БЗ. Глава 9. Октавиан. Параграфы 1-6

9.1. Переговоры


Случилось то, чего никто не ждал: умер Великий Магистр Ордена, не успев назвать своего преемника. Предельно обескровленный войной Орден опять запросил мира. В штаб-квартиру «Авроры» прибыли два старших магистра. С нашей стороны в переговорах принима­ли участие Юля, Каспар, Оскар и я. До чего же мы договорились, и к чему это привело?

Начало переговоров было назначено на одиннадцать вечера. Пустой и тёмный зал с круглым столом и креслами ждал, когда в него войдут представители воюющих сторон. Зажглось приглушённое освещение: голубоватый свет шёл от искусно скрытого от глаз источника, озаряя в основном стол, а углы зала оставляя погружёнными в сумрак. Снаружи у входа также стояли два больших стола, на котором участники переговоров оставляли своё оружие, перед тем как переступить порог.

Президент «Авроры» заняла своё место, и её примеру последовали все остальные. Круглый стол символизировал равенство сторон, но уже тот факт, что переговоры проходили на территории «Авроры», свидетельствовал о том, в каком положении находился Орден. Старшие магистры Ганимед Юстина и Канут Лоренция в долгополых официальных орденских одеждах с высокими воротниками выглядели так, будто были перенесены машиной времени из прошлого, то же можно было сказать об их помощниках, ше­стерых приближённых к ним младших магистрах. Их холодные мёртвые глаза темнели из-под полуопущенных усталых век, на высокомерных лбах лежал голубой отблеск, а за сомкнутыми губами прятались клыкастые па­сти.

Призрак Эйне в одном из свободных кресел, окидывая господ хищ­ников Ордена насмешливым взглядом, выпустил длинную струю дыма, стряхнул пепел на идеально гладкий и чистый пол. Отрыгнув, призрак за­кинул на стол переговоров ноги и сказал, демонстрируя всем грязные под­мётки своих сапогов:

– Ну, и для чего вы так вырядились? Какого чёрта вы напялили на себя это старомодное барахло, которому место в музее? А, понимаю. Это дань древним традициям великого и могущественного Ордена Железного Когтя. Но послушайте, ребята, вы же надутые, как индюки, вы пыжитесь, как будто за вашими спинами вас поддерживает непобедимая армия, тогда как на самом деле у вас уже не осталось сил продолжать эту войну.

Никто, кроме меня, не услышал слов призрака. После обмена при­ветствиями президент «Авроры» спросила, как обстоят дела в Ордене. Это не значило, что она действительно этого не знала; господин Ганимед Юстина также пони­мал, что она хорошо осведомлена, но на её вопрос ответил. Из его ответа следовало, что кончина Великого Магистра была для всех неожиданно­стью, но, учитывая весьма и весьма почтенный возраст Его Высокопревос­ходительства, это, в общем-то, и не слишком удивительно. (Собственно го­воря, Великий Магистр не умер, а впал в анабиоз, из которого его не удавалось вывести никакими способами.) Плохо лишь то, что Великий Магистр не успел назначить своего преемника, а это означало, что Орден фактически остался без главы. Путём бросания жребия временно исполняю­щим обязанности главы Ордена был избран именно он, Ганимед Юстина, и поэтому он присутствует на сегодняшних переговорах в каче­стве официального представителя Ордена.

Поскольку инициатором переговоров стал именно Орден, то его официальному представителю и было дано слово. Начал господин Гани­мед Юстина с пространной и проникнутой трагическим и мрачным пафо­сом речи о братоубийственной войне, шедшей между Орденом и «Авро­рой», члены которых по своей сути были одинаковы: те и другие являлись хищниками, и способ поддержания жизни у них был один и тот же – упо­требление человеческой крови. Убийство хищниками друг друга – неслы­ханное, чудовищное явление, противоречащее установленному издревле в их сообществе принципу братства. В связи с упомянутым принципом братства господин Ганимед, испытывая терпение слушателей, углубился в историю возникновения Ордена, дабы воззвать к их чувству почтения перед прошлым. Хищники Ордена Железного Когтя не имели никакого от­ношения к Дракуле, они были гораздо древнее; ранние историки Ордена установили, что раса хищников уходит корнями в дохристианскую эпоху – во времена основания Рима, а первое их объединение в некое подобие братства относится к I веку новой эры. Сам же Орден Железного Когтя был основан в 663 году, и с момента основания до настоящего времени Ве­ликий Магистр сменился только три раза – в 1043, 1446 и 1736 годах. На протяжение всей своей истории Орден не менял устоев, и в том, что каса­ется духа братства и взаимопомощи, оставался неизменным. Члены «Ав­роры», насколько было известно Ганимеду Юстине, также придерживают­ся такого принципа внутри своей организации, и это в какой-то мере род­нит их с Орденом. Рознь между двумя этими сообществами только во вз­глядах на способ добычи пищи и в отношении к этой пище – то есть, к лю­дям.

– Следует отметить, – добавил Ганимед Юстина, – что «Аврора», привлекая людей к сотрудничеству, участвуя в их делах и тем самым отхо­дя от принципа тайны, соблюдаемого Орденом, всё же не раскрывает лю­дям истинную природу своих членов, составляющих её костяк. В этом плане «Аврора» не слишком далеко ушла от Ордена. Члены «Авроры» чуть-чуть вышли из тени, но всё же не полностью себя обнаружили. В об­щем и целом нельзя сказать, что такой способ существования неприемлем для сообщества хищников, если соблюдать необходимые предосторожно­сти, и в связи с этим Орден мог бы пересмотреть свои соб­ственные традиции. Что касается нововведения «Авроры» – перехода на донорскую кровь и отказа от её добывания путём убийства, то здесь мы также не усматриваем неприемлемых для себя вещей. Конечно, убивать для собственного насыщения каждый раз новую жертву дешевле, а шака­лы заметают все следы, но можно и использовать эту же жертву много­кратно – в качестве донора, таким образом обходясь меньшим их количе­ством. Выгода здесь в том, что процент жертв, ставших нашей добычей, неза­метно растворится в общем количестве людей, исчезающих и гибнущих по причинам, не имеющим к нам отношения. При условии, что помеще­ния, где содержатся доноры, достаточно хорошо укрыты и замаскированы, и если есть средства на их содержание – а у «Авроры», насколько мы по­нимаем, средства для этого есть, – то почему бы не перейти на такой способ питания и нам? Критерий же отбора человеческих особей для превращения в доноров – по нашему разумению, не принципиальный во­прос, из-за которого стоит ломать копья.

– Значит ли это, – спросила президент «Авроры», – что Орден со­гласен влиться в «Аврору»?

– Скажем так, мы согласны для начала перенять у вас вышеупомя­нутые нововведения, – ответил старший магистр Ганимед Юстина. – А упразднение Ордена как сообщества, организации хищников, неприемле­мо для нас. У Ордена слишком долгая история, чтобы вот так стирать его с лица Земли. Другое дело – пересмотреть некоторые его принципы, кое от чего отказаться, воспринять что-то новое. Зачем продолжать жестоко ис­треблять друг друга, если можно сосуществовать мирно на сходных прин­ципах?

– Нам война также не приносит удовольствия, – сказала президент «Авроры». – И мы бы с радостью её закончили, если бы были уверены, что Орден полностью воспримет наши идеи. Мы не настаиваем на упраздне­нии Ордена, мы заинтересованы лишь в том, чтобы все его члены приняли наш устав и стали жить в соответствии с ним.

– Полагаю, вопрос об уставе должен рассматриваться в гораздо бо­лее подробном виде, – сказал Ганимед Юстина. – Должны быть рассмотре­ны все его пункты, а затем внесены коррективы в наш собственный устав. Это большая работа.

– Безусловно, – согласилась президент «Авроры». – Это дело не од­ного дня. Но главное сейчас – прийти к определённому соглашению и дей­ствовать в соответствии с ним. Можете ли вы дать гарантию, что все члены Ордена согласятся с такой постановкой вопроса о мире, и впослед­ствии не окажется так, что часть из них не согласна на наши условия?

– Иными словами, вы хотите знать, обладаю ли я достаточными полномочиями вести переговоры? – улыбнулся Ганимед Юстина. – Я нахо­жусь здесь в качестве выразителя воли Ордена, и если бы я не знал, чего хотят его члены, было бы преждевременно начинать какие-либо перегово­ры вообще. А они хотят одного – прекращения войны. Ваши условия для нас не новость, и мы долго думали, прежде чем решиться на такой шаг. Я полагаю, что особых осложнений не возникнет. Если и найдутся какие-ли­бо несогласные, то их будет ничтожное меньшинство.

