Михаил Юрьевич Лермонтов.

Владимир Сысун: литературный дневник

205 лет назад, 15 октября 1814 года, родился Михаил Юрьевич Лермонтов. Журналист Алексей Королев для «Известий» вспомнил, как важно не отделять Лермонтова-писателя от Лермонтова-человека и Лермонтова-офицера, и так ли неожиданна была драматическая дуэль на склоне горы Машук.
Тень Пушкина
Место Лермонтова в пантеоне русских гениев — немного наособь. Алмазная чистота таланта, невероятно глубокий и зрелый психологизм, безусловная гражданственность и подлинный патриотизм — всё это, разумеется, и есть Лермонтов, но для понимания его уникальности этого, конечно, маловато. Значение и масштаб для национальной культуры «Паруса», «Демона» или «Героя нашего времени» обычно не квалифицируют — просто требуют принять как должное; такого не происходит ни с кем, даже Пушкину достается больше объяснений — создатель русского литературного языка, солнце нашей поэзии, первый отечественный прозаик мирового масштаба и так далее. Величию Лермонтова приходится верить на слово.


Это немного несправедливо, как несправедливо в целом оказалась устроена и сама жизнь Лермонтова.
Ее краткость (лучше помнить не про физические 26, а про то, что Лермонтов-писатель — это менее пяти лет полноценного творчества), ее обусловленность цепью более или менее нелепых случайностей, ее темп (о том ниже) — в общем, всякая смерть преждевременна, но в случае с Лермонтовым это ощущается особенно трагично.



Барельеф М. Ю. Лермонтова в национальном парке "Кисловодский" | Источник: РИА "Новости"
Разумеется, в литературу он вошел на освобожденное Пушкиным место и до скончания веков обречен на титул Второго поэта России. Звание — маршальское, но — поразительное дело — невозможно отделаться от ощущения, что тень Пушкина до сих пор отчасти заслоняет для нас подлинного Лермонтова.



Заговор на Черной речке. Был ли Пушкин жертвой царского режима?
Сравнивать их не берется никто — строительство литературных иерархий в России в целом не принято — однако если остановиться не столько на творческой, сколько на частной биографии, то трудно представить себе двух более непохожих людей. Небогатый, весь в долгах, профессиональный литератор, зарабатывавший семье на жизнь писательским трудом — и наследник огромного состояния, никогда не нуждавшийся в деньгах. «Сущая обезьяна лицом», предмет насмешек высшего общества — и симпатичный, популярный (до определенного времени) светский хулиган. Неутомимый любовник, чья гиперчувственность столь важна для осмысления его наследия — и человек, всю короткую жизнь промучившийся от считанных неразделенных увлечений. Любимый поэт императора — и поэт, императором ненавидимый. Зубоскал, для которого острое словцо никогда не было самоценно — и зубоскал, в конечном счете погибший из-за вошедшей в легенду банальной вербальной несдержанности. Семьянин, безразличный ко всем родственным узам, кроме братских, супружеских и отцовских — и вечный «бабушкин внук». Наконец, человек принципиально, неприкрыто «статский» — и лейб-гусар.
Кавказ
Я вошел во вкус войны и уверен, что для человека, который привык к сильным ощущениям этого банка, мало найдется удовольствий, которые бы не показались приторными.
М.Ю. Лермонтов
Офицерский мундир шел всем русским классикам, его носившим — от Давыдова до Солженицына. Другое дело, что никто (кроме, пожалуй, Давыдова) военной карьеры не искал и не делал. Не делал ее и Лермонтов — более того, дважды пытался уйти в отставку, да и офицером-то стал почти случайно, вылетев из Московского университета. Во «вкус войны» он войдет чуть позже.
Лучший вид на Эльбрус
Любимое место Лермонтова, джипперов, фотографов, а теперь и туристов. В объективе — «инопланетное» плато Бермамыт
Две полуссылки-полукомандировки Лермонтова на Кавказ принято разделять с точки зрения содержания и смыслов. Во время первой поэт до передовой не доехал, зато впитывал впечатления, копил идеи для «Героя нашего времени». Влюбился в Кавказ, ставший для него настоящим местом силы. Во время второй — больше воевал, ибо Николай I категорически велел поручика Лермонтова с линии фронта не отпускать.


Воевал он, собственно, довольно недолго, по сути — всего несколько летних и осенних месяцев 1840 года — зато с исключительной храбростью. «Лермонтовский спецназ» (ведомая им команда переодетых в черкески добровольцев, лихачивших по чеченским тылам) — скорее поэтический анахронизм нашего времени, но личное мужество поэта для современников было бесспорно — включая начальство. Его дважды представляли к орденам, и дважды несгибаемый Николай ветировал прошения.


Лермонтов — первый большой военный писатель России, причем не прозаик, а поэт.


Если в «Герое нашего времени» кавказская война — хоть и ключевой, но всё же фон, удачно оттеняющий фигуру Печорина, то написанный позже «Валерик» — репортерски точное описание знаменитого боя, настоящая фронтовая документалистика (хоть и начинается со слов «Я к вам пишу случайно; право//Не знаю как и для чего.//Я потерял уж это право.//И что скажу вам?— ничего!»).


Кровь загорелася в груди!


Все офицеры впереди…


Верхом помчался на завалы.


Кто не успел спрыгнуть с коня…


Ура — и смолкло.— Вон кинжалы,


В приклады!— и пошла резня.


И два часа в струях потока.


Бой длился. Резались жестоко.


Как звери, молча, с грудью грудь,


Ручей телами запрудили.


Хотел воды я зачерпнуть…


(И зной и битва утомили.


Меня), но мутная волна.


Была тепла, была красна.



Тест: хорошо ли вы помните стихотворения из школьной программы
Выстрел
Любимый обывательский вздох «Ах, что бы он написал, если» — в контексте русской литературы он не звучит применительно, кажется, только к Тургеневу и Толстому (даже про Достоевского такое слышать доводилось — и то, ведь потерял человек лучшие годы в неволе) — в случае Лермонтова, конечно, теряет свою обыкновенную пошлость.


Лермонтов-писатель, по сути, появился (вернее, проявился) в начале 1837 года, со «Смертью поэта» — тем поразительнее уровень его наследия, причем не только качественный, но и количественный. Дюжина поэм, семь пьес, проза, свыше 400 стихотворений. А ведь он не проводил за письменным столом сутки напролет, а успевал еще воевать, играть, стреляться, путешествовать по собственной или царской воле, шутить дурные шутки и строить не совсем приличествующие мужчине комплоты (он не только отомстит отвергнувшей его в ранней юности Сушковой, но сделает это публично и громко, да еще и будет хвастаться своей ловкостью в переписке).
Он проживал свою жизнь на немыслимой для своего века скорости — словно давно видел перед собой ту поляну на северо-западном склоне Машука.
Дуэль Лермонтова — злая и обидная пародия на дуэль Пушкина: последний защищал честь свою и жены, «ему было за что умирать на Черной речке». Лермонтову же словно было всё равно, как и при каких обстоятельствах — лишь бы поскорее.
Место дуэли Лермонтова и Мартынова | Источник: РИА "Новости"
Архив Лермонтова оказался практически пустым, если не считать ранних рукописей (впрочем, там был «Парус») — он не работал ни над чем глобальным, он, казалось, вычерпал себя до самого дна, и с этим чувством вечер за вечером вился вокруг несчастного дурака Мартынова в надежде, что вот эта вот ссора и окажется роковой. И когда так и вышло, с облегчением выстрелил в воздух, словно отпуская на свободу снизошедший на него в отрочестве невиданный божий дар.
мальчиком с довоенными идеалами»



Другие статьи в литературном дневнике: