http://www.proza.ru/2009/09/10/17
Книга вторая.
Глава – 1.
Бал изобразил приветливую улыбку и начал осторожно приближаться к сидящему, следя за его руками. Мужчина качнулся, откинулся назад и Бал с облечением понял, что он сильно пьян. И в его взгляде - не настороженность, а старательная попытка не отрубиться.
На столике стояли несколько бутылок, все открытые. Пару тарелок с какой-то закуской. Хозяин каюты, наверное, расслаблялся не по детски. То, что его незваный гость в мокрой одежде, - его не удивило, если он вообще заметил это.
Бал вспомнил про мокрые следы.
- Можно присоединиться?- он показал на столик, с остатками одинокого пиршества.
Мужчина кивнул с пьяной важностью и сделал широкий приглашающий жест.
Бал взял бутылку виски и вышел из каюты. В коридоре он положил бутылку на палубу и толкнул её ногой. Та покатилась, расплёскивая содержимое. Теперь мокрые следы на полу имели приемлемое объяснение. Когда он вернулся, мужчина, слегка покачиваясь, стоял уже посреди каюты и вид имел весьма решительный.
"Проклятье! – подумал Бал. – Я надеялся, что ты пьяней! Жалко! Жил бы!"
- Всё в порядке, друг! – успокоил он хозяина каюты. – Просто отнёс пару капель своему товарищу. Ему срочно нужен был допинг. Понимаешь!? Он сейчас подойдёт.
Объяснение конечно – идиотское, но мужчина кивнул удовлетворённо и вернулся на место.
- Наливай! – предложил Бал. – За знакомство! Я Алекс!
-Ра-фа-эле! – одной рукой он щедро наливал виски по стаканам, а другой сделал значительный жест. Мол: видал! Не просто так!
Балу было очень неприятно то, что он должен был сейчас сделать. Этот пьяненький и приветливый мужичок, ему был даже симпатичен. Но... рисковать было нельзя…
Он напрягся и, когда этот Рафаэле, запрокинул голову, вливая в себя виски, Бал мгновенно поставил свой стакан на столик, схватил тарелку и, крутанув её в пальцах, рубанул его по горлу. Тот, хрипнув, мотнулся назад и с такой силой упал лицом на столик, что Бал сочувственно поморщился. Хотя какая теперь уже разница.
Убитого он не стал трогать. На первый взгляд всё выглядело вполне естественно: ну, пил человек, устал и прилёг отдохнуть! Бывает.
Рыться в чужих вещах, тоже противно, но необходимо переодеться в сухое. Вещи в чемодане, были, неожиданно, аккуратно сложены. Рубашка оказалась, в самый раз, а джинсы нормально в поясе, только немного длинноваты, Бал их подвернул, что на джинсах – смотрелось даже модно. Ботинки Бал - оставил свои.
Он взял со стола бутылку, плеснул немного виски на себя и собрался уже уходить, когда заметил, что у него пропали часы. Наверное, слетели с руки от удара, когда он свалился в воду. Брезгливо морщась, он снял часы с руки убитого: "прости amigo – ничего личного!"
Передатчик он взял без проблем. Не боясь привлечь внимание, нажал кнопку вызова. Ну говорит подвыпивший человек по мобильному, что с того!?
- Это – Бал! – сказал он. – Дон и Блэк – убиты.
- Ты сейчас где? – ничего не выясняя, по-деловому спросили его.
Бал посчитал в уме до пяти, чтобы не нахамить и ответил:
- На судне, этом проклятом, как бы я мог по-другому с вами связаться!
- Ты в порядке?
Бал опять посчитал до пяти, и промолчал. Ещё хорошо, что его не спрашивают: "что случилось".
-Катер, как сам понимаешь – отменяется. Работаем запасной вариант – вертолёт. Тебе придётся спрыгнуть в воду. По правому борту (опять правый борт), тебе сбросят трос, подсвеченный зелёным. Заход будет один. Удачи! Через десять минут. Успеешь?
