Дорогой Дмитрий!

Это как раз то, что мне надо!

Во-первых, - подтверждение правдивости того, что удалось вспомнить.
Во-вторых, - уточнение деталей и дополнение того, что я не знал или позабыл.
И – в результате – повествование общими усилиями становится более полным.
Пишется же для наших потомков, как бы громко это не звучало. И мне хотелось, чтобы они получили наиболее правдивое представление о послевоенной Виннице.

Уже исправил и добавил.

Предшествующий отклик – голословный. И, всё-таки, перебить его могут только письма, подобные Вашему. В неразрешимом нами самими споре с товарищем Alecsandru решение будет вынесено свидетелями - читателями.

Благодарю Вас за потраченное на чтение и отклик время!

С надеждой получить ещё немало отзывов от винничан того времени,

Нил Крас   15.11.2009 12:09   Заявить о нарушении

Дорогой автор! Несмотря на огромную занятость вчера, 14.11.2009, я отложил все дела в сторону и прочитал полностью Ваше повествование: настолько оно оказалось захватывающим. А сегодня, возвратившись домой, решил кое-что добавить. 1. У Вас в тексте есть место касательно школы по ул. Полины Осипенко, со ссылкой на 1949-й год. Так вот, в том году она была ещё мужской и семилеткой. Директором её являлся совсем молоденький физик Григорий Абрамович Гольдинштейн (возможно, Гольденштейн), а завучем - Минна Самойловна Штутман. А на следующий год эту школу перевели в помещение по улице Интернациональной (тут она получила статус десятилетки, с годами превратившись в одну из лучших в городе), освободившееся в связи с переездом женской школы номер 2 в отстроенное здание около парка культуры и отдыха. В здании же по ул. Полины Осипенко открыли новую 25-ю женскую школу. Но я как раз пошёл в 1-й класс 17-й мужской школы именно в 1949 году, когда она, семилетняя и мужская, располагалась ещё по улице П. Осипенко. И в то памятное утро, 01.09. 2009, в рамках торжественной линейки на аккордеоне играл марш из кинофильма "Весёлые ребята" (по это марш первоклашки протопали с улицы в помещение и поднялись на 2-й этаж, в свой класс) тот самый Толя Мархлевский, брат Ральфа и пасынок слепого аккордеониста, игравшего в эстрадном оркестре кинотетара им. Коцюбинского. Кстати этот оркестр почему-то иногда называли ещё и так: "Митькин джаз", потому что там играл контрабасист-СЛУХАЧ(!!!) по имени Митя, слывший в Виннице известным шутником. 2. Фамилия начальника сберкассы была Зильберт: я жил с ним когда-то в одном дворе. 3. По поводу футбола в конце 40-х - начале 50-х. Главной командой была "Динамо". Она играла в матчах на первенство Украины. Помимо нескольких игроков, названных Вами, скажу дополнительно о тех, кого помню. В те времена играли по системе дубль-вэ, т. е. 1+3+2+5. Так вот, в воротах стояли попеременно Сёма Межировский и Виктор Березовский (последний в конце 50-х работал таксистом). В защите 2-м номером (справа) играл Марик Бромберг (на рубеже 80-х - 90-х гг. он выехал в Израиль). 3-им (в центре) - Миша Гринберг. 4-м номером (слева) - Жан (фамилию не помню). 5-м (правым полузащитником) - красавец Женя Иванов (потом стал футбольным судьёй). 6-м (слева) - капитан команды Виктор (?) Лаевский. 7-м (правым нападающим) - не помню, кто. 8-м (правым инсайдом) - Валёк (так его все называли, фамилию не помню). 9-м (центральным нападающим) - Фима Пельцман (кстати я присутствовал на том матче, когда он сломал ногу, но одну! Мы были хорошо знакомы, ибо моя мать до войны училась вместе с ним в житомирском музыкальном техникуме). 10-м (левым инсайдом)- Алёша Поросёнков (поскольку он рано облысел ему часто доставалось от болельщиков - ему кричали: лысый). Кто был 11-м, не помню. Году в 1954-м ситуация в футболе изменилась. Власти приняли решение, в соответствии с которым, право играть на первенство Украины нужно был завоевывать в играх на первенство области. Именно тогда на 45-м заводе сумели создать сильную команду "Труд" (за счёт 5 киевлян). Кроме того, к ней присоединился вратарь Сёма Межировский. Схватки "Динамо" и "Труда" носили чуть ли не смертельный характер. Они заканчивались, порой беспорядками, когда на поле выбегали пьяные болельщики (в основном, со стороны "Труда"), протестовавшщие против решения судьи или самого хода игры. В конце концов в первенстве Украины стала выступать команда города Винницы, составленная из игроков обеих команд, плюс другие сильные футболисты, например, Геннадий Сергейчук из стуленческого СО "Искра". Это продолжалось какое-то время, пока не наступила эпоха "Локомотива" и Жилина; сам я стал старше и мои футбольные страсти поутихли, полностью уступив место занятиям музыкой и точными науками. 4. Фамилия баскетбольного тренера была Третюк. Его младший брат живёт в Иерусалиме. 5. В моей школе тремя классами старше меня учился очень красивый юноша, прямо аристократической внешности, который жил на Пушкинской улице, играл на скрипке, в частности, в "школьном оркестре" (так ребята нызывали себя до 1956 года, когда ими руководил талантливый аккордеонист Толя Харламов), а потом его музицирование продолжалось в ином ключе, пару раз даже со мной. Те скупые данные, которые Вы сообщили о себе, напомнили мне того парня, который чем-то смахивал на нынешнего Олега Меньшикова.

Дмитрий Якиревич   15.11.2009 15:50   Заявить о нарушении

Ja sej4as w komandirowke daleko ot doma. Wernus w konze nedeli i otwe4u.

Нил Крас   16.11.2009 13:05   Заявить о нарушении

Дорогой Дмитрий!

Большое спасибо и за это дополнение. Я внесу изменения в написании фамилий Зильберта (он жил во дворах между Чкалова и Братским переулком) и Третюка.
Ваши футбольные воспоминания просто полностью процитирую. И об оркестре – тоже.
Что касается 1949-го года и школ по улице П.Осипенко и по ул. Интернациональной, то я тут запутался, видимо. Мне почему-то представляется, что по ул. Интернациональной в здании, в которое потом вселили мужскую 17-ю школу, ранее находилось мед.училище (до переезда на ул. Котовского, угол ул. Чкалова). Поэтому оставлю всё как есть, так как дело не в школе, а в ситуации. Не исключено, что этот торжественный вечер по случаю 70-летия «лучшего друга советских детей» проходил в ДОМЕ УЧИТЕЛЯ (во дворе школы по ул. П. Осипенко!). Так, скорее всего, и напишу.

