Тесей

   Афинскому  царю Эгею очень хотелось детей, но ни первая жена, ни вторая не дали ему счастья отцовства. Годы шли, приближалась старость, а наследников у царя не было. Радовались этому дети его родного брата Палланта, надеясь унаследовать власть в Афинах, но Эгей не уступал, надеясь на будущего сына.
   Долго думал Эгей, в чем же он виноват перед богами, и,наконец, отправился в Дельфы спросить об этом у Пифии, жрицы храма Аполлона.
Пифия ответила, но так непонятно и загадочно, что Эгей не смог растолковать ее слова. Тогда из Дельф он отправился в небольшой городок Трезены, где властвовал потомок великого рода Пелопа, старый умный Питфей, умевший толковать самые загадочные вещания.
   У Питфея была дочь Эфра, которая была на выданье. И вот, то ли вправду мудрый правитель так понял вещание Пифии, или просто желал счастья своей дочери, но он сказал: Эгей должен тайком, чтобы не услышали враги, жениться на Эфре, и тогда у них родится сын, который станет знаменитым героем.
   И вот Эгей женился на Эфре, но вскоре должен был возвращаться в Афины, поскольку сыновья Палланта надумали захватить там власть.   
   Грустно прощался Эгей с молодой женою, повел ее к скалистому берегу, встал перед большим валуном и молвил:
- Тут, под этим валуном, я оставлю свой меч и сандалии. Может, боги вправду смилостивятся над нами и подарят нам  сына. Так пусть он растет возле тебя и деда в Трезене, только берегитесь, не говорите никому имени его отца, даже ему, чтобы Паллантиды случайно не узнали об этом и не убили нашего сына. Заботьтесь о нем, чтобы рос он здоровым и мужественным. А когда он станет настолько сильным, что сможет поднять валун, пусть берет мои вещи и идет ко мне в Афины.
   Вскоре Эгей уехал, но не прошло и года, как Эфра родила сына. Все удивлялись, какой мальчик большой и красивый, а мудрый Питфей объяснял людям, что отец Тесея – так назвали ребенка – сам морской бог Посейдон.
   Ведь Посейдона особо чтили трезенцы.
   Тесей рос, с каждым годом крепло его тело и яснел ум. Немало сил приложил к этому дед Питфей, но больше всех повлиял на мальчика великий Геракл, их родственник.   
   Как-то Геракл заглянул в Трезены. Питфей радушно принял гостя, пригласил к столу, и Геракл сбросил на лавку огромную шкуру немейского льва. Дети, игравшие в покоях, ужасно испугались, думая, что это настоящий лев, и все убежали, остался лишь семилетний Тесей. Он огляделся, схватил топор, лежавший около домашнего очага, и бросился защищать деда. Это развеселило взрослых, а мальчик на всю жизнь запомнил Геракла и его львиную шкуру.
   Словно молодой дубок, уже не гнущийся покорно во время бури, а в будущем станет еще сильнее, еще выше, - так и Тесей в шестнадцать лет радовал взор матери и деда. Они понимали: из парня будет настоящий герой, который прославит их род и отчизну. И хотя мучила их сердце мысль о неминуемой разлуке, Эфра повела сына как-то на морской берег и рассказала о его настоящем отце Эгее и про меч и сандалии, спрятанные тут, под валуном. 
   Валун действительно был огромным, однако Тесей, словно играя, приподнял его и достал отцовские вещи. А потом начал собираться в путь.
   Мудрый дед советовал ему морем плыть в Афины, об этом же его просила мать, поскольку идти лесами и горами было опасно, там прятались злобные великаны, обижавшие и грабившие всех путешественников. Многих из этих злодеев уничтожил могучий Геракл, потому не захотел бояться их и юный Тесей.
   «Пусть отец узнает меня не по его вещам, а по моим поступкам», - думал парень, с радостью чувствуя, какой силою налито все его молодое тело.
   Недолго пришлось Тесею ждать, к чему бы приложить свою силу. Лишь только прошел он владения своего деда, как из лесной чащи вышел и заступил ему дорогу здоровенный лиходей Перифет, держащий в руке тяжелую железную палицу, - ею он убивал своих жертв.