"Надо ещё прожить эти десять минут!" – подумал Бал и засёк время. "Хорошо, что он взял часы". – Постараюсь!
По палубе расхаживали крепкие парни, наверняка они были вооружены. Прыгать у них на виду – безрассудство. Прошло уже пять минут, а ничего путного в голову не приходило. Впрочем!... В метре от лееров ограждения, с правого борта, стоял один. Наверняка из этих… Среднего роста, крепкий. Он стоял, широко расставив ноги, сунув руки в карманы джинсов, и раскачивался на носках. С виду он весьма подходил для того, что задумал Бал.
Пьяненько покачиваясь, Бал подошёл к нему и, заплетая язык, предложил выпить. Парень презрительно посмотрел на него и не счёл нужным отвечать.
"Отлично! Ну, давай, не подведи меня, дружок!"
Бал встал спиной к леерам, правой рукой, опёрся на них, а левой – сунул парню бутылку с виски под нос.
- Почему это ты не хочешь выпить со мной!? – пьяным голосом крикнул он и напрягся.… Но видно парень был очень прилично тренирован, а может - сказалась усталость…. Полностью уклонится, Бал не сумел. Скользящий удар - пришёлся в левое ухо. Бал, резко развернувшись, спрыгнул за борт, надеясь- это выглядит как то, что он вылетел от удара.
В воде Бал начал орать, угрожая своему "обидчику", что, дескать, вот он до него доберётся. У борта уже стояли несколько человек, смеялись и кричали что-то насмешливое.
"Сошло! Его приняли за пьяного неудачника-скандалиста".
Он кричал, размахивал руками, а ногами отрабатывал, чтобы хоть немного отплыть от судна.
Вертолёт появился неожиданно даже для Бала, хотя он его и ждал. Завис. Бал увидел рядом с собой зеленый огонёк. Понял, что это подсвечен трос. Рванулся к нему, схватил, закрутил вокруг пояса и намотал на правую руку. Вертолёт, не поднимая его, начал набирать скорость. Бал напряг все мышцы и закрыл глаза.
Стреляли им вслед, или нет – он не знал…
Когда его подтянули к вертолёту, парень, в комбинезоне, буквально за шиворот втащил его в кабину, помог освободиться от троса и, молча, похлопал по плечу.
Потом, также молча, протянул маленькую фляжку (такую же, как у Дона).
Бал взял, хлебнул. Обожгло так, что он закашлялся до слёз…
Вертолёт приземлился. Бала пересадили в машину. Сколько ехали – он не знал,потому что то и дело терял сознание. Когда машина остановилась на какой-то слабо освещённой улице, возле дома, смахивающего на третьеразрядную гостиницу, его передали на попечение старого, хромого индейца.
Тот подставил плечо, помогая Балу идти. Пахло от него так, что Бал, хоть и почти терял сознание, поморщился с отвращением. Старик принёс сухую одежду и помог переодеться. Потом принёс стакан с каким-то питьём. Бал спорить не стал – выпил. К его удивлению, питьё было, хоть и не знакомо ему, на вкус – ничего себе. Наверное - туда было подмешано что-то тонизирующее, потому что, через несколько минут Бал перестал отрубаться и в голове немного прояснилось.
Внимательно следивший за ним старик, знаками позвал за собой. Они поднялись по поскрипывающей, деревянной лестнице, прошли по слабо освещённому коридору, старик открыл дверь в темную комнату, посторонился, пропуская. Когда Бал зашёл, хромой индеец, тихо закрыл за ним дверь. Около Бала, неожиданно включилась тусклая лампочка. Много она не осветила, но Бал увидел стоящий у стены стул.
- Садись! – скрипнул незнакомый голос из темноты. Бал не вздрогнул, потому что ждал, что-то в этом роде. Он сел и бессильно откинулся на спинку стула. Глаза немного привыкли, и Бал разглядел три силуэта.
