедем к нам, в гости. Судить тебя будем, писака. Хватит судьбами нашими, как на гармошке, играть. Все! Одевайся!
Она швырнула в меня сверток из плотной, непрозрачной материи.
- Где это видано? – заворчал я. – Чтобы персонажи против автора бунтовали? Может, я сплю или брежу?
Третий плащ взмахнула правой рукой и чем то оцарапала мне кожу.
«Да это же Ахоти! Ух, сука! Это ей я придумал такое оружие!» – промелькнуло у меня в голове.
Выступила кровь. Всего-то капелька. Но мне было достаточно.
- Это я так, просто, поинтересовался, - тут же произнес я и взял сверток, брошенный мне Каримой.
Интересная трактовочка! Слава Зайцев отдыхает.
Кольчужка из зеленых чешуек, черный бюстгалтер четвертого размера, на ноги – портянки и кирзовые сапоги, а на голову – немецкая каска. Ну? Это у них мода такая? Не помню что-то. Я их в такое дерьмо никогда не наряжал!
- Помочь? – спросила Карима.
- Да уж сам как-нибудь, - пыхтел я, прилаживая лифчик на впалой груди. – Прелестная штучка. Почем брали? Шучу, шучу. Мне б штаны какие-нибудь. Не пойдут к ансамблю, думаете? Пожалуй, пожалуй. Тогда я готов. Щас, только трусы подтяну. Поедем, красотки, кататься…
***
Я и мои конвоирочки стояли внутри какого-то коридора, в который мы вышли прямо из моей спальни. Чуть-чуть потряхивало. Синхронно позвякивала моя зеленая кольчужка.
- Сколько раз описывал эти перемещения в портале, - вздохнул я, почесывая тело между чешуйками, - а оказаться внутри и не мечтал.
- Мечтатель, - фыркнула Ярина. – Ну, и мечтал бы, как жизнь свою обустроить! А мне с какого перепугу стальное тело придумал? Ни пожрать, ни полюбить с удовольствием!
- Так я ж тебе железного мужичка придумал, - усмехнулся я. – Для радости бытия.
- Девчонки, - вспыхнула Ярина, - можно, я его прямо здесь замочу? Он еще и издевается!
- Нельзя! – отрезала Карима. – Мы – добрые героини, хорошие. Этот гад нас такими придумал. Не можем без суда ему экзекуцию учинять. Хотя немного попрессовать, пожалуй, не помешает. Пока в портале перемещаемся.
- Э! – заорал я. – Наш суд – самый гуманный в мире! Пусть он и решает. А тронете хоть пальцем, я судье пожалуюсь. И он вас накажет.
- Вот, сволочь, - буркнула Карима. – Как мне мужа-Стрекозла подсовывать – так нате вам, пожалте! Нет, девки, сами посудите. Жить с таким существом! Мало того, что козел, так еще крылья и глаза стрекозиные! Ночью просыпаюсь попить, как увижу его рядом с собой, каждый раз от страха икать начинаю.
Чтоб тебе всю жизнь с такой мутантихой жить!
- Спасибо, - буркнул я. – Между прочим, Стрекозел – добрый. И друг хороший.
- Сам с ним и дружи, - резонно сказала Карима. – А мне не надо своих друзей в постель подкладывать.
- Можно, я его еще разок уколю? – невинным голоском поинтересовалась моя третья конвоирша, Ахоти. – Уж очень руки чешутся.
- Давай, - ухмыльнулась Ярина. – А мы его подержим. – Только коли в незаметных местах, чтобы на суде не увидели.
- А я им все расскажу! – завопил я.
- А тебе никто не поверит, - плотоядно скривилась Ярина, хватая меня сзади. – Нас трое. Мы все подтвердим, что ты такой покоцаный уже был. Давай, Ахоти, выскажи ему все, что о нем думаешь.
- Представляете, девчонки, - мило произнесла Ахоти, уколов меня в левое бедро. – Этот фантазер моих воспитателей, бессмертных магов, таким испытаниям подверг, что мама, не горюй! Что он только с ними не вытворял! Это воинов-то Золотого медальона!
Она уколола меня в правую ягодицу, а когда я взвыл от боли, сказала:
- Это еще цветочки, засранец! Вот на суде наплачешься!
- Приехали! – крикнул кто-то. – Выходите по одному.
Суд над автором. часть 2 http://www.proza.ru/2010/10/27/1215