Тайные тропики

Вышитая белым вуаль, под прозрачными пятнышками которой летят горы, леса, города...

Глаза слезятся, покалывают от искрящихся на высоком солнце облаков, бесформенных, мягко-комфортных. Неспешно расходящихся, наплывающих и воссоединяющихся, проникающих друг в друга, под завязку заполнивших бесконечность, в которой парит авиалайнер. Пассажиру, изучающему изнутри танцы облаков в тихом нежно-голубом океане, чудится, словно самолет отключил двигатель и наслаждается необъятностью, ощущением отрыва от всего земного, погружением во вневременное. Испытывающий несказанное удовольствие взгляд прогуливается туда-сюда и через какое-то время упирается в ненасытную снежную пену, застывшую на самом краешке небес. В этой пене хочется потоптаться, набрать в ладошки и дунуть. Посильнее. Чтобы разлетелась на мириады пузырчатых хлопьев. Раздуть... и вдохнуть голубое.

Пена качается, рассматривает неживого пришельца, со своего горизонта наблюдает, как готическое создание рисует тонкую быстроисчезающую линию сквозь дымчатость лёгких фигур. Пришелец же, насладившись вольностью, склоняет нос по направлению к земле и вот уже укрыт взбитой шапкой, похожей на сливки, приподнявшиеся и осевшие на ободках чашки воздушного капучино. Пена снисходительно провожает скупую на эмоции птицу. А птица отрывается от шапки и стремглав вниз, потому что там - вечное лето.

В раннем детстве я не подозревала о существовании такой страны, в юности не мечтала о том, что покроюсь влагой тропиков, да и позже... Грандиозных планов  никогда не строила. Лишь позволяла себе мечтать. Рассматривать яркие открытки, фотографии водопадов, мокрой сельвы в орхидеях, крокодилов, обезьян, попугаев, орущих на крошечных колибри, злобных пираний. Тот противоположный мир, к которому солнце ближе. А тут подарок. Младшая сестренка со своей семьей уехала поработать и пожить в Венесуэлу. Соскучившись, мы решили собраться и отметить начало третьего тысячелетия большой семьей. Без обсуждения на тропической территории.

Встреча Нового года была не только поводом увидеться. Параллельно возникла сумасшедшая идея ступить на малохоженные земли, соприкоснуться с другой эпохой.

Много ли на нашей замечательной планете удивительных мест? Невероятно много. Что мы знаем об этих местах? Крупицы. Крохи. Отрывки историй, обрывки фотографий, десятки минут видео от смельчаков, покусившихся на скрытое, неразгаданное тайное. Отведав настоящести, они дают немножечко попробовать и нам. Живительного сока со вкусом новизны и счастья. Да, спасибо им, этим неугомонным мечтателям, подвижникам, исследователям, которые бросают привычный комфорт и устремляются в неизвестность. В джунгли, на необитаемые острова, на немыслимые высоты. В загадку. И через какое-то время сами становятся частью этой загадки.

Мы летели десять часов над странами, морями, Атлантическим океаном, и наконец авиалайнер приземлился в баню, влажную парную, украшенную пальмами. Даже огромная гора Авила, закрывающая столицу Венесуэлы Каракас от моря, не спасает здешний климат. Во всех квартирах и домах стоят приборы, собирающие влагу, трудятся, ежедневно выпивая по несколько литров воды из квадратных метров комнат. В домах, которые стоят повыше, в тех, которые пропускают сквозь себя облака, приборы трудятся еще интенсивнее. Но к сверхвлажности очень быстро привыкаешь. Ведь когда в конце декабря у тебя перед глазами мельтешат пышные цветы, усыпавшие горные парки, когда на тебя смотрят жаркие подоконники, когда на каждом шагу лавочники предлагают свежие соки из манго, папайи, дыни, арбуза, клубники с добавлением кубиков льда, на пляжах собираются разновозрастные шумные компании, безмятежно танцующие сальсу до нового солнца, по дороге отстраненно ползет  ленивец, просто потому-что ему нужно на склон на противоположной стороне улицы, сердце наполняется радостью, все остальное не важно.

