Нос трудного подростка Варвары Сидоровой

Глава 3. Говорящая шапка

Шапка на Алине была натянута почти до носа, поэтому прямо смотреть она не могла, только вниз, и Варвара даже перестала прикрывать нос рукой. Конечно, если бы все носили шапки таким манером, можно было бы прожить и со слоновьим хоботом, но в их классе многие ходят вообще без шапок. Даже зимой. И даже девочки. Ладно. Чего уж теперь…
 
Варвара вздохнула и посмотрела на шапку, которая белым сугробом возвышалась на Алининых плечах. Ниже шапки шла уже сама Алина – розовая ветровка с золотыми молниями, белые джинсы, изящно разорванные на коленках, и розовые кроссовки. Шнурки на кроссовках тоже были золотые. Видно было, что несмотря на уши, оделась Алина как всегда тщательно, с учётом последних модных рекомендаций.

– Давай, рассказывай. Когда это случилось?
– Не знаю. Вчера ещё не было.
– У меня тоже вчера ещё не было. Значит, ночью. Понятно. А… а что тебе снилось?
Они прошли в комнату.
– Что снилось? – удивилась шапка, располагаясь за Варвариным столом. – Не помню. Ничего, наверное, не снилось. Я математику до ночи делала. Так и не дорешала до конца. Да ну её, математику – всё равно я в школу ходить больше не буду…
Тут Алина подпрыгнула.
– А-а-а! Варька! Я только сейчас подумала – сценку к Дню учителя тоже бросить придётся! А там же Зуев!

Алина была влюблена в Зуева, как и половина девочек в их классе. Варвара была из другой половины, поэтому наличие Зуева не мешало им оставаться лучшими подругами. В сценке этой некоторые участники должны были танцевать, танцы готовили отдельно…
– …и меня должны были с ним в пару поставить в следующий раз, вместо Кристинки, потому что он сказал, что не будет с такой дылдой танцевать. А следующий раз – это сегодня! Теперь никаких танцев…
– Да ты что! Так и сказал – «с такой дылдой»? Прямо при ней?

Кристина, конечно, была самая высокая девочка в классе, но чтоб называть её дылдой! Вот дурак этот Зуев, боится показаться маленьким. А мог бы радоваться, что он в паре с девочкой из танцевального кружка – Кристина танцует по-настоящему, а он только и умеет выпендриваться да новыми телефонами хвастаться. Не повезло Алинке влюбиться в такого…
– …и только мне повезло, только сказали, что с ним теперь я танцевать буду, как вдруг… вот это…

И она схватилась за голову и стала качаться из стороны в сторону – в точности так, как недавно качалась сама Варвара. Смотреть на это качание было тяжело. Варвара отвела глаза.
– Ну, Алин, ну давай пока не будем про Зуева… то есть, не будем про танцы. Давай про то, что случилось. Надо всё вспомнить. Это же ночью произошло, значит, скорее всего во сне. Но раз тебе ничего особенного не снилось… А что утром было?
– Да что ты всё с вопросами пристаёшь? Надоело уже! Какая разница, что было, чего не было. Не помню я ничего! Как в зеркало посмотрела – так больше ничего и не помню! – Из-под шапки закапали слёзы. – Говорила же, придумаешь, что с ушами делать, а сама…

Варвара хотела на несправедливость обидеться, но не стала. Как-то глупо обижаться на плачущую шапку. Ей ведь даже в глаза не посмотришь. Она рассудительно сказала: 
– Во-первых, мы обе пострадавшие. У тебя уши, а у меня нос. Во-вторых, ты что, не понимаешь? Тут всё дело в том, что начался переходный возраст! У тебя вчера он был?
– Н-нет, – сказала озадаченная шапка, – не было у меня ничего, кроме математики.
– Вот именно. А ночью этот возраст перешёл. То есть начался. Как болезнь. И – хлоп! – пожалуйста, у тебя уши, у меня нос. Это симптомы. Я тоже утром как увидела…

Голос у Варвары дрогнул, и она стиснула зубы, чтобы самой не разреветься.
И хорошо, что не разревелась, а то не заметила бы, как из-под шапки показался заплаканный, но очень любопытный глаз. Варвара спохватилась и тут же прикрыла нос рукой.
– Ты что подглядываешь? Сама под шапкой сидишь, а за другими, значит, подглядывать можно?
– Да я ничего не видела! Никакого такого носа!
Варвара села к подружке спиной.
– И не увидишь.

