Элла Крылова - полученные рецензии
Показывать в виде списка | Развернуть сообщения
Элла Крылова, "Скорбные строфы"
Чебоксары, "Новое Время", 2019
"Скорбные строфы" — книга о вечной любви, побеждающей смерть. Стихи, которые писались на протяжении полутора месяцев, практически каждый день после ухода их адресата из жизни, посвящены московской поэтессой Эллой Крыловой горячо любимому и незабвенному мужу Сергею Гремяко, 15 апреля 2019 года ушедшему в Вечность. Это был необыкновенный брак, необыкновенная семья с разницей между супругами в 30 лет, о которой Элла скажет поэтически точно, ритмично и емко:
Мы были заметной парой,
нас знало все Бирюлёво,
здоровались продавщицы,
соседи и почтари.
Я баловалась гитарой,
и жили мы очень клево,
исписывала страницы,
кружило нас — раз-два-три.
И вот — апрель 2019 года, печальный финал, конкретный и жестокий приговор земному существованию, которое влачим все мы:
Как не роптать на Бога и судьбу?
Я видела любимого в гробу.
И образ сей в мозгу запечатлен,
должно быть, до скончания времен.
"Скорбные строфы" — это книга прежде всего о смерти и связанных с человеческой смертью прочих переживаниях, овеянных Духом и зафиксированных в духовной плоскости. Читая, я ловлю себя на мысли о том, что этой книги покамест лучше бы не было. Лучше бы ее адресат оставался живым, ведь это не так уж и много — 82 года. Мог бы прожить еще пару десятков лет на радость любимой жене и друзьям, устраивая дружеские встречи в уютной квартире, слушая бардов в исполнении Эллы, читая вслух стихи любимых поэтов. Но Богу было угодно распорядиться иначе. Книга "Скорбные строфы" создавалась по как минимум двум причинам: во первых, чтобы оживить в сознании образ ушедшего, воскресить его в памяти силой великой любви и, во вторых, выполнить свой долг перед ним, увековечить его для сочувствующих Элле Крыловой читателей под обложкой хорошо оформленной книги: твердый цветной переплет, фотографии Сергея Гремяко в разные периоды его жизни, а также совместные фотографии Сергея и Эллы.
Элла Крылова всегда была поэтом мистическим, и это ее свойство в "Скорбных строфах" проявляется с особой силой, все ее откровения и видения о Сергее растут из твердого убеждения: "Господь тебя, конечно, принял в рай". Поэтому зримо и ярко возникает в стихах образ замечательного райского домика, где ее ждут все дорогие ее сердцу умершие:
Домишко этот заселен уже.
Серёжа там на первом этаже.
А на втором там матушка и брат.
Там наши кисы, пруд и пышный сад.
("Post скриптum")
А вот одно из главных мистических озарений Эллы, которым питается вся ее книга памяти Сергея:
Любовь такая не проходит,
а просто в Вечность переходит.
Взираешь с Неба ты, любя.
Смотрю с любовью на тебя.
* * *
Утешает чаяние томное:
мы с тобою встретимся в раю.
Надежда на эту встречу заставляет известную московскую поэтессу продолжать жить во имя Серёжиной памяти и даже — в идеале — сделать музей творчества и настоящей любви из той квартиры, которая являлась их совместным жилищем. Как человек, как женщина Элла Крылова — о том красноречиво свидетельствует ее новая книга! — необычайно сильная. Во всяком случае, именно так я ее воспринимаю. Ведь можно было уйти в запой, сломаться, бросить к черту всякое творчество… Ан нет! Божественному зову творчества даже в этой ужасной ситуации (ведь потеряла она за последние годы и маму, и брата, и любимую кошечку Александру) Элла остается верна. Конечно, книга, вышедшая спустя всего лишь два месяца после смерти Серёжи, окрашена ощущением вселенского одиночества, непроходящей тоски, порою граничащей с отчаянием:
И зачем же тянуть мне лямку
жизни вдовьей, пустой? Сломали…
Да я с радостью в землю лягу!
