Благодарю за комментарий, Ирина!
Всего вам доброго!

Мальхан   20.03.2020 00:30   Заявить о нарушении

Сегодняшняя информация

Сталин и Пржевальский
Несколько лет назад российские СМИ опубликовали ряд материалов на тему: был ли Сталин внебрачным сыном Пржевальского.

В целом, в этих статьях озвучиваются различные доводы, но при этом единственное заключение: это красивая легенда, местами правдоподобная, но документально опровергаемая. К примеру, газета вошедшая в книгу рекордов Гиннеса за самый большой тираж в истории человечества, «Аргументы и факты», в соответствующей статье 6 раз упоминает слова «конспирологи, конспирология, конспирологический» в своей аргументации:

Но сторонники конспирологической теории заявляют — Виссарион Джугашвили не был отцом Сталина!
Некоторые конспирологи полагают, что Виссарион Джугашвили окончательно спился именно после того, как узнал, что Иосиф не его сын.
Но конспирологи не унывают — доказательства, по их мнению, есть, но все они «в до сих пор не рассекреченных советских архивах».
Ещё один аргумент конспирологов — при Сталине Караколу вновь вернули имя Пржевальск, издавали труды путешественника, даже сняли о нём художественный фильм.
Николаю Михайловичу Пржевальскому от конспирологов по непонятным причинам достаётся больше других.
Подобная конспирология значительно веселее реальной истории, базирующейся на фактах. Вот только глубокий уход в неё приводит к полной утрате чувства реальности.

В русском языке подобные термины впервые начали употребляться в последние годы существования СССР, на закате Перестройки, в процессе активного проникновения массовой культуры США.

Как утверждает в своей докторской диссертации Эд Рэнкин:

Тех, кто оспаривает официальные версии значимых событий, часто называют конспирологами, а предлагаемые ими альтернативные объяснения — конспирологией. Эти ярлыки часто предназначены для того, чтобы отвергнуть убеждения тех, кто подвергает сомнению преобладающий потенциальный контроль над тем, во что верят люди.
…
Центральное разведывательное управление США (ЦРУ), воспользовавшись предшествующими научными работами, приравнивающими тех, кто отвергает официальные версии значимых политических и социальных событий, к патологии (Popper, 1949; Hofstadter, 1964), намеренно запустило процесс, привёдший к созданию терминов "теория заговора" и "теоретик заговора" как уничижительных (deHaven–Smith & Witt, 2013). Впоследствии эти уничижительные термины были приняты в качестве таковых учёными, новостными СМИ и другими авторитетами (Green, 2015). Этот мем теории заговора был использован для блокирования критического мышления и анализа, чтобы контролировать общественные дебаты о действиях власть имущих.

Если допустить то, что упомянутые выше статьи центральных российских СМИ о внебрачном отцовстве Сталина, вольно или невольно эксплуатируют разработанную и внедрённую ЦРУ методику "контроля общественных дебатов о действиях власть имущих", то что же стало причиной серий современных публикаций на эту тему в популярных российских изданиях?

Вероятнее всего, причиной стало попадание в открытый доступ видеозаписи речи, родившегося в Кембридже лауреата Государственной премии СССР, заслуженного деятеля науки Российской Федерации, географа и геоморфолога Андрея Петровича Капицы. Андрей Петрович был сыном советского физика, нобелевского лауреата, Петра Леонидовича Капицы, а также правнуком генерала от инфантерии Иеронима Ивановича Стебницкого.

Стенограмма речи Капицы:

...после экспедиции отдохнуть, и вместе они едут в Гори и дружат с этим горийским князем, где, как известно, родился Сталин.
И когда рождается Сталин, Пржевальский уезжает в экспедицию — я нахожу письмо, последнее письмо Пржевальского, где написано, что «Я тебя очень прошу, что если произойдут известные тебе события в Гори, то ты должен будешь помогать до конца своей жизни, потому что у меня уже средств не будет».
Это было ясно, что мой прадед, Иероним Иванович Стебницкий, должен был помогать родившемуся тогда незаконорожденному сыну Пржевальского. Деньгами.
И действительно, он почти до девяносто шестого года помогает матери и Иосифу Виссарионовичу деньгами. И когда кончаются — тот вынужден уйти; совпадает год в год — смерть моего прадеда и уход из семинарии Сталина. То есть уже больше денег не имел.
И это был, пожалуй, самый серьёзный знак во всей этой истории, потому что умирает мой дед и он передаёт только моему отцу, через мать, мать должна рассказать отцу, что вот они помогали, но чтобы это никому не было рассказано.
Только через много–много лет я докапываюсь до этой истории, что оказывается наша семья всё детство помогала Сталину, после смерти Пржевальского, деньгами...
— Всё–таки это шанс большой, что он сын Пржевальского?..
— Он это знал. Сто процентов.
— Сто процентов?
— Да. Он знал это, что он сын, он знал, что Стебницкий помогал деньгами, и он защищал отца именно поэтому, а не из–за «уважения к науке». Сколько людей, Вавилов, каких гениальных людей он угробил.
— Но неужели он правда сын Пржевальского?
— Один к одному. Мало того, когда мы с отцом обсуждали этот вопрос, он мне не раз говорит: «Ты после моей смерти всё это...но до смерти — не смей». Значит что, до смерти Пржевальского, классический образец грузина: бородатый, усатый, вот как сейчас Бен Ладен… Стоит появиться Сталину, исчезает борода, появляются усы, и он себя делает, делая зачёс, абсолютно похожим под Пржевальского.
Посмотрите, у меня сейчас нет с собой документов. Две фотографии рядом: абсолютно похожий вид.
Слушайте дальше, дальше будет такая история, что никто не ожидает совершенно. Я понимаю что это так, но доказать я не могу… И вот на Дальнем Востоке, в очередной раз сажают с Ломакиным, я получаю второй инфаркт и меня кладут в больницу, подмосковную «кремлёвку», как мы были и все — ходили под «кремлёвкой», кладут в больницу «Русское поле». И я оказываюсь в соседней палате с Борисом Полевым, очень известным нашим…
И вот, Борис Полевой — потрясающий рассказчик! Он мне рассказывал такие вещи...ну я просто ахал всё. И мне когда хотелось, ну хоть чем–то хотя бы, его удивить, и я ему рассказал вот эту историю о нашей родственнице, через Пржевальского, и как они помогали и так далее. «Не может быть! Ты знаешь, у нас сейчас в больнице лежит известный наш режиссёр Юткевич, который делал фильм о Пржевальском. Пойдём расскажем ему это всё!»
И мы отправляемся в роскошный люкс, трёхкомнатный, в котором находится Юткевич и я рассказываю всё Юткевичу. Юткевич слушает меня и говорит: «Знаешь что, — он сразу переходит «на ты», — одну вещь я тебе сейчас скажу, пока я не умру — ты никому не расскажешь то, что я тебе скажу о том, что я знаю. В сорок седьмом году меня вызвал Маленков и сказал: мы очень уважаем вашу работу как художника, но хотим предложить вам режиссёрскую работу, вы должны сделать фильм о Пржевальском».

Мальхан   08.04.2022 16:30   Заявить о нарушении

То есть ЦК вызывает человека и говорит ему: сделайте фильм о Пржевальском.
«Все деньги отпущены Мосфильму — не беспокойтесь, но подумайте, может у вас возникнут противоречия, мы ждём ваш ответ через три дня».
Ну через два дня Юткевич позвонил и сказал: будет сделано. Он приезжает в Мосфильм, в Мосфильме говорят: всё в вашем распоряжении. Люди, сколько нужно. Он едет, прежде всего он пишет сценарий, показывает сценарий Маленкову. Тот говорит: «Мы спокойны, что сценарий будет такой как нужно, и мы его даже читать не будем».
И начинаются дальше съёмки. Ну сначала идут съёмки в России, а потом надо вести съёмки в Китае. И они приезжают со всей съёмочной группой, это около ста человек, это большая съёмочная группа, раздутая по тем временам до предела, они прилетают в Пекин. Останавливаются, а дальше надо снимать и Монголию, и знаете где были, кто видел фильм «Пржевальский» — знают где снимали фильм этот. Когда они останавливаются там, день идёт, пять, десять, двадцать, им не дают ни транспорта, ничего, и вдруг в прессе начинается буквально травля их о том, что Пржевальский — это шпион русского царизма, что это была фигура, которая шла на разрыв с русской страной и тихо поливают Пржевальского… Юткевич говорит: «Я не понимаю, зачем же тогда… Я иду к Юдину, Юдин наш посол в Китае, и говорю: слушай, или я здесь, или надо уезжать, ну я могу конечно снять это где–то там в Киргизии, но это будет неправдоподобно».
«Подожди, один день подожди,» — Юдин пишет прямо Сталину, докладывает. Через день всё меняется, полностью. Видимо, Сталин сообщил Мао и… да, за отца, не знаю как было сказано, но всё изменилось! Юткевичу было дано: полк, самолёты, его доставляют туда–сюда, снимается весь фильм, всё делается мгновенно, всё делается по первому и последнему слову Юткевича. Ну хорошо, кончилось всё это, смонтировали весь фильм. Маленков говорит: «Ну приезжай покажи нам, в Кремль». А для кремля, оказывается, печатается специальная плотная копия фильма, потому что там очень мощные яркие проекторы, поэтому если обычная, то будет очень белеслый фильм. Поэтому это называлось: кремлёвская копия должна быть сделана. И вот он с кремлёвской копией едет, Маленков, и они садятся рядом, начинают смотреть этот фильм. Просматривают весь фильм. Вспыхивает свет и сзади издаётся знакомый голос:
«Хорошо. Я так и думал, что вы сделаете хороший фильм. У вас есть две ошибки. У вас есть две ошибки. Вы не показали, что Пржевальский открыл место будущего города Владивостока. А это было большое его достижение. Ведь Владивосток был построен именно на месте, в Золотом роге, который открыл Пржевальский... И вторая ошибка, покажите немножко природу Приморья, природу нашего Дальнего Востока, это нужно сейчас стране».
Соответственно, нет проблем. Через два дня он вылетает в Приморье, снимает Владивосток, там монтирует кадры о возникновении, достаёт старые кадры. В Приморье снимается, через 20 дней привозит аппарат, монтирует, всё. «Нет, Сталин уже смотреть не будет, он вам верит вполне». Смотрит Маленков, говорит: «Великолепный фильм». Выпускают проект. Через два дня, не дожидаясь положенных шести месяцев — ему дают Сталинскую премию. За этот фильм. Ну он, значит, поражён. У него великолепная дальнейшая карьера. Юткевич становится нашим одним из крупнейших режиссёров.
«Пржевальский» получает, соответственно, Сталинскую премию, вы все его видели, я думаю, мы все помним этот фильм...
— Но всё–таки о родстве он так и не догадывался, Юткевич, о родстве?
— Вот когда я ему всё рассказал, он говорит: «Теперь я понимаю, почему так переживал и почему так хотел… ну я до этого мог догадываться, но вы мне рассказали то, что я никогда не знал». Но он взял с меня слово, взял слово с Полевого, что это будет никогда не рассказано...может действительно, мы все померли, прошло много уже времени, я написал на эту тему рассказ. Он лежит у меня в столе, я все жду время, когда наконец я опубликую.
— Ещё не опубликован?
— Не могу никак решиться опубликовать эту историю про это. И действительно вот, у нас стоит бюст, знаете, на факультете, один к одному же. Сталин очень стремился быть похожим на него, поэтому всё: причёска, усы, форма — всё он делал под Пржевальского, а не наоборот.
Я рассказал, что я знаю, доказательств у меня нет. Если у вас есть другие доказательства, обратного, ради бога, изложите мне их, я вам рассказал всё, что было, было между Пржевальским, между Иосиф Виссарионовичем, между прочими. Внешность — немаловажная вещь, что они похожи друг на друга потрясающе, что он хотел быть похожим на Пржевальского очень. Существует гипотеза, что он сын осетинского князя, что он сын ещё кого–то, там есть масса гипотез и так далее. Но вот единственное, что я выдвигаю гипотезу, что он сын Пржевальского. Это могло быть? Да. Они были в одно время с моим дедом в Гори? Да. Что он поручал моему деду обеспечивать его финансового, потому что он был генерал–лейтенант, достаточно сильный человек, этого семинариста? Да. Что вам ещё нужно, как говорится? Прямых подписей? ДНК? Кстати, может. Но для этого я всё–таки должен дописать всю эту историю.
— Андрей Петрович, я могу дать вам один факт, ну не факт, тоже всё со слов. У меня первая жена была, она была внучкой двоюродной сестры Сталина, в своё время эта дама была сослана Сталиным в Мукачево, ну за длинный язык, я так понимаю. Ну вот как–то у них дома были скандалы, моя жена Надя, она старше меня намного была, в общем она помнит их, и как–то зашёл разговор о Сталине, и она говорит: «Какой он грузин? Он полукровка, а мать его — Б., с русским каким–то заезжим географом там спуталась… Домашний разговор».
— Вы понимаете, я же не могу этого подтвердить.
— Жена рассказывала, бабуся выдала про своего двоюродного братца.
— Всё это подтверждает только. Понимаете, я проверял остальные, мне просто было интересно: и осетинскую теорию проверял, и другие проверял теории. Эта имеет много слишком «за», моя теория, а те — слишком много «против». Может, я где–то и ошибаюсь. Внешность — фактически подтверждает, история моей семьи — подтверждает, сохранение отца от всех нападок — подтверждает. Я вам рассказал всё в объёме, всё служит одно к другому, одно следует за другим, поэтому у меня нет никаких оснований не верить тому, что случилось в нашей семье за эти годы. И то, что Сталин никогда не расправлялся с отцом — это была благодарность за то, что наша семья поддержала их семью.
Потом, я еду в Географическое общество и поднимаю все архивы Пржевальского. Все прочищены, я ничего не могу найти. Всё изъято! Которые так или иначе может подтвердить, в каком месте… Я говорю: как, почему? «А мы не знаем». То есть кто–то приезжал и кто–то прочистил архивы.
— Интересно, это или уничтожено, или лежит до поры до времени?
— Я думаю, это где–то лежит в архивах, сверхсекретных архивах. Понимаете, с одной стороны ему хотелось быть, а с другой стороны он понимал, что вот Грузия, нарушение грузинских обычаев. Всё это тоже ему не хотелось. Но где–то вот, создать фильм о своём отце, представляете, он приглашает Юткевича, и тот делает великолепный фильм о его отце и все замечания выполняет, но нигде вы прямо не увидите, что это фильм о его отце. Знаете, с одной стороны ему хочется поднять своего отца, а с другой он боится, что опять свяжут с его фамилией. Здесь чувствуешь, какую–то связь и противоречивость его поведения.
Я просто рассказал одну из гипотез, вы можете верить или не верить ей. Но это очень интересно. Отец, когда в общем я всё это раскопал, сказал: «Пожалуй, ты прав». И тогда рассказал мне о том, что семья всегда поддерживала финансово эту группу в Гори. Мы не знали никого, кому деньги переводили в Гори. Это единственная была тайна. Я не могу вам сказать, что это прямо переводилось на имя Сталина, но деньги переводились, регулярно. Это отцу было сказано. Но в девяносто шестом году позапрошлого века это прекратили, а если вы посмотрите, то увидите как раз это момент его ухода из гимназии. В общем, можно много спорить об этом, можно доказывать другие версии. Но мне чем–то эта версия интересна.
— Но эта версия тоже ведь, помимо вас, она в общем–то встречается. Значит кто–то это самое?
— Да, конечно, многие считают, что Пржевальский папа Сталина. Но я единственный, кто по семье копал, мне интересно было насколько это подтвердится. Всё подтвердилось.

http://www.youtube.com/watch?v=TK6Y1nUg4rg

Мальхан   08.04.2022 16:31   Заявить о нарушении

Спасибо! Интересный материал!

Ирина Юрская   09.04.2022 00:53   Заявить о нарушении