- Ты сможешь рассказать, что случилось, - спросил другой голос, тоже незнакомый. (Голос третьего, он так и не услышал).
- Рассказать – смогу! – Бал попытался выпрямиться и зло улыбнулся. – Показать - не смогу! (сработала привычка дерзить начальству).
- Мы слушаем! – спокойно сказал первый голос. Вряд ли, находящихся в этой комнате, можно было чем-нибудь удивить.
Бал хотел спросить: а кто собственно "мы", но решил – не время сейчас нарываться.
Липкую духоту, пытался разогнать потолочный вентилятор. От усердия, или скорее – от старости, он иногда повизгивал. Прохладней – не становилось, но воздух, хоть как-то двигался. Жару – Бал не замечал, напротив – от затылка по спине, мерзкими волнами сползал озноб.
Рассказывая, Бал вынужден был сосредоточиться на нескольких вещах: во первых - ничего не напутать и не сбиться на эмоции, во-вторых - он старался изо всех сил, не потерять сознание (видимо действие тонизирующего напитка – кончилось), и в третьих – не кривиться, от, раскалывающей голову, боли в висках.
К счастью, слушали его молча, не перебивая ни вопросами, ни комментариями. Спросили только, когда он закончил, тот – второй спросил:
- Ты уверен, что напарники твои погибли?
В мозгу Бала, полыхнула ярость. Он поморщился и с усилием сглотнул колючий, почти разорвавший горло, комок. Ярость, как-то без перехода, сменилась на полную апатию, он угрюмо помотал головой и прохрипел сухим оцарапанным горлом:
- Ни малейшего шанса!... – слегка кашлянул. – Ни малейшего!
Три дня, он провалялся на кровати. Много спал. Когда не спал – тупо смотрел в потолок. Ел, не разбирая вкуса, то, что приносил старик. Уже даже попривык к тошнотворному запаху, которым, казалось - был насквозь пропитан, и хромой индеец, и вся его задрипанная гостиница…. На четвёртый день, его без особых проблем, переправили в Израиль.
Глава – 2.
Ник, открыл стеклянные дверки шкафчика и достал бутылку коньяка, две рюмки и, блюдце с уже порезанным лимоном. По привычке, всё замечать, даже незначительные мелочи, Бал отметил, что лимон – не подсох, значит - совсем недавно порезан.
"Подготовился!"
- Помянем ребят! – у Ника - был извиняющийся голос, и горлышко бутылки, разливая коньяк, он прижимал к краям рюмок.
"Наверное - руки трясутся", – автоматически отметил Бал. Жалко Ника, ему не было, как не было и злости на него.
Он как воду проглотил свой коньяк. Смотрел, как Ник взял дольку лимона, постучал ею о блюдце, сбивая капельки сока, проводил глазами – как Ник положил дольку в рот, сглотнул наполнившую рот слюну, и спросил, почти без эмоций:
- Как же так, Ник! Нас ведь явно ждали! Кто-то сдал?
Наверняка Ник ждал этого вопроса. Он ненужно засуетился, поднял бутылку, чтобы ещё разлить коньяк по рюмкам, но встретился взглядом с Балом.
Со стуком поставил бутылку на стол (в конце концов, он тоже имел право на эмоции), покусал губу.
- Информацию мы получили через посредника. Обычное дело. Этого гада, нам сдали его конкуренты. В наркобизнесе – нравы звериные, понимаешь? – он сделал паузу.
Бал молчал – пока, сказанное, ничего не объясняло.
- Посредника – сразу убрали, - Ник опять сделал паузу. – Ну и вас расстреляли – тоже они.
- Как это стало известно? – напрягся Бал.
- Посредник, оказался весьма предусмотрительным! – усмехнулся Ник. – Оставил письмо у своего человека. На третий день – это письмо попало к нам.
- Так вот, почему меня там придержали! – оскалился в злой улыбке Бал. – Качали на причастность!
- Не дури! – разозлился Ник. – Никто тебя не подозревал. На судне, был наш человек, о расстреле, узнали раньше, чем ты позвонил, и твоя информация сразу подтвердилась. Думали, сначала, что утечка из нашей фирмы. Тогда - тебя на "переправе" тоже бы убрали. Когда получили письмо, всё объяснилось.
- Так значит – известно, кто это сделал? – с неестественным спокойствием спросил Бал.
Ник отвёл взгляд.
-Никуда они от нас не денутся, тем более – о письме они не знают.
- Ник! – из последних сил стараясь не сорваться, попросил Бал.- Они – мои! Я никогда ничего не просил. Сейчас - прошу!
- Бал! – вряд ли Ник питал какие-нибудь иллюзии, но всё же попытался. – Ты забыл, один из основных наших принципов – "ничего личного"…
Бал вскочил. Он пытался кричать, но вместо этого хрипел перехваченным горлом, побагровев до слёз от напряжения.
- Ничего личного, говоришь! А у меня – личное! Личное! – он стукнул себя в грудь и торопливо прокашлялся. – Я спать не могу! Закрываю глаза и вижу – как Донка, скорчившись, бежит, чтобы его добили, как уже мёртвый Блэк стреляет в этот долбаный прожектор! – он опять начал сипеть и опять, с силой, стукнул себя в грудь. – Они же внимание отвлекли, я потому живой и остался!
- Ты просто - комплексуешь! – повысил голос Ник. – Чувствуешь себя виноватым, что не погиб. Ты же сам говоришь – Блэк скрутил глушитель и стрелял, отвлекая на себя внимание, чтобы у вас был шанс. И в прожектор он не случайно попал! То, что ты спасся – и их заслуга! Дона и Блэка! А нервишки – тебе надо подправить!
- Значит – всё! Негоден! – у Бала было такое лицо, что Ник побледнел – он, то, хорошо знал – чему обучают в их заведении…
- Тебе надо успокоиться! – вкрадчиво забормотал Ник. – На твоём банковском счету, деньги за задания, компенсации, помесячные…
Бал, неожиданно сник. Он, буквально, рухнул в своё кресло, обессилено откинулся на спинку и закрыл глаза.
- Послушай, Ник! Я спросить хочу. Только прошу – скажи правду. Тот мужик… ну в каюте, он кто…был?
- Ник отвёл взгляд, но обманывать не стал.
- Клерк, какой-то, средней руки.…Отдыхал без семьи…
- Значит и семья есть!... – горько усмехнулся Бал. Наверное - и дети…
- Тебя никто ведь не винит! – больным голосом сказал Ник.- Выхода, ведь, не было!
- Скажи! Ради какого такого светлого будущего мы это делаем, если я – волк одиночка, который нахрен никому не нужен, убиваю человека, у которого семья, дети, а ты мне: "никто не винит!"
Посидев с минуту молча, он медленно встал, навалился на стол и сказал со сдержанной ненавистью в голосе:
- Да пошли вы все…! И вот, что я хочу сказать: захотите меня убрать – дёргаться не буду. Надоело всё! – он пододвинулся ещё ближе и бешено оскалился. – Но, предупреждаю, если какая-нибудь б…дь, захочет со мной поговорить по душам… ну, в общем, ты понял!
Он не оборачиваясь, пошёл к выходу, Ник задумчиво смотрел ему вслед.
Глава – 3.
Про наркотики, Бал даже и не думал, но напиваться - несколько раз попытался, самым честным образом. Ни черта не получалось. Ему просто становилось плохо и противно.
"Всё! Хватит себя жалеть! - решил он. – Пойду работать…и вообще… надо быть как все! Знать бы ещё, что это значит – быть как все!"
Заморачиваться вариантами – он не стал. И опять пошёл работать на заправку. Недалеко от квартиры, которую снимал.
Наверное, он очень хорошо работал, а, возможно – просто понравился хозяину, но уже через пару месяцев, тот предложил ему стать начальником смены. Бал, с благодарностью… отказался – это требовало постоянного общения с другими работниками, а он, как раз этого и избегал. Но симпатии хозяина к нему на этом не прекратились, и вскоре он вновь позвал Бала.
