Искушение

   Это было давно, когда мы были ещё так молоды, полны сил и надежд на будущее. Всем сердцем верили в мечту, что всё у нас получится и будет хорошо, ну, как у всех в те годы. Мы будем жить, любить, рожать и воспитывать детей. И обязательно будем нужны своей стране. Вопрос: «А что ты сделал для своей Родины?" - часто звучал в среде молодёжи. Мы не хотели выделяться чем-то особенным, но и хуже других жить не могли. Вот как у всех – это другое дело.

        Да, именно, как у всех, потому что в то время, в стране все жили примерно одинаково. 110 руб. - зарплата служащего. Примерно столько же зарабатывал и я, работая преподавателем в художественной школе. Жена - рублей на двадцать больше. Она работала в большой престижной организации. Ей обещали там дать квартиру. «Работа за квартиру» - это словосочетание было расхожим в наше время. Это было огромным счастьем -попасть на такую работу. Для этого надо было иметь немалый блат и знакомства. Если сейчас всё решают деньги, то тогда только за счёт знакомств или так называемой «лохматой лапы» можно было добиться многого. Квартира, мебель, одежда, продукты, в конце концов, всё это можно было достать только через «связи».

       Вот именно поэтому, она оставила нашего малыша на меня и мою мать, которая к тому времени была уже довольно слаба. Здоровье её изрядно пошаливало. Поэтому мать и ссылалась постоянно, то на плохое самочувствие, то на непредвиденную занятость. А жена в это время, каждый день, с утра до вечера, вкалывала на работе. Часто задерживалась допоздна, а когда появлялась на пороге своего дома, её битый час надо было приводить в «человеческое» состояние, потому что к концу рабочего дня она так изматывала себя, что была совсем никакая … Кидалась на всех, как потревоженная охотниками пантера, придираясь ко всему и вся…

         Каждое лето я проводил на даче, а как же, педагог имеет полное право на это. Пока все дети отдыхают в пионерских лагерях, можно и самому отдохнуть, насколько жизнь позволяет. Жена пользовалась этим и оставалась до конца лета в Москве, полностью поручая мне маленького сына и всё дачное хозяйство, а навещала нас только по выходным, посвящая себя одной цели – когда-нибудь, да заработать вожделенную квартиру. Шли годы, а решение этого вопроса, так и не продвинулось хотя бы на йоту. Но мы не оставляли надежд, что всё же когда-нибудь, настанет такое время и мы переступим порог собственной квартиры.

                                                                *

    А сейчас было лето!?.. Боже мой! Какое это счастье – лето!? Хотя на моих руках был маленький ребёнок, который ходил ещё не очень уверенно. Это умение давало ему возможность быть везде… За ним нужен был глаз, да глаз. Всё своё свободное ото сна время, он тратил на изучение дачного пространства… Серёга, так звали моего сына, шнырял, где только можно, всё было так интересно и незнакомо. Он тыкался своим носом во все углы и потаённые щели. Там, где положено и не положено. Часто его поджидали неожиданности в виде старых вещей, которых он очень боялся, принимая их за злых колдунов и карликов. Тогда он поднимал крик, который было слышно далеко за пределами дома. Бывало, он влезал в залежавшуюся за долгую зиму, пыль. Но это были только цветочки, а вот борьба с вездесущими мышами была куда пострашнее. Как они только не укусили его, я и по сей день не знаю.

         Серые твари ещё не успели улизнуть в лес на летний отдых и поэтому шарахались по всему дому, сильно пугая его. Они так и не успели вовремя оставить жилище законным хозяевам, а теперь не могли решить - уходить или вольничать здесь на чужих харчах. Эти нахалы, вели себя, временами, просто вызывающе… Совершая ночные набеги на кухонный стол, где оставались ночевать недоеденный хлеб и пряники. К утру всё было уже обглодано и загажено. Мне каждое утро приходилось делать уборку, дезинфицируя стол, выметая полы. На всё не хватало рук. И только, когда я, наконец, удосужился купить мышеловки, мышиный разбой прекратился. А мне предстояло в очередной раз посетить сельский магазин для закупки новых продуктов.

       Хорошо, что у меня был старенький велосипед, который мне подарили ещё в детстве. Он был для взрослых, с рамкой. Сзади на багажнике я приспособил корзину для продуктов, в которой возил своего сына, а иногда, когда она была не занята, перевозил вещи или иной скарб. Такое средство передвижения для дачи было незаменимо. В те времена многие пользовались вело транспортом.

