Бусинки мои. Мальвазия

Байки из академии. Из рассказов о Дормидонтове

                    Наша кафедра расположена напротив кабинета заведующего. Желая побеседовать с сотрудниками, Дормидонтов вызывал их  запиской,  посылая лаборанта кафедры, выполняющего роль секретаря или гонца. Необходимость в этом явно отсутствовала: Алексей Фёдорович мог связаться с любым сотрудником по внутреннему телефону, но предпочитал писать записки на фирменных бланках, где  в шапке красовались все его регалии: заведующий кафедрой, профессор, доктор технических наук, академик РАЕН Дормидонтов А.Ф.

                    Текст записок, как правило, был весьма скромный. Вот и сейчас лаборант Васечкин – Санчо Панса заведующего, принёс мне записку на бланке:
                    - Срочно зайдите ко мне.
                    Мысленно рассмеявшись и обозвав начальство надутым индюком, явился «на ковёр».

                    В окно кабинета жарило августовское солнце, и аспирант   Данг Нгуен из Вьетнама –  энергично обмахивался пластиковой папкой, зажимая здоровенный портфель между ног. Алексей Фёдорович, напротив, благоденствовал под небольшим роторным вентилятором. Он раздражённо отчитывал Данга за срыв сроков плана кандидатской диссертации.

                   - Представляете, Вадим Анатольевич, у него даже в мыслях ничего нет. Думает, что я ему всё в рот положу! Полгода возится с обзором литературы, а математическая модель и методика испытаний не отработана. Придётся вам этим заняться. Иначе провал…
                   - Не понял, Алексей Фёдорович, - возразил я, - это ваш аспирант, и я не имею к нему никакого отношения! У меня своей работы невпроворот. Надо заканчивать вторую редакцию учебника по конструированию. Сегодня звонили из издательства, торопят.

                   - Как же так, Вадим Анатольевич? Вы единственный на кафедре занимались напряжёнными соединениями и релаксацией. У вас и публикации есть. И при этом вы отказываетесь помочь мне и кафедре? Вы только дайте направление, подскажите методику, и всё…

                   Хитрый стервец, - подумал я, - он за этого аспиранта деньги получает, числится руководителем, а норовит спихнуть его мне. Сам не знает ни черта! Учёный, мать его… Направление, методика, модель – так это и есть главное. Как строить мост – вдоль или поперёк реки? Вьетнамца жалко: влип с руководителем, как кур в ощип!
                   Хорошо, - нехотя согласился я, - но только общее направление. Нгуен пусть работает сам, а я посмотрю, поправлю, если надо. Пусть завтра приходит к девяти.

                   - Ну, вот и прекрасно. А сейчас приглашаю вас к себе на дачу, по дороге оговорим, что и как. Заодно покажу, какой урожай вырос у меня. На даче и разговаривать приятно – там прохлада, не то, что тут!
                   Васечкин! – безапелляционно приказал Алексей Фёдорович, - а ты будешь возить нас. Возьми ключи от машины.
                   Васечкин взял ключи от жигулей Дормидонтова, тяжело вздохнул и понуро поплёлся к выходу.

                   - Я не имею возможностей, - попытался возразить я, но Дормидонтов и слушать не хотел.
                   - Поехали, поехали. Это много времени не займёт. Поговорим, здесь всё равно не дадут, А Васечкин отвезёт вас куда прикажете.
                   - А зачем мы его таскаем? Алексей Фёдорович, вы же лихо водите, - начал я, но Дормидонтов сморщился, как от зубной боли:

                   - Не хочу и вспоминать! Вчера у меня по недоразумению права забрали. Гаишнику показалось, что от меня пахло спиртным, хотя я ничего не употреблял. Вы же знаете: я за рулём не пью. Хотел сегодня разобраться с ГАИ, да учёный совет помешал. Завтра вернут! А я вас такой мальвазией угощу – ахнете!