   Но Тесей был быстрее этого здоровяка. Перифет и оглянуться не успел, как парень выхватил из его рук палицу и сильно трахнул его по голове. Перифет упал замертво, а Тесей пошел себе дальше, забрав палицу в честь своей первой победы. Позже он никогда с нею не расставался, как не расставался Геракл со шкурой немейского льва.
   В коринфском лесу юношу встретил еще один злой великан – Синнид, жестко убивавший прохожих: нагибал два больших дерева, привязывал к их верхушкам человека, а потом отпускал эти верхушки. Тесей ловко  победил Синнида и покарал на смерть тем же самым способом, который выдумал сам лиходей. Так поступал всегда и могучий Геракл – карал злодеев их же карой, и, по мнению Тесея, это было справедливо.
   В лесу же юноша убил страшного вепря-людоеда, приносившего людям много неприятностей и горя.
   Наконец лес закончился, Тесей вышел к морю и направился вдоль побережья, по камням и песку. Вдруг он увидел на прибрежной скале, которую нельзя было обойти, очень высокого человека, который, злобно улыбаясь, манил его к себе. Это был Скирон. Он нагло вынуждал путешественников мыть ему ноги, но едва напуганный человек наклонялся, Скирон сталкивал его ногой со скалы в море, где жадно ожидала добычу огромная отвратительная черепаха.
   Тесей тоже послушно наклонился перед злодеем, но внезапно схватил его за ногу и с размаху швырнул его со скалы в море. Теперь Скирон сам послужил пищей отвратительной черепахе, а юный герой пошел дальше.
   Снова начался лес – темный, густой, неприветливый, сквозь его чащу было трудно пробираться, а Тесей уже и так устал в пути. Как вдруг навстречу ему вышел какой-то человек, вежливо поздоровался и пригласил в свой дом. Сначала юноша отказывался, но мужчина так искренне приглашал, так соблазнял удобным ложем, а в лесу было совсем темно, и Тесей все же согласился.
   Но стоило ему ступить за порог лесной хижины, в глаза ему бросилось окровавленное ложе. Ужаснулся Тесей и понял, что тут проживает страшный злодей по имени Прокруст. Коварно заманив путешественника, хозяин клал его на ложе и, если  оно оказывалось слишком коротким, отрубал гостю ноги,  если велико – вытягивал  тело несчастного так, что тот умирал в страшных муках.
   Но на этот раз Прокруст не смог одолеть своего гостя, даже сам оказался на ложе, и снова Тесей, как могучий Геракл, покарал злодея способом, который тот выдумал сам.
   Через несколько дней юноша добрался-таки до Аттики. Местные крестьяне его приветствовали, он искупался и хорошо отдохнул. Это впервые за все свое путешествие он встретил ласковых людей. Поблагодарив их, следующим утром он поспешил в Афины.
   Тесей шел по улицам, и все прохожие оглядывались на него – слишком он не походил на афинянина. В длинном пурпурном плаще, кудрявый и белокожий, стройный юноша издалека смахивал на девушку. Когда он проходил по городской площади, где заканчивали строить храм бога Аполлона, рабочие, строившие крышу, заметили стройную фигуру и насмешливо закричали сверху:
- С каких это пор девушки стали бродить по улицам в одиночку?
   Вспыхнул Тесей от обиды и быстро оглянулся вокруг. Невдалеке мирно стояли быки  возле повозки. Тесей подбежал, поднял повозку и швырнул ее в своих обидчиков, едва те успели удрать. Поняли люди, что это никак не девушка, а юноша неимоверной силы, и пристально смотрели чужестранцу вслед, пока он шел ко дворцу царя Эгея.
   А в том дворце, как и во всех Афинах, царило беспокойство. Царь Эгей был уже старым и немощным, везде ему мерещились враги, подосланные Паллантидами, и не было у царя ни одной родной души, на которую он мог бы положиться.
   Женою царя была теперь Медея, неприветливая, суровая женщина, по мнению людей – колдунья. Когда-то у Медеи был хороший муж – аргонавт Ясон, но потом пришлось ей из-за собственных преступлений бежать из Коринфа в Афины. Тут Медея умудрилась обмануть старого царя, пообещав колдовством вернуть ему молодость и былую силу, если он возьмет ее в жены.