- Есть очень интересное предложение. Возможно, тебе подойдёт. Мой очень хороший знакомый – хозяин компьютерной фирмы. Им надо надёжный человек, который три раза в неделю, плюс выходные и праздники, будет ночевать в офисе. Платят минимум, но делать ничего не надо. Плюс кофе и даже телевизор. Можно пользоваться и компьютером. Там на месте объяснят подробней.
- Если ничего не надо делать, - недоверчиво сказал Бал, - зачем берут?
- Да какая тебе разница? – успокоил хозяин. – Там что-то связано со страховкой. Не понравится – уйдёшь. Что ты теряешь!?
Балу как раз понравилось. Он приходил к шести часам, когда служащие заканчивали работу, ставил помещения на сигнализацию, закрывал все двери, обесточивал электрические ворота в подземном гараже и до восьми утра делал что хотел.
С компьютером – он был на "Вы", поэтому, только иногда смотрел фильмы на дисках. В основном кинокомедии. Там же, действительно был телевизор, причём со всеми каналами, но по ночам крутили или боевики, или ужастики. Бал, понятное дело, сразу выключал.
В основном он читал. Забытое удовольствие.
Читал классику. В отличие от современной белиберды (впрочем – возможно у него было несколько предвзятое мнение) которую можно просматривать по диагонали одним глазом (всё равно ничего не теряешь), классику приходилось читать вдумчиво, перечитывать фразы, возвращаться назад. Всё это требовало времени и спокойствия. Что, как раз, у него сейчас, было в избытке.
Иногда, кто-нибудь из служащих задерживался на пару часов, Балу приходилось его потом выпускать и закрывать всё по новой. И хотя это не занимало много времени, Бал ещё и злился, что его отвлекают. К хорошему, знаете ли, очень быстро привыкают.
Там же, Бал однажды и познакомился с Галиной, туристкой из Украины. Она убиралась в офисе, и однажды, после очередной корпоративной вечеринки сотрудников фирмы, не успела закончить свою работу. Бал, впервые не разозлился, что его отвлекают. Галина, была очень симпатичная женщина, его ровесница. Наверное, Бал - тоже ей понравился, потому что она стала задерживаться, уже специально, чтобы встретится с ним.
Он помогал ей, а больше – развлекал всякими разговорами и, даже, снова начал шутить, уж и забыл когда… Они и близки стали, тут же, на удобном офисном диване.
Примерно, через месяц, они решили жить вместе. Вдвоем и платить легче за съём и вообще.… На Украине, у Галины остались двое детей, которые сейчас жили с её родителями. А муж…впрочем - Бала это не заботило. Конечно, каждый месяц, она отправляла им деньги.
Скучала и очень переживала, что не может встретиться. Её виза давным-давно закончилась и сейчас она была "нелегалка". Бала, это обстоятельство волновало меньше всего. Точнее – совсем не волновало. Он купил старенькую японскую "малолитражку". По утрам Галина убирала квартиры. Бал – подвозил её и, пока она работала, спал в машине.
Искренне удивлялся, когда Галина беспокоилась, что ему неудобно. В его жизни – появился смысл.
Он познакомился с её друзьями, которых оказалось на удивление много. Некоторые пары – были в таком же положении, как и они. Совместные выезды на природу, можно было бы назвать скучными и однообразными (что по сути – абсолютнейшая, правда), если бы не взаимная симпатия, переходящая во взаимное же уважение, и неистребимое желание – хоть как-то отдохнуть от тяжелой работы и развеяться от напряженной будничности.
Слушая других, Балу было даже неловко, что он, как говорится "не переламывается". Поэтому о своей работе он предпочитал не распространяться, а если уж спрашивали, говорил, что "пашет" на заправке.
