Леонид, пассионарий интересен тем, как он им стал и что из этого вышло. Даже Рембо не с первых кадров и до конца фильмов о нём всех бил: сначала били его. А у Евгения Лавлинского что в "Восьмёрке", что в "Обители" персонаж сразу герой и на протянии всего текста не меняется. Но ведь должен ведь быть моиент, когда он решает нарушить закон выживания: "Уступи дорогу бешеной собаке", и за это, как Давид, получить пращу! Чего это он сразу герой и всех бьёт? Это надо объяснить! Евгений говорит, что Лавлинский - это его журналистский псевдоним в нижегородской редакции "Новой Газеты", но критики утверждают, что эпизод "Обители", где начальник лагеря ставит лодыря-зека на пенёк и велит ему кричать много раз: "Я филон!" уже был у одного автора лагерной прозы, и ещё много чего - чуть ли не из Варлама Шаламова и Солженицына, прямо огромными кусками. Я бы для проверки спросил Прилепина следующее. В романе "Санькя" Саша вспоминает молочный суп в деревне у бабушки, это она называла его: "Санькя". "Ничего вкуснее Санька в жизни не ел - аж ...(прилагательное)". Аж какой? Ну, ребёнку что милее всего, какой вкус? Если ответит - значит, сам сочинил, а не "негр". Забавно, что в первых редакциях роман этот начинался так: "Венька и Санька стояли на у трибуны...", а в поздних редакциях: "Веня и Саша стояли...". Целевая аудитория совсем состарилась? Ну, тода уже - Веня и Саня, если Санька надо. А не Саша. Думаю, тут работал коллектив. Но не доработал.Чуть-чуть.

Сергей Ульянов 5   18.09.2020 15:36   Заявить о нарушении