Рецензии на произведение «Лермонтов не включил свой Парус в собрание сочинен»
На странице отображаются все рецензии к этому произведению в обратном порядке, с 2 по 1
Показывать в виде списка | Развернуть сообщения
Показывать в виде списка | Развернуть сообщения
Рецензия на «Лермонтов не включил свой Парус в собрание сочинен» (Ольга Смирнова-Кузнецова)
А еще над нами волен Лермонтов - мучитель наш. (Мандельштам)
Алла Смолина 3 15.10.2016 21:32 • Заявить о нарушении
А еще над нами волен Лермонтов - мучитель наш. (Мандельштам)
Алла Смолина 3 15.10.2016 21:32 • Заявить о нарушении
Рецензия на «Лермонтов не включил свой Парус в собрание сочинен» (Ольга Смирнова-Кузнецова)
Андрей Хвалин об истории создания стихотворения "Парус"
...Многочисленные текстовые заимствования не оставляют сомнений в том, что I глава поэмы Бестужева-Марлинского «Андрей, князь Переяславский» была известна юному Лермонтову сразу после ее опубликования.
Итак, образ «паруса» заимствован из поэмы Марлинского и появляется в наиболее ранних произведениях Лермонтова. Но вот в 1832 году Лермонтов пишет стихотворение «Парус», где вновь обращается к этому образу, сохраняя дословно строку из поэмы Марлинского. Стоит напомнить, что Лермонтов не включил «Парус» в единственный прижизненный сборник своих произведений (впервые «Парус» был опубликован в «Отечественных записках» за 1841 год, т. 18, N 10, отд. ΙΙΙ, С. 161). Вышеупомянутые Л. Семенов и Б. Нейман склонялись к тому, что это случайное совпадение, так как Лермонтов, по их мнению, был уже сформировавшимся поэтом. Опираясь только на факт текстовых заимствований, количество которых с годами уменьшается, исследователи приходят к выводу о том, что влияние Марлинского на творчество Лермонтова со временем ослабевает и исчезает. Но если рассматривать процесс влияния не только с точки зрения количественной, но и качественной, то уже нельзя будет согласиться с выводом Л.П. Семенова: «От всего этого «романтизма» он (Лермонтов - А.Х.) отрешился еще на школьной скамье и у того же Марлинского брал образы, обличенные печатью художественной правды и простоты»[5]. Тогда и строчка: «Белеет парус одинокой», - окажется не простым совпадением.
ΙΙΙ
Существует два варианта автографа стихотворения М.Ю. Лермонтова «Парус». Первый - это вариант автографа ГПБ (письмо к Лопухиной М.А. от 2 сентября 1832 г.); второй - вариант автографа ИРЛИ (казанская тетрадь)[6].
Обратимся к первому варианту. В письме к М.А. Лопухиной (это - возлюбленная поэта, которая осталась в Москве после переезда Лермонтова в Петербург. Отношения между поэтом и Лопухиной нашли отражение в сюжете повести «Княгиня Лиговская») Лермонтов пишет: «Вот еще стихи, которые сочинил я на берегу моря»[7], - а дальше в письме идет текст стихотворения, который отличается от окончательного варианта незначительным образом, а именно:
стих 9. Струя под ним светлей лазури (вместо: Под ним струя светлей лазури).
стих 11. А он, мятежный просит бури (без запятой после слова «мятежный»)
Отсутствие запятой в 11-ом стихе вообще не является, по существу, вариантом текста - это пунктуационное различие, не влияющее на смысл. Вариант 9-го стиха важен и в художественном, и в смысловом отношении. В окончательном тексте перестановка существительного и местоимения с предлогом приводят к построению правильного синтаксического параллелизма в двух первых стихах заключительной строфы:
Под ним струя светлей лазури,
Над ним луч солнца золотой...
Внутри параллелизма, и благодаря ему, акцентируется тем самым еще одна поэтическая фигура речи, так называемый, «меризм» - соединение антонимов для обозначения всего целиком[8]. В данном случае это значит «повсюду вокруг», в расширительном смысле - «повсюду в мире».
Приняв во внимание адресат письма, объяснения поэта по поводу места написания стихотворения (берег моря), можно было бы сделать вывод об установке на философскую медитацию как на лирическую тему стихотворения, что вполне согласуется с эстетической системой романтизма, не увидев в стихотворении никакого другого содержания. Но этот вывод был бы неполным, если учитывать ту обстановку, в которой находился Лермонтов в период 1831-32 годов. Вынужденный уйти из Московского Университета, не принятый в Петербургский Университет, поэт поступает в школу гвардейских подпрапорщиков. Начинается процесс возмужания, а вместе с ним и изменения в мировоззрении поэта. Обострились отношения Лермонтова с обществом. Начало тридцатых годов для него - время перелома[9]. Поэтому объяснение мотивов написания стихотворения, данное в письме (на берегу моря), нельзя считать исчерпывающим.