Есть места, поцелованные богами. Особенные. Одно из них - Великая Саванна или Гран Сабана. Расположена в Южной Америке на территории государства Венесуэла. Занимает часть Гвианского нагорья, сложенного из кристаллических скал, позже покрытых толщами песчаников, разноцветными кварцитами, лавой. К нашему времени, вследствие многовековой эрозии, плато превратилось в саванну. Над саванной, укрытой высокими густыми травами и редкими стройными пальмами, возвышаются отдельно стоящие столовые горы: осколки плато, которые индейцы называют тепуями. Тепуи - самые древние геологические образования на земле. Гордые скульптурные композиции с плоским верхом, изрезанным глубокими каньонами и ступенчатыми вертикальными склонами, умытыми водными потоками: сотнями водопадов разной высоты, ширины, силы, падающих сильной струей, порою не достающей земли, плачущих сотнями струй, прыгающих каскадами по оранжево-вишневой полосатой яшме. В нижней части тепуи покрыты тропическими дождевыми лесами, в верхней похожи на скалистые лестницы, устремленные в небо. А плоские вершины - пейзажи, напоминающие древние руины. Нарисованные длительным сезоном дождей и ветрами башни, арки, коридоры, гроты, пещеры, длиною до десяти километров. Благодаря изолированности друг от друга и труднодоступным склонам, тепуи хранят в себе уникальный мир растений и животных, эндемики, не встречающиеся на нашей планете больше нигде. Самый известный и самый высокий из тепуев - гора Рорайма или «Затерянный мир» Артура Конан Дойля. Расположена на территории сразу трех государств: Венесуэлы, Бразилии, Гайаны. Биологи из разных стран устремляются к вершине Рораймы. Облака, туманы, тропические ливни несут их к орхидеям, разнообразным видам бромелиевых, плотоядным растениям, облюбовавшим высокую столешницу горы, к огромному материалу для научных исследований, обладателями которого они становятся. Альпинисты покоряют корявые отвесные склоны, спускаются в глубокие каньоны - огромные трещины на вершине Рораймы, чтобы испытать себя. Просто путешественники просто любуются и дышат, и впитывают, и стараются сохранить, не расплескать данные свыше сокровища.

Территорию региона Гран Сабана издревле населяют племена индейцев. Миролюбивые и счастливые. Старики не помнят войн, молодежь играет в футбол на закате, резвится у водопадов и рек. В семьях живет любовь. С недавних пор в Гран Сабане поселились миссионеры, забравшиеся в эту прекрасную глушь с целью просветительства, и вместе с работниками алмазных шахт, находящихся в регионе Эльдорадо в больших количествах, трансформировали культуру индейцев. Несмотря на это, много патриархальных обычаев в племенах сохранилось. Самое многочисленное и древнее племя региона - пемоны. Живут в круглых или прямоугольных домах с глинобитными стенами, укрытыми соломенной крышей. Занимаются рыболовством, охотой, земледелием, традиционными ремеслами: керамикой, плетением, изготовлением хлопчатобумажных тканей. Последние десятилетия все больше туризмом. Пемоны работают проводниками, носильщиками, принимают путников на ночлег, стирают и готовят для постояльцев. У пемонов есть шаманы, и верят они в духов, которые живут повсюду. В каждом растении, насекомом, птице. А на вершинах тепуев живут духи высшего порядка. Там - дома богов. И шаманы всегда могут договориться с богами. Чтобы урожай был хороший, чтобы рыбы много, чтобы дети не болели. Есть у пемонов обычай. Подготовка молодого человека, которому исполнилось 15 лет, к взрослой жизни. Испытание черными муравьями. Шаман опускает руку в муравейник, дожидается, когда рука оденется в черную перчатку, связанную из муравьиных тел, затем прикладывает ко лбу юноши, и он в течение суток должен терпеть жгучую боль от укусов. После такого испытания народ принимает молодого человека как взрослого мужа и защитника. Ходят пемоны в католический храм и в свою пемонскую церковь. В церковь чаще.

До середины двадцатого века территорию Гран Сабаны не пересекала ни одна цивилизованная дорога. Лишь степь, джунгли, тепуи, реки, тропы. Животный, птичий, растительный нетронутый мир. Путешествия для отважных. После того как с севера на юг до самой границы с Бразилией проложили асфальтированную дорогу, поток любопытных увеличился. Появилась возможность из открытых окон несущегося автомобиля наблюдать картины саванны и несколько водопадов, расположенных в двух шагах от трассы. Однако добраться до жемчужин, которые охраняют индейцы, также непросто. Необходим специально подготовленный полноприводной автомобиль с огромными колесами и укрепленной подвеской, готовность к многокилометровым пешим походам, сплавам по рекам, смелость взлететь на крохотном самолете. Но об этом мы узнали чуть позже. Подготовкой к захватывающей поездке была лишь небольшая книжка - путеводитель на испанском языке, приобретенный в Каракасе на развале. Владение испанским языком на тот момент едва выходило за рамки начального, и посему, маршрут вырисовался очень приблизительный. Великим походником считался наш полноприводной автомобиль, но, въехав в Гран Сабану, мы поняли, что даже он - малыш.