Да, Вы принимаете меня не «за того парня»: я в 17-й школе не учился.

С благодарностью,

Нил Крас   20.11.2009 23:14   Заявить о нарушении

Дорогой автор! С эпизодом по случаю того 70-летия я тоже был неточен. Дело в том, что по улице Шолом-Алейхема в то время располагалась 18-я женская школа-семилетка, и он (эпизод) имел место, скорее всего в той школе. Её директором была Татьяна Моисеевна Кибрик, очень симпатичная образованная дама, вообще приятный во всех отношениях человек. Но по канонам того времени - пламенная большевичка. Её взгляды не изменились до глубокой старости. Она проживала в доме учителя, по соседству с моей матерью. И даже в конце 60 - 70 годов её лексика мало чем отличалась от той, которой она пользовалась в 40-е. Так вот, в 1950 году её освободили от обязанностей директора 18-й школы. В те времена молва всё объясняла предвзятым отношениям по отношению к евреям, но Ваше изложение кажется более правдоподобным. Где находилось до 1950 г. медучилище, я не скажу. Но помню, что оно переехало в здание на угол Чкалова и Котовского (в торце ул. Чкалова) году в 1954-м. Как раз тогда, после устранения Л. П. Берия (в те времена эту грузинскую фамилию не склоняли, и мне трудно привыкнуть к тому, что она теперь уже как бы женская) из руководства, произошла реорганизация того, что мы сейчас называем правоохранительными органами. До этого момента МГБ располагалось по ул. Дзержинского, а в двух корпусах по ул. Чкалова также работали ТЕ, КОМУ НАДО. Но не только по линии МГБ, но также и по линии милиции. Кроме упомянутого уже корпуса на углу двух улиц, там было ещё двухэтажное здание, тоже на углу, но по диагонали от первого, собственно на улице Чкалова. После реформы в "органах" в первое из них переселили медучилище, а 2-е отдали под жилой дом.

Дмитрий Якиревич   20.11.2009 23:50   Заявить о нарушении

Ещё небольшое уточнение по поводу эстрадного оркестра "кино Коцюбиноского" (так мы его нахывали). Всё-так аккордеонистом был не отец одного из двух братьев Мархлевских (они были родными), а их отчим, импозантный мужчина, выглядевший по тем временам, я бы сказал, по-западному. А что касается их отца, то именно он был слепым, практически, уличным музыкантом. Я его хорошо помню: худой, высокорослый в неизменных тёмных очках.

Дмитрий Якиревич   20.11.2009 23:58   Заявить о нарушении

Дорогой Дмитрий!

Теперь я уже совсем запутался.
И с 18-й школой, которую совсем не помню. И с улицей Шолом-Алейхема, нахождение которой представляю весьма приблизительно (в районе Муров, что ли?).
А в доме по ул. Чкалова был и зал судебных заседаний.

Теперь – с Мархлевскими. Ральф и Толик были настолько непохожи друг на друга, что считать их РОДНЫМИ братьями очень трудно. Вальяжного, с животиком аккордеониста вспомнил. Теперь всё это надо соединить в одно целое. Пока повременю: авось, даст о себе знать ещё один свидетель. Я ведь получаю по электронной почте замечания и уточнения тоже. И – вношу соответствующие изменения.

Ещё раз – большое спасибо за интерес к моим воспоминаниям и за помощь в установлении истинности фактов.

