Свадьба

             Вот и дождалась Мария сына из армии. «Еще одни рабочие руки в доме», - думала она. Да и прибавка денег в семейный бюджет радовала: богатыми они не были, хотя и держали хозяйство – корову, свиней да кур. Так жили почти все в деревне. Два младших сына еще учились в школе, и поднимать их становилось все труднее и труднее. Муж работал трактористом, но основной заработок получал только после сенокоса и уборки урожая. Остальное время перебивались на голом мизерном окладе.
Жили они дружно. Муж Марии, Петр, был старше нее на десять лет. По характеру молчаливый и тихий, он во всех домашних делах подчинялся жене и доверял ей распоряжаться семейным бюджетом. Если случалось, что выпивал с мужиками, то, придя домой, – немедленно отправлялся на боковую. Не скандалил, не шумел, никого не беспокоил. Мария была счастлива с ним.
Сын Виктор сразу после окончания школы получил повестку в амию. Мария любовалась сыном, мальчишка – вырос самым красивым в семье. Все они были русыми, а Виктор уродился чернявый. Наверно, в деда, отца матери. Мария гордилась парнем: был он серьезным, не куролесил, как многие сверстники, в старших классах научился водить машину и даже получил права. Сын пошел служить, решив, что вернется и обязательно получит высшее образование.
Младшие сыновья еще учились в школе. Мария не знала проблем с детьми. Они слушались, уважали родителей, всегда помогали по хозяйству.
Жили всегда скромно, поэтому купленная старшему одежда переходила младшим (что не всегда радовало мальчишек). Большая часть того, что было на их столе – овощи с огорода, картошка с поля да молоко от кормилицы-коровы.
Уж как лелеяла Мария свою Буренку!.. Корова в деревне для большинства – не просто домашнее животное, а настоящий член семьи. Так ее и звали ласково: кормилица.
Еще каждый год были у них то свинка, то кабанчик, которых хозяин каждую зиму, махнув сто граммов для храбрости, колол. И тогда мяса и сала хватало до лета. С наступлением тепла опять покупали поросеночка и растили.
Это лето пролетело как-то особенно быстро. Наступила осень, и муж Марии принес хорошую зарплату после окончания уборочной. Сын, Виктор, тоже успел за сезон заработать немного денег, и все их отдавал матери. Мария с умом распоряжалась бюджетом и к началу осени была спокойна и уверена – будет на что и дров купить, и одежонку обновить.
- Мам, - однажды вечером сказал сын, - я решил жениться.
Мария от неожиданности обомлела, всплеснула руками и без сил опустилась на стул.
- Как… жениться? Сынок, рано тебе еще, ты же учиться собирался… Да и денег сколько понадобится на свадьбу! Я не планировала…
- Мама, не хочу тянуть. Ты же знаешь: Инна меня ждала из армии, я ее люблю.
- Так я разве запрещаю тебе любить?
- Ты не поняла. Мы все лето с ней встречались и решили, что пора.
- Сынок, так встречайтесь, любите. Инна хорошая девушка. Она мне нравится. А свадьбу сделаем на следующий год. Я буду готовиться.
- Мы не можем ждать так долго.
- Что так?
- Мама, она беременна. Уже два месяца.
- Ой, Боже мой… Что же делать-то? Родители ее знают?
- Пока нет. Но скоро узнают.
- Сыночек, что делать? Денежки где брать? Нам же не хватит…
- Мама, мы не будем шикарную свадьбу делать. И то, что потратите, заработаю, отдам вам.
- Да что же ты говоришь, сынок! Ты же родной наш, кровиночка… Продукты свои, а спиртное купим. Да и не одни мы тратиться будем: сваты присоединятся. Они-то побогаче нас. Клавдия бухгалтером трудится в районе, а муж ее – ветеринар, к хорошей зарплате еще и приработок имеет. Односельчане за помощь коровке при отеле всегда отблагодарят. А если случается с каким-то животным несчастье, так и ночью вызывают. Вот и платят деньги немалые. Думаю, приданное у дочки будет богатое. Только вот идет по деревне молва, что жадноваты они. Но утверждать не буду. Не знаю. Люди так говорят. А я уж на подарочек вам не поскуплюсь! Что ж я, из-за нищеты нашей позориться буду?! Ну нет, рублей триста подарю…
- Мама, это много. У вас же до следующей осени мало-мальски серьезная копейка вряд ли появится. А Митька с Колькой? Они растут, помимо еды одежда нужна. Сколько можно донашивать мое старье? Нет, мама, это много.