   Не знал тогда Эгей, что в далекой Трезени родился у него сын и растет, входит в силу, как молодой дубок. Царь Эгей женился на Медее, но ни силы, ни молодости он не обрел, он старился и хирел дальше. А Медея к этому и стремилась – она надеялась стать полновластной царицей знаменитых Афин.
   Когда Тесей, никому не ведомый чужестранец, зашел в царский дворец, Медея первая его заприметила и сразу сообразила, кто этот красивый юноша и какая теперь ее ждет судьба.
   Но не такой была натуры Медея, чтобы этой скорбной доле покориться. Она коварно подговорила царя, что юный чужак – это вражеский шпион, поэтому во время пира пусть подадут ему кубок с отравленным вином. Испуганный царь дал свое согласие, и колдунья сама приготовила отраву из зелья, которое всюду возила с собой.
   Когда-то могучий Геракл вытащил из подземного царства трехглавого пса Кербера. Тот изо всех сил упирался. Крутил головами, прячась от солнечного света, и зло лаял, брызгая белой пеной. Эта  ядовитая пена попала на зеленую траву, присохла к ней, и зелье это стало страшным ядом. Его и сварила с вином колдунья Медея и подала юноше, налив ему полный до краев бокал.
   Слегка приподнялся Тесей, чтобы взять свой бокал, и тогда старый царь увидел у юноши на поясе меч, тот самый меч, который он спрятал в Трезене под валуном. Вскочил Эгей на ноги, вырвал у сына из рук бокал с отравой и бросил его оземь.
- Сын мой, сын! – даже застонал, обнимая юношу, старик, задыхаясь от одной мысли, какая беда могла случиться по его собственной воле.
   Велел царь везде зажечь жертвенные огни и сложить гекатомбу – самую большую жертву – бессмертным богам, которые спасли его сына от смерти. Вдруг он вспомнил о коварной Медее, но ее уж и след простыл. Колдунья овила себя темной тучей и исчезла, как будто ее здесь вовсе никогда не было.
   Никогда Афины не знали такого праздника, какой устроил старый царь в честь своего сына Тесея. Праздновали все – и знатные, богатые люди, и простые, убогие. Когда Тесей рассказал, как освободил леса и горы от лиходеев-убийц, все стали славить юного героя и петь в его честь песни.
   Но недолго продолжался праздник. В Афины вновь прибыли послы критского царя Миноса требовать страшную дань. Когда-то Минос победил Афины в войне и потребовал от них неслыханного побора: каждые девять лет привозить семерых юношей и семь девушек на Крит. Там в большом дворце Лабиринте, который хитро возвел мастер Дедал, жил людоед Минотавр – чудовище, у которого было мужское туловище, но бычья голова и хвост. Ему на съедение и привозили афинскую молодежь.
   Хоть как ни тяжело было афинянам покоряться воле жестокого Миноса, другого выхода не было. Уже дважды, подняв в знак траура черные паруса, отвозили они своих сыновей и дочерей, кому выпал жребий, на Крит. Теперь корабль с черными парусами должен был отправиться снова.
   Жалобный плач стоял над Афинами. Никто не знал, на кого падет жребий, и всех пугало будущее. Только во дворце до сих пор продолжался праздник, и люди волей - неволей замечали, как счастлив Эгей, как рад он Тесею и не боится за него, ведь царский сын не будет тянуть жребий. Люди говорили об этом сначала тихо, а после осмелились говорить в полный голос. Дошли эти упреки и до самого царя.
   Ничего не знал юный Тесей о страшной дани Миносу, а когда узнал, первым ступил на корабль с черными парусами, вызвав у афинян искренний восторг и благодарность. Только старый Эгей был вне себя от горя, грустно было на него смотреть.
- Не грусти, дорогой отец! – утешал его сын. – Я убью Минотавра, и мы все возвратимся живыми и здоровыми домой.