О будущем – он не думал, прошлое - не вспоминал. Иногда, Галина замечала его пустой, пугающий взгляд. Он, спохватившись, пытался улыбнуться, непослушным лицом, притягивал её к себе, крепко зажмуривался и старательно выравнивал дыхание, под её успокаивающее воркование.
Недели – были похожи на недели, месяцы – на месяцы, а годы... (да-да!)…. Так прошло 7 (семь) лет, о которых, и вспомнить, кроме вышесказанного – нечего.
Казалось, что ничего уже не изменится, когда Галину задержала иммиграционная служба…. Она просто попала под очередную, возможно даже плановую "зачистку", когда выдворяют (слово, то - какое!) некоторое количество нелегалов. Полностью избавится от них – в задачу не входит, хватают, кто под руку попадётся, а личные истории…да кого, по большому счёту они волнуют.
Три дня её продержали в тюрьме (!), как опасного преступника.
(законы очень тщательно соблюдаются в отношении тех, кто не имеет хорошего адвоката)
Потом выслали на Украину. Галина только успела позвонить Балу, который уже и не знал что думать. Попрощалась и попросила получить деньги, там, где ей остались должны. Возможно, кстати, что кто-то из должников её и сдал, такое тоже бывало.
Впрочем, зачем бездоказательно думать о людях плохо. Все честно расплатились, высказали искреннее сожаление случившемуся, а одна женщина даже расплакалась и дала лишнюю сотню. К собранным деньгам, Бал добавил из своих скромных сбережений и отослал. Адрес он знал, конечно. Когда он позвонил, чтобы сообщить код для получения перевода, Галина сказала, буквально, два слова:
- Спасибо! Прощай!
Больше, он ни с кем серьёзно и надолго не сходился. Так прошло ещё три года.
………………………………………………………………………
Однажды Бал полез зачем-то на антресоли, и наткнулся на маленький чёрный чемоданчик. Когда-то (а возможно и до сих пор), такие чемоданчики называли "дипломат", достать в Союзе их было не просто, а обладатель "дипломата" – смотрелся весьма солидно.
Сейчас, этот, хорошо послуживший в своё время чемоданчик, смотрелся весьма непрезентабельно: обшарпанный и запыленный. Бал запихивал в него какие-то второстепенные бумаги, с искренними намерениями как-нибудь их разобрать. Только это "как-нибудь"– всё не наступало.
Немного поколебавшись, Бал скинул "дипломат" вниз, слез с антресолей и вытряхнул содержимое чемоданчика на пол. Ворох бумаг, получился неожиданно большой. Трудно даже поверить было, что всё это умещалось в таком маленьком чемоданчике.
"Собственно – чем не времяпровождение! – подумал Бал. – Телевизор – можно и просто послушать. Необязательно смотреть безотрывно".
Конечно, большая часть бумаг – была абсолютно не нужна. Причём – с самого начала. Многие из нас хранят какие-то квитанции, счета и т.д. и т. п. Уже спустя несколько дней, невозможно вспомнить ни что это, ни зачем хранится. Бал – исключением не был. Он брал каждую бумажку, честно пытался разобраться. По большей части – это ему не удавалось, и он принял вполне логичное решение, что всё, хранившееся более двух лет – можно выкидывать, не разбираясь.
Дело пошло веселей. Среди всего этого бумажного хлама, он нашёл пакет, со старыми фотографиями. Альбомов у него не было, даже дембельского в армии он не делал. Разглядывать фотографии, какой-то там давности – не любил. Но сейчас, возможно просто от нечего делать, начал перебирать старые, в основном чёрно-белые фото. Многие из них проявлялись и печатались на судне, и качества были не высокого.
Вот он стоит в обнимку со своими друзьями – Сашкой и Серёгой. Они, все трое пострижены на-лысо, значит это начало рейса. Вот он сидит в спасательном катере и, очень, так это, картинно смотрит вдаль, держась за ручки прожектора как за ручки пулемёта. Вот они с другом на берегу. Он вспомнил: это в небольшом городке Канады. Они сфотографировались возле красивого домика, который при ближайшем рассмотрении, оказался, сделан из материала, весьма похожего на прессованный картон….
