Перекресток Правды...

                                     Честно говоря, улица 25 Октября с Правдой практически не пересекалась. Она, просто, переходила в Правду. На этом небольшом переходе, перекрестке, земельном  участке, - называйте, как вздумается,- располагались дома, где нам повезло прожить один из самых, самых, самых счастливых отрезков жизни...    

                                     Двор сложился у нас на редкость удачным. К  первой пятиэтажке, построенной ещё в шестьдесят пятом году, за пару лет добавилась троица таких же, одна-параллельная, и две-перпендикулярных. Так получилось особое светлое пространство, заливаемое тёплым тираспольским солнцем и улыбками дружелюбных соседей - наш любимый ДВОР.

                                     В новые квартиры вселилось энергичное и радостное племя дорогих родителей, которым было-то , всего-ничего -  от  тридцати до сорока.

                                     Водители автомашин "Мебель" , выстроившихся  у свежевыкрашенных подъездов, постоянно переругивались из-за очереди на разгрузку бесконечных и почти одинаковых мебельных стенок, полированных по последней городской моде.

                                     В квартиры заносилось множество столов,стульев и прочих гарнитуров. Десятками в день в дома въезжали важные телевизоры, пылесосы, холодильники и сифоны для газированной воды.

                                     У пунктов заправки этих стеклянных пузато-алюминиевых, розово-голубых и серо-буро-малиновых сифонов,  особенно перед праздниками, выстраивались громадные очереди.

                                     Меня с Юркой Слободенюком это очень даже устраивало. Мы старались почаще пристраиваться в компанию к Марику Шору - долговязому добродушному умнику из первого подъезда, учившемуся в самой престижной  английской школе номер шесть.

                                     Скорее из зависти, остряки местного разлива называли ее палатой номер шестой. Не шесть, а  именно шестой,- так Антон Павлович Чехов назвал своё произведение в первой авторской редакции.

                                     Марику, конечно, льстило то жадное внимание, с которым мы каждый день справлялись о  дне следующего пополнения его домашних запасов газировки. Секрет заключался в простом - Марик Шор был феноменальным рассказчиком научно-фантастических произведений.

                                     Феноменально, практически один к одному, он легко запоминал и великолепно рассказывал нам все, что проглатывал за последние несколько дней. Благодаря незаурядным артистическим способностям, озвученные им  рассказы впечатляли гораздо  сильнее самого печатного оригинала.

                                     Мы искренне восхищались Ведой Конг и Дар Ветром, героями Гарри Гаррисона, Рэя Брэдбери и Понедельника , который начинался в субботу...

                                     Нам страстно хотелось, чтобы очередь на заправку двигалась как можно медленнее. Бывало, что приходя домой, мы выискивали дополнительные сифоны, вновь и вновь отправляясь за бесценной порцией удивительного Будущего, щедро доставляемого Мариком из блистающих книжных миров...

                                     Конечно, я и сам активно потреблял великое множество печатной продукции, начиная от маленькой школьной библиотеки, где наша добрая Серафима Михайловна , таинственно улыбаясь, заботливо подбирала очередные книги в соответствии с нашими интересами.

                                     Наряду со школьными, в родном Тирасполе вовсю процветала и большая городская библиотека, где самыми востребованными жанрами того времени также были  приключения и фантастика. Дотошные библиотекарши требовали от нас на одну книжку фантастики брать домой и прочитывать не менее двух научно-популярных.

                                     При обмене книг, они изощренно выпытывали подробности и, зачастую, легко разоблачали хитрецов, не желавших читать "Занимательную физику" Перельмана или «Погоню за мыслью» Леви.

                                     Очень многие наши ребята, что называется - по гроб жизни, - обязаны тем незаметным женщинам, помогавшим узнать об удивительном мире, окружавшем и обнимавшем нас со всех сторон...

                                     Во дворе нас, пацанов одного возраста, было десятка полтора. Все мы многому учились и перенимали друг у друга все хорошее и не очень...

                                     Каждое воскресенье, после легендарной радиопередачи Виктора Татарского "Запишите на Ваши магнитофоны", начинавшейся в 14-05, мы выходили во двор и азартно обсуждали новые хиты Битлз, Роллингов и Криденсов...

