Волчонок

   Он никак не мог согреться. Он жался к своим братьям, но они почему-то были холодными как ледышки и неподвижными. И еще ему очень хотелось есть. Сколько прошло дней с тех пор, когда мама покормила их и ушла.

   Насытившись, он прижался к трем своим братикам и уснул. Больше он маму не видел. Проснулся он оттого, что было очень холодно. Он попытался растолкать трех рядом лежащих щенят, но они были, словно каменные и от них исходил холод. Волчонок почувствовал одиночество и нестерпимый голод.
   Он жалобно заскулил:

   – Мама, мама, – где ты? Я хочу есть, мама! – Но мама не отзывалась. Только ветер завывал и гудел, и от этого завывания становилось очень страшно.

   Волчонок зажмурился. И вдруг стал проваливаться в какую-то яму, темную и холодную. Внезапно его обхватило тепло. Оно подняло его высоко над землей; замерзшей нос его ощутил дуновение теплого ветерка.
 
   Сделав неимоверное усилие над собой, он приоткрыл глаза. В щелочки их он разглядел  лохматую шапку. Два больших, глаза смотрели на Волчонка из-под нее.

    – Э-э-э.., брат, да ты чуть не окочурился. Тебе повезло, дружище, если бы я случайно не оказался рядом, тебя постигла бы та же участь, что и твоих братьев. А мать-то твою видно охотники убили. Чтоб им ни дна, ни покрышки. Прости меня, Господи.

    Волчонок не понимал ни одного слова из этой речи человека, но от его слов, исходило живительное тепло и оно согревало и возвращало его к жизни.
Нос Волчонка уже не чувствовал никаких запахов, а только это приятное отогревающее его тепло.

    Потом он очутился за пазухой человека, и ощутил еще большее тепло. Он с наслаждением уткнулся носом в мягкие ворсинки полушубка.

    — Мама! — Ты, вернулась! — радостно воскликнул он и принялся искать в густой шерсти ее сосок.

    — Потерпи, уже немного осталось, — послышался ласковый голос.

    Волчонок не слышал этих ласковых слов человека: он продолжал лихорадочно  искать материнский сосок: «Но где, же он где?!»
Устав от безрезультатных поисков, волчонок уснул.

     Проснулся он в избе, где было множество непонятных запахов. Он даже не мог определить, что это были за запахи. Раньше он никогда с ними не встречался. Запахи были настолько резкими, что сразу ударили ему в нос и защекотали внутри. От щекотания заслезились глаза Волчонка, он визгнул и лапой стал изо всех сил тереть глаза и нос.

    — Ну что, дружище, ожил?! —  Услышал Волчонок тот же добрый и успокаивающий голос. — Знаю, что есть хочешь. Сейчас я тебе молочка подогрею. Потерпи еще немножко, вот только печку растоплю и накормлю тебя, — одобряюще сказал Максимыч и отправился в сени за дровами.

    Только успел он открыть дверь и переступить порог, как в нее, с быстротой молнии, проскользнула его собака, восточно-европейская овчарка по кличке Силга.

    Всего три дня прошло, как она ощенилась. Она родила трех щенят, но двое родились мертвыми. Не вставая, даже поесть, лежала она в сенях и ревностно оберегала щенка, оставшегося в живых, никого не подпуская к себе.

    На мгновение Максимыч замер: "Разорвет малыша, — промелькнула тревожная мысль в его голове".

    Он готов был уже броситься на помощь малышу, но то, что ему довелось увидеть в следующий момент, остановило его.
 
    Силга подбежав к спящему на полу волчонку и понюхала его. Потом осторожно взяла в зубы и, проскользнув мимо опешившего хозяина, осторожно положила волчонка в лежанку, где мирно спал ее щенок. Затем улеглась рядом и принялась тщательно вылизывать его, подталкивая носом к своему соску.
17.03.2017