Рассмотрим теперь вариант автографа ИРЛИ:
Стих 1. Белеет парус отдаленный (затем исправлено: Белеет парус одинокой).
Стих 7. Начато: Увы! он нич(его) (недописано, зачеркнуто, исправлено: Увы! он счастия не ищет).
Значимость поэтического зачина, можно сказать, обратно-пропорциональна размеру произведения. Поэтому особое внимание привлекает вариант первого стиха «Паруса». Именно в окончательном варианте стихотворения Лермонтов дословно воспроизводит 19 стих ХV строфы I главы «Андрея, князя Переяславского». Если сравнить оба варианта первого стиха «Паруса», то окажется, что они дополняют друг друга. В первом варианте эпитет «отдаленный», являясь самостоятельным авторским текстом, все же не скрывал «цитатности» стиха в целом и мог, поэтому, напоминать читателю о судьбе поэта-декабриста А. Бестужева, который в 1832 году, отбыв ссылку в Сибири, служил рядовым на Кавказе. Но, по-видимому, образ «паруса» показался Лермонтову слишком многозначным, и поэт начинает стихотворение строчкой из I главы поэмы Марлинского, не выделяя, однако, специально ее ничем, как это было принято в то время.
Надо отметить тот факт, что юный Лермонтов никогда не начинал своих произведений заимствованиями из других поэтов. Следовательно, цитата из поэмы Бестужева-Марлинского, которой Лермонтов начинает стихотворение «Парус», должна была явно отсылать читателя к широко известной I главе поэмы поэта-декабриста, достоинства и недостатки которой бурно обсуждались в печати («Московский вестник», «Московский телеграф», «Обзор российской словесности за 1828 год» О. Сомова). Если учитывать те слухи и предположения об имени автора поэмы со времени опубликования I главы, и то, что в 1832 году стало, наконец, известно имя создателя - А. Марлинского, в ту пору уже находившегося в зените славы после выхода в свет таких повестей, как «Испытание», «Наезд», «Лейтенант Белозор» и др., то можно предположить, что стихотворение «Парус» Лермонтов посвятил судьбе одного из выдающихся деятелей декабрьского восстания.
Итак, для читателей Лермонтова трактовка стихотворения могла быть двоякой: первая - пейзажная зарисовка как повод к философской медитации романтического типа; вторая, идущая подтекстом, - судьба декабриста Бестужева, а вместе с ним и всего поколения революционеров-дворян. Но возможен и еще один вариант прочтения стихотворения М.Ю. Лермонтова «Парус».
IV
Если, следуя отсылке Лермонтова, обратиться к I главе поэмы Бестужева-Марлинского «Андрей, князь Переяславский», то окажется, что в «Парусе» можно найти многие мотивы и темы, имеющиеся в поэме (точнее, в ХV, ХVI, ХVII строфах). Это мотивы и темы «паруса», «бури», «счастья». Но Лермонтов смещает все акценты и совершенно иначе строит само произведение. У Бестужева-Марлинского главный герой этих трех строф (ХV, ХVI, ХVII) - некое третье лицо (Световид, сын Любомира), у Лермонтова - «парус» как символ человеческой судьбы и одновременно лирический герой. То, что у Марлинского являлось метафорой («Белеет парус одинокой, Как лебединое крыло») в системе лермонтовского стихотворения становится метонимией; у Марлинского буря несет гибель, смерть, у Лермонтова «парус» просит бури. Тема счастья оказывается ключевой в понимании связи двух произведений, двух поэтов. В понятие счастья у Бестужева-Марлинского включалось:
... веселие столицы,
Любовь родных, друзей, мечты
И Лады светлые зеницы. (С. 73-74).
В это же понятие счастья входило служение родине, любовь к гражданам, что является характерным для поэзии декабризма в целом.
В варианте автографа ИРЛИ 7-ой стих начинается: «Увы! он нич(его)». Возможно, Лермонтов первоначально собирался написать: «Увы! он ничего не ищет». Но этот вариант нарушил бы систему отсылок и переклички с Бестужевым-Марлинским. Ничего не искать, ничего не делать, ничего не видеть - это удел разочарованных романтиков-декабристов, намеревавшихся разрушить вековые устои Российской Империи, но потерпевших поражение. Лермонтов зачеркивает этот вариант 7-го стиха и поступает по-иному: акцентирует внимание на слове «счастье», употребив его дважды в одинаковой позиции в соседних стихах:
стих 7. Увы! он счастия не ищет!
стих 8. И не от счастия бежит!
Тем самым достигается желаемый эффект: понятие названо - «счастье», но не определено в системе стихотворения, хотя становится ясным, что не счастья, как оно понимается Mapлинским, ищет «парус» «в стране далекой» и «кинул в краю родном». «Парус» Лермонтова в отличие от «ловца» Марлинского «просит бури», хотя не знает, принесет ли она ему счастье, успокоит ли мятущуюся душу. Стихотворение Лермонтова, таким образом, ставит насущные вопросы современной поэту действительности, но это делается не впрямую, а опосредованно, путем художественных отсылок к Марлинскому.
V
Сопоставление и анализ стихотворения Лермонтова «Парус» и I главы поэмы Бестужева-Марлинского «Андрей, князь Переяславский» помогает увидеть общность и различие поэтик двух авторов, при кажущейся идентичности приемов и художественного метода, помогает поставить еще раз вопрос о характере влияния Бестужева-Марлинского на Лермонтова. Будучи современниками, они по сути дела были представителями двух разных эпох. Вот что писал о Лермонтове времен Московского университета Герцен: «Он (Лермонтов - А.Х) полностью принадлежит к нашему поколению. Все мы были слишком юны, чтобы принять участие 14 декабря. Разбуженные этим великим днем, мы увидели лишь казни и изгнания. Вынужденные молчать, сдерживая слезы, мы научились, замыкаясь в себе, вынашивать свои мысли и - какие мысли!.. то были сомнения, отрицания, мысли, полные ярости»[10]. Как тут не вспомнить о том, что «декабристы разбудили Герцена». Если Марлинский и в своих повестях полностью будет оставаться на романтических позициях, то в прозе Лермонтов начнет осваивать новый художественный метод - реализм. Первым противопоставил повести Марлинского и «Героя нашего времени» В.Г. Белинский[11]. Интересно, что декабристы, в своем большинстве, роман не приняли. Известно и то, что Лермонтов очень тяжело сходился с находящимися в Кавказской ссылке декабристами.
Начав как подражатель и ученик Марлинского, Лермонтов в конце своего творчества превратился в его идейного оппонента. В этом долгом и сложном процессе стихотворение «Парус» - этапное произведение, показывающее на изменение в мировоззрении поэта, на отказ от романтических штампов времен литературного ученичества, на отстаивание своей самобытности, задолго до появления романа «Герой нашего времени»[12].
Ольга Смирнова-Кузнецова 27.08.2016 09:12 • Заявить о нарушении
Андрей Хвалин об истории создания стихотворения "Парус"
...Многочисленные текстовые заимствования не оставляют сомнений в том, что I глава поэмы Бестужева-Марлинского «Андрей, князь Переяславский» была известна юному Лермонтову сразу после ее опубликования.
Итак, образ «паруса» заимствован из поэмы Марлинского и появляется в наиболее ранних произведениях Лермонтова. Но вот в 1832 году Лермонтов пишет стихотворение «Парус», где вновь обращается к этому образу, сохраняя дословно строку из поэмы Марлинского. Стоит напомнить, что Лермонтов не включил «Парус» в единственный прижизненный сборник своих произведений (впервые «Парус» был опубликован в «Отечественных записках» за 1841 год, т. 18, N 10, отд. ΙΙΙ, С. 161). Вышеупомянутые Л. Семенов и Б. Нейман склонялись к тому, что это случайное совпадение, так как Лермонтов, по их мнению, был уже сформировавшимся поэтом. Опираясь только на факт текстовых заимствований, количество которых с годами уменьшается, исследователи приходят к выводу о том, что влияние Марлинского на творчество Лермонтова со временем ослабевает и исчезает. Но если рассматривать процесс влияния не только с точки зрения количественной, но и качественной, то уже нельзя будет согласиться с выводом Л.П. Семенова: «От всего этого «романтизма» он (Лермонтов - А.Х.) отрешился еще на школьной скамье и у того же Марлинского брал образы, обличенные печатью художественной правды и простоты»[5]. Тогда и строчка: «Белеет парус одинокой», - окажется не простым совпадением.
ΙΙΙ
Существует два варианта автографа стихотворения М.Ю. Лермонтова «Парус». Первый - это вариант автографа ГПБ (письмо к Лопухиной М.А. от 2 сентября 1832 г.); второй - вариант автографа ИРЛИ (казанская тетрадь)[6].