         Дом наш назвать благоустроенным не поворачивается язык. Все удобства, столь необходимые для комфортного проживания человека, находились во дворе и то, о чём вы уже успели подумать тоже, а питьевая вода и вовсе в колодце, до которого ещё нужно было дойти… Хорошо, что хоть газ был, да и то привозной, в баллонах. А когда он заканчивался, а подвоза не предвиделось, переходили на керосинку. Молодое поколение читателей с трудом смогут представить себе этот агрегат, но не будем об этом.

           Суть в другом, что я плохо справлялся с обязанностями отца и полностью закопался в житейских проблемах: львиное количество времени уходило на ребёнка, работу по дому, так я ещё умудрялся и холсты писать. Как ни как, я молодой художник со своими амбициями и претензиями на жизнь. Кто в молодости не мечтает быть великим?!..

        Большая комната в доме была превращена в мастерскую. Там стоял мольберт с вечно не начатым холстом, этюдник, который выполнял функцию подставки под палитру, в нём же лежали и краски. Большой стол, за которым мы принимали многочисленных гостей, старинный диван, а украшением и апофеозом этого незадачливого интерьера  являлся буфет времён стародавних, с цветными стёклышками и резными дверками и ящиками. Нужен был кто-то, кто бы помог мне справиться со всем этим хозяйством или взял на себя заботу о ребёнке. И жена не двусмысленно дала понять мне, что в беде меня не оставит. Мне оставалась только теряться в догадках. Каким образом она хочет решить эту проблему?..

                                                                *

        Когда же я подойду к сути повествования?.. О чём в общем, я и хотел вам поведать… Ах… да… точно… Помню, это была пятница. В этот день мы как никогда ждём с сыном его мать из города с работы и ходим встречать её с электрички, на станцию.  Конечно, мы не ходили, а приезжали на моём велосипеде. Сергей уверенно сидел в корзинке на багажнике, вцепившийся своими детскими ручонками в седло, а я, в это время, накручивал педали. Это куда лучше, чем сидеть в душной машине и через стекло наблюдать окружающий мир. В то время встречать своих любимых на машине, могли позволить себе только избранные, к этой когорте счастливчиков я не относился. Мне бы концы с концами свести, а не о машине думать.

         Вот подошла одна электричка, вторая…. Скоро следующая, на ней она обязательно приедет. Так и есть, фигуру своей жены, я могу узнать из сотни на неё похожих… Машет рукой. Мы отвечаем. Какое же счастье ждать и встретить!.. Но она, на этот раз, приехала не одна. С ней подруга, о которой я ничего не знал, но может, только понаслышке. По-моему, они учились вместе в институте и то один первый курс, а потом жена моя перевелась на дневной, а Юля, так звали приехавшею девушку, продолжала обучение на вечернем - приходилось работать. Отец давно умер, а матери, которая сама еле концы с концами сводила, помогать надо.

        Сначала я не обратил на неё никакого внимания, отдавая всего себя уставшей жене. А потом мы с Серёгой и вовсе отстали от них, ехали сзади, чтобы не мешать доверительному разговору подруг. А мы, то постоянно притормаживали или выписывали всевозможные зигзаги, чтобы ненароком не наехать на них. Кругом царило лето, время неосознанного счастья, особенно, когда ты молод и полон сил и толком не знаешь, а куда девать их?.. Силы то, эти...

          Потом был роскошный летний вечер. Мы сидели за круглым столом на террасе и пили чай из стаканов в серебряных подстаканниках. Это была моя гордость и пристрастие. К приезду гостей я всегда доставал их из буфета. На столе, в хрустальной вазе, возвышалась горка различных конфет. В фарфоровых блюдечках, в это время, краснело малиновое варение. Точно посередине, завершая композицию стола, стояло большое блюдо, куда были положены пряники, сушки и, конечно, любимые всеми, овсяные печения…

       Солнце медленно свалилось за лес, при этом успев окрасить в бардовый всё то, что попадалось на её пути. Дальние деревья, пронизанные лучами заходящего солнца, стали совершенно чёрными, и кто бы мог предположить, что ещё несколько часов назад там стоял ярко-зелёный сосновый бор. Было тихо. Птицы умолкли, набираясь сил перед утренним концертом и только один соловей, засевший в ивняке возле пруда, выстраивал свои непостижимые рулады, заполняя пространство их величественной красотой.

