«БРАТ ЗНАМЕНИТОСТИ».
В Финляндии, как у нас сообщалось вчера, умер брат Чехова, Александр Павлович.
Старший брат, вместе с автором «Вишневого сада» учившийся в таганрогской гимназии.
Учившийся гораздо лучше его.
Антон Чехов не обращал на себя особого внимания.
Учителя считали его посредственностью.
В Александре они видели юношу, одаренного блестящими способностями.
Особенно успевал он в русской словесности.
Хорошо писал сочинения.
Там думали, что именно из него выйдет «настоящий» писатель, но никак не из Антона Чехова, а когда вскоре увидели, что «настоящим» писателем стал последний, то не могли скрыть своего удивления по поводу того, как это могло случиться...
Александр Павлович окончил таганрогскую гимназию с золотой медалью.
В том же выпуске, в котором находился Антон, такой «благодати» вовсе не было.
Была лишь серебряная медаль, доставшаяся некоему Тельманову, которому педагоги также пророчили блестящую литературную деятельность.
Насчет Александра Павловича они не ошиблись лишь в одном: он действительно стал писателем, но далеко не «настоящим».
Первые шаги его в литературе совпали с началом литературной деятельности его младшего брата.
По времени совпали, — и только.
Оба, и Александр и Антон Павловичи, начали с сотрудничества в юмористических изданиях.
Старший брать—в петербургских.
Младший — в московских.
Бывало так, что сотрудничество это сплеталось.
Оба выступали со своими вещицами в одном и том же юмористическом журнале.
В таких случаях, да и вообще между братьями происходили трения, весьма характерный для духовного облика их обоих.
Оба носили одну и ту же фамилию.
У обоих имена начинались с одной и той же буквы.
А. Чехов.
Чья это подпись: Александра или Антона?
Александр Павлович видя растущую популярность Антона Павловича и завидуя его успеху, явно «ревновал» к нему читателя.
Из переписки певца «Сумерек» видно, что для его старшего брата эта мелкая сама по себе «подписная» история выросла в целый «вопрос», к которому он неоднократно возвращался и о котором не мог говорить спокойно...
Тяжелое впечатление производят те места в переписке, где Антон Павлович со всей свойственной ему мягкостью и чуткостью успокаивает своего старшего брата, указывая ему, что подпись — пустое дело, что не о чем тут толковать, что каждый, из них пишет, как может, и что места хватить для всех.
Говорю: тяжелое впечатление, ибо ярко чувствуется, как больно должно было отзываться все это на нежном Антоне Павловиче, который, тем не менее, при всяком удобном случае выдвигал своего старшего брата.
Александр Павлович как-то отошел от дружной, тесной семьи Чеховых.
Быль, что называется, отрезанными ломтем.
Крайнее охлаждение к нему со стороны близких вызвало его очерки в «Вестнике Европы», в которых он, не жалея красок, развернул удручающую картину детства и отрочества Антона Павловича в родительском доме, под ферулой их отца.
Сотрудничая в «Новом Времени» и появляясь иногда в других изданиях (A. Седой), покойный помещал в последнее время, исторические повести в «Ведомостях Петербургского Градоначальства».
Незадачливая была это жизнь.
Незадачливая доля...