Но обратите внимание, читатели, что, несмотря на эмоциональный разлад, царящий в душе поэтессы, Элле Крыловой свойственна удивительная поэтическая собранность, книга о смерти и связанной со смертью мужа душевной дисгармонией становится удивительно гармоничной как явление литературы, она источает тонкий духовный свет и отличается необыкновенной поэтической цельностью:
Пишу, чтоб не сойти с ума,
я эти горестные письма,
поскольку наступила тьма
и в жизни я не вижу смысла.
А писанина кровь души
пускает, чтоб не так вскипала.
И Муза мне велит: пиши,
чтоб слезы рукопись вобрала!
Маргарита МЫСЛЯКОВА, Запорожье
Элла Крылова 31.03.2024 22:16 Заявить о нарушении
Александр Балтин
ГРАНИТ, ОБРЕТАЮЩИЙ ГОЛОС
Эстетика, как оправдание бытия; поэзия, как высота красоты, феноменальную возможность слова открывающая, словно показывает предельный вариант эстетики, противостоя каверзам и кошмарам реальности; и… даже мера собственной опустошённости предстаёт песней поэта:
Я не знаю, о чём написать.
Я уже обо всём написала.
Но опять соблазняет тетрадь
белизною. И это немало.
А боль бывает такая, что и на граните выступают слёзы: преодолима ли стихом?
Ведь белизна чистого поля бумаги сейчас оживёт волшебным образом, и тайны слёз, выступающих на граните, раскроются…
Новая книга Эллы Крыловой называется «Гранит со слезой»: субстанции совмещаются – камень горит слёзною болью, и двойственность, амбивалентность собственных ощущений спутывается тугими узлами:
Здесь до сих пор лежит Серёжа,
на нашей маленькой кровати,
и за столом сидит он тоже,
и помогает мне так кстати.
А я его ругаю матом,
а я зову его проклятым...
Муж, унёсший с собой тайну, оставивший квадратное одиночество вместо себя, муж, жизнь с которым палила сложностью и играла огнём счастья – вот же искры летят, бьют они с проводов строк в читательское сердце: уже не чужое, уже сопричастное творчеству, в котором растворяется поэт.
Только не немота!
Голос может сорваться, как жизнь, но всё равно – взовьются стихи, полетят прекрасные бабочки…
Каков узор их крыльев?
О, он сложен, в нём, как в старинном восточном ковре, закодирована жизнь…
Код её.
Вечно расшифровывая оный, творит поэт словесный сад:
Я с Богом не закончу спор.
Пусть говорят, что от искуса.
Нам с детства – смертный приговор,
так чем мы хуже Иисуса?
Разойдутся сложные тропы спора: он вибрирует напряжением, вплетается волокнами в ткань бытия, он бесконечен…
Сулит ли смерть выход?
…она таится везде: проглядывая даже из недр самой большой радости, давая свои мелодии там, где ожидались совершенно другие, жизнь скомбинирована с нею…
Прозаические пассажи перемежают регулярный рифмованный стих, книга – таким образом – приобретает более выпуклое, объёмное звучание:
Я выросла в лесу…
Льются исповедальные ленты: о! здесь и лес будто приобретает иное значение, отливая дантовским, или… деревья рифмуются с космосом, и Чижевский, кажется, улыбается, взирая с неизведанных высот с бездну новой книги Эллы Крыловой.
Полюс собственного голоса открывается новыми оттенками красок.
В мире нет пустяков!
Каждая деталь его напитана сокровенным значением, поэтому:
И вновь весна надеждой поманила:
а может быть, всё сложится не так,
как было!
Зелёный лист на ветке – не пустяк.
Ноты надежды отменяют слёзы… Нет, они опять проявятся, ведь космос жизни столь разнообразен.
Поэтический же космос, предлагаемый Эллой, открывает читателю высоту за высотой, и так интересно это вертикальное погружение в метафизическое небо!
11 марта 2024, Москва
Элла Крылова 14.03.2024 23:13 Заявить о нарушении
Красивая история (сказание, притча)
В каждой стране есть свои легенды.
Светлана Ефименко 01.06.2023 18:23 Заявить о нарушении
Михаил Струнников 01.02.2024 07:34 Заявить о нарушении
Вот стану женщиной, тогда вам покажу!
Зус Вайман 14.05.2023 19:25 Заявить о нарушении