Призрак Эйне, развалившись в кресле и покачивая закинутыми на стол ногами, слушал все эти разговоры с усмешкой.

– Короче, старик, так и скажи прямым текстом, что Орден с этой войной оказался в заднице, – сказал он, потушив окурок о край стола. – Кончай свой трёп, просто признай это.

Снова никто не услышал этих слов, кроме меня.

– Хорошо, – кивнула президент «Авроры». – Ну, а как быть с Вели­ким Магистром? Пока его голова находится у него на плечах, он не может считаться мёртвым. А если он жив, то всё ещё является главой Ордена.

– Только формально, – заверил Ганимед Юстина. – Он глава, кото­рый уже ничего не решает по вполне объективным причинам. Шансы, что Его Высокопревосходительство придёт в сознание, почти равны нулю. Ему без малого шестьсот лет, и состояние, в которое он впал, объясняется его крайне преклонным возрастом.

– И всё-таки не стоит сбрасывать его со счетов, – сказала президент «Авроры». – Что, если он каким-то чудом придёт в себя, и его мнение не совпадёт с вашим?

Господин Ганимед Юстина весь прищурился в улыбке.

– Ну, я полагаю, если такое и произойдёт – что, повторяю, крайне маловероятно, – то мы уж как-нибудь найдём способ убедить его. Ведь он окажется в меньшинстве.

– Кстати, о меньшинстве, – вдруг вмешался Оскар. – Я не вижу сре­ди вас третьего старшего магистра. Господин Октавиан Британия не разделяет ваших взглядов?

– Совершенно верно, – ответил Ганимед Юстина. – Старший ма­гистр Ордена Октавиан Британия не присоединился к нам, так как он занимает позицию упорного сопротивления.

– Ну вот, а вы говорите, что осложнений не возникнет, – проговори­ла президент «Авроры». – Будь он рядовым членом Ордена, его мнением можно было бы пренебречь, но он занимает высокое положе­ние, а следовательно, обладает и властью. Это-то как раз и может создать определённые осложнения. С этого и следовало начинать нашу встречу. Увы, господин Ганимед Юстина, мы можем пойти с вами на мир только при абсолютном вашем согласии с нашими условиями – то есть, полном, а не на две трети.

Ганимед Юстина попытался заверить представителей «Авроры» в том, что ему в самом скором времени удастся переубедить Октавиана, но президент «Авроры» твёрдо заявила, что садиться за стол переговоров не имеет смысла, если в рядах Ордена нет единодушия. Результат перегово­ров оказался нулевым – во многом из-за того, что старшие магистры Гани­мед Юстина и Канут Лоренция поторопились заявить о готовности Ордена принять условия «Авроры».

Кресло, в котором сидел призрак – не что иное, как плод моего воображения – опустело.


9.2. Истинный Орден


Отсутствие Октавиана Британии на переговорах имело даже большие последствия, чем кто-либо мог предположить. Он возглавил оп­позицию непримиримо настроенных членов Ордена, и его группировка объявила войну не только нам, но и той части Ордена, которая вроде бы соглашалась на наши условия. Эта группировка имела экстремистский уклон и начала свою собственную войну против всех.

Мы узнали о её существовании ранним сентябрьским утром, в пять часов. Едва услышав о нападении на офис «Авроры» в Брюсселе, мы с Алексом подняли пять взводов «чёрных волков» и прибыли на место происшествия. Драться там было уже не с кем – нападавших и след про­стыл, но нашим глазам предстала жуткая картина учинённого ими бес­чинства. Помимо полного разгрома в самом офисе – разбитых окон, поло­манной мебели, уничтоженной техники, мы обнаружили, что нападению подвергся и прилегавший к нему пункт питания. Хранилище донорской крови было взломано, весь персонал убит, а вода в ваннах доноров стала красной. Донорской кровью были забрызганы стены не только хранилища, но и офиса. На одной из стен алела кровавая надпись: «Смерть Авроре!»