В это время на столе задёргался, затрезвонил истерично Варварин телефон.
– Женя звонит. Что это у них там в школе случилось? – удивилась Варвара и взяла трубку.
– Варя, – сказала трубка похоронным голосом, совсем не похожим на обычную Женину певучесть, – передай там всем, что я не приду. Я… я заболела.
– Ты что, тоже не в школе?
– Тоже? – вяло переспросила трубка. – И ты заболела?
– Ну да. То есть нет… Подожди, давай скажи сначала, что у тебя за болезнь.
Трубка долго молчала, потом вздохнула.
– Про болезнь я это так сказала. Просто я в школу больше не пойду.
– Да? А почему это не пойдёшь? С тобой что-то случилось?
– Ну… наверное.
– Понятно, – решительно сказала Варвара. – Значит, ещё один случай. Слушай меня внимательно, Жень…
– Что тебе понятно? Ничего тебе не понятно! Ничего я не буду слушать! – заорала вдруг трубка так пронзительно, что даже Алина подпрыгнула, а Варвара чуть не оглохла, но не растерялась и заорала сама, ещё громче:
– Нет, ты будешь слушать! Потому что ты не одна! У меня тоже что-то случилось! И у Алинки случилось! И мы сидим и думаем, что делать. Давай, приходи к нам, поняла?

То ли потому, что у Варвары был такой командирский голос, то ли потому, что Женя услышала про Алину, но орать она перестала и осторожно уточнила:
– Прямо сейчас приходить?
– Немедленно!
Варвара разъединилась.
– Ну вот. Нас уже трое.
– Ага, я слышала, – отозвалась шапка. – Интересно, что может у Женьки случиться?

Женя была самой красивой девочкой в их классе. Красивым в ней было всё, даже фамилия – Китайгородская. Она единственная надевала в школу юбки и платья – кроме, разумеется, уроков физкультуры. А в музыкальной школе Женя училась не на каком-нибудь обыкновенном инструменте вроде фортепиано или скрипки, а на арфе. Многие в их классе арфу представляли себе с трудом, но чувствовали, что это нечто особенное. Жизнь у Жени шла по строгому расписанию, как электричка со всеми остановками. У неё никогда ничего не случалось.

– Вот придёт, и узнаем, что там у неё. Ей тут пять минут идти.
– Не придёт она, не захочет себя показывать. Она же красавица.
– Придёт. Ты её голос слышала? Плохо ей. Значит, придёт.
– А я тебе говорю, не придёт. Даже ты мне свой нос не показала, а тут – Женька. – Шапка задумалась, выбирая что-нибудь похуже из того, что может произойти с таким феноменальным совершенством. – Вдруг она облысела?

Волосы у Жени были невиданной светло-золотой красы и невиданной длины – ниже попы. Она заплетала их в толстую косу, и этой косе в школе завидовали даже те, кому не нравились длинные волосы. Женя вообще была похожа на царевну. Не на какую-то худосочную принцессу, а именно на русскую сказочную царевну, вроде Царевны-Лебедь, у которой месяц под косой блестит, а во лбу звезда горит. Но стопроцентно, что у настоящих царевен таких кос не было. Да уж, облысеть – это для неё точно самое худшее, мимоходом подумала Варвара, а не мимоходом всё-таки на Алину обиделась. Женька, конечно, красавица, но с какой стати эта ушастая шапка говорит про Варвару «даже ты»? Ещё называется лучшая подруга!

– Чего это даже я тебе нос не показала? А ты мне свои уши показала? Может у тебя там и нет никаких ушей!
– У меня нет? Это у тебя нет! Пока ты не закрылась, я видела, что у тебя там ничего особенного!
Варвара схватилась за нос, нащупала бородавку и по-настоящему разозлилась.
– Ах, ничего особенного? Я тебе сейчас покажу ничего особенного!
– Да уж, покажи! – съехидничала шапка.
– И покажу! Но только если ты свои уши покажешь!
– Если ты покажешь, то и я покажу.

Девочки замолчали и засопели.
Варвара чувствовала, что сопит громче Алины. Гораздо громче. Нос её прямо раздувался от сопения, солировал, как саксофон или ещё какая-нибудь дудка, и вот уже к этому соло подключились барабаны, добавляя ритм – тадам-тадам, тадам-тадам…
Это сердце, поняла Варвара. Надо успокоиться и перестать друг друга передразнивать. А то заладили, как попугаи: ты покажи – нет, ты покажи… Она, Варвара, уж точно не попугай. У неё, в отличие от попугая, есть логика. Вот и учитель математики ей говорил: «У тебя, Сидорова, хорошо развито логическое мышление…»

Варвара Сидорова напрягла логическое мышление и сказала:
– Ладно, давай так: на счёт три ты снимаешь шапку, а я убираю руки. Одновременно. И никому не будет обидно. Согласна?
– А ты не обманешь?
– Нет.
– А кто считать будет?
– Считать тоже можно вместе. Я скажу «раз», ты скажешь «два», а «три» – хором. Пойдёт?
– Ну… Ладно. Пойдёт!

Они сели лицом друг к другу. Алина вцепилась в край шапки, Варвара прижала руки к носу.
– Раз, – раздался из-под ладоней гнусавый сип.
– Два, – ответил полузадушенный шёпот из глубин шапки.
Подружки набрали воздуха, чтобы сказать «три» – и в комнате повисла мёртвая тишина. Она висела и висела, сгущаясь, тяжелея, как туча перед грозой, секунда за секундой, мгновенье за мгновеньем…
Первой не выдержала Варвара.
– Ну! Почему ты не считаешь?
– А ты? У меня из-за тебя уже воздух кончился!
– А у меня, думаешь, не кончился?
Варвара отвернулась и отдышалась.

