3. Обманутые ожидания

 

Последние часы учебного года пролетели незаметно.
И вот – каникулы!
Наконец–то  наступила долгожданная свобода! Не надо больше опасаться, что тебя, как бы случайно, толкнут или втянут в перепалку. И не висят больше  никакие «хвосты» в виде дополнительных занятий. А главное  –  впереди  целых три месяца  восхитительного, умопомрачительного, ничегонеделания.
Отзвенел последний  звонок, и школяры, словно спущенные с цепи, сломя голову понеслись из своих классов, чтобы сбросить, наконец, с плеч всю тяжесть полученных за год знаний
–Ура! Победа! – задыхаясь от гонки, протрубил Витя, влетая в квартиру, и на ходу расстегивая портфель.
По случаю такого события, как годовая аттестация, Ольга Александровна пораньше  пришла  домой, чтобы не томится от неизвестности. Ожидая сына, она разогрела обед, нарезала хлеб и даже разлила по чашкам компот.
–  Ну, как? – только и спросила она. В домашнем халате и тапочках мама выглядела совсем не строгой, а даже  немного растерянной. И Витя не стал томить её.
– Всё! Без троек, я же говорил тебе, а ты волновалась!  – Он плюхнулся на табуретку и протянул матери дневник.
Недоверчиво улыбаясь, Ольга Александровна взяла дневник и с облегчением вздохнула: «Слава Богу, пятерками небогато, но хоть троек нет». 
Правда вслух из-за педагогических соображений она сказала совсем другое.
– С тобой, Виктор,  чем строже, тем лучше. Задача на будущее такая –  без четверок, понятно? Чтоб только одни пятерки! Согласен?
И увидев Витино вытянутое лицо, улыбнулась:
– Ну-ну, не дуйся, просто это было бы замечательно, правда?
Ольга Александровна хотела потрепать сына по голове, но Витя отодвинулся. Он думал, что мама, наконец, от него отстанет со своими пятерками, а она... Но спорить не хотелось. Да и зачем? Главное – все позади, и все – впереди! Так что-то там прислал отец?
– Ну, а теперь давай подарок, как обещала, – нетерпеливо потребовал он. –Дала слово – держи!
– Нет, сначала обед, – непреклонно сказала мама. – Все уже горячее. Иди, приведи себя в порядок. Я тоже переоденусь.
Витя знал, что спорить с мамой бесполезно, только время терять. Поэтому действовал быстро. Вмиг вымыл руки и сел за стол.  Он ел так быстро, что  даже не насладился вкусом любимого борща, не понял, какую именно котлету, мясную или куриную, съел на второе. Только компот выпил с удовольствием, потому что знал, что этим обед заканчивается.
– Виктор, не спеши, пищу надо тщательно  жевать,  – одергивала его мама. – Три дня ждал, потерпи еще немного.
Но мама и сама торопилась, потому что выпила только компот, а потом с таинственным видом удалилась. И Витя услышал, как в старой, заваленной рухлядью кладовке что-то зазвякало и зашелестело.
«Надо же, как запрятала, наверно, думала, что я искать буду», – подумал Витя. И сообразил, что спрятать в кладовку можно было только что-то значительное. Неужели мопед, который он в последние годы выпрашивал у отца?! Нет, такого просто быть не может, ну а если?
Дверь медленно растворилась и в комнату торжественно вплыла огромная коробка, которую мама с трудом выталкивала обеими руками.
– Иди, помогай! Я одна не справлюсь!
Не успела мама выговорить это, как Витя сорвался о места и словно прилепился к коробке. Она была тяжелая, и тяжесть подарка отдалась в сердце сладким холодком. Даже страшно себе представить, что это там могло быть?  Скорее, скорее! Витины пальцы напрасно пытались раскрыть коробку, обмотанную  несколькими слоями скотча и залепленную сургучом!
– Да погоди ты! Руки пожалей! – мама легонько оттолкнула Витю и, щелкнув ножницами, в одну секунду освободила коробку от пут. Было заметно, что она тоже волнуется.
– Вот так-то! Головой работать надо, а то живешь себе по пословице: «Сила есть  – ума не надо!».
Витя хотел было возразить, что силы-то у него как раз и не хватает, но передумал. В открытой коробке виднелись коробочки поменьше, с цветными наклейками и схемами Что могло находиться в этих коробочках? И почему их так много?
– Что это? – недоумённо спросил он.
– Видишь ли, Виктор, – сказала Ольга Александровна тоном, каким обычно говорят учителя, –  папа прислал тебе что-то вроде конструктора, совершенно необыкновенного. Просто уникального. Чтобы ты сам мог собрать себе подарок – умную машину, вроде домашнего робота. Для этого тебе придется потрудиться. Ведь ты же мечтаешь стать таким, как папа, правда? Вот и осваивай будущую профессию.