Обратимся к первому варианту. В письме к М.А. Лопухиной (это - возлюбленная поэта, которая осталась в Москве после переезда Лермонтова в Петербург. Отношения между поэтом и Лопухиной нашли отражение в сюжете повести «Княгиня Лиговская») Лермонтов пишет: «Вот еще стихи, которые сочинил я на берегу моря»[7], - а дальше в письме идет текст стихотворения, который отличается от окончательного варианта незначительным образом, а именно:
стих 9. Струя под ним светлей лазури (вместо: Под ним струя светлей лазури).
стих 11. А он, мятежный просит бури (без запятой после слова «мятежный»)
Отсутствие запятой в 11-ом стихе вообще не является, по существу, вариантом текста - это пунктуационное различие, не влияющее на смысл. Вариант 9-го стиха важен и в художественном, и в смысловом отношении. В окончательном тексте перестановка существительного и местоимения с предлогом приводят к построению правильного синтаксического параллелизма в двух первых стихах заключительной строфы:
Под ним струя светлей лазури,
Над ним луч солнца золотой...
Внутри параллелизма, и благодаря ему, акцентируется тем самым еще одна поэтическая фигура речи, так называемый, «меризм» - соединение антонимов для обозначения всего целиком[8]. В данном случае это значит «повсюду вокруг», в расширительном смысле - «повсюду в мире».
Приняв во внимание адресат письма, объяснения поэта по поводу места написания стихотворения (берег моря), можно было бы сделать вывод об установке на философскую медитацию как на лирическую тему стихотворения, что вполне согласуется с эстетической системой романтизма, не увидев в стихотворении никакого другого содержания. Но этот вывод был бы неполным, если учитывать ту обстановку, в которой находился Лермонтов в период 1831-32 годов. Вынужденный уйти из Московского Университета, не принятый в Петербургский Университет, поэт поступает в школу гвардейских подпрапорщиков. Начинается процесс возмужания, а вместе с ним и изменения в мировоззрении поэта. Обострились отношения Лермонтова с обществом. Начало тридцатых годов для него - время перелома[9]. Поэтому объяснение мотивов написания стихотворения, данное в письме (на берегу моря), нельзя считать исчерпывающим.
Рассмотрим теперь вариант автографа ИРЛИ:
Стих 1. Белеет парус отдаленный (затем исправлено: Белеет парус одинокой).
Стих 7. Начато: Увы! он нич(его) (недописано, зачеркнуто, исправлено: Увы! он счастия не ищет).
Значимость поэтического зачина, можно сказать, обратно-пропорциональна размеру произведения. Поэтому особое внимание привлекает вариант первого стиха «Паруса». Именно в окончательном варианте стихотворения Лермонтов дословно воспроизводит 19 стих ХV строфы I главы «Андрея, князя Переяславского». Если сравнить оба варианта первого стиха «Паруса», то окажется, что они дополняют друг друга. В первом варианте эпитет «отдаленный», являясь самостоятельным авторским текстом, все же не скрывал «цитатности» стиха в целом и мог, поэтому, напоминать читателю о судьбе поэта-декабриста А. Бестужева, который в 1832 году, отбыв ссылку в Сибири, служил рядовым на Кавказе. Но, по-видимому, образ «паруса» показался Лермонтову слишком многозначным, и поэт начинает стихотворение строчкой из I главы поэмы Марлинского, не выделяя, однако, специально ее ничем, как это было принято в то время.
Надо отметить тот факт, что юный Лермонтов никогда не начинал своих произведений заимствованиями из других поэтов. Следовательно, цитата из поэмы Бестужева-Марлинского, которой Лермонтов начинает стихотворение «Парус», должна была явно отсылать читателя к широко известной I главе поэмы поэта-декабриста, достоинства и недостатки которой бурно обсуждались в печати («Московский вестник», «Московский телеграф», «Обзор российской словесности за 1828 год» О. Сомова). Если учитывать те слухи и предположения об имени автора поэмы со времени опубликования I главы, и то, что в 1832 году стало, наконец, известно имя создателя - А. Марлинского, в ту пору уже находившегося в зените славы после выхода в свет таких повестей, как «Испытание», «Наезд», «Лейтенант Белозор» и др., то можно предположить, что стихотворение «Парус» Лермонтов посвятил судьбе одного из выдающихся деятелей декабрьского восстания.
Итак, для читателей Лермонтова трактовка стихотворения могла быть двоякой: первая - пейзажная зарисовка как повод к философской медитации романтического типа; вторая, идущая подтекстом, - судьба декабриста Бестужева, а вместе с ним и всего поколения революционеров-дворян. Но возможен и еще один вариант прочтения стихотворения М.Ю. Лермонтова «Парус».
IV
Если, следуя отсылке Лермонтова, обратиться к I главе поэмы Бестужева-Марлинского «Андрей, князь Переяславский», то окажется, что в «Парусе» можно найти многие мотивы и темы, имеющиеся в поэме (точнее, в ХV, ХVI, ХVII строфах). Это мотивы и темы «паруса», «бури», «счастья». Но Лермонтов смещает все акценты и совершенно иначе строит само произведение. У Бестужева-Марлинского главный герой этих трех строф (ХV, ХVI, ХVII) - некое третье лицо (Световид, сын Любомира), у Лермонтова - «парус» как символ человеческой судьбы и одновременно лирический герой. То, что у Марлинского являлось метафорой («Белеет парус одинокой, Как лебединое крыло») в системе лермонтовского стихотворения становится метонимией; у Марлинского буря несет гибель, смерть, у Лермонтова «парус» просит бури. Тема счастья оказывается ключевой в понимании связи двух произведений, двух поэтов. В понятие счастья у Бестужева-Марлинского включалось:
... веселие столицы,
Любовь родных, друзей, мечты
И Лады светлые зеницы. (С. 73-74).
В это же понятие счастья входило служение родине, любовь к гражданам, что является характерным для поэзии декабризма в целом.
В варианте автографа ИРЛИ 7-ой стих начинается: «Увы! он нич(его)». Возможно, Лермонтов первоначально собирался написать: «Увы! он ничего не ищет». Но этот вариант нарушил бы систему отсылок и переклички с Бестужевым-Марлинским. Ничего не искать, ничего не делать, ничего не видеть - это удел разочарованных романтиков-декабристов, намеревавшихся разрушить вековые устои Российской Империи, но потерпевших поражение. Лермонтов зачеркивает этот вариант 7-го стиха и поступает по-иному: акцентирует внимание на слове «счастье», употребив его дважды в одинаковой позиции в соседних стихах:
стих 7. Увы! он счастия не ищет!
стих 8. И не от счастия бежит!
Тем самым достигается желаемый эффект: понятие названо - «счастье», но не определено в системе стихотворения, хотя становится ясным, что не счастья, как оно понимается Mapлинским, ищет «парус» «в стране далекой» и «кинул в краю родном». «Парус» Лермонтова в отличие от «ловца» Марлинского «просит бури», хотя не знает, принесет ли она ему счастье, успокоит ли мятущуюся душу. Стихотворение Лермонтова, таким образом, ставит насущные вопросы современной поэту действительности, но это делается не впрямую, а опосредованно, путем художественных отсылок к Марлинскому.
V
Сопоставление и анализ стихотворения Лермонтова «Парус» и I главы поэмы Бестужева-Марлинского «Андрей, князь Переяславский» помогает увидеть общность и различие поэтик двух авторов, при кажущейся идентичности приемов и художественного метода, помогает поставить еще раз вопрос о характере влияния Бестужева-Марлинского на Лермонтова. Будучи современниками, они по сути дела были представителями двух разных эпох. Вот что писал о Лермонтове времен Московского университета Герцен: «Он (Лермонтов - А.Х) полностью принадлежит к нашему поколению. Все мы были слишком юны, чтобы принять участие 14 декабря. Разбуженные этим великим днем, мы увидели лишь казни и изгнания. Вынужденные молчать, сдерживая слезы, мы научились, замыкаясь в себе, вынашивать свои мысли и - какие мысли!.. то были сомнения, отрицания, мысли, полные ярости»[10]. Как тут не вспомнить о том, что «декабристы разбудили Герцена». Если Марлинский и в своих повестях полностью будет оставаться на романтических позициях, то в прозе Лермонтов начнет осваивать новый художественный метод - реализм. Первым противопоставил повести Марлинского и «Героя нашего времени» В.Г. Белинский[11]. Интересно, что декабристы, в своем большинстве, роман не приняли. Известно и то, что Лермонтов очень тяжело сходился с находящимися в Кавказской ссылке декабристами.
Начав как подражатель и ученик Марлинского, Лермонтов в конце своего творчества превратился в его идейного оппонента. В этом долгом и сложном процессе стихотворение «Парус» - этапное произведение, показывающее на изменение в мировоззрении поэта, на отказ от романтических штампов времен литературного ученичества, на отстаивание своей самобытности, задолго до появления романа «Герой нашего времени»[12].
Ольга Смирнова-Кузнецова 27.08.2016 09:12 • Заявить о нарушении