Экран окна

    Малыш уже умел сидеть, и его сажали в широкое высокое кресло. Его туго пристегивали, чтобы он случайно не выпал с такой высоты. На салфетке перед малышом ставили тарелку с кашей. В каше уже лежала блестящая маленькая ложка и еще на столе стояла крошечная чашечка с яблочным зеленым пюре.
- Прилетели голуби? – спрашивала малыша его бабушка.

    Она отодвигала тяжелую бардовую занавеску, потом тонкую полупрозрачную с рисунком из бордовых и бежевых прямоугольников, и теперь можно было видеть тот мир, который существовал мне этой комнаты со столом, детским креслом, четырьмя стульями, плитой и полками, на которых стояли маленькие картинки с натюрмортами.
- Пока не видно голубей, они улетели искать зернышки, - продолжала бабушка, завязывая на шейке малыша маленького кусочка ткани с зеленым рисунком лошадки.

     В окно была видна часть дома, кусочек крыши с низкой металлической оградой из прутьев. Несколько балконов, застекленных и открытых, на которых тянулись провисшие веревки с бельем. На самом верхнем балконе висело полотенце с крупными яркими рисунками, по всей видимости, предназначенное для отдыха на теплом море.
- Смотри, прилетел ветерок.

     Ветви тополя качнулись, и вновь распрямились. Только птиц не было, голуби все больше бродили по крыше, когда прилетали. Но малыш что-то увидел и поднял пальчик. И, действительно, среди почек, которые уже набухали, впитывая сок земли, оказалась еще одна, но чуть двигающаяся, это был маленький уже сжавший перышки от пришедшего тепла воробей.
- Молодец, ты увидел маленькую птичку.

    Светлых мягких волос малыша коснулась широкая рука, погладила волосы и малыш заулыбался. Но пичуга, которая только секунду назад была неподвижной, взметнулась верх и исчезла. Она улетела туда, где уже невозможно было проследить полет птицы.
- Нет уже птички. Посмотрим на облака.

     В пространстве между домами, прямоугольном, виднелось небо, его, правда, было очень мало, так небольшой кусочек. Но на этом синем обрывке большой синевы виднелись беленькие пушистые облачка. 
- Это белые облака. Это сине небо.
 
    Облачка, поднятые ветерком, вскоре исчезли, и синее небо посерело и стало непрозрачным.  Ветви тоже наклонились, и так остались лежать, словно их кто-то держал.  Малыш доел кашу и его ресницы под невидимой тяжестью стали опускаться медленно, а потом и так же медленно подниматься. За окном ничего не происходило, и не привлекало его внимания. Теперь оставалось только встретить легкий, дневной сон.
- Закроем занавеску.

    Полупрозрачная занавеска легла и на дом, и на тополь, который просыпался после долгой зимы к быстрой весне и короткому лету. Легла занавеска и на серое небо, и на крышу, на которой не было голубей.