Эта фотография лежала среди других. Бал замер, вспоминая…
Глава – 4.
Примерно двадцать лет назад.
В диетическую столовую, Бал ходил обедать каждый день. Нет! Со здоровьем у него было, слава Б-гу, всё в порядке. Просто там вполне сносно готовили и редко были большие очереди.
Возможно - многих отпугивало определение "диетическое", ведь люди, в основном мечтают навредить своему здоровью!
Надежда – пришла туда с дочкой первый раз. Пункт проката, где она взяла пишущую машинку –был рядом.
Дочка, которой тогда было лет пять, расплакалась и начала ныть: "Хочу кушать!"
Надежда и зашла в первое, что было рядом. Судьба!
Бал буквально остолбенел, когда её увидел. Первое, что он подумал: "Кто-то же трахает такую женщину". Пошло? Он согласен. Но подумал - именно так….
Часа через три – она отдалась ему.
(Я честнейшим образом, искала определение, как сказать – это поделикатней. А потом думаю: а что я, собственно, парюсь! Просто повторю её слова и всё! Приходя в себя, после сумасшедшего оргазма, она так и сказала: "Господи! Что это со мной! Я знаю тебя всего несколько часов, - и уже отдаюсь!"
Бал, как и многие мужчины, имевший некоторые иллюзии насчёт собственной неотразимости – ничего странного в этом, как раз не видел, правда, порядком истерзанный, он имел определённые сомнения, по поводу – кто кому отдался!).
Одуревший от происходившего, Бал тогда дорвался, как до ворованного! Назавтра, он позвонил ей на работу, в бухгалтерию. Надежда, каким-то странным голосом, сказала, что заканчивает в пять, и попросила прийти: "Адрес помнишь?"
Надо ли говорить, что он пришёл заранее и то и дело выскакивал на мороз, из подъезда, выглядывая её.
Наконец она пришла, подставила под его нетерпеливый поцелуй, вкусную, с мороза, щечку, и попросила подождать в первой комнате, которую из-за незначительности размеров просто язык не поворачивается назвать залом, и зашла в спальню (совсем малюсенькую) переодеться. Когда она вышла – Бал обалдел. На Надежде были только беленькие трусики!
- Видишь!? – спросила она.
Ага-а-а! Бал видел! Вчера он, по правде говоря, её и не разглядел. В смысле - голую. Всё было больше на ощупь! Сейчас он в полном восторге разглядывал её умопомрачительную фигуру. "Ай да я!"
- Видишь, что ты наделал!? – повторила Надежда, крутясь перед зеркалом и, с явным удовольствием, себя разглядывая.
Бал, в полном недоумении, пожал плечами.
- Ну вот! Посмотри! – настаивала Надежда и, присмотревшись, Бал увидел, что её белоснежная и нежная кожа покрыта множеством маленьких, синеньких пятнышек.
- Следы твоих пальцев, между прочим! – сказала Надежда, безо всякого, впрочем, упрёка в голосе. Она начала показывать ему свои, заслуженные, синячки, причём, для демонстрации некоторых, ей даже пришлось сдвинуть, и без того небольшие трусики (ну это как раз понятно!) – А здесь!?- она пальчиком показала на вполне внушительный синяк у себя на левой скуле.
- Ты кусалась! – начал оправдываться Бал. – Помнишь? Я тебя здесь подбородком прижал. У меня, вон, всё плечо искусано! И спина, кажется, сильно поцарапана! Надю-у-уля!- виновато протянул он.- Давай, поцелую!
- Девки на работе, от зависти попадали! – не обращала на него внимания Надежда.
- Ты что? – оторопел Бал. – На работе показывала!?
- Причём всЁ! – она зажмурилась в наслаждении.
- Ты что? Раздевалась там, что ли!?
- А что!? У нас очень тепло! – успокоила его Надежда.