        - Саша, вы сходили бы с Юленькой погулять. Покажи   ей вечернюю зорьку, а я, в это время, Серёжку уложу – жена произнесла это легко и непринуждённо, не вкладывая в эти слова никакого двойного смысла. - Да, только оденьтесь потеплее, сейчас холодать начнёт. Юля, наверное, как только на своём Тверском бульваре и деревьев настоящих не видела. Давайте, особо не расхаживайтесь, через час, полтора, я вас жду. А я пока тут, приберусь немного.   

           «Давненько я не брал в руки шашки». – подумал я. – «Не помню, когда такое было, чтобы я, вот так преспокойненько гулял в вечернем лесу с молодой, красивой полной сил, совершенно незнакомой мне, девушкой»? 

          Темнота наползала постепенно, скрывая от нас своим чёрным занавесом всю округу. Надо было выходить из леса, становилось прохладно. Я предложил прогуляться по улицам посёлка, благо, фонари зажглись, хорошо освещая наш путь. За всё время прогулки, я ни разу не притронулся к ней, даже невзначай. Мы шли, как школьники на значительном расстоянии друг от друга. Я даже курточку не поправил на её плече, когда та начала сваливаться на бок.

        Я очень хорошо представлял себе, что такое «Подруга жены». Каждое слово будет непременно доложено, каждое моё предупредительное движение, будет истолковано по-своему и преподнесено во всех подробностях моей второй половине. Нет, уж, спасибо!? Я как-нибудь и так, похожу спокойно подышу воздухом. Наша прогулка для меня казалась мне экзаменом по вождению автомобиля, а Юля приняла на себя роль инспектора, перед которым я должен был отчитываться и постоянно спрашивать, куда повернуть.

        Болтали обо всём. В основном она интересовалась живописью и вообще, как это интересно. А художники, как она считала, это особые люди не такие, как все. Вот хорошо бы ей научиться, но поздно, да и времени нет. Я, конечно, говорил, что увлечение искусством не имеет временных рамок. Познание прекрасного вне времени. В общем молол всякую чушь… Далеко не в первый раз мне приходилось читать эту «Лекцию» … Женщины хорошо клевали на это. На сколько это нужно было мне в данном случае, я не знал, но процесс был запущен и меня было не остановить.

         Когда мы с Юлей подходили к дому, на небе уже во всю светила Луна. Мы остановились около погашенных окон, чего-то выжидая, словно именно сейчас, между нами должно было что-то произойти. Она резко повернулась ко мне, и я видел, как блики луны искрами пролетели в её глазах.

        - Ну, вот и всё, Саша!?.. Спасибо за прогулку. – она сказала это так, как будто бы я был виновен в том, что время нашего уединения уже закончилось, и, что там, меня ждала жена, а в маленькой кроватке спал сын… И, что вообще в нашей семье всё было хорошо и я любил жену, и мне никто больше не был нужен. Даже если бы сейчас все звёзды попадали с небес на землю, призывая меня обнять и поцеловать её, я  всё равно, этого бы не сделал…

        - Ребята, пора в дом, я вас заждалась… - Послышался голос жены, доносившейся с террасы. – Я Вам тут успела вареников с вишнями сообразить. Вы как, не откажитесь от такого лакомства, да ещё и со сметанкой?

           Последний раз я взглянул на неё, вдруг сразу поникшую, опечаленную, хорошо осознав, что вареники как раз сейчас будут кстати. Они хоть как-то смогут разорвать этот замкнутый круг, который нам так мешал сделать первые шаги к дому.   Мы медленно вышли на свет…
        Суббота прошла без особых приключений. Жена полдня отдала стряпне, Юля, по мере своих сил, помогала ей по хозяйству, я был вплотную занят сыном. Всё шло своим чередом. Светило летнее солнце, в очередной раз напоминая нам,что на дворе лето и этот подарок природы надо использовать по назначению. И, что наши проблемы, это всего лишь детские игры по сравнению с тем, что нас могло ждать впереди.

        К вечеру, жена вдруг, засобиралась в город.

        - Завтра же воскресение, - рискнул напомнить я. – И Юля ещё не вкусила в полной мере наших красот. 

        - Дорогой, у меня дела по работе. Ну, а что касается Юли, так с ней всё, как нельзя лучше… Она остаётся с вами. Будет с Серёжкой помогать. Не знаю сколько она сможет выдержать с такими оболтусами, но и ты ей, надеюсь, поможешь….

