Андрей Тавров
*
ДЖАБРИИЛ
ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ АВРААМА
*
*
Он вложил себя ладонями как в расщеп
в свое сердце и так, зажатый доской молитвы, пошел
рядом с ослом, на котором, как неба хлеб,
горбился сын, от отчей молитвы тяжел.
Бились громко и вразнобой
три сердца – Ицхака, отца, осла.
Ветер дул в них, выпуклый и живой,
и пустыня шуршала, словно в печи зола.
А когда заносил руку с ножом, возник
гость, которого никто не звал.
В волчьей крови был его язык,
и спину горбил в огне и в ручье кристалл.
В нем жевала всадников саранча
и как жидкий азот, какой-то мальчик стекал
и бились насмерть медведь с головой грача
и город Москва, и в них океан сверкал.
Он привязал агнца к занесенной руке,
поглядел назад, на города святых,
и вперед – на виселицу на реке
и присел на камень, лежащий в кустах сухих.
И тогда проступил из-под старца лед,
и стеклянный осел закапал водой и льдом,
и таял Ицхак, и стекал его смертный пот
с белой льдины с руками отрока, с белым лбом.
И растаяли камни, холмы, Авраам, костер,
и кустарник втянулся внутрь, как слизня рога,
и растаяли нож и рука, и в другой – топор,
деревья и облака, деревья и облака.
И Джабриил встает как белый света калач,
меж крылом и крылом – вселенная как москит.
И гремит, как жесть, его раскаленный плач –
безначальная люлька, что вдох и выдох хранит.
Другие статьи в литературном дневнике:
