"Моё правило: сегодняшний день — мой самый счастливый день в жизни. Потому что большую часть жизни мы живём или вспоминая хорошее, или надеясь на хорошее".
"Я больше не болею космосом. Зачем мне нужен Марс, когда я иду выносить мусор и вижу людей, которые роются в контейнерах? Мои восторги немедленно исчезают. Почему я должен восторгаться тем, что на Марсе есть жизнь, когда у нас жизни нет для людей?"
"Качество жизни измеряется количеством счастья. Или покоя. В Швеции и в Швейцарии люди не лезут на Марс. И живут там, живут благополучно и счастливо".
"Я заменял командира части, которая стояла в Камероновой галерее, в Царском Селе. Когда немцы были уже в парке, ко мне пришел смотритель дворца и закричал: «Безобразие! Что делают ваши бойцы?! Смотрите, они таскают ящики со снарядами по паркету!» Я ему кричу: «О чём вы говорите, когда немцы уже в парке!» Знаете, что он мне сказал? Он сказал: «Немцы — культурные люди, они себе этого не позволят».
"Русский стол — это почти смертельно. Это кошмар — эти пироги, винегреты, эти рыба и мясо. И так во всем: мы ни в чём не знаем меры. Я учил свою дочь древнегреческому правилу: во всём должна быть мера. Искусство и культура это всегда соблюдение меры".
"Кто мог подумать, что такое может произойти с Украиной? С Крымом? Это всё кажется абсурдом. Абсурд сегодняшнего дня – что мы в такие отношения сложные, неприятные, тяжёлые, опасные вступили с Украиной. Абсурд сегодняшнего дня – в том, что наша могучая, казалось бы, богатейшая, терпеливая страна плетётся где-то в хвосте сегодняшнего мира".
"Я Сталина не могу понять. Вы знаете, что он был книгочеем? Читал Толстого, Чехова, Достоевского, Анатоля Франса, авторов непростых. И при этом оставлял пометки на полях. Он размышлял над книгами, которые читал. И трудно себе представить, как это возможно: читать "Воскресение" Толстого – а потом приходить в Кремль и подписывать списки на расстрел?"
"Меня отталкивает большое количество вранья и лжи, в котором мы живём. При советской власти было много лжи, но мы не знали, что это ложь. А сейчас знаем".
"Я редко вижу женщин в платьях.
Платье - это очень красиво".
"Я очень любил Константина Паустовского, мы с ним общались, но я совершенно не пользовался этим.
Но я же ничего не спрашивал. Я всегда думал: да ладно, встретимся — ещё поговорим".
"Жизнь в России — всегда чудо. Плохое чудо или хорошее, но обязательно чудо. Предсказать, что здесь случится, пусть даже в следующем году, абсолютно невозможно".