Нил Крас   22.11.2009 12:03   Заявить о нарушении

Дорогой автор! Давайте попробуем вместе вспомнить, ибо вместе мы можем и ошибаться.
1. Улица Шолом-Алейхема (я на ней бывал всего несколько раз и потому вижу всё несколько расплывчато) начиналась из-под моста и уходила под углом к ул. Ленина налево, если стоять лицом к центру города. А в Мурах в наше время было разрушенное здание, которое отстроили году к 1960-му, и в нём открыли 29-ю школу.
2. В доме по ул. Чкалова – не в торце, а с правой стороны, если стоять спиной к ул. Ленина, размещалось одно из тех самых Учреждений, где работали ТЕ, КОМУ НАДО. Поскольку тогда (до 1954 г.) я был ещё довольно юн, то вряд ли мог обратить внимание на то, что там имелся зал судебных заседаний. Но зато много раз видел подъезжавший “чёрный ворон”, из которого выводили арестованных. Это были лица, сотрудничавшие во время войны с оккупантами. Однажды говорили даже о том, что был доставлен немецкий генерал. Насколько это правдоподобно, судить трудно, но фигуру, которую вывели из машины, я запомнил. Поскольку в то время я проживал на той же улице, прямо напротив будущего здания музыкального училища, то регулярно посещал спортивную площадку, выходившую одной стороной на ул. Чкалова, а другой – на Братский переулок, и примыкавшую прямо к зданию ТЕХ, КОМУ НАДО. В каком-то смысле у нас мальчишек, проводивших много времени на этой площадке – она служила для нас неплохим футбольным полем (с деревом в качестве одной из штанг),– шла конкуретная борьба за обладание ею – с обитателями здания, т. е. с ТЕМИ, КОМУ НАДО. В свой обеденный перерыв они натягивали волейболную сетку, а нам приходилось превращаться в зрителей. В целом они вели себя дружелюбно по отношению к ребятне, а тех, кто был постарше приглашали поиграть в волейбол вместе с ними, если не хватало собственных игроков. Это сосуществование закончилось в 1954 году, когда здание переделали под жилой дом. И это усложнило жизнь мальчишкам, которых жильцы гоняли прочь с площадки. В конце концов её застроили сараями, отхожим местом, натянули верёвки для белья, и ребятня лишилась этого блаженного места.
3. Братья Мархлевские были действительно мало похожи между собой. Впрочем, их объединял добрый нрав. С Ральфом я никогла не общался. Не помню, как Ральф, но Толя в юные годы подрабатывал на семейных тордествах, играя со своим отцом (тем самым слепым музыкантом). Несколько раз я с ним общался. Он был воспитанным парнем и держался очень просто и приветливо. Даже когда работал директором филармонии в 60-е (может, в 70-е) годы. Последние сведения о нём были связаны с одним эпизодом, расказанным моей матерью. Выйдя на пенсию, она продолжала руководить хорами. В какой-то момент её пригласили руководить хором в колонию для малолетних преступников, кажется, в Якушинцах. Её работа в колонии изобиловала массой занятных моментов, заслуживающих отдельной публикации. Но я ограничусь лишь одним. В числе маминых солистов был парень, назовём его А,, который сидел за какое-то преступление. Он оказался очень талантливым певцом, которого из колонии отпускали и на репетиции, проходившие у матери дома. Впрочем, весь тот хор пользовался доверием, когда им разрешалось без конвоя поехать с матерью (под её отвественность) для выступления в зелёном театре парка культуры и отдыха, причём ни разу ни один из них не опоздал ни на минуту, возвращаясь в колонию.
В один прекрасный день начальник колонии обратился к матери с просьбой заменить этого солиста, ибо в связи с какими-то особенностями юноши последний был “недостоин” запевать песню о партии. Но мать его отстояла и он пел даже на республиканской олимпиаде. А в целом хор получил какое-то высокое место, чуть ли не 1-е. Когда подошёл срок освобождения А., мать стала готовить его к поступлению в консерваторию. И вот тогда она дала ему рекомендательное письмо к Толе Мархлевскому, работавшему доцентом Киевской консерватории. Не знаю подробностей, но Толя с ним встретился. В консерваторию А. поступил, а году в 1988 , сумев раздобыть мамин израильский адрес, написал ей очень тёплое письмо в Иерусалим, куда мы прибыли из СССР за несколько месяцев до этого.
4. Поскольку я немного затронул тему художественной самодеятельности на Винничине, хочу заметить, что в то пятнадцатилетие Винница была буквально больна хоровым и сольным пением, танцами, музыкой. На каждом предприятии, в каждой школе, в вузах и техникумах, в ПТУ и т. д. существовали хоровые и танцевальные коллективы. Но то, что они существовали, это, так сказать, проза. Каждый год наступали недели (для школьников – всегда в период весенних каникул, приходившихся на конец марта), когда вся Винница приходила в состояние крайнего возбуждения: начиналась олимпиада художественной самодеятельности. И страсти кипели пожарче, чем у телеэкранов в период олимпийских игр или первенств мира по футболу. Ибо это были не телестрасти, как теперь можно было бы сказать, в какой-то степени, виртуальные, а живые страсти людей. Которыми овладевал в хорошем смысле слова психоз. Кто займёт 1-е место? Как минимум, 2-е или третье? Какие школы попадут на заключительный концерт на сцене муздрамтеатра? Что напишут в “Вiнницькiй правдi”? Помнится, все ревностно читали отчёты, которые часто писал упоминавшийся Вами Иван Масляев.
В дотелевизионную эпоху люди умели веселиться сами. Не только прихлопывать при исполнении банальных шлягеров. Хоровым пением занимались буквально тысячи людей. Я хорошо запомнил лето 1950 или 1951 года. Тогда в Виннице решили провести общегородской праздник песни. Ему предшествовала длительная подготовка: во все самодеятельные коллективы были разосланы ноты и слова нескольких песен, причём с разбивкой на партии (т. е. отдельные голоса). С тем, чтобы подготовить исполнение их сводным ДЕСЯТИТЫСЯЧНЫМ ХОРОМ. Разучивался репертуар несколько месяцев. И вот, примерно в середине мая в Винницу прибыл со своим знаменитым ГОСУДАРСТВЕННЫМ РУССКИМ АКАДЕМИЧЕСКИМ ХОРОМ СОЮЗА СССР А. В. Свешников, приглашённый руководить праздником, в частности, дирижировать сводным хором. Кстати с ним прибыл и 2-й дирижёр, замечательный музыкант и человек, совсем ещё молоденький, 29-летний Александр Александрович Юрлов, в будущем создатель и художественный руководитель Государственной академической хоровой капеллы РСФСР, носившей после безвременной кончины Юрлова в 1975 году его имя.
Репетиции сводного хора представляли собой грандиозное зрелище. 10,000 человек, хористов со всей Винницы, расположились на трибунах стадиона, по обе стороны трибуны, предназначавшейся для местного начальства. На гаревой дорожке, у самых трибун, заняли свои позиции 4 дирижёра по партиям: сопрано, альты, тенора, басы. Одним из этих дирижёров был А. А. Юрлов, а трое остальных – винничане, в том числе и моя мать, познакомившаяся тогда с Юрловым. Каждый из этих дирижёров готовил свою партию для общей спевки, которую проводил уже сам маэстро Свешников. Для него установили высокую трибуну на футбольном поле, на уровне центральной линии, у края гаревой дорожки. После того, как каждая из партий была готова, к делу приступал Свешников. И тогда над стадионом звучали все 10,000 голосов. После примерно недели репетиций состоялся этот грандиозный праздник песни, в ходе которого сводный хор спел подготовленный репертуар из 5 или 6 песен, а на следующий день на той самой центральной эстраде, о которой подробно писали, с большим концертом выступал потрясающий московский хор. Хоть с той поры прошло почти 60 лет, но запомнилось не только само пение, но даже костюмы артистов: чёрные смокинги мужчин и белоснежные, свободного покроя, шёлковые платья женщин.
5. Вы вспоминаете о выступлении в Виннице Юрия Фёдоровича Файера. Я могу кое-что добавить. Это произошло летом 1956 года. Тогда на центральной эстраде в течение полутора месяцев ежедневно (!!!) выступал Львовский симфонический оркестр. С оркестром прибыли его дирижёры: Исаак Паин (главный), Пелехатый (имени не помню) и Юрий Луцив. Это было гранлиозная культурная прививка, ибо в Виннице не было своего оркестра. Львовяне привезли десятка два программ, в основном этот была классика, но были представлены и совесткие композиторы, которые ныне уже тожзе стали классиками. Рекулярно появлялись солисты из разных городов: скрпиачи, пианисты, певцы. Практически все вечера оркестр обходился своими дирижёрами. Но на два вечера – балетной музыки – так они были объявлены, прибыл Файер. Надо сказать, что он почти ничего не видел и дирижировал всё наизусть. Впрочем, то, что он зхнает все партитуры наизусть, было хорошо известно любителям музыки. Храню личное приятное воспоминание: я преподнёс ему цветы. Но главное впечатление: вслед за этим он дирижировал исполнением “Персидского марша” И. Штрауса. Держа в руках букет. Он повернулся лицом к публике и махал букетом вместо дирижёрской палочки.
6. Фантастический шахматно-шашечный павильон в парке. Сеансы одновременной игры, которые проводили именитые шахматисты.
7. Упомянув о нескольких штрихах культурной жизни Винницы, я хотел обратить внимание на то, что винничане по существу не были культурной провинцией. Мы фактически бесплатно получили то, чего были лишены миллионы болеее благополучных жителей в СССР и во всём мире.