         Жена подошла ко мне почти вплотную. Положила руку ко мне на голову и взъерошила волосы, как это делают провинившимся сорванцам, их любящие мамаши, как бы прощая им все их невинные шалости… При этом так ехидно и вызывающе посмотрела мне в глаза, как будто только что, застала меня в постели с любовницей.

         - Вот так-то милый, ты тут держись… Юля, по мере сил будет твоей правой рукой. А ты ей помогай, как сможешь. Да и воздухом, наконец, надышится вдоволь. Сам знаешь, дачи у неё нет, податься ей некуда. А отпуск уже тюкает, так незаметно и на работу надо идти… Ты уж постарайся, что бы она не скучала, а я скоро приеду. Может среди недели нагряну, а может и в пятницу, это уже, как карта ляжет…

           Такой свою жену я ещё не встречал. Она, вдруг, стала совсем чужой. Мне почему-то не хотелось отпускать её в этот раз. Какой-то червячок точил меня изнутри. Интуитивно я ощущал, что что-то тут не так и за её наносной бравадой кроется какая-то недосказанность... Но что?... И этот скоропалительный отъезд не предвещал ничего хорошего. Но, конкретно, что за этим скрывалось, я не мог разгадать и это меня очень тяготило.

          Потом все вместе провожали её на платформу. Она давала какие-то напутствия Юле. После разговора с подругой подошла ко мне.

        - Ты давай тут, не падай духом, я вон тебе какую помощницу оставляю.  Коня на скаку остановит…  Только ты поосторожней с неё... Сам понимаешь, баба молодая... Ой, электричка идёт… Береги Сергея… Я побежала….

         Жена легко запрыгнула в тамбур. Двери закрылись. Она ещё долго махала рукой из открытого окна. Было грустно, как всегда, когда она уезжала в город, а мы с сыном провожали её в очередной недельный вояж. Но сейчас, как-то по-особенному щемило сердце.

         Домой шли молча. Даже Серёга молчал, не задавал глупых вопросов. Багрянец вечера уже успел растянуться по всему посёлку, отбрасывая на дорогу иссине - чёрные тени. Дома при этом казались таинственными призраками, бессмысленно взирающими на нас глазницами пустующих окон.

         Юля чувствовала себя неуютно и обособленно. Заговорить со мной она не решалась, поэтому делала неудачные попытки развеселить Сергея, но они не имели успеха. Он всегда пребывал в меланхолии когда мать уезжала в Москву… Тем более, чтобы ему не споткнуться о неровности дороги, я взял его на руки. Так что Юля и вовсе шла в полном одиночестве, обхватив себя руками… Холодало… Предложить ей свой пиджак я не решался, да и Сергей сковывал мои руки. Так и дошли до дома, практически не проронив ни одного слова. Серёга устал и сразу запросился спать. Уже через полчаса он мирно посапывал в своей кроватке.

         Юлю я нашёл на приступках террасы. Она сидела, укутавшись в клетчатый плед и, казалось, что смотрит на луну, но я хорошо чувствовал, что она была далеко от этого романтического созерцания. Что-то личное, сугубо принадлежащее только ей одной, волновало её в этот миг…

         - А я сейчас костёр распалю. Посидим погреемся. Я бы и на гитаре сыграл бы что-нибудь, но Сергея, боюсь, разбудим. Придётся сидеть тихо и рассказывать какие- нибудь страшные истории. – Меня понесло, я не мог остановиться, это было всегда, когда я общался с незнакомыми мне девушками. Нужно - не нужно, но я должен был завоевать их. Может потом и пригодится. Так, на всякий случай. – Я люблю рассказывать всякую жуть и запугивать таких красивых девушек, как вы… - продолжил я.

         Она улыбнулась и сделала такое неуловимое движение плечами, которое я так хорошо знал. Оно означало то, что Юля уже готова на любой исход нашего вечера. И дальнейшие мои слова совершенно бесполезны и не имеют никакого смысла. Дело сделано. Преграда непонимания между нами рухнула, обратившись в речной песок. Мы были открыты для общения. И с этой минуты шли навстречу друг другу.