– Конструктор!? – вскричал Витя с таким отчаянием, что мама даже испугалась. Глаза у него наполнились слезами, губы задрожали.
– Да, конструктор, Но он необычный, ты только посмотри, что из него может получиться, здесь где-то описание,  – начала торопливо объяснять мама…
И тут с Витей что-то случилась. В душе он понимал, что не прав, но ничего не мог с собой поделать. Все эти дни он думал о подарке, ради этого он корпел над учебниками, представляя себе нечто необыкновенное. Ну, пусть не мопед, но что-нибудь такое, чтобы было чем похвастаться: смотрите, это отец из-за границы прислал… Что бы ему, хоть чуть-чуть позавидовали…Сегодня  же, сейчас…
И вот теперь ему предлагают заниматься каким-то конструктором? В каникулы! Возиться со схемами и прикручивать одну железяку к другой?! Чтобы собрать домашнего робота, вроде умного пылесоса-посудомойки. Ах, папа, папа, этого Витя от него не ожидал. А он-то думал, что отец его понимает.
Конечно, было время, когда Витя хотел стать изобретателем, как папа. Потому что отец был в его представлении самым умным, самым хорошим и  самым сильным. Он и внешне очень хотел походить на него, хотя уродился вылитым в маму. Но папа больше всего на свете любил свои машины. Он создавал их, учил чему-то. Сутками пропадал в лаборатории, а потом отправлялся на завод, где месяцами налаживал выпуск очередной модели...
Ох, эти роботы. Роботы для сборки машин, роботы для металлургических печей, еще какие-то роботы. Витя даже возненавидел их, потому что они отнимали и у него отца. Не будь их, они бы вместе отправились сейчас на реку. Нет, чтобы приехать самому, папа, видите ли, ему конструктор присылает! 
От  всей этой несправедливости Вите стало совсем плохо. Он равнодушно отвернулся от коробки и отошёл к окну.
Цветы с безмолвным сочувствием глядели на мальчика, но он заметил  какое-то движение на Королевской примуле. Один из бутонов, которые на днях  появились на цветке, дрогнул и начал раскрываться прямо на глазах.
В другое бы время это заинтересовало бы Витю, но только не сегодня. Он был переполнен отчаяньем.
– Ты что? – забеспокоилась мама. Лицо ее побледнело, брови  нахмурились. Она никак не ожидала такой реакции. И что это с мальчиком происходит? Она уж с ним и так, и этак, никак подхода найти не может. Скорее бы отец приезжал:
– Ты что, не рад, сынок? –  робко спросила Ольга Александровна. – Ведь это   папин подарок. 
– А зачем мне такой подарок? – огрызнулся Витя. – Его ещё собрать надо! Потрудиться, значит! Что вы из меня дурака делаете? Не хочу я ни ваших машин, ни ваших цветов, все мне надоело. Я собаку хочу, обыкновенного лохматого щенка, понятно?
–Витя? – мама укоризненно покачала головой и снова начала уговаривать.
–Ты только посмотри, что это такое, какой этот конструктор. Он экспериментальный, на электронике. Ты можешь собрать из него удивительную машину, робота!
– Не хочу ничего собирать! Хочу отдыхать! У меня каникулы!  – И Витя демонстративно отвернулся.
Мама совсем растерялась.
– Ну, что мне с тобой делать? Того не хочу, этого не хочу. Учиться надоело, музыка надоела, игрушки надоели... Что же тебе надо?
– Я же сказал  – щенка, – упрямо повторил Витя.
– Это уже слишком! – Мамино терпение кончилось. – Ты же знаешь, что животные в доме – это грязь, инфекция!
– И это говорит биолог! – съязвил Витя.
– Да, биолог, поэтому и говорю со знанием  дела. К тому же, ты не представляешь даже, что такое собака, с ней столько хлопот! Уборка, дрессировка! Это же второй ребенок!
И тут Витю понесло.
– А! – с обидой воскликнул он. – Ты только о своей работе и думаешь. Больше тебе ничего не надо. Чтобы от опытов своих не отрываться, от твоей диссертации. А то, что я совсем один, ты и не думаешь. Ведь у меня же никого нет. Ни брата, ни друга, даже собаки нет...
– Витя, Витенька, успокойся! – мама подбежала к сыну, обняла его. Она по-настоящему испугалась. –  Ну что ты говоришь, ну почему же ты один, а я, а папа, сынок...
Но Витя не стал, не смог её больше слушать, вырвался из несильных маминых объятий и выбежал вон.
Он пулей пронесся через двор, не обращая внимания на крики мальчишек.
Рекс направился было к Вите для ритуального облизывания рук, но тот уже мчался к реке. Не к белому песчаному пляжу, а к зарослям ивняка, где можно было незаметно отсидеться и выплакать свою обиду и боль.