Дмитрий Якиревич   22.11.2009 22:58   Заявить о нарушении

Дорогой Дмитрий!

Пункт 1. Всё – так. На улице Ш-А и была та единственная бензоколонка. И со школой верно.
Пункт 2. Зал ЗАКРЫТЫХ судебных заседаний. Иначе, чего бы возить туда заключенных: допросы можно было проводить и в тюрьме. «Чёрных воронков» и я навидался.
А на той площадке, отличавшейся тем, что она была ограждена с трёх сторон (четвёртая сторона – здание) добротным забором, я играл часто, так как имел знакомых в большом дворе рядом с домом радиовещания.
Во время демонстраций на этой площадке ожидали команду строиться. Выпивали, закусывали. Пели, плясали.
Пункт 3. Кто же был биологическим отцом Ральфа и Толика? Слепой (на каком инструменте он играл?) или вальяжный аккордеонист? И кто – отчимом?
Пункт 4. Я пытался написать раздел о художественной самодеятельности. Об олимпиадах. О братьях Триносах (когда вижу братьев Кличко, то сразу же вспоминаю винницких братьев-певцов). Не получилось. Возможно, позже удастся.
В театре я имел «блат» – и на «четверть-, полуфиналах» олимпиады бывал.
Пункт 5. В Виннице в конце 50-х создали любительский симфонический оркестр. Руководил им один из дирижёров муз.-драм. театра.
Пункт 6. Ни в какие «сидячие игры» никогда не играл. Посему о шахматном павильоне не упомянул. А на чемпионатах города и области, в которых участвовал брат, бывал. Запомнился известный учитель математики из 2-й школы и один из лучших шахматистов – Магарас.
Пункт 7. Смысл его я не «усёк».

И опять – благодарность за дополнения, которые, надеюсь, будут прочитаны читателями.
С пожеланием всего доброго,

Нил Крас   23.11.2009 23:27   Заявить о нарушении

Дорогой автор!
Двор около дома радиовещания помню, там жил душа-парень, которого звали Вадик. Билогическим отцом Толи и Ральфа был тот слепой музыкант. На чём он играл? Тут я немного сомневаюсь: кажется, что на скрипке.
Братьев Тринос я прекрасно помню. Вместе с ними много раз выступал в концертах. Старший был красавцем, и я помню взрослых девчат, откровенничавших, что доходят по нему. Он пел баритоном (в ходе учёбы в киевской консерватории у него сменился голос, и он запел басом), а младший – тенором. Их коронным номером в дуэте была “Песня боевых друзей” композитора Долуханяна. Первый куплет начинался так:
Позвольте вам представиться, мы старые друзья.
Желаем вам понравиться: мы оба – он и я.
Эх! Нам бы встертить суженых, вблизи от этих мест!
Солдата два заслуженных хотят найти невест.
А-ну, девчата, взгляните-ка на нас!
Чем не пригожи, и ростом в самый раз!
К лицу мундиры – товарищам друзья.
Эх, милые не мучьте...
Боюсь, что любительский оркестр был создан уже после 59-го года, т. е. после моего отъезда. Но в середине 50-х, когда отмечался юбилей Глинки, собрали музыкантов (включая ансамбль из театра – они оказались нашей элитой; хорошо помню трубача Бочковского, у него была очень красивая жена Тамара Мантула, работавшая в радиокомитете) со всего города, включая учащихся музыкальной школы. Многих инструментов не хватало, и вместо них ввели специльные баяны – с тембром этих инструментов! Дирижировал педагог музшколы Иосиф Григорьевич Липовецкий. Я помню, как хороший хор в нашем сопровождении спел “Славься!”. Всё было похоже, за отсутствием колокольного звона. В этом месте дирижёр отмахал несколько пустых тактов. Мы знали, что тут звучат колокола, ну а те, кто в зале муздрамтеатра понимал, что к чему, тоже, разумеется, разобрались.
Магараса я помню: в очках с толстенными стёклами, всегла с книгой в руке, он преподавал математику. Помню и его жену, приятную светловолосую женщину. Они производили впечатление очень гармоничной пары.
Мой пункт 7 в каком-то смысле является реакцией на снобистские оценки, коглда речь идёт о провинции. А Винница это в каком-то смысле наше отечество (как “Царское село)”. Знавал я многих москвичей, весьма образованных, но не знавших, где находится Большой зал консерватории (он-то располагался в самом центре Москвы). А у нас, провинциалов, тоже кое-что происходило. Пишу об этом без обиды, ибо вижу себя и винничанином, и москвичом (26 лет прожил в столице СССР), и израильтянином (тут я уже 22 года).

Дмитрий Якиревич   24.11.2009 00:45   Заявить о нарушении

Дорогой Дмитрий!
Вроде бы, все точки над "i" расставлены.
За мной - главка о художественной самодеятельности (с осмысливанием этого явления). Но, это уже после Нового года: почти весь декабрь проведу в тёплых краях на другом полушарии земли.
Всех благ!

Нил Крас   24.11.2009 21:59   Заявить о нарушении

Дорогой Дмитрий!

Выходные дни оказались относительно свободными – и я решил написание главы о художественной самодеятельности не откладывать в долгий ящик. В ней я использовал Ваши воспоминания. И в раздел о Парке культуры вставил Ваши воспоминания о Львовском симфоническом оркестре и Файере.
Ещё раз большое спасибо Вам за дополнения и разъяснения.