После нескольких ночевок в палаточных городках недалеко от дороги с прекрасными видами на водопады, вода из которых служила источником питьевой воды, мы стали углубляться в саванну. Иногда получалось подъехать грунтовкой поближе к гремящим водным потокам, чаще же приходилось оставлять машину и двигаться песчаной тропой. Гвианское нагорье расположено достаточно высоко над уровнем моря, здесь продолжительный сезон дождей и частые ветры. Солнце мягкое, совсем не жгучее. Прогулки тропами индейцев среди незнакомых экзотических цветов, в окружении ярких бабочек, снующих среди камней ящериц, вовсе не утомительны, наоборот, такие прогулки - это новые силы, приобретенные с эмоциями удивления, восхищения, с открытием неведомых ранее сочетаний линий, фактур, южных тропических орнаментов.

Грунтовая дорога в направлении очередного водопада, семьдесят километров которой мы преодолевали в течение пяти часов, привела нас в небольшое поселение Каванаен. Из достопримечательностей патриархальной деревушки - миссионерская школа и, согласно информации в путеводителе, есть хозяйка, которая принимает постояльцев на ночлег. Договорились с хозяйкой о ночевке и направились к водопаду. Звала невиданная красота. Каванаен остался за спиной. Впереди - добро пожаловать в тайное. Через несколько километров дорога закончилась приветствующим нас огромным валуном, и мы пошли. В рюкзаках на четверых: две бутылки воды, перочинный ножик, фонарик, почему-то скотч. Такая неподготовленность случилась оттого, что в путеводителе не было прописано расстояние от поселка до точки нашей любознательности, или мы чего-то не поняли. Шаг был уверенный, устремленный, с надеждой вот-вот услышать музыку воды, вдохнуть свежесть, с нарастающим желанием совсем скоро выкупаться. Первые километры наслаждались фантастическими пейзажами, запахами саванны, птичьей музыкой, белыми цаплями, бесстрашно путающимися между нашими телами. Через пару часов у самого отчаянного солнцелюба, решившего по пояс погрузиться в солнечные лучи, зарозовели плечи, а на спине и груди нарисовался рюкзак, будучи надетый на обнаженный торс. Не жарко, но тропики однако ж никто не отменял. Еще через час удобные до сих пор сандалии стерли стопы в кровь, в результате последние километры преодолевались босыми ногами, обмотанными скотчем.

И вот он, такой долгожданный звук падающей воды, нырок в которую принес облегчение телу, ногам, утолил жажду. Появились силы, вскормленные радостью достигнутого и увиденного. Мы бегали по камням, обрамляющим круглое озеро - прекрасное творение усердного водопада, лазали справа и слева от струй, проползали за мощным потоком у отвесной стены. Водопад был не так высок, позволял дурачиться, играть с ним. И тут явление. Улыбающийся индеец помахал из-за банановой листвы. Тот самый, из народа пемонов, то есть проводник. Скучающий местный житель, терпеливо ожидающий встречи. Разговорился и поведал, что прошли мы от Каванаена восемнадцать километров, ну и чтобы обратные километры украсить-скоротать, стоит увидеть еще один водопад с прекрасным золотистым комфортабельным пляжем, табаганом - водной горкой, предлагающими тень уютными беседками. Так и сказал, введя в замешательство. Мы судорожно залистали путеводитель, который к счастью ни на одной из своих страниц не предлагал отдых в пятизвездочном отеле в этом регионе. Исходя из непотопляемого человеческого любопытства, согласились на предложение пемона, сели в лодку с мотором, и индеец помчал рекой, увитой мангровыми зарослями.

Через полчаса увидели обещанный водопад. Он был раза в полтора выше предыдущего. Золотистый песок у озера, образованного сильной водой. Разноразмерные валуны, один из которых и вовсе был гигантом. По его гладкой поверхности, уходящей глубоко в озеро, тончайшим слоем стекала вода, зеркалящая облака. Вздох облегчения. Вырвавшиеся из глубин, до сего момента пребывавших в сомнении, радужные крики, восторг были отданы пятизвездочному курорту, сотворенному природой. Индеец кошкой взобрался на макушку камня, уселся и покатил вниз, несомый мягким сверкающим потоком воды. Вошел, начиная с пяток, в озеро, и пропал... В наших рядах случился переполох, а шутник, испытав туристов на прочность, выплыл из-за камня с широчайшей улыбкой до бровей и теплыми смеющимися глазами. Пригласил попробовать. Скатиться с горки не по-детски. Повторить трюк согласились не все, ведь порог опасности у каждого свой, собственный. Но визжали хором. Подбрасывали золотой песок. Снимали на видеокамеру огромнокрылых бабочек и довольного пемона.