– Так, понятно. Этот способ нам не подходит. Давай будем привыкать друг к другу постепенно. Сначала краешек покажем, потом побольше, потом ещё немножко, ещё… Так спокойнее будет.
– Точно, так лучше! Всё, давай, начинаем. А то сейчас придёт лысая Женька, а я не неё даже посмотреть нормально не смогу из-за шапки этой.
Они снова повернулись друг к другу.

Белая шапка, миллиметр за миллиметром, начала подниматься и сползать на затылок – как в замедленном кино. Так же медленно сползали вниз Варварины руки, и вот уже на них не мигая смотрели оба Алининых глаза. Но Варвара на это внимания не обращала – она сама не отрывала взгляд от нижнего края ушей, на которых покачивались золотые серёжки. Вот уши стали видны уже до середины…
– Двигай руки! Что ты остановилась? Двигай! Я же снимаю шапку!
Засмотревшаяся Варвара послушно сдвинула руки вниз и вдруг почувствовала, что под ними уже нет носа. Она испуганно втянула голову в плечи, и в этот момент шапка соскользнула с Алининой головы и упала на пол.

Подружки впились глазами друг в друга.
– Ну, – охрипшим от волнения голосом сказала Варвара, – видишь?
– Вижу. А ты?
– И я вижу.
– И как?..
– Ну… Уши есть. А они у тебя раньше другие, что ли, были?

Алина обожала всё модное. Летом она сделала новую причёску, и голова её стала похожа на одуванчик. Кажется, подуешь – и разлетятся маленькие белые парашютики. Это потому, что волосы у неё очень светлые, а стрижка очень короткая. Иногда Алина красила свои парашютики в какой-нибудь цвет, и тогда голова из одуванчика превращалась в плюшевую игрушку. Но сегодня она была в своём одуванчиковом виде, и по бокам из белых парашютиков выглядывали розовые лопушки.

– Конечно, другие! Ты что, не видишь? Они же теперь торчат, как у зайца! Ты снизу, снизу посмотри – серьги скоро на плечах лежать будут!
Действительно, уши выросли, подумала Варвара, присмотревшись внимательнее. То-то она их никогда не замечала.
– А ещё – ты глянь поближе – на них веснушки. Они же все пятнистые, даже внутри!
И она сунула правое ухо Варваре прямо под нос, зацепив бородавку.
– Поосторожней своими ушами! – вскричала Варвара. И правда, не уши, а опахала какие-то.
– Ну вот, а ты говорила… Их даже шапкой к голове не прижмёшь. Ещё вчера никаких ушей не было, а сегодня я уродина-а-а!

Это Алинка из-за Зуева так переживает, подумала Варвара. Ещё бы – встанешь с таким в пару, а он и без всяких ушей найдёт, к чему придраться. Хорошо, что ей самой танцевать не нравится.
Вдруг в голову пришла интересная мысль.
– А может, это ничего, Алин? Это же как у эльфов уши! Если их ещё сверху заострить немножко…
– Заострить? Ты что, смеёшься, да? У самой ничего особенного, так надо над другими поиздеваться?
Варвара вспомнила про свой нос и нахмурилась.
– Я не издеваюсь. Ты про мой нос ещё вообще ничего не сказала, только о своих ушах и думаешь.
– Нормальный у тебя нос. Ну, прыщик вскочил, подумаешь.
– Сама ты прыщик! Не видишь, что ли, что нос вниз загибается?
Она повернулась к Алине боком. Алина вгляделась в предъявленный профиль, испуганно ощупала собственный нос и пальцем приподняла его кончик повыше.
– Он всё длиннее и длиннее. Я уже могу достать до него языком, – сказала Варвара с тяжёлым вздохом.

Алина отвернулась, изо всех сил высунула язык, но до носа не достала. Хоть в этом повезло!
– Знаешь, есть ведь пластические операции…
– Ага, тебе хорошо говорить – операции. Ты-то можешь просто волосы отрастить, и никаких ушей, а мне полноса отрезать придётся. И не прыщик это, а настоящая бородавка…
В это время в дверь позвонили.
Алина натянула шапку. Варвара прикрыла нос рукой и пошла открывать.

Глава 4. Царевна Несмеяна

Коса золотой змеёй лежала у Жени на плече. Значит, не облысение. Варвара оглядела подружку целиком – в лице вроде всё в порядке, ноги и руки на месте, и вообще сегодня Женя показалась ей в сто раз красивее, чем обычно. Но сейчас эта царевна была не Лебедь, а Несмеяна. Достаточно было посмотреть в её несчастные глаза, чтобы понять – да, что-то случилось, причём это что-то очень нешуточное. Гостья молча стояла на пороге и смотрела прямо перед собой – как будто на Варвару, но как будто и нет...

Продолжение: глава 4 https://proza.ru/2023/01/25/574