Непрочитанная книга

   В каком я была тогда классе?
   В пятом? Или в шестом? Нет, всё-таки в пятом.

 – Женя, - сказала русичка после урока, – останься: сейчас из радио придут тебя слушать. Подумай, какое стихотворение ты им прочитаешь. Да-да, не делай большие глаза: из настоящего областного радио. Они ищут ведущую, и на педсовете решили рекомендовать тебя. Так что если ты им понравишься, будешь вести детскую передачу.
   Я сидела в пустом классe и думала: что же им прочитать? Стихов-то знаю много, но нужно ведь выбрать такое, чтоб им понравилось, и запнуться нельзя...  Может, кусочек «Дяди Стёпы»? Или «Гренаду»? Нет, лучше что-нибудь Пушкина: его все любят, и они, конечно, тоже.
   Жалко, зеркала нет: я бы выражение лица отрепетировала.
   Наконец, в класс вошла русичка, а с ней двое: молоденькая женщина с легкомысленными рыжими кудряшками – интересно: они сами вьются или она их накручивает? – и огромный серьёзный дядька.

–  Здравствуй, Женя, - сказала кудрявая. – Я – Инна Петровна, редактор студии детских передач, а Олег Константинович – звукорежиссёр. Мы ищем новую ведущую, потому что наша прежняя уехала в другой город. Пожалуйства, прочитай нам какое-нибудь стихотворение.

   Я вышла к доске и громко, с выражением сказала:

–  Александр Сергеевич Пушкин. Зимний вечер.

   Буря мглою небо кроет,
   Вихри снежные крутя,
   То, как зверь, она завоет,
   То заплачет, как дитя...
– Достаточно, – сказала Инна Петровна. – Всё в порядке. Вы как считаете, Олег Константинович? Согласны? – Она повернулась ко мне. – А скажи-ка, Женя: какая твоя любимая книга?

– Любимая? – Я растерялась. – У меня много любимых книг.

– А самая-самая?

– Ну, наверное, «Сказки братьев Гримм». Я еще «Мифы древней Греции» люблю, но «Сказки» всё-таки больше.

– Хорошо, – улыбнулась Инна Петровна. – Мы еще кое-кого послушаем, и если ты окажешься лучшей, пригласим тебя на запись.
   ***
   Я оказалась лучшей.

   Несколько дней мама следила, чтобы я не пила ничего холодного и не ела мороженого.

  «Лучший способ раззвонить о чём-то по всему миру, – говорил мой папа, – рассказать по секрету Чижику». Он меня так называл – Чижик: наверное, я  напоминала ему эту весёлую птичку.

   Держать в себе такую потрясающую новость – Я буду вести передачу на настоящем, не школьном радио! – я, конечно же, не смогла, и уже назавтра все  друзья и знакомые знали: в субботу в десять утра на областном радио будут записывать мою первую передачу.

***
   В студии было очень тихо и прохладно.

   Хмурый Олег Константинович сидел за пультом с мигающими лампочками, а по-прежнему приветливая дама с кудряшками, как я окрестила Инну Петровну, протянула мне лист бумаги.

– Твой текст выделен красным, – объяснила она. – Я буду задавать вопросы, а ты громко и внятно читай ответы. Если что-то непонятно, не стесняйся спросить: пока это только репетиция.
   Первые вопросы были простыми: как меня зовут, в какой школе учусь, какой предмет люблю больше остальных...

   Я старалась, как могла: читала не торопясь, с паузами, делая вид, что думаю над ответами.

   Дама с кудряшками одобрительно кивала головой, а Олег Константинович отошёл к окну и что-то там рассматривал.
– Твой любимый поэт?
 
– Александр Сергеевич Пушкин.
   
– Твоя любимая книга?

– «Спартак» итальянского писателя Рафаэлло Джованьоли, – отрапортовала я и удивлённо оторвалась от бумаги:

– Почему «Спартак»? Я «Сказки братьев Гримм» люблю, а этого «Спартака» даже не читала.

– Неважно, – махнула рукой дама с кудряшками. – Потом прочитаешь. А пока говори так, как написано.

– Я не могу, как написано. А вдруг мне не понравится этот «Спартак»?

   Она засмеялась:

– Ну и что? Ну и не понравится! Ты сейчас о передаче думай, а не о том, что понравится – не понравится. И запомни: впредь – никакой самодеятельности. Продолжим.
   Я положила бумагу на стол:

– Но я не читала этого «Спартака».

– И что с того?

– А вдруг кто-то спросит, о чём он?

– Да что ты выдумываешь? – рассердилась Инна Петровна. – Читай, как написано! А не хочешь – не морочь нам голову!
   Я вышла из здания, вытерла слёзы и обернулась, чтобы мысленно попрощаться со студией, в которой рухнула моя надежда прославиться.

   Из окна на меня смотрел смеющийся Олег Константинович. Я помахала ему рукой и увидела, как взлетел над его головой огромный кулак с поднятым вверх большим пальцем.
***

   Прошло много лет.

   Радиоведущей я так и не стала, и уже давно никто не зовёт меня Чижиком.

   Книг прочитано много, но нет среди них «Спартака» – так и не прочитанного  романа итальянского писателя Рафаэлло Джованьоли.