Световой день заканчивался. Следовало поторопиться, чтобы с наступлением темноты не остаться наедине с дикой природой саванны, до луны и звезд встретиться с машиной и устроиться на ночлег. Индеец пригласил в лодку, пообещал сопроводить до Каванаена путем покороче. Минут через пятнадцать высадил у тропы, едва заметной среди мангровых деревьев, переливчато свистнул. Из высокой травы выбежал мальчишка, как выяснилось, сын нашего веселого проводника. Мальчишка повел через огромное цветочное поле к горе. Подвел к подножию, показал на практически вертикальный склон и сказал, что, поднявшись, мы в аккурат ступим на дорогу, ведущую в поселение. Помахал на прощание и скрылся в цветах.

Энергией водопада мы устремились вверх. Узкая индейская тропа представляла собой серпантин - частые горизонтальные отрезки в окружении дождевого леса, темного, таинственного, несколько пугающего своей неизвестностью чужаков. В таком лесу прохладно, сыро, ноги скользят по мокрой листве огромных размеров: желтой, рыжей, коричневой. Отовсюду посматривают увлажненными блестящими зрачками тысячи орхидей всех возможных расцветок, паразитирующих на деревьях. Где-то на полпути к вершине тропу пересек ручей. Рядом с ручьем воткнут сук, на нем ковш - поилка, вырезанная из какого-то плода. Дружно покосившись на поилку, мы прошли ручей, но через несколько метров поняли, что поторопились с решением, и так же дружно вернулись к тропической водице, которая, возможно, содержала в себе множество неподходящих для цивилизованного человека микроорганизмов, да уж больно велика была жажда. Вода оказалась очень вкусной, кристально чистой и без последствий. Через полтора часа мы добрались до вершины и, как и обещал сын пемона, увидели дорогу. Других поселений в радиусе ста километров не предполагалось, нам оставалось идти вперед с надеждой все же добраться до Каванаена, доверившись индейцам, интуиции, Вселенной.

Смеркалось.

В тропиках ночь приходит быстро. Черная. Усыпанная звуками. Яркозвездная. Такого звездного неба я не видела никогда, даже в детстве, когда в августовский звездопад убегала на луга, удаленные от городских огней, открытые медленно плывущим созвездиям и Млечному Пути. Тогда, когда ощущения были сильнее, а окружающее больше в размерах и красочнее. Наши северные созвездия расположены несколько иначе в западном полушарии, непривычно, в других частях неба, какие-то перевернутые, от Гран Сабаны ведь уже и до экватора недалеко. Залитые серебристым светом, мы искали знакомые символы нал головой, радовались, когда находили. Шли под стрекотание цикад, крики ночных птиц. И лишь натруженные ноги приземляли, отрывали на мгновения от соприкосновений с магией тропической ночи. Опьяненные, мы едва не прошли мимо машины. Вернее прошли. Спасибо милосердным звездам. Поиграв, они решили ослабить свое влияние. Отпустить. Вовремя развернуть. Метрах в десяти дремало-тосковало наше спасение на четырех колесах.

До Каванаена добрались к полуночи. Думали о том, как же неловко будить хозяйку, однако гостеприимная женщина ждала нас, с улыбкой встретила изголодавшихся постояльцев. Поставила на длинный деревянный стол огромную кастрюлю с отварным рисом и курицей, ящик баночного пива и ящик пепси-колы: таких не очень правильных напитков, накрывших весь мир, даже «затерянный». Но в том месте и в те минуты неправильность не имела никакого значения. Это был пир в раю. После пира сморил сон. Спали в небольшой комнате под соломенной крышей. Между стенами и крышей зияло пустое пространство. Этакая естественная вентиляция. Над головами гулял ветер, сопели птицы, заглядывали насекомые и ночные запахи. С рассветом петухи запели утренние гимны, голосами, сходными с голосами петухов, живущих и в Африке, и в Азии, и в Европе. Чуть позже дети в форменной одежде заспешили в школу. Мы умылись водой из большого колодца, расположенного в середке хозяйского двора и отправились вперед. Осуществлять мечту.

Анхель. Индейцы называют его Kerepakupai Vena, что означает «Водопад глубочайшего места». Чудо, ниспадающее с небес. Водная стихия, летящая с высоты 979 метров. Самый высокий водопад планеты. В сезон дождей мощной, гремящей гидролавиной достает до земли, в сухой сезон на полпути превращается в водяную пыль, в подвижный туман. До водопада можно добраться на лодке. Для этого необходимо приобрести тур, который занимает как минимум три дня. Но начало января - сухой сезон, и есть вероятность лодкой сесть на мель. Выручил путеводитель, на страницах которого автор сообщал, что в граничащем с Бразилией городке Санта Елена возможно за небольшую плату нанять маленький самолет с пилотом. Отважный пилот с удовольствием покажет красоты Национального парка Канайма.

По дороге в Санта Елену любовались мистической Рораймой, со слов пемонов и не горой вовсе. Индейцы Гран Сабаны утверждают, что когда-то здесь росло гигантское дерево. Оно давало разные плоды. Над деревом сияли звезды - человеческие существа, их укрывал Млечный Путь - место жительства душ шаманов. Дерево срубили. Остался гигантский пень. То есть Рорайма - это пень. И все же, несмотря на это индейское утверждение, мы благоразумно оставили восхождение на тепуй, воспетый Артуром Конан Дойлем, до следующего раза, решив основательно подготовиться.

Санта Елена - небольшой городок, отыскать аэродром не составило труда, также как и пилота. Улыбчивый, как все индейцы, с которыми мы сталкивались в пути, пилот с радостью согласился исполнить горячую просьбу. Галантно пригласил занять все самые лучшие места в самолете, все имеющиеся, так как его крылатый красавец располагал четырьмя пассажирскими сиденьями. Пристегнулись. Взлетели. Самолет набрал высоту. Не ту высоту, на которой летят межконтинентальные авиалайнеры, а очень комфортную, высоту для любования.

Наш пилот наслаждался и озорничал. Опускался, показывая глубокие каньоны на вершинах столовых гор, взмывал к редким облакам, давая насладиться ландшафтом: сельвой, широкими лентами рек, водопадами, коих насчитывается на территории парка более двухсот. Вдруг, видимо, чтобы еще сильнее взбодрить-разгорячить туристов, обернулся, шуткою лучась, спросил: «А не хотите ли вы нырнуть?» Переглянувшись, поулыбавшись, ничего не поняв, мы согласились. Опрометчиво. Через несколько секунд самолет несся носом вниз, к реке чайного цвета, видимо, полную пираний. Почти коснулся воды, да передумал, пожалел, взмыл вверх. Уверена, что девичий пронзительный вопль надолго поселился в сердце пилота.

Через час самолет вошел в каньон. Чаще в каньоне гостят облака, для нас же случился подарок - голубое небо, прекрасная видимость. На ясном солнышке горели ярко-красные вертикальные стены самого большого тепуя Гран Сабаны - Ауянтепуя. И вот Он. Kerepakupai Vena.

Водопад летит не с самой вершины тепуя. Наверху поживают болотца, камни, напоминающие фантастических животных, невиданные растения, туман и тишина. А где-то внутри скал шумит река, которую питают долгие ливневые дожди, не прекращающиеся почти десять месяцев в году. Вода течет лабиринтами, подбирается к краю обрыва, не подозревая, что дальше ее ждет падение без парашюта, вертикальный прыжок длиною в километр. Долететь бы до земли и стать чистым озером.

Самолет сделал несколько кругов у верхней и средней части Анхеля и торжественно, словно вместе с нами праздновал победу, отправился в обратный путь, помахав хвостом и крыльями.

На ночь в Санта Елене решили не оставаться. Дорога до Каракаса предстояла долгая. Двинулись ближе к дому. С малиновым закатом встретили индейское поселение, которое приметили еще по пути в Санта Елену. Крохотные домики живописно дополняли речной пейзаж: индейцы Гран Сабаны селятся у рек, именно поэтому у них нет дорог, они им не нужны, передвигаются по рекам. Установили палатку, включили газовую горелку и занялись приготовлением ужина. От реки на огонек аккуратненько потянулись жители. Стали удивленно рассматривать наше орудие для стряпни, осторожно притрагиваться, расспрашивать о чуде, неведомом доселе. Мы показывали, объясняли, а сами удивлялись их жизни. Тихой и радостной. В комфорте, созданном природой.

У огня на ночной траве цвета приглушенной зелени сидели и беседовали представители двух племен, заинтересованные мирами друг друга. Индейцы тестировали нашу горелку, мы - их узкое каноэ. Тактильно пообщавшись, пытались управлять им, переворачивались, ныряли в реку, упорно забирались обратно, хохотали. Мокрые и счастливые.

Оказывается, индейцы Гран Сабаны, согласно их географии, живут в Южном полушарии. Так они утверждают. А это значит, что мы гостили у них летом. Прекрасным. Таинственным. Вечным.


На это произведение написана 1 рецензия      Написать рецензию