С постоянной надежной заполучить ещё не одного такого активного читателя,

Нил Крас   29.11.2009 17:16   Заявить о нарушении

Дорогой автор! Заразили Вы меня своей темой, и я выдаю ещё 2 порции Винницианы.
Вы упоминаете людей, облик которых застрял в памяти. Скажем, Брянский мне был знаком с младых ногтей. Когда моя мать была ведущей альтовой партии ансамюля песни и пляски Винницкой госфилармонии в 1945 – 1948 гг., он работал администратором.
Прекрасно помню Алексея Сергеевича Одинца. Учитель 17 школы, красавец, обаятельный, вежливый. Впервые я “сотрудничал” с ним осенью – зимой 1951 года, когда в школе готовился концерт, посвящённый 5 декабря, Дню “Сталинской конституции”. Работать под его руководством для, нас мальчишек, было сплошным удовольствием. Ему было тогда лет 25 – 27. И его мужское начало для многих из нас, чьих отцов забрала война, было немаловажным. Этот очаровательный молодой человек ещё в течение нескольких лет проводил с нами и внеклассную работу. Мне запомнился также школьный вечер зимой 1954 года, он был посвящён 300-летию воссоединения Украины с Россией. И А. С. был ведущим ученического вечера. Положа руку на сердце, скажу, что никто из учащихся или педагогов, да мало кто и из актёров владел в такой степени русской сценической речью, как он.
Говоря о личностях, хочу упомянуть ещё некоторых людей. Савелий Давидович Брок. Многолетний руководитель шахматно-шашечной секции дворца пионеров. Человек, с сильно выраженным холерическим складом, он вырастил сотни разрядников. Я знавал ребят, которые впоследствии занимали призовые места на чемпионатах Украины. В общении С. Д. был непрост, мог легко разнервничаться. Но если кто-то становился его любимым учеником... Или даже если кто-то заговаривал на его любимую тему. Помнится, он, как и большинство из нас, каюсь, не поняли значения июньского пленума ЦК КПСС 1957 года, на котором в ходе борьбы за власть и дворцового переворота (его, видимо, можно считать и государственным) были удалены из руководства Маленков Г. М., Каганович Л. М., Молотов В. М. и “Примкнувший_к ним_Шепилов”. Понять тогда, что одна банда стоила другой, было невозможно. Население, вопреки официальной пропаганде, было в основном на стороне той банде, которой не повезло. И С. Д., не боясь последствий, прямо посреди “Ленинской” выражал свой сарказм по поводу Е. А. Фурцевой и Н .С. Хрущёва, разгромивших “презренную антипартийную группу” – по украински это звуачало так: “мерзенну антипартiйну групу”.
Ещё об одном человеке хочу напомнить. С фамилией будет тяжеловато, но звали его Иван Гаврилович, или просто дядя Ваня (о том, что у класика имеется пьеса с таким названием, мы ещё не успели прочитать). Его знала вся послевоенная Винница. А детвора так просто души не чаяла в нём. Невысокого роста, умеренной спортивной комплекции, с роскошной светловолосой шевелюрой. Обладатель чистой русской речи, сильно отличавшейся от нашего языка, не то чтобы суржика, но далёкого от стандартов Малого или МХАТА, языка, нашпигованного массой “винницизмов”, со смещением ударений и специфическим образованием множественного числа некоторых существительных, дядя Ваня вызывал всеобщую симпатию. А дело в том, что он работал массовиком-затейником дворца пионеров. И ни одно детское торжество, да и просто рутинное мероприятие в “саду Козицкого”, в парке, в доме офицеров, в театре не обходилось без него.
Когда порой сталкиваешься с выскомерным отношением в представителям этой специальности, хочется вспомнить дядю Ваню, который подарил нам много радостных минут и часов в той далёкой голодной, холодной и неустроенной послевоеной жизни.
Он умел вывести на сцену самого застенчивого ребёнка и вдохновить его на исполнение песни или стиха. И. Г. буквально зажигал детей своей нескончаемой энергией. До сих пор в ушах звучат его игры-загадки:
– Воробьи летают?
– Летают.
– Ласточки летают?
– Летают.
– Синицы летают?
– Летают.
– Сестрицы летают?
– Ле...
И в этом месте зазевавшийся должен был подняться на сцену к дяде Ване для исполнения сольного номера.
И ещё – теперь о некоторых педагогах, в первую очередь, директорах школ. Это Камарницкий, директор 4-й школы. Она всегда считалась элитарной. В ней детей учили всему, но прежде всего наукам. О педагогах-математиках ходили легенды. Прежде всего, о Льве Моисеевиче Шмуленсоне. Его тройка, говорили ученики, стоила пятёрки в другой школе и на приёмных экзаменах в вуз. Ребята рассказывали всевозможные байки о том, как например, во время контрольной работы он брал в руки газету с заранее проделанной в ней дырочкой чтобы сквозь неё наблюдать за происходящим в классе. Нестандартным выглядел Александр Моисеевич Беренштейн (по прозвищу Македонский). Уникален был химик Сомин (имени-отчества не помню). До войны он был директором то ли еврейской шголы, то ли еврейского педагогического техникума. После войны еврейские школы уже не воссоздавались и целый ряд еврейских учителей работали в русских школах. Так вот, Сомин создал в 4-й школе совершено уникальный кабинет по химии. По тем временам это было нечто сказочное и учащихся разных школ туда водили на экскурсии. Сомин, прямо как фокусник, щёлкал какой-нибудь кнопкой и тут же раздвигался занавес поверх экрана. Или освещался какой-либо элемент таблицы Менделеева. Или целый её столбец. Или возникала формула. А то и появлялись на столе реагенты химической реакции, готовые при смешении забурлить в колбе или пробирке.
Александра Фоминична (фамилию не помню), директор 2-й школы. Дама, имевшая наверняка гимназическое образование, с прекрасными манерами, заботивашяся не только об учебном процессе, но и умевшая устраивать праздники. Эта школа в течение ряда лет была пионером по части эстетического воспитания школьников. При ней работал самодеятельный композитор Родион Яковлевич Скалецкий, создавший систему преподавания музыки и пения в школе, которая служила примером для всей Украины, она внедрялась под руководством киевского учёного в области педагогики Раввинова. Кстати моей матери повезло в том смысле, что на рубеже 40 – 50 годов она оказалась помощницей Р. Я. и, не имея до этого педагогического опыта, овладела методикой тотального привлечения детей к музыкальной культуре.
После А. Ф. 2-ю школу возглавляли: партийный лектор Тимашков, а потом бывший начальник облоно Левкивский.
Александр Павлович Соловьёв. Сын белорусского крестьянина-партизана, сердцем прирос к украинскому, точнее к украинско-еврейско-русскому городу. Фронтовик, бывший физрук в 4-й школе, закончив истфак пединститута, получил под своё начало 17- школу, обладавшую не лучшей репутацией в городе. За несколько лет он сумел преобразить её. Помню, нерадивые учителя боялись его, как огня. Как и хулиганистые ученики. Но зато те, кто вносил свой вклад в школьное дело, всегда пользовались его поддержкой и покровительством в самых сложных ситуациях.
Модно было поражаться, как он, историк, мог провести не только урок географии, но и вклиниться в нашу дискуссию про поводу решения задачи по стереометрии. Или более того, очень заинтересованно обсуджать исполнение песни.
А. П. сумел обеспечить великолепный учебный процесс, с максимумом выпускников, поступавших в самые престижные советские вузы. Он создал блестящую систему эстетического воспитания, в которой первая роль принадлежала моей матери, которую он “перманил” на работу и создал самые благоприятные условия для работы. При нём расцвела деятельность юннатов, которые под руководством биолога Софьи Марковны Кушнир (до войны она, вспомним Сомина, работала в еврейской школе) стали постоянными ежегодными участниками и медалистами (!!!) ВСХВ (будущей ВДНХ). И, наконец, политехническое образование: слесарное, столярное дело и т. д.
В 6-й (замостянской) элитарной школе директором была Хворостовская (имени и отчества не помню). В войну она была партизанкой, а завучем у неё работала еврейка (не помню ни фамилии, ни имени, ни отчества), красивая женщина, чудом уцелевшая при нацистской оккупации: она была уже расстреляна, но затем ей удалось выбраться из расстрельнолй ямы и бежать.
В течение многих лет 25-ю школу (созданную в 1950-м году) возглавляла Нина Степановна Доценко, затем она работала в 4-й школе преподавателем математики. Многие годы была в доверительных отношениях с моей матерью
Наконец, стоит напомнить, что после Изи Герзона, уехавшего в Биробиджан (название столицы еврейской автономии я впервые услышал именно в таком контексте), музыкальную школу возглавил Борис Романович Шер. Член партии, получивший, видимо, прекрасное гимназическое образование, успевший креститься до революции. Пользовался громадным авторитетом: и за счёт музыкальной эрудиции, и за счёт общей культуры. Году в 1959-м или 1960-м его сместили с должности, точнее “ушли на” пенсию. Некоторые евреи объясняли это антисемитизмом. Но сам Б. Р. никаких национальных еврейских сантиментов никогда не проявлял: если очень редко заходила речь на эту тему, то он говорил, что является русским. Его место занял довольно молодой Юрий Павлович Викторовский. Хоть и не закончивший консерваторию, но очень способный пианист и даже вокалист.
Я уже вкратце упомянул о большом числе выпускников 17-й школы, которые с середины 50-х годов заполонили вузы на огромных просторах огромной страны. Но это касается также и выпускников других школ. В чём нетрудно было убедиться в поездах дальнего следования перед началом семестров или после их окончания. Когда поезда оказывались набитыми студенческой молодёжью из Винницы

