Рецензии на произведение «Червоне»

Рецензия на «Червоне» (Петро Домаха)

Дякую шановний друже!

Як по суті, то: " У всякого своя доля і свій шлях широкий".
Цікаве твердження про "два ока". Думаю, що значно більше. Все залежить від обставин місця та часу.

З пошаною.

Виталий Полищук   01.03.2015 20:43   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Червоне» (Петро Домаха)

...
сподіваюся, це неправда...
Страшно...

Мира Мора   16.03.2012 01:12   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Червоне» (Петро Домаха)

Тихонові б не втікати від проблем,
не відсиджуватись у мороці тихо.
Адже прийде світанок і таки розжене сутінки, і прявить себе червоне на блакитному тлі. І доведеться прибирати криваві сліди.

Мусимо відповідати за тих, кого розбещуєм.
Натомість вірні пси першими приймають на себе удар, оберігаючи на деякий час господаря, даючи можливість виправити ситуацію. Та пошуком діагнозу проблему не вирішити - потрібні рішучі дії.

Мати залишилась за кадром, хоч корінь проблеми тягнеться з дитинства Павлини.
Потужна річ, навчальний посібник з виховання батьків.

З повагою,

Ладослава Идущая   10.03.2012 13:01   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Червоне» (Петро Домаха)

Чому життя зводить до пари таких різних людей? З роками їх недоліки перетворюються у справжню біду. Цій Павлині та підходящу пару і ходила б слухняна, рота боялася б відкрити проти чоловіка деспота. А може й порозумілися б? А Тихін, хіба не бачив, що купував? Чому не дивився на дівчат у білому? На червоне потягнуло... Ось і маємо трагедію.
Дуже повчальна історія.
З повагою,

Жанна Тарасова   03.03.2012 15:15   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Червоне» (Петро Домаха)

у-у-у,
як же ж людина "запрограмована" жорстко -

які ж ми безсилі проти фатуму

Василина Иванина   03.03.2012 00:06   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Червоне» (Петро Домаха)

Ну и Павлина, я Вам скажу, дорогой Пётр! Это ж прямо сатана в юбке! Я б таким запретила выходить замуж и портить жизнь людям. Но они умеют прикидываться, сразу и не разберешь, с кем имеешь дело, а уж потом являют себя во всей своей красе ненаглядной - бежал бы, куда глаза глядят, подальше от такой жены.
КРАСНОЕ
Все было красным на девочке Павлине - от бантика в косичках до ботинок. Она патологически любила этот цвет. Поэтому враждебно воспринимала любую попытку одеть себя в другие цвета. Матери это поднадоело, но ничего не поделаешь - баловала, угождала, шила, вязала, выменивала у людей и даже перекрашивала новую одежду в красные тона. Поперёк желаний дочери невозможно было становиться, потому что в гневе та падала на пол, закатывая истерику.
Миновали годы, девочка Павлина превратилась в упитанную, грубоватую девушку и вышла замуж за застенчивого парня, занятого своим внутренним миром. Цветную гамму своего наряда пришлось слегка расширить, потому что Тихон ей таки нравился, а он вскоре запротестовал. Ему хотелось мягких, спокойных тонов. Владелец богатой библиотеки, он увлекался историей великих цивилизаций и мог часами рассказывать жене о давних поселениях коренных жителей американского континента. Особенно восторженно и как-то яро Тихон говорил о непревзойденном умении индейцев различать до двухсот оттенков и что каждый ребенок у них знает название каждого оттенка. Павлина тонкие намеки мужа пропускала мимо ушей, украшенных красными серёжками.

Сама она не любила книг, и с тех пор, как вышла замуж, так ничего и не прочитала. Бесконечные телевизионные сериалы, особенно с кровавыми бандитскими разборками, игра с подругой в карты до первой обиды-поражения, раскладывание пасьянсов. Мужчину подавляли красные тарелки, чашки, которыми приходилось пользоваться. Такая посуда не давала возможности оценить свойственный блюду вид. Это все равно, что есть с закрытыми глазами, вкус уже был не тот, пищеварение нарушалось. Чтобы как-то спасти положение, он по-тихому прикупил себе минимальный набор белой посуды. Это вызвало у Павлины взрыв раздражения.
- Ты что, брезгуешь есть из моих тарелок? - нависала она над столом грудью.
- Вовсе нет, дорогая, просто мне нравится белый цвет. Не волнуйся.
- Нет, брезгуешь. Я вижу... Может, и я тебе уже не такая? Ты же никуда не выходишь со мной!

В руках Павлины большой кухонный нож рассекал воздух. Атмосфера угрожающе электризовалась, как перед грозой.

Так в семейном корабле появилась первая темно-красная трещина, через которую влились недоверие и подозрения. И хотя сидели они на одной палубе – качались каждый на своей волне. Дальше - больше. Тихон завел небольшую собачку, отдаленно напоминавшую болонку, и перенес на неё свои невостребованные чувства: сожаление, ласку и тепло. Жена уже едва сдерживала себя, видя, как он нежно обращается к Биллу, какие необычные слова слетают с его уст. Так длиться долго, конечно, не могло. Какая-то незначительная причина была найдена, и красное пламя, которое так долго теплилось в сумерках Павлининой души, вырвалось наружу. Неистовый крик, брань, раскрасневшееся лицо, размахивание руками…

Все, что сдерживалось, скрывалось, бурно выплеснулось наружу, и было так необычно, неожиданно для мужа, что он оцепенел. Молчание еще больше усилило гнев жены, правда, традиционного падения её тела не состоялись. Павлина выскочила из дома, и ее ошалевший взгляд остановился на Билле. Вот кто мешает им жить! А дальше уже совсем тормоза отказали, обвал, топор, который попался под руку, резкое его движение - и Билл окрасился в красное. Следом наступило облегчение и какое-то отупение.

На следующий день в голове женщины почему-то остались незначительные эпизоды вчерашнего, она мало что помнила, ходила молчаливая и даже улыбалась. Тихон с трудом переживал смерть болонки. Что-то очень тяжелое уселось на плече и не хотело слезать.
"Моя жена психически больна