- Не спорь с матерью. Я должна сделать все, как у людей. И не хуже. Завтра же свататься пойдем.
- Спасибо, мама. Ты у меня самая лучшая!
Сын обнял мать. Улыбнулся и по-детски прижался щекой к ее щеке. Мария растрогалась, ее глаза стали влажными.
- Вот и дожили… Скоро бабушкой стану, – приговаривала она, вытирая натруженной рукой слезы. – Радость-то какая!
- Так чего же ты плачешь?
- Да от радости, сынок, от счастья…
Свадьба в деревне – событие, о ней знают все и заранее. И, как правило, назначают ее на осень. Урожай собран, корм скотине заготовлен – пора и детей женить.
Мария с мужем стали готовиться к свадьбе. Договорились со сватами арендовать в райцентре столовую, и стали приглашать гостей. Каждый, со своей стороны. Список оказался немаленьким. Мария отдала для
праздничного стола все запасы продуктов, стараясь продемонстрировать новым родственникам свою щедрость.
Задолго до торжества она аккуратно отсчитала триста рублей, чтобы ненароком не потратить на свадебные нужды (нужно костюм Виктору купить и еще многое другое). Заворачивая в платочек, думала: «Сваты не больше подарят. Триста рублей – большая сумма. Пусть все будет поровну. Люди-то наши примечают, кто сколько положит на каравай. И год потом судачат, косточки перемывают. Клавдия не преминет показать перед всеми, как она любит свою дочь и ничего для нее не жалеет. Я ее знаю. Триста рублей – это очень хорошо. Трудно нам, конечно, потом придется, но ничего, выживем».
Так размышляла и успокаивала себя Мария, пряча деньги в комод: будет она выглядеть на свадьбе не хуже сватов.
И вот наступил день свадьбы. Стояло чудесное бабье лето. Ласковое солнце, одетые в золото леса добавляли свою яркую нотку в общее праздничное настроение. После выкупа невесты и торжественной регистрации односельчане приехали в столовую и расположились за столами, которые ломились от угощений.
Подарки обычно начинают дарить после третьего тоста. По традиции первыми приглашают родителей невесты и жениха. Ведущая, прихватив накрытый ручником поднос, направилась к родителям молодых. За ней следовала подружка невесты, тоже с подносом, на котором стояли графин с водкой и рюмки.
Мария опустила руку в карман юбки и судорожно сжала приготовленные новенькие купюры.
Тамада и подружка сначала подошли к Клавдии. Та сделала шаг вперед, произнесла короткую речь, подчеркнув, как она любит свою дочку, и пожелала молодым любви и счастья. Затем открыла свою маленькую сумочку и вынула деньги. Положила их на поднос и с гордостью произнесла: «Дарю молодым тысячу рублей!»
Марии показалось, что она ослышалась, и неожиданно для самой себя женщина выдохнула:
- Сколько?
Тамада громко повторила:
- Родители невесты дарят молодым тысячу рублей!
Марии показалось, что она теряет сознание, воздуха не хватало. Она взглянула на растерянно опустившего глаза супруга. Но тут же взяла себя в руки, глубоко вздохнула, будто стремясь получить поддержку, и громко объявила:
- Я дарю детям корову, свинью и триста рублей!
Гости за спиной Марии в один голос одобрительно загудели:- «У-у-у-у-у-у…»
Мария гордо, с размаху, положила на поднос триста рублей. Осушила поднесенную подружкой невесты рюмку и медленно опустилась на стул. Не глядя, нащупала руку мужа и крепко сжала ее.
Тамада и подружка двинулись дальше вдоль стола, приглашая гостей произнести тост и подарить подарок.
Муж, оглянувшись по сторонам и убедившись, что на них уже никто не смотрит, прошипел Марии на ухо:- «Ты что, рехнулась, баба?».
Мария не ответила. Ее бросило в жар, стало трудно дышать.
Четырнадцатилетний Митька, сидевший с другой стороны, сначала смотрел на мать широко раскрытыми глазами, а потом не выдержал и тихонько спросил:
- Мам, а мы что будем есть?
Мария, по-прежнему молча, налила рюмку водки, залпом выпила и, повернувшись к молодым, тихо сказала:
- Живите богато, дети…
А про себя подумала: «Теперь никто не скажет, что свекровь жадная…»
Лицо женщины стало бледным, ее бил озноб.