***Владислав Крапивин в реанимации. Перечитываю. Сколько волшебства. И как хочется волшебства сейчас. Как же хочется, Владислав Петрович, чтобы Вы скорее выздоровели и долго ещё были с нами... "– ...волнуюсь, – шепотом сказала она, когда выбралась из окна. – Не пугайся, – успокоил Виталька. – Мы сперва не будем высоко летать, а потом привыкнешь. Она махнула рукой. – Я не про это. Вдруг мама проснется… Мы засмеялись: не полета боится, а мамы. Она посмотрела на нас по очереди, поворачивая по-птичьи голову на тонкой шее, и тоже засмеялась. Мы взлетели от Веткиного палисадника прямо в ясное небо. Высоко! И опять мчался мимо нас шелестящий воздух – то теплый-теплый, то колючий от свежести. И опять разворачивался внизу город, опоясанный светлой рекой. Черные кораблики мигали красными и зелеными огоньками. На телевизионной вышке горели большие рубиновые огни. А в домах, где еще не спали, и на улицах – огни неяркие, желтые. Мы остановили полет. Воздух перестал шуметь и трепать наши рубашки. Ласковый и мягкий, он окутывал нас и согревал. И было тихо-тихо. Мы взяли Ветку за горячие ладошки, и она встала рядом с нами. – Какая красивая земля, – сказала она. – И небо. Небо даже лучше… За рекой, над темным туманом лесного горизонта, светила желтая зорька. Над ней повисло прозрачное облако, а чуть в стороне от него – еле видный, похожий на серебряную нитку месяц. А выше, где небо было синевато-серым, полыхали две белые звезды. Мы медленно-медленно поплыли вверх. – А я учила для праздника танец "Звездочка", – вдруг шепотом сказала Ветка. – Знаете, почему я вспомнила? Потому что эти звезды увидела. – А ты станцуй, – серьезно сказал Виталька. – Если "Звездочка", значит, это танец для неба. Она не стала по-девчоночьи отнекиваться и стесняться. Только сказала: – Как же без музыки? – А ты вспомни, – посоветовал я, – и представь, будто играет. – Я-то представлю… А вы? – Мы тоже. – А… вы это по правде? Смеяться не будете? – Ты что! – сказал Виталька. Мы отодвинулись на самый край ковра-самолета. Ветка встала на другом краю. Он сразу же заботливо приподнялся. Конечно, ей было страшно с непривычки на такой высоте. Пока мы держали ее за руки – еще ничего, а сейчас она одна оказалась среди пустоты. Огоньки да небо… Но она была храбрая девчонка. И может быть, она в самом деле представила себя звездой. Или ей подумалось, что это сон, а во сне страх высоты иногда пропадает. Сначала Ветка постояла, обняв себя за плечи, а потом вскинула руки и закружилась. Я не знаю, хорошо ли она танцевала. И музыки никакой я представить не мог. Ветка была в желтом платьице, и казалось, что громадная светлая бабочка трепещет над кромкой ковра-самолета… Ну, бабочка так бабочка. Все равно я на всю жизнь запомнил, как в негаснущем небе летней ночи, высоко-высоко над уснувшей землей, танцует девчонка…" © Владислав Крапивин, "Ковёр-самолёт" /любимый отрывок из моей любимой повести писателя в детстве/ © Copyright: Йончен Марина, 2020.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