Дмитрий Якиревич   30.11.2009 13:43   Заявить о нарушении

Особо хочу сказать о студентах-музыкантах. Их было также немало. Певцы, трубачи, скрипачи, пианисты. В качестве примера приведу всего двоих: моих соучеников по музыкальной школе: Марика (теперь, конечно, Марк) Биргера и Лорочку Андрусевич. В 1954-м году, будучи ещё малышом, к тому же довольно низкорослым, он был принят в Ленинградскую школу-десятилетку при консерватории. И своё музыкальное образование продолжал уже там, будучи одноклассником “Володи Спивакова”. Затем – знаменитая Ленинградская консерватория, игра в ряде оркестров и концертмейтерство в нескольких. Лауреатство в среднеазиатсокм конкурсе скрипачей. Лорочка тоже проделала схожий путь, став первоклассной пианисткой, правда, с ней у меня не было уже никаких контактов. А вот с Марком мы встретились через много десятилетий в иерусалимском зале, где он играл в одном из израильских первоклассных оркестров. А пару лет тому назад он выступил в моём авторском концерте. Марк часто вспоминает, как после занятий в винницкой музыкальной школе мы забирались в ту самую детскую библиотеку на 2-м этаже и читали, читали, читали,
Пару слов о стилягах. В середине 50-х эти персонажи действительно были на устах у винничан. А году в 53-м или 54-м в театре, в городском праздничном концерте, в роли стиляги выступил со смешной по тем временам интермедией главный художник театра Витавский. Вспоминая ту интермедию, трудно понять “сверхзадачу”. Содержания в той интермедии никакого не было. На голове героя – тот самый “кок”, из-под цветастого пиджака торчал огромный галстук, возможно с висевшей на нём обезьяной (за это не ручаюсь), узкие брючки и туфли на толстенной подошве. Чтобы образ был “по-настоящему” отрицательным, в его уста была вложена какая-то абракадабра асоциального смысла (постоянно повторялось словечко “люкс”), сдобренная популярной тогда итальянской песенкой “Мамбо”, в исполнении Витавского, что сопрвождалось конвульсивными движениями, которые должны были подчеркнуть антиобщественный характер целого явления. Впрочем, может я несправедлив: и в наше время сатирические персонажи на эстраде бывают не более осмысленными, чем тот стиляга.
Но главное действо, связанное со стилягами в течение нескольких лет происходило в... витрине нижнего этажа, в угловом отсеке (угол был образован улицами Ленина и Козицкого) гостиницы “Савой”, выходившем на “Ленинскую”. Примерно с 1954 года (наверное, до 1963 года) здесь еженедельно стали выставлять рисованный сатирическитй стенд. Поначалу на стенде фигурировали исключительно те самые стиляги. Находили каких-либо винницких ребят, орининальничавших в одежде, рисовали карикатуры. И винничане, проходившие в огромном числе мимо витрины разглядывали этих пародийных типов. Если учесть, что в тем времена самое мода служила объектом критики и насмешек, объектом, всё же не столь вызывающим и представлюящим собой “лишь” мещанское проявлние, то стиляги выглядели чуть ли не врагами, мешающими “нашему прожвидению вперёд”.
Как мне рассказывали, некоторые скандальные винницкие персонажи, подходя к витрине, иногда выражали возмущение: почему нет карикатуры на их персонального врага?
В какой-то момент по городу прошёл слух (это было, если не ошибаюсь, осенью 1956 года) о том, что кинохроника засняла кадры о виницких стилягах, которые будут покажут перед началом фильма в “кино Коцюбинского”. Как правило, перед сеансами демонстрировали киножурнал “Новости дня”. Но на этот раз, через пару недель после того слуха, винничане стали передавать из уст в уста, что, таки-да, “нас показывают в кино”.
Те самые кадры были засняты на улице Ленина, около сахаротреста, в вечерние часы. Вся мизансцена продолжалась (на фоне голоса за кадром) минуты 3. По улице шли молодые ребята одетые в плащи и демисезонные пальто. Всё было бы хорошо, но вот беда: они были без головных уборов. Ходить в пальто, но без кепок и шапок и, что самое, видимо, одиозное, с поднятыми воротниками плащей и пальто! – тогда это вошло в моду в Восточной Европе. Что мы наблюдали в кинокадрах о венгерском восстании в октябре – ноябре 1956 года, названном в СССР котрреволюционным и даже фашистским путчем. Дав зрителю насмотреться на столь “негативных” героев (без головных уборов и с поднятыми воротниками), сценаристы вводили в мизансцену их положительных антиподов: нескольких молодых людей с красными повязками (членов бригад содейстия милиции – “бригадимильцев”) на рукавах. Последние смотрелись на молодых передовиков производства, которые посещают комсомольские собрания, выполняют производственные планы и потребляют алкоголь совсем по минимуму (так должно было казаться). Бригадмильцы выбрали из компании “стиляг” нескольких приглянувшихся им “нарушителей”, подошли к ним, остановили и стали опускать воротники на пальто у “стиляг”:
– Можно ведь вот так. Это удобнее, незачем скрывать лицо,– звучал голос за кадром.
Я уверен, что абсолютное большинство наших земляков не способно было оценить абсурдность того, что они видели на экране. Но в одном не сомневаюсь: самым главным в этом действе было то, что в затёмнённом зале они видели свой город, который любили и которым гордились. Скажем, как балтеровские мальчики – своим приморским городком, пляж которого был, как они считали, вторым в мире. Последнее замечание навеяно теми оценками, которые давали гордые винничане достопримечательностям своего города, явлениям винницкой жизни или даже отдельным землякам.
В моём дополнении рассказа о стилягах следует прокомментировать тот знаменитый эпизод в доме артистов, о котором Вы, дорогой автор, уже писали. Как мне помнится летом 1958 года, примерно в конце августа винничане были захвачены просто драматической историей, сюжет которой казался настолько волнующим, что вряд ли чем-либо подобным могли похвастаться наши соседи: житомиряне, хмельничане, черкассцы и даже одесситы или киевляне.
“Так слушайте, что я Вам расскажу. В Винницу прибыл с командировочным заданием человек. Он как следует выпил, подошёл к окну и выглянул наружу. А окно его выходило прямо на дом артистов. И что он там увидел?.. Кошмар. Молодёжь, совершенно голая, танцевала. Что значит голая?– молодые люди и девушки. Поняв, что это ему не мерещится, он тут же... ”.
Понятно, насколько молодёжь была голой, что там вообще происходило, никто толком не знал. Но в пуритансокм обществе достаточно было какой-либо мелочи в виде па из рокн-ролла или, позднее, твиста, чтобы осудить проникновение чуждой идеологии. А тут не просто танцы, а ещё и в голом виде. Повсюду звучали имена “преступников”, которых расстрелять мало: “Я бы привязал их к мчащейся лошади...”. “Я бы их...”.
Из всех имён – среди них было много детей известных в городе людей. Но я запомнил только несколько. Это Аида Малышева, дочь погибшего в авиакатастролфе за 7 лет до этого генерала, возвращавшегося с 19 съезда ВКПб – КПСС. Это сын Молдавана (кстати фамилия погибшей через несколько лет молодой жены самого артиста была Журавлёва). Алик ...нный. И это Вольф Берестецкий, 33-летний художник, которому в силу его возраста была присвоена роль руководителя организации. Ну раз организация, то должно быть хоть название. Об уставе и взносах, слава богу, не говорили – в противном случае ребята не обошлись бы вегетаринскими наказаниями. Но название всё-таки нашлось: КОРПОРАЦИЯ. Так это было или не так, трудно сейчас уже установить. Я лично предполагаю, что кто-то из ребят мог в угаре романтики тех встреч сказать что-либо вроде того, что ну и корпорация же мы. Или ещё что-то в этом роде. Но бдящему оку много не надо. Раз КООРПОРАЦИЯ, то члены её кто?.. Правильно, КОР-ПО-РАН-ТЫ. С такими лэйблами и предстали они на ряде собраний в медицинском и педагогическом институтах. А 2-й секретарь обкома комсомола Олена Труханенко выступила с разоблачительным подвалом в “Вiнницькiй правдi”. Заголовок был просто уничтожающим: “Пустоцвiти”.
Нетрудно представить себе содержание этого памфлета, повествовашего о том, что в то время, как мы все нацелены на... выполняем и перевыполняем... осваиваем целину... овладеваем знаниями... бережно храним традиции... находятся ничтожные личности, для которых нет ничего святого... забыли о подвигах герове гражданской войны... первые пятилетки... герои Великой Отечственной войны...
Первый секратарь обкома комсомола Евген Таран, призывая на одном из активов осудить чуждый элемент, посетовал: “Вони навiть i не знають, як сонечко встає”
А студенты пединститута, проходившие в моей школе производственную практику, делились с нами, младшими товарищами, подробностями собраний, в ходе котрых вскрывалась подлая сущность и наглость корпорантов.
Глядя сквозь толщу десятилетий на то, что осталось за тем далёким горизонтом, хочется сказать, что жаль тех ребят-корпорантов, как следует хлебнувших в то сумрачное время. Можно разделять или не разделять желание танцевать топ лесс. Ни тогда, ни сейчас я бы не мог одобрить их пренебрежительные высказывания по адресу тех, кто занимался тяжёлым трудом на заводах и в колхозах, если действительно такие высказвания имели место. Но в молодости даже самые умные из нас могуть чего угодно наговорить-нагородить, за чем по факту мало что стоит. Однако подвергнуть ребят за молодёжную забаву, пусть даже непонятную, в судилище, в травлю их родителей? Иначе как варварством трудно это назвать.

Дмитрий Якиревич   30.11.2009 13:45   Заявить о нарушении

Исправление последнего абзаца.
Однако ввергнуть ребят за молодёжную забаву, пусть даже непонятную, в судилище, ввергнуть в травлю их родителей? Иначе как варварством трудно это назвать.

Дмитрий Якиревич   30.11.2009 23:38   Заявить о нарушении

Дорогой Дмитрий!

В любом случае, я оказался в основном прав: только коллективными усилиями удастся написать достаточно подробную историю послевоенной Винницы. Один запомнил это, другой – то, третий – ещё что-то. И так – почти до бесконечности. Самое интересное: как одно воспоминание инициирует другое, а другое – дополняет прежнее.

