Келейные записки

 Тетрадь пятая

3

НА БЕРЕГУ ЛАТКИ

Мы подошли к берегу реки Латки. Отец Николай присел на ствол поваленной ветром ольхи, крона которой покоилась на узкой песчаной косе противоположного берега. Отец Константин, подобрав рясу, устроился чуть в стороне. Я остался стоять.

– В ногах правды нет, садись, – предложил отец Николай, указывая мне на место рядом с собой.

– Насиделся в поезде – постою, – отказался я.

– А что молодёжь думает – обнажить меч или оставить в ножнах? – обратился ко мне отец Константин.

Я задумался. Вспомнил рассказ Ильдуса о любви, соединившей его и Анюту поверх религиозных перегородок, вспомнил Алису, уход которой был обусловлен моей неспособностью подняться тогда над перегородками, и, неожиданно для самого себя, поведал всё без утайки сидевшим напротив меня священникам.

Некоторое время они молчали. Наконец отец Константин отозвался:

– Ездра называет смешанные браки «беззаконием, превышающим голову, и виной, выросшей до небес», а Неемия «великим злом, грехом перед Богом». О том же гласит и семьдесят второе правило VI Вселенского собора: «Недостоит мужу православному с женою еретическою браком совокуплятися». Но оставим это. Я не понял, как твои истории соотносятся с моим вопросом?

– А так, – расхрабрился я, – что первейшая из всех заповедей – заповедь любви. Она от сотворения мира и на все времена. А всё остальное – законы, обычаи, традиции, слова пророков, правила соборов – имеют ценность до тех пор, пока поддерживают эту заповедь, а не вступают с ней в конфликт. Раньше семьи создавались исходя из меркантильных интересов, интересов общества, религиозных общин. Из того времени и весь существующий сегодня свод законов и подзаконных актов, запрещающих браки православных с неправославными и отводящих женщине роль существа, зависимого от мужчины, подчиненного ему. Всё это устарело. На смену бракам по расчету приходят браки по любви, а любовь даруется Богом. «Всякий любящий рождён от Бога и знает Бога. Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть Любовь». Идти против любви – идти против Бога. Миром должна править любовь. Бог Отец един для всех, независимо от того, кто и как его величает. Все люди на земле – братья и сёстры. Так мои истории соотносятся с вашим вопросом, а отсюда и очевидность ответа – мечи надо убрать в ножны. Церковь должна отделиться от государства и жить по евангельским заповедям, видя и почитая Христа в каждом страждущем, независимо от того, как тот молится и молится ли вообще.

– Ишь ты, куда тебя занесло! – удивился отец Константин.

– А вы вспомните притчу о самарянине. Кто нам близкий? Для истинного христианина это человек, творящий добро. Будь он мусульманином или любой другой веры – если он творит добро, по духу мы с ним единоверцы. Иноверцами я бы называл только тех, кто зол, алчен, высокомерен. По-моему, если такой человек даже крещён в православную веру и ходит в церковь, – по духу он для истинных православных иноверец. Добрых людей гораздо больше, чем злых. Действуя вместе, а не стремясь подавить или принизить друг друга, добрые люди способны справиться с любыми вызовами нашего неспокойного времени. Любовь и доброта – вот наши мечи! Пора осознать, что всё противоречащее сути христианства – заповеди любви, должно остаться в прошлом. А это не только брачное законодательство, но и возведённые в ранг закона привилегии одной религии перед другими*. Любое неравноправие разъединяет людей. Именно неравноправие, а не дефицит карательных мер, ведёт к росту насилия, погромам, смутам.

Что тут началось! Отец Константин напал на меня. Православие – единственная в мире дорога к Богу! Все остальные религиозные течения – ислам, буддизм, католицизм и прочие "измы" – уводят паству в ад. Признавать их равными себе – означает поддерживать своим авторитетом. Без православия Русь не состоялась бы как государство. Из Крещения Руси берёт начало великая империя. Один царь, одна вера, одна страна – если от этого уйти, всё рухнет!

Отец Николай стал защищать меня. Не оспаривая исторических заслуг православной церкви, он напомнил отцу Константину его же слова, что прикладывать мерки дня вчерашнего к реалиям дня сегодняшнего не всегда корректно. Сращивание церкви с государством было необходимостью, но сегодня следует вернуться к евангельскому «кесарева кесареви и божия богови», иначе церковь окончательно обюрократится, превратившись в одно из подразделений государственного аппарата. И сейчас уже в ней «кесареви» довлеет над «богови».

Отец Константин в ответ высыпал пригоршню цитат отцов церкви и правил Вселенских соборов. Отец Николай, возвысив голос, возразил ему цитатами из Евангелий. Каждый дожидался окончания речи оппонента не для того, чтобы поразмышлять над услышанным, а чтобы сразу же выпалить в ответ нечто противоположное. Ни тот, ни другой совершенно не слышали друг друга.

В какой-то момент я поймал себя на мысли, что словами можно обосновать что угодно и что угодно опровергнуть. Учитывая объём знаний священников и запал энергии каждого, эта дуэль цитатами могла продолжаться вечно, превращая друзей во врагов. И что самое печальное, я, катализатор этой дуэли, со своим тощим багажом знаний и нулевым авторитетом, бессилен её остановить.

От невозможности предотвратить надвигающуюся ссору я чуть не расплакался и взмолился Богородице, чтобы помогла священникам осознать бессмысленность обрушиваемого ими друг на друга водопада слов, что слова пусты, если не создают в сердцах тишину. «Бог не в словах. Он отворачивается от спорящих, смиренно ожидая, когда они пригласят Его в собеседники. Пресвятая Богородица, помоги им осознать это!»

И тут случилось чудо. Отец Константин вдруг остановился на полуфразе, удивлённо взглянул на меня, потом подошёл вплотную к отцу Николаю, уткнулся своим широким лбом в его грудь и глухим от волнения голосом произнёс:

– Прости, Коля – гордыня одолела. Не истины взалкал, а «ученостью» похвалялся, – и, нагнувшись ещё ниже, поцеловал отцу Николаю руку.

Тот перекрестил склонённую перед ним голову и, торопливо схватив руку отца Константина, склонил в свою очередь голову перед ним:

– Прости и ты меня: вспылил как спичка – бес попутал.

Они обнялись и долго стояли так, хлопая друг друга ладошками по спинам.

*Привилегированный статус православной веры был закреплён в Основных Законах государства, статья 62 – «Первенствующая и господствующая в Российской империи вера есть Христианская Православная Кафолическая восточного исповедания». Поэтому всякое выступление против православия расценивалось как государственное преступление и наказывалось, вплоть до ссылки на вечное поселение и каторжные работы. Остальные церкви и религиозные направления были разделены на «терпимые» и «гонимые». Неправославные верующие ограничивались в гражданских правах, а зачастую и подвергались прямым гонениям.