           Сосновые поленья горели хорошо, постоянно издавая то зловещее шипение, то яростное потрескивание. И маленькие, красные угольки, отколовшись от них, с треском, разлетались в разные стороны. Они напоминали собой салют, только местного масштаба. Это очень пугало Юлю, но смешило меня. Я смотрел на огонь и думал, сколько же таких вот костров было в моей жизни. Одним меньше, одним больше - навряд ли это может помешать течению событий, которые с молниеносной быстротой развивались здесь, под этой луной и огромными звёздами…

        Где-то там в далёком мегаполисе была жена. Она сейчас, наверное, лежала в пенной ванне, намазав скрабом лицо. Ведь ей так важно было выглядеть молодой, красивой. В понедельник её все ждали на работе. Ну как же без неё!  Без неё ни одна бумага не ляжет на стол начальника. Её виза – это зелёная улица любому проекту, любой хоть крохотной просьбе. А что она делает долгими летними вечерами в этом городе разврата и соблазна, я не знал. Да и не хотел знать. Тогда не было мобильных телефонов. И если человек уезжал, то с концами… Думай, чего хочешь, можно было только верить или нет, но это уже твоё дело. А здесь и сейчас была ночь… Костёр полыхал, окрашивая всё таинственным светом…

         Мы болтали без умолку, обо всём. Её интересовала живопись, но это скорее для того, чтобы поддержать разговор. Что не говори, но это было мне на руку. О моём вечном пристрастии, я мог говорить часами. Она слушала с неподдельным вниманием или делала вид, что ей интересно, теперь мне трудно об этом говорить… Сколько лет прошло с тех пор?.. Но главное другое, вы знаете, что такое сплетение взглядов, когда один не может оторвать глаз от другого. Вот такое произошло и у нас… Именно по её взгляду, который она бросила на меня, я всё понял - она ждёт моего первого шага. Я нагнулся и поцеловал её в разгорячённые от костра губы. Юля не сопротивлялась, а наоборот, я почувствовал, как она всем телом подалась ко мне… Потом, сцепившись воедино, мы катались по траве, наслаждаясь долгими поцелуями, целиком поглощая друг друга. О, как же было трудно остановить этот бег страсти, вдруг, вспыхнувший между нами!.. Ночь... костёр... Деревья своими ветвями устроили нам импровизированную крышу.Всё было создано для любви, но порочной и я это понимал... За всё впоследствии придётся платить. И эти мимолётные минуты радости бытия, могут потом превратиться долгие часы раскаяния...

        - Кажется, нам пора идти пить чай, - сказал я, первый поднимаясь с травы и подавая руку Юле. Она привстала, покачиваясь из стороны в сторону. Обхватив мою голову руками, прильнула к моим губам и долго целовала их, как будто в последний раз. Я осторожно отстранил её, и пока она хотела сказать мне что-то, успел засунуть голову в кадушку с холодной водой, которая, на счастье, стояла здесь же под водостоком. Она, что-то говорила, но я не слышал, холодная вода ручьём стекала с меня. Быстро отрезвев, от ледяной ванны, я пригласил её в дом.

         Чай пили молча, лишь изредка посматривая друг на друга. Её потрескавшиеся губы ярко напоминали о происшедшем…  Я постелил ей на диване в зале, сам лёг к Серёжке в комнату, при этом плотно закрыв дверь, хорошо понимая, насколько порочна ночь и к чему это всё может привести, если плотно не прикрыть дверь, которая в данном случае являлась как бы гарантом нашей непогрешимости.

           Утро ворвалось в дом безапелляционно, размазывая свои лучи по стенам, рисуя на полу замысловатые узоры от занавесок. Очередное лето нашей жизни весело приветствовало нас. Казалось, что птицы за окном решили перепеть друг друга, до хрипоты надрывая свои глотки…

           День прошёл обыденно, ничем не отличаясь от предыдущих. Я всё время стоял за холстом. Юля умело хозяйничала на кухне. Сходила в лес и принесла прекрасные букеты. В её руках все спорилось и даже обычные полевые цветы в керамических крынках она сумела превратить в райские кущи.

         Мы почти не разговаривали, лишь мельком обменивались, ничем не говорящими мимолётными взглядами. Но я ощущал всем своим существом, что воздух наполнен чем-то таким, когда нельзя просто так стоять у холста и меланхолично мазать красками.Всё мешало спокойному расположению духа.

         Ну почему она одела с утра лёгкий шёлковый халатик?.. Он, как нарочно, весь просвечивал  насквозь, когда его пронизывали утренние солнечные лучи. А  она, словно играясь со мной, специально выходила на солнце и я  чувствовал, как ей доставляло удовольствие доводить меня до исступления, явно разыгрывая меня. Её светлые волосы были схвачены сзади простой резинкой. Маленькие серёжки, сандалии на босу ногу и больше ничего. Лёгкая улыбка… и васильковый венок на голове, который она успела сплести по дороге домой.

          - Саша, вам подать кофе?.. Серёжа играется в песочнице. Я за ним пристально слежу. Можно не беспокоиться. Вы работайте…

          Она произнесла это всё таким голосом, что я почувствовал, что начинаю млеть. Да, млеть, это когда и секса не надо, а просто стоять с кистью в руках, слушать её слова и смотреть, как её стройная фигура нахально просвечивается на солнце сквозь лёгкую ткань, увлекая твоё воображение всё дальше и дальше по дороге похоти и страсти…   

         Я не помню, как я продержался этот день. Ходил в магазин, придумывал какую-то работу по дому, лишь бы только не видеть её. Отдавался на съедение комарам, собирая ещё зелёную смородину. Вечером ушёл к Серёге в комнату, под предлогом, что буду читать сказки, пока тот не уснёт. Но так и не вышел, уснув у него на топчане прямо в одежде.

          В понедельник Юля ходила хмурая, но предупредительная. Свою работу по дому выполняла добросовестно, как будто ей за это платили. Она полностью выполняла роль подруги, которая действительно приехала помогать, не тратя времени попусту.

          Я весь ушёл в работу. У меня получилось "расписаться". Я прекрасно начал подмалёвок, наметив основную композицию холста, преступая к прописи основных предметов. Такое редко бывало, когда я был дома один. Я хорошо чувствовал, как юлино присутствие дома, вдохновляло меня.  Да и сын, как будто понимая это, не очень докучал меня.

          Незаметно подкатил вечер. Всем своим нутром я чувствовал, что сегодня не выдержу. Я человек, а не машина, запрограммированная на верность. Святые и то грешили, а чего мне в монаха превращаться!. И если изменять, то сейчас, пока молод, а не когда из тебя песок сыпаться будет.

          Аура вечернего чая заполняла всю террасу.  Юля наливала мне янтарного цвета целебный напиток, в розетке красовалась малиновое варение. Я молчал. Было слышно, как комар назойливо бился в окно. От этого наше молчание становилось ещё более невыносимым. Оно не могло долго продолжаться. Вот такая, наверно, тишина стояла перед началом извержения Везувия. Вдруг, скрипнула калитка… Я хорошо знал этот звук… Кто бы это мог быть!?.. И, когда в свете, падающим из террасы, появилась запыхавшаяся жена, с полными сумками в обеих руках, мы оба с лёгкостью вздохнули...

          - Ну, как вы тут, голубки мои?.. Съехидничала жена, почему-то вопросительно глядя на Юлю. – Смотрю, у вас тут как в лучших домах ЛондОна?.. Ну, и хорошо. А я видите, не выдержала, прилетела вам помочь. Думаю, ну как вы одни без меня?.. Зашиваетесь, наверное…

         Я оставил подруг одних, а сам вышел подышать вечернем воздухом. На небе по-прежнему стояла безучастная луна и ухмылялась. Она-то была невольной свидетельницей того, что здесь произошло у костра, но что она может сказать, если только подмигнуть своим глазом… Я верил ей, она не выдаст…

                                                                    *

         Прошло два года. Такое же лето. Вечер уже начал бросать свои тени, и они причудливо переплетали всё вокруг, превращая пространство в сказочные декорации.   Мы сидим с женой прижавшись  друг к другу. Каждый думает о своём…

        - Саш, ты меня простишь?..
        - За что?..
        - Ну скажи простишь, тогда и я скажу….
        - Ну, прощу, прощу… дурочка моя! – Я крепко поцеловал жену в губы…
        - А помнишь, года два назад, к нам Юля приезжала, ну, подруга моя институтская.  Ты, как я понимаю, на неё ещё глаз положил. Так вот,она не помогать с Сергеем приезжала, а тебя проверять. Это я её, дура эдакая, науськала.  Попросила  этот спектакль дачный разыграть – клюнешь ты на неё или нет?..  А ты молодец, стоек оказался! Она говорила, что ты её пальцем не тронул. Ух ты, умница моя. – она чмокнула меня в щёку. – Ты представляешь, так с того времени, мы с ней больше и не виделись. Во как! И куда она подеваться могла?..

           Я промолчал, потом посмотрел на небо. Оно было всё усеяно безмолвными звёздами. А  там, где-то слева, над лесом всплывала полная красная луна…