Вам дополнять, пардон, несколько легче: не надо обязательно придерживаться системы. Некоторые Ваши интересные воспоминания я просто не сумею – без потери линии повествования – включить в мои воспоминания. Но, надеюсь, что читатели обратят внимание и на Ваши – не менее интересные, чем мои воспоминания – дополнения.

И ещё одно: посмотрите вот эти воспоминания (http://sch4.edu.vn.ua/history_recollection.html) – и Вы узнаете как фамилию дяди Вани (Бабин), так и кое-что новое об упомянутых Вами учителях. Мне и тут пришлось первому проявить инициативу. Правда, никакой «второй» пока ещё не присоединился. О «третьем» уже помолчу. К сожалению, имеющиеся там пару опечаток исправить не могу, так как не имею доступа к своему тексту.

Завершаю последние дела сего года. Сижу на чемоданах. Самолёт, наверное, уже заправлен. Поэтому отвечаю кратко.

Всех благ!

Нил Крас   30.11.2009 23:39   Заявить о нарушении

Читатели этой переписки! Наберите в любой поисковой системе интернета имя и фамилию моего корреспондента – и вы увидите, какой он незаурядный человек. Выпускник МГУ, программист по полученной там специальности, писатель, поэт и композитор – по широко известной в Москве и в Израиле, но и не только там, непрекращающейся уже несколько десятилетий творческой и общественной деятельности. И, тем не менее, нашедший время для письменного свидетельства любви к городу своего детства и его людям.

Я ещё раз обращаюсь ко всем, обратившим внимание на наши воспоминания.
Если сможете, подключите других бывших винничан к «проверке памяти».
Молодёжь, помогите своим бабушкам и дедушкам опубликовать в интернете их впечатления о тех годах.
Послевоенная Винница (и не только она) должна быть сохранена в памяти поколений на долгие века!

Нил Крас   30.11.2009 23:41   Заявить о нарушении

Уважаемый г.Крас
Позволю себе еще несколько дополнений:
1.На втором этаже здания, где размещалась аптека №2, находилась городская юридическая консультация и нотариальная контора.
2.Не все руководители, упоминаемого Вами, магазина "Элктротоваров" подходят под Ваше определение "предварительного заключения". Долгие годы им руководили Леонид Ройзман, Берензон (не помню имени), к сожалению не помню фамилии - Дора Владимировна.Никто из них,насколько я знаю и как говорилось в анкетах тех лет, под судом и следствием не был.
3. К сожалению, Вы не упомянули о "промышленных китах" тех лет, находившихся в центре города - Горпромкомбинат на ул. Козицкого, артель инвалидов войны на ул. Ленина( примерно напротив выхода ул. П.Осипенко на ул. Ленина и весоремонтный завод на углу Ленина - П.Осипенко ( вход со стороны П.Осипенко).Вы говорили о трудностях с одеждой, обувью, предметами быта. Горпромкомбинат тех лет и был прообразом поздних домов быта. Именно в его ателье у шляпницы Анюты городские модницы заказывали свои шляпки,а немногочисленные владельцы пишущих машинок ремонтировали их у Аркадия Маргасина. И позвольте немного личного - отремонтировать немногочисленные отечественные радиоприемники и переделать трофейные немецкие под отечественные радиолампы можно было у моего отца Мити Юкельсона.Только в горпромкомбинате можно было заказать модельные туфли - помните, такое сочетание лакированных туфель с замшевыми вставками. И это не говоря о зеркалах, простой мебели...Кстати,некоторое время, Горпромкомбинат возглавлял командир одного из партизанских отрядов Винницы - Кондратюк.Работники артели инвалидов войны выполняли мелкие ремонты одежды,бытовой техники.
Весоремонтный завод изготавливал большие напольные весы, ремонтировал всё весоизмерительную технику.
С уважением,
Акива

Акива Юкельсон   05.12.2009 23:00   Заявить о нарушении

Уважаемый автор!С интересом прочитала Ваш материал о Виннице,хотя сама киевлянка.Прошу Вас о помощи.Мне необходимо найти отчество МИКУНИСА ШМУЭЛЯ/САМУИЛА/,родившегося в Полонном /ныне Хмельницкая обл/ Моя девичья фамилия Микунис

Клара Шумская-Микунис   27.12.2009 20:24   Заявить о нарушении

Глубокоуважаемая Клара!

Отчество Самуила Микуниса – Израилевич

(http://www.lechaim.ru/ARHIV/175/markish.htm).

Рад был быть Вам полезным.

Нил Крас   28.12.2009 18:26   Заявить о нарушении

Глубокоуважаемый Акива!

Благодарю Вас за интерес к моей публикации, замечания и дополнения к ней.
Я постараюсь дополнения включить в текст. Как только приду в себя после поездки на западный берег Атлантики.

Должен Вам, однако, заметить, что, возможно, и Вы частично ошибаетесь. То, что в магазине электротоваров было так много директоров, уже говорит против того, что они руководили магазином «долгие годы». Скорее всего, директоров было ещё больше, чем Вы упоминаете.

Возможно также, что никто из них не был действительно осуждён. Либо их вина не была доказана, либо … (сами понимаете, насколько независимо и неподкупно было советское правосудие). В камере предварительного заключения находятся ДО суда (от нескольких часов до дней и недель), если следствию это необходимо.
Ну, а что «Никто из них, насколько я знаю и как говорилось в анкетах тех лет, под судом и следствием не был», то тут Вы просто ошибаетесь.

Упоминаемый Вами Леонид Ройзман – всегда улыбающийся заикающийся молодой человек с хорошими манерами – появился в Виннице в начале пятидесятых годов после ОТСИДКИ за спекуляцию стрептомицином в Москве. По нынешним меркам – вообще, не преступление, а коммерция. А тогда – страшно сказать!
Появился он летом, в белом ШЕРСТЯНОМ двубортном костюме. Это вам не парусина и даже не желто-песочного цвета чесуча, кители из которой жарким летом носило винницкое начальство! И, так далее…
А после вылета из магазина электротоваров Лёнечка приземлился в маленьком магазинчике на Старом городе. Значит, что-то было не так. Не исключено, что «отстёгивал» наверх недостаточно. Не знаю, не знаю.

Меня подмывало написать раздел о винницкой торговле, но я так мало ведал о МЕТОДАХ её работы. Хотя с некоторыми деятелями торговли был более-менее знаком. И среди них, надо сказать, были по-своему весьма одарённые люди.

С благодарностью,

Нил Крас   28.12.2009 19:14   Заявить о нарушении