                   - Врёт, конечно, - промелькнуло у меня в голове, - надрался вчера после предзащиты Ивановой на кафедре. А с ментами у него особые отношения, уладит... И откуда у него мальвазия? Читал, не помню где, что это греческое сладкое вино, но никогда не встречал. Неужто какой грек- аспирант объявился?

                   В бревенчатом дачном доме Дормидонтова  действительно было прохладно и уютно. Чувствовалась женская рука, а на веранде висело постиранное женское бельё и халат.
                   - Странно, - подумал я, - кого это он отхватил? Все на кафедре знают, что Алексей Фёдорович разведён и давно живёт один. Его бывшая семья обретается где-то в Сибири.

                   На подоконнике в гостиной стояли четыре банки с брагой неопределённого тёмного цвета. На двух – резиновые перчатки семафорили о продолжающемся процессе брожения, а остальные уже поникли и были готовы к употреблению. Вот их Дормидонтов и называл мальвазией. Он суетливо потёр ладошки, приказал Васечкину сорвать с грядок овощи и зелень. Тот тяжело вздохнул, взял ведро и безропотно пошёл собирать помидоры с огурцами.
                   - Васечкин, - вдогонку крикнул Дормидонтов, - рви только спелые, а то притащишь розовые, как вчера. Да Жучку воды налей. Бегает с высунутым языком… Тебе что, животину не жалко? Потом щеколду на калитке подтянешь, везде у тебя непорядок! – и, обращаясь уже к аспиранту, строго спросил:
                   - Ну, что там у тебя, Нгуен?
                   Нгуен послушно расстегнул портфель и начал вынимать на стол колбасу, батон, сыр и селёдку. Последней вытащил бутылку вьетнамской водки со змеёй.
                   - Убери эту гадость, - побагровел Алексей Фёдорович, - опять притащил! Я тебе ещё прошлый раз сказал, что это не водка, а керосин, а там ещё эта, - он рукой показал, как извивается змея, - тьфу, ты, господи.
                   И с таким басурманом работать? Не понимает, какую водку пьют настоящие учёные! Коньяк бы припёр! Ну, ничего, Нгуен, тебя Вадим Анатольевич вымуштрует. С завтрашнего дня с ним работать будешь! У него не забалуешь, голубчик, и все змеи из головы вылетят... Хорошо – мальвазия есть, а то пришлось бы за водкой ехать.
                   На пороге появился Васечкин с ведром помидоров и огурцов гигантских размеров. Я не подозревал, что может такое вырасти! Помидоры были похожи на маленькие арбузы!
                   - Как это вам удалось? – моему удивлению не было предела, - а на вкус?
                   - Вот сейчас и попробуем…
                   Васечкин привычно разлил «мальвазию» через ситечко по стаканам.

                   Она оказалась не крепкой, сладкой и пахла смородиной. Все захрумкали огурцами и помидорами. Я тоже подцепил вилкой кусок помидора и тут же выплюнул: помидор не был похож на помидор, воняло какой-то дрянью, химией скорее всего, и внутри он был  пронизан белыми прожилками.
Я скривил такую рожу, что вместо хозяина ответил Васечкин:
                   - Я предупреждал Алексея Фёдоровича: не надо было сыпать весь ЗИЛок. Свалили бы в кучу и накрыли, а то и в сарай бы занесли…

                   Увидев мою озадаченную рожу, Дормидонтов пояснил:
                   - Прошлой осенью заочник Сергеев из Старого Оскола уважения ради привёз машину минеральных удобрений. Вот мы её и вывалили на огород. Пусть овощи растут! – затем, уже обращаясь к аспиранту, сказал:

                   - Ты, Нгуен, вытаскивай свою змеюку из бутылки. Выльем её в мальвазию – крепче будет! Видишь, твой новый шеф сморщился, ему запить требуется! Видать, не привык он к мальвазии!