- Да я не про это! – в голосе Бала появилась невольная ревность. – У вас там что,- одни женщины работают?
- Ну да! – отмахнулась от него Надежда. – Начальник, правда, мужчина, - она надула губки и слегка нахмурилась, как будто вспоминая: "Ну да! Мужчина!"- Но он уже привык!
- То есть, как это – привык!? – с Бала в тот момент можно было рисовать картину - "Крайнее изумление"
- А как ты думаешь! – теперь в голосе Надежды, было недоумение. – Нас там десять баб, когда покупаем колготки, лифчики, трусики, должны же друг дружке показать! Что ему, каждый раз выходить!?
- Мама дорогая!- Бал пошарил позади себя, нащупал диван, и сел держась за сердце. – Ему же молоко за вредность давать надо!
- Ты за него не волнуйся! – успокоила Надежда. – Всё что надо – ему дают!...
Она склонила голову, любуясь на себя в зеркале, потом повернулась к Балу. Тонкие ноздри её маленького носика уже нервно трепетали, серо-зелённые глаза – потемнели.
- Кажется, ты грозился всё это зацеловать!?
Бал, в этот момент, подумал: "Жалко, что я не догадался похвастаться искусанным плечом и поцарапанной спиной! Ну ничего! Завтра! Тем более, что сейчас – явно добавится!"…….
Уф! В жар даже бросило, от таких воспоминаний. Надежда ласково улыбалась со снимка, а он вспомнил, как к нему попала эта фотография. Тоже была история!
Они жили вместе, больше месяца. Письма от родителей – получал на главпочтамте "до востребования". В тот день он зашёл проверить, не пришло ли что-нибудь и, совершенно неожиданно, получил письмо от неё.
Сердце, почему-то, неприятно кольнуло. "Наверное, хочет со мной расстаться, а сказать не решается, вот и решила – письмом".
Дрожащими пальцами он разорвал конверт. Выпала вот эта самая фотография. А вот и письмо! Буквы прыгали перед глазами. Бал собрался и прочитал, он и сейчас помнит почти дословно. "Балька! Ты видишь эти губки, ты видишь этот носик, ты видишь эти глазки!? И это, и всё остальное - твоё и вечером ты всё это поцелуешь!..." Надо ли говорить, что ночь у них была не менее бурная, чем та, первая! А по результативности - так даже и превзошла!
Бал ещё сидел какое-то время, разбирать бумаги пропала всякая охота. Он вздохнул и начал запихивать весь бумажный хлам, обратно в "дипломат", почти не глядя.
"Стоп! А что это за бланк из банка? Данные – его, но банк не тот, где у него счёт!".
Бал повертел бланк, пытаясь вспомнить.
"А ведь это бланк из банка, где у него был открыт счёт, когда он был в "фирме".
Наверное, Ник сунул ему его, когда он уходил. Да какая разница! Всё равно там, наверное, ничего нет!"
Бал потёр лицо. Вот, ведь, вечер, блин, открытий! Сначала – фотография Надежды, потом этот банковский бланк!
"А собственно, что я теряю!? Завтра и позвоню, с утра. В офис – только вечером, а на заправке, завтра, я - как раз выходной."
С утра он позвонил в банк. Автоответчик, долго испытывал его нервы, пока не ответила девушка. Бал даже запомнил её имя – Мирьям!
- Я хочу узнать состояние счёта номер…-начал он, но девушка даже не дослушала.
- По телефону, мы не даём такую информацию.
- Хорошо! Счёт номер (он прочитал номер) есть вообще в вашем банке?
Девушка несколько секунд молчала, наверное, проверяла. Затем сказала несколько смущённо:
- Мы не можем дать и такую информацию! – потом нашла выход. – Просто возьми все документы, и приходи!
- Спасибо, сладкая! – обрадовался Бал. – Понял тебя!
Оба остались довольны и друг другом, и каждый собой.
Продолжение следует...http://www.proza.ru/2009/09/11/1379