Врата вечности

        Мы пришли на пустынный, в одну линию тянущийся берег, ослепленные нежарким солнцем самого конца сентября. Бог весть где бесконечная синь вод просачивалась в небесную седеющую бездну, растворяя скрытые дымкой в далеком далеке отроги отвесных скал, кажущимися вратами в вечность. Океан дышал, то вспениваясь, низвергая крупные монолиты волн, шумно растекающихся по всей бескрайней длине дикого пляжа, то затихал, и волна, отступая, на несколько мгновений образовав на песке влажное зеркало, просачивалась меж желтыми крупицами и бесследно ускользала.
        Он так напоминал человеческую жизнь, то непрерывно движущуюся, то замирающую, то упрямо стремящуюся вверх, то срывающуюся в небытие, разом утихомиривающее трепет минувшего взлета.
Порывы прохладного ветра бросали в лицо морскую соленую пыль, по¬крывая обнаженные тела гусиной кожей, а мы сидели с немногими друзьями, оперевшись подбородками о колени, свинцово врастая в зыбкую, исхоженную усталыми ногами твердь: мы были изнурены долгими неблагодарными днями работы и тревог, уносящими радость твоего пребывания на земле, постоянно отодвигающими все дальше и дальше тот предел, за которым вот-вот начнется иная жизнь... Теперь мы едва ли верили в нее.
        Наконец, несмотря на несмелые протесты друзей, я поднялся и вошел в воду, оказавшуюся на удивление теплой, спасающую от знобящих прикосно¬вений ветра, и океан подхватил меня, оторвал от земли, сделав невесомым; он вбирал меня, как губка, отторгая якорную тяжесть привязанных прежних дней. И не волны растворялись в плоскости берега, а я целиком рассеивался в них, соприкасаясь с каждым атомом движущейся стихии. И сила ее внезапно стала моею, увеличенною в миллионы крат.
        Глаза вбирали синь воды и неба, простирающуюся впереди и позади меня, теряющуюся в туманной бесконечности. Я слышал, как океан рушит нагро¬мождения донной гальки, стремительно унося меня от берега; и сквозь сон незамечаемого времени, его мнимую заполненность, состоящую из ничего не стоящих событий и лет, я впервые увидел себя не тем пигмеем-невидимкой, покорно бредущим по земле, притянутым веригами бездарной суеты, а безымянной частицей Вечности, пусть частицей ничтожной, почти мгновенной, но почерпнувшей ее великую энергию...