                                     Сашка Кинер выносил гитару и пробовал наигрывать интересные пассажи. Первым  из нас, он научился музицировать и даже начал подрабатывать музыкантом на различных торжествах, что сильно добавляло ему авторитета в нашей мальчишеской среде.

                                     Сигареты « Кинг», которыми он нас угостил впервые , пахли так ароматно, как могут, наверное, благоухать только прерии в далеких предалеких экзотических странах.

                                     Юрка Слободенюк был для нас паном Спортсменом. Он не только совершал ежедневные многокилометровые пробежки, но и часами выматывал себя на тренировках по гребле на каноэ.  Иногда , зимою, после очередного переворачивания лодки, он приходил домой абсолютно мокрым.

                                     Чтобы переводить книжки по каратэ и йоге, Юра освоил польский, часто демонстрируя нам немыслимые позы. С улыбкой супермена он заставлял бить себя ногами и кулаками. Так, Юра  демонстрировал свой  непробиваемый мышечный щит...

                                     Из группы наших знаменитых дворовых музыкантов, поступивших в знаменитое тираспольское музыкальное училище , помимо Игоря Розеблата и Гриши Любарского, своим ярким артистизмом отличался Саша Барбах, окончивший, затем, и ленинградскую консерваторию. Это был и Луи де Фюнес, и Аркадий Райкин и Чарли Чаплин в одном флаконе. Меткие высказывания, драматические восклицания и фантастические паузы, обрамленные удивительным драматическим взглядом и незабываемым выражением лица, взрывали смехом любую компанию...

                                     Особо чутким отношением ко всем окружающим отличался Алик Шварцман. Своим примером он учил и интеллигентности, и хорошим манерам. 

                                     Саша Шофлер был ярким образцом мужественности, честности и прямоты.

                                     Будучи легендарным капитаном баскетбольной команды в спортивной школе у Видия Михайловича, Сережа Пелехов был  блестящим учеником и очень светлым человеком. Он  вызывал устойчивое подозрение, что ангелы бывают не только на небе, но и на земле.

                                     Володя Любарский учил серьезному отношению к дружбе, Аркадий Котляр - к шашкам, братья Валера и Вова Кочневы отличались удивительной простотой и доброжелательностью, Боря Коган  прекрасно пел, Гриша Фильштейн и Генка Нестоитер умели легко дружить и смешно рассказывать, Юрка Возмилов научил нас верить в мечту. Он стал военным летчиком, несмотря на, казалось,  непреодолимые препятствия...

                                     На нас, старших, во все  глаза смотрели младшие. Братья Коля и Павлик Крупко - прекрасные музыканты и спортсмены, юморные - Вотя Шор и Вова Шофлер, скромняги-добряки: Ромка Финкель, Генка Майко и Сашка Мокроусов, неразлучные Сашка Куляница и Толик Бараненко...

                                     Нельзя не вспомнить девчонок, украшавших наш двор нарядными платьицами, роскошными бантами и радостным звонким смехом. С ними мы играли и общались с детства , начиная  ещё с  классиков, выбивал и разнообразных карточных баталий.

                                     Оля Коваль и Марина Майко, Люда Возмилова и Таня Сокур, вечные подружки Надя Кричко и Оля Мокроусова, сестрички Оля и Рита Цинцаренские, Инна Котляр, Тоня с третьего этажа, сестры Хавкины, Ира Кабанова и ее главная подружка Таня, фамилии которой я уже не помню...

                                     Пусть простят меня те девчонки и мальчишки, которых я забыл перечислить либо неточно воспроизвел некоторые имена... Ведь, чаще бывает, что младшие гораздо лучше запоминают старших, чем наоборот...

                                     Конечно, мы разлетелись по разным городам и весям. Сейчас, удивительные искорки дорогого Тирасполя  светят своими драгоценными лучиками не только в родном городе. Они проживают в Москве, Питере и многих городах России,  в Украине, Израиле и Австралии, в Германии и других Европах, в Штатах и Канаде.

                                     Все , кто вырос в то удивительно-прекрасное светлое время, продолжают и продолжают усердно  излучать вокруг себя те удивительные  свойства Любви и Доброжелательности, согревая и объединяя многие-многие неравнодушные сердца...