Мы не сразу разобрались в ситуации и подумали, что это дело рук Ордена. Прежде чем мы начали принимать меры по собственной защите, подобным нападениям подверглись офисы в Глазго, Лондоне, Атланте, Санкт-Петербурге и Дрездене. Всего за пару дней мы потеряли двести пятьдесят доноров и оборудования почти на двадцать миллионов долла­ров. Юля послала гневную ноту Ганимеду Юстине, но тот клятвенно заве­рял, что ничего подобного он не приказывал делать, более того – он сам только что подвергся нападению и чудом спасся. Как бы то ни было, следовало принимать срочные меры по защите оставшихся пунктов питания и выделять бойцов для охраны других офисов, также в самом спешном по­рядке набирать новых доноров вместо погибших. «Авроре» пришлось напрячься, мобилизовать все свои силы и привлечь резервы для борьбы с новой напастью, названия которой мы пока ещё не знали.

От кровавой резни неизвестный враг перешёл к взрывам. Их про­гремело пять по разным городам, где располагались филиалы «Авроры»; взбудораженное общество людей удалось убедить, что это действия му­сульманских террористов. Ещё два взрыва удалось предотвратить, и от за­хваченных в ходе этих операций террористов мы и узнали, как называется новая организация. Она называлась «Истинный Орден», и возглавлял её Октавиан Британия.

«Истинный Орден» не гнушался и мелкими пакостями, подстраивая их одну за другой. Каждая из них в отдельности не была особенно вредо­носной, но они следовали почти непрерывно, а из кучи пустяков складывается большая головная боль. Не успевала «Аврора» устранить последствия одной такой выходки, как за ней тотчас следовала новая, и «Авроре» снова приходилось ломать голову над тем, как справиться с оче­редной «свиньёй», подложенной «Истинным Орденом». Это была изматы­вающая война, заставлявшая «Аврору» напрягать все силы и сражаться на многих фронтах одновременно. Если бы «Истинный Орден» ограничивал­ся только попытками подорвать репутацию «Авроры» и помешать ей вести дела, это было бы ещё полбеды, но истинноорденцы совершали и настоя­щие нападения, пуская в ход самые гнусные приёмы. Они похищали у лю­дей их детей, а потом присылали безутешным родителям требования вы­купа якобы от имени «Авроры», чем попортили нам немало крови и нер­вов. Чего стоило каждый раз разыскивать похищенных детей и убе­ждать их родителей в том, что «Аврора» к похищениям не причастна! Это было уже серьёзно, и требовалось во что бы то ни стало одолеть «Истин­ный Орден».

Для борьбы с этой группировкой пришлось организовать дополни­тельный набор в отряд «чёрные волки», в связи с чем пришлось расширять территорию базы. Между Орденом и «Авророй» было заключено мирное соглашение, чтобы можно было все силы сосредоточить на борьбе с ис­тинноорденцами. А потом случилось то, что если не повергло всех в шок, то как минимум крупно озадачило.

Из подземной усыпальницы Ордена исчезло тело погружённого в анабиоз Великого Магистра. Похитили ли его, или же он сам очнулся и сбежал – никто не имел понятия: проникновение в «сердце тени» склепа с целью выяснить, что произошло на самом деле, оказалось непосильной задачей даже для психики старших магистров. Нечто выталкивало их оттуда. Как они объяснили, в подземелье покоились останки основателя Ордена, и «его дух гневался». Не знаю, стал ли в самом деле препятствием для установления истины гнев какого-то духа, но вскоре после исчезновения Великого Магистра Ганимед Юстина получил от его имени жуткое послание.

Я видела его собственными глазами. Оно было написано, а точнее, вырезано на обнажённом и обезглавленном теле хищника-орденца и состояло всего из четырёх слов: «Самозванцу от Великого Магистра». Означало ли это, что Великий Магистр вышел из состояния анабиоза? Оскар, обследо­вавший это послание, сказал:

– Здесь что-то не то. Не могу понять, что, но у меня есть сомнения в том, что это мог послать Великий Магистр. Да, здесь определённо что-то нечисто.

Но «что-то не то» было слишком расплывчатым определением сути происходящего. Реальная же перспектива того, что Великий Магистр оч­нулся и готовит возмездие отступникам, приводила орденцев в трепет. Многие из них уже сожалели, что проявили слабость и поддались «Авро­ре», тем более что «Истинный Орден» начал забрасывать их такими жут­кими посланиями – якобы от имени самого Великого Магистра. Он призы­вал своих заблудших детей свернуть с ложного пути, на который их завела «Аврора», и вернуться в лоно Ордена – истинного, первозданного Ордена, с его законами, не искажёнными «Авророй», и обычаями, не попранными ею. И на многих орденцев это действовало: они объявляли себя по­следователями «Истинного Ордена», полагая, что его возглавляет сам Ве­ликий Магистр, и уходили в подполье. Ряды «Истинного Ордена» попол­нялись, а «Аврора» боролась на пределе своих возможностей.


9.3. В клочья


– Эти выродки взорвали Джулию, – мрачно сообщил Каспар. – Подложили в машину взрывное устройство.

Я похолодела.

– Она…

– Нет, она почти не пострадала, – успокоил меня Каспар. – Погибли водитель и телохранитель, а её только слегка контузило взрывной волной.

Я пожелала осмотреть место взрыва и остатки машины, в которой Юля иногда ездила, вместо того чтобы пользоваться крыльями: будучи известной среди людей фигурой, она скрывала свою истинную суть. Взрыв про­гремел во дворе здания, в котором располагалась штаб-квартира «Авроры». Зрелище было жуткое. От машины остался только искорёжен­ный обгоревший остов, а весь двор был усыпан ошмётками разорванной плоти и обломками металла.

– Где она? – спросила я.

– Джулия сейчас у дока, – ответил Каспар.

– Летим к ней.

Юля сидела на койке, а док заклеивала ей пластырем ссадину на лбу. У президента «Авроры» был потрёпанный и закопчённый вид, но при моём появлении она тут же поднялась на ноги. Глаза на её слегка чумазом лице поблёскивали колючими искорками.

– Сиди, сиди, – сказала я.

Я обняла её, ощутив при этом железное напряжение её тела. Она не казалась напуганной. Это был не испуг, а гнев, и она еле сдерживала его: у неё подрагивали пальцы, а губы были сурово сжаты.

– Что с Эдвардом и Джудом? – спросила она Каспара.

– В клочья, – ответил тот.

– Проклятье!

Юля ударила кулаком в стену. От её удара на стене осталась вмяти­на, посыпалась штукатурка. Я сказала:

– Мы предпримем все меры по розыску организаторов.

Её ноздри дрогнули.

– Не стоит, – сказала она. – Что толку искать исполнителей? Будет лучше, если мне принесут голову их главаря – кто бы он ни был, Октавиан или сам Великий Магистр! Без него они ломаного гроша стоить не будут.

Каспар сказал:

– Вам следует укрыться в безопасном месте, госпожа президент.

Она сверкнула глазами.

– И не подумаю. Им меня не запугать!

Каспар покачал головой.

– Они могут повторить попытку.

Юля метнула на него колючий взгляд.

– Чтобы не допустить этого, вам следует лучше делать свою работу. Разве не вы заведуете службой безопасности?

Каспар промолчал.


9.4. Туфельки


Вторая попытка не заставила себя ждать: уже через две недели про­гремел новый взрыв. Всех нас потрясла циничность этого акта.

В конце рабочего дня, когда Юля садилась в машину, чтобы ехать к себе домой, откуда-то появилась маленькая девочка. Юркий ребёнок ускользнул от рук охраны и метнул в машину гранату. Юлю спас новый те­лохранитель, закрыв её собой. Малышка, бросившая гранату, сама пострадала от взрыва. Выбравшись из-под тела спасшего её охранника, Юля подползла к ребёнку. Изувеченная девочка была без сознания.

Юля сама доставила её в центр к доку Гермионе. У ребёнка была тяжёлая взрывная травма. Несмотря на все меры, принятые командой врачей под руководством дока, девочка умерла спустя сутки, не приходя в сознание.

Когда я вошла в палату, девочки уже не было. На краю аккуратно застеленной пустой койки сидела Юля, держа на коленях дет­ские туфельки. Её плечи беззвучно вздрагивали. Заметив меня, она торо­пливо отёрла глаза и подняла голову.

– Она умерла, – сказала она глухо.

– Да, я уже знаю, – ответила я.

Минут пять мы молчали. Следы слёз на лице Юли медленно таяли, уступая место ожесточённой решимости. Она закурила, хотя в палате это было запрещено. Одной рукой поднося ко рту сигарету, другую она держала на туфельках.

– Пусть твои «волки» добудут его голову, – сказала она сипло, поглаживая их. – Такое нельзя прощать.

– Не мы ли сами начали всё это? – сказала я.

Она колюче блеснула глазами, сжала туфельки.

– Теперь это уже не имеет значения.

Я хотела добавить, что именно она начала всё это, но промолчала. Теперь уже в самом деле не было смысла искать виноватых.


9.5. Где Октавиан?


Президент «Авроры» всё-таки приняла решение поселиться на базе «волков», которая считалась наиболее безопасным местом. Это была кре­пость, атаковать которую не решались даже последователи Октавиана (или Великого Магистра). Президент «Авроры» взяла с собой в убежище и свое­го приёмного сына.

– Гриша хочет стать «чёрным волком», – сказала Юля. – Сколько я ни отговаривала его, он упрямо твердит, что это его давняя мечта.

Она подумывала о том, чтобы уволить Каспара, но моё заступниче­ство спасло моего друга от опалы. Я сразу же привлекла его к разработке плана операции по захвату Октавиана. Его люди должны были осуще­ствлять разведку, а «волки» – наносить удар. Октавиан и члены его груп­пировки – а с ними и Великий Магистр – нигде надолго не задерживались, постоянно кочевали по всему миру, поэтому выследить их было трудно. Из-за их подвижности приходилось подолгу гнаться по их следу, который нередко в конце концов обрывался, и нужно было всё начинать с начала. У захваченных в плен рядовых членов группировки нам не удавалось выяс­нить, где скрываются главари: они не владели этой информацией.


9.6. Прах в ноздрях


Четыре дня непрерывной погони, схватка с шестью «истинноорден­цами», голод, усталость и головная боль. Нужна была передышка, и я с моей группой «волков» приземлилась на крышу небоскрёба.

– Привал, – скомандовала я.

Всыпав во фляжку с водой сухую кровь из пакетика, я взболтала эту смесь и выпила, то же самое сделали «волки». Этого должно было хва­тить, чтобы мы могли добраться до базы. Примостив меч между колен, я закурила. Пламя зажигалки, которое я прикрывала рукой от ветра, уютно грело мне руку. Привалившись спиной к ближайшей вертикальной поверх­ности, я закрыла глаза.

– Разбудите меня через час, – сказала я четырём «волкам», остав­шимся на страже возле меня.

И провалилась в дрёму.


– Аврора, прости, что будим тебя раньше, но к нам приближается группа боевиков Октавиана, – услышала я.

Я проспала только двадцать минут. На пробуждение и приведение себя в боевую готовность в моём распоряжении было лишь несколько се­кунд. Мы пустили в ход все виды оружия – от испепеляющих снарядов до бумерангов, и из десяти пар вражеских глаз погасли семь: головы сле­тели с плеч. С нашей стороны погиб один «волк» – Аксель Колла. Я отде­лалась царапиной на лице. Огни ночного города плыли вокруг меня в тошнотворной круговерти, и я присела на крышу.

– Надо возвращаться на базу, Аврора.

Я сказала:

– Сначала похороним Акселя.

Тело Акселя было сожжено в печи крематория, и урну с его прахом мы забрали с собой, чтобы поместить её в особый колумбарий в виде крытого павильона, где хранил­ся прах погибших бойцов «Авроры», тела которых по каким-либо причи­нам не достались шакалам. Но в колумбарии перед нами предстала ужас­ная картина: все урны были выброшены из ячеек. Весь пол покрывал слой праха, всюду валялись опустошённые урны. Несколько секунд мы не мог­ли опомниться.

– Кто мог совершить такое кощунство? – пробормотал один из «вол­ков».

– Ясно, кто, – сказала я. – Те, с кем мы только что бились. Больше некому.

Так оно и было. Всё, что мы могли сделать, это собрать просыпан­ный прах и расставить по местам. Конечно, он весь смешался, и пришлось насыпать его в урны без принадлежности какому-то конкрет­ному покойному. Закончив с этим, мы поставили в одну из свободных яче­ек прах Акселя и подписали его временной табличкой – маркером на пластмассовой пластинке. Высморкавшись, я увидела на платке что-то чёрное. Хоть я и редко дышала, но прах осел в моих ноздрях.



продолжение http://www.proza.ru/2009/11/05/971