  Такой красивый и сильный был Тесей, так искренне верил в свою победу, что всем даже легче стало на сердце, а несчастные юноши и девушки, ехавшие с ним на Крит, немного повеселели с виду.
   - Пусть тебе помогут вечные боги, сын, - молвил старый Эгей. – А я буду высматривать ваш корабль с самой высокой прибрежной скалы. Возьми, сынок, еще и белые паруса и подними их, если действительно будешь возвращаться победителем. Сколько счастья принесет издали этот светлый знак победы! Если же я снова увижу черные паруса, то буду знать – ты погиб, и тогда мне моя жизнь тоже не нужна. А теперь, дети, помолитесь богам, и – в путь.
   Все стали послушно молиться, Тесей тоже, но только одной богине, той, которой больше всех доверял, - богине любви Афродите. И молитва эта была не напрасна.
   Как только афинский корабль после долгого плавания пристал наконец у Крита, как на берег вышел сам царь Минос со свитой. Внимательно присмотрелся он к юным чужеземцам, молча выходившим на берег. Впереди шел Тесей, стройный, сильный, с гордо поднятой головой,  – не пленник, а герой, не знающий плена.
   Не один Минос внимательно присматривается к Тесею. Позади царя стояла его старшая дочь Ариадна и не сводила лучезарных глаз с юноши - видно, золотая Афродита уже ласково улыбнулась ей. Знала царевна, что афиняне должны погибнуть в Лабиринте, откуда еще никто сроду не вышел, и сердце ее мучил страх за гордого чужака.
   Тайком, чтобы никто не заметил, Ариадна побежала к Лабиринту и спряталась там возле входа. Вот, наконец, подошли афиняне. Стража остановилась позади, а гордый юноша первым ступил под мрачный свод.  Тогда Ариадна тенью мелькнула к нему, положила ему в руки большой клубок ниток и еле слышно сказала:
- Возьми этот клубок, он тебе пригодится. Один его конец я привязала тут, у входа, а ты, идя по запутанному Лабиринту, все время разматывай его. Только так вы сможете потом найти выход. И вот тебе меч – убей Минотавра. Он, наверное, спит в глубине Лабиринта, поэтому смело идите вперед.
   Тесей пошел снова первым, а за ним, чуть позади, жались в кучку афинские юноши и девушки. Все дальше и дальше шли они вглубь Лабиринта по перепутанным ходам и длинным покоям, пока не пришли туда, где жил Минотавр. Он как раз спал, но, учуяв человеческий дух, вскочил на ноги, и все отпрянули от отвращения и ужаса.
   Чудовище с налитыми кровью глазами, наставив рога, кинулось на них. Но сильный Тесей умел хорошо владеть мечом, да и Ариадна дала, видимо, меч не простой, а волшебный. Поэтому хотя и тяжело и страшно было юноше драться с таким страшилищем, однако вскоре тот лежал на земле мертвый.
   Бурная радость обуяла юных афинян, они поздравляли своего спасителя, обнимали, целовали ему руки, край одежды, но он торопил их обратно, к выходу. Никогда бы они не вышли из Лабиринта, если бы не клубок Ариадны – лишь идя за нитью, они наконец оказались на свободе.
   Охраны не было, ведь никто не думал, что афиняне избегут смерти, да еще и выйдут из Лабиринта. Только верная Ариадна ждали их, уверенная в победе Тесея. Счастьем и любовью засияли глаза критской царевны, когда она снова увидела стройного чужеземца.
- Теперь, пока еще ночь, - сказала Ариадна, - бегите на свой корабль. И я сбегу с вами, ведь мой отец сразу догадается, кто вам помог, и страшно меня накажет.
   Обрадовался Тесей, и словно сил у него прибавилось. По совету Ариадны он пробил днища всех критских кораблей, стоявших у берега, чтобы Минос не смог их догнать, и афиняне весело отправились в обратный путь, забрав с собой критскую царевну.
   Вот и звезды померкли, видно, Селена-Луна уже распрягла своих белых коней. С востока протянула персты-лучи Эос, приветствуя все живое на земле, и наконец засияло солнце. Тесей постоянно оглядывался, но на зелено-голубом плесе не видно было ни одного корабля. И все же Тесей поторапливал своих гребцов.
   Так они плыли весь день, а когда подошла ночь, увидели они красивый зеленый остров и надумали там передохнуть – все уже устали до предела.
   Вскоре все крепко спали. Спал и Тесей, но во сне явился ему веселый бог Дионис и молвил:
- Ты остановился на моем острове Наксосе, не зря он очертаниями похож на виноградный листок. На рассвете оправляйся со своими людьми, но Ариадну оставь. Ей, внучке Зевса и Солнца, суждено стать моей женою.
   Проснулся Тесей и, хотя было ему до боли жаль, не осмелился идти против воли бессмертного бога. Быстро разбудил он юношей и девушек, не разбудил только милую Ариадну, спавшую беззаботно и мирно.
   Но когда солнечные лучи пробились сквозь листья и   заиграли на лице покинутой царевны, она поднялась и вдруг увидела, что осталась на острове одна.
- Тесей! Где ты? Неужели ты мог меня оставить?
   Слезы хлынули из глаз Ариадны, но она все еще не верила, что Тесей мог ее так обидеть, она еще надеялась: афинский корабль где-то тут, может, за тем изломом берега, может, за теми деревьями. И не убранная, с распущенными волосами, сбивая ноги об острые камни, Ариадна долго бежала по берегу, но афинского корабля нигде не было. Напрасно она звала Тесея, в ответ ей лишь волны однообразно шумели и где-то чайка кричала.
   Вдруг в глубине острова, из лесу, послышалась дикая, буйная музыка. Гремели бубны и тимпаны, пели флейты и свирели, ближе и ближе раздавались веселый гомон и смех. Ариадна замерла, с испугу она не могла ни убежать, ни спрятаться, только дрожала былинкой на ветру.
   Вот на опушку выбежали возбужденные сатиры, нимфы и менады, увитые зеленым хмелем и цветами. А за ними появился сам светлый бог Дионис, всегда несущий людям радость. На красивые кудри ему короной легла виноградная лоза, ласковые глаза смотрели прямо на нее, на Ариадну. И от этого взгляда бессмертного бога критская царевна забыла все – забыла свой страх, забыла обиду, забыла Тесея.
   _ Ты будешь моей женой, - услышала она божественный голос, - я возьму тебя на небо, где живут одни боги, и ты тоже станешь бессмертной. Богиня любви Афродита дарит тебе вот эту корону из чистейшего золота, ее девять самоцветов станут звездами и ярко воссияют на ночном небе.
   И правда, с тех пор ночью всегда сияет на небе корона Ариадны, и по ней мореплаватели счастливо находят дорогу домой.
   Тем временем корабль Тесея уже приближался к афинскому берегу. Загрустивший от того, что пришлось ему оставить Ариадну, юноша забыл об отцовской просьбе поднять белые паруса при счастливом исходе, и ходовой ветер, быстро гнавший корабль, наполнял черные паруса.
   А царь Эгей уже давно следил с прибрежной скалы за далеким горизонтом. Наконец увидел он небольшую точку, которая постепенно становилась все больше и больше, становилась корааблем. Уже видны и паруса, но они ведь не сияют на солнце, они черные, черные!
   Старый царь долго не верил своим глазам и все спрашивал у людей, стоявших рядом, и тоже всматривались в корабль. Люди мрачно молчали.  Все уже отчетливо видели, что паруса черные. А когда в этом убедился и Эгей, то ступил на край скалы и в отчаянии ринулся вниз, в морские волны.
   Быстро облетела Афины весть о смерти царя Эгея. Почти последним услыхал ее Тесей. Тяжело пережил он смерть отца, в которой был  виноват он сам. Но афиняне его не порицали. С большим почетом похоронили они старого царя и в его честь назвали море Эгейским. А Тесей занял отцовский трон и доказал, что он не только храбрый герой, но и мудрый правитель.
   Все небольшие общины Аттики Тесей объединил в одно государство, сделал Афины его столицей и стал там править, но царскую власть ограничил народными сборами. Первым из всех греческих правителей Тесей проявил приверженность к простому народу,  и тот искренне его отблагодарил, передав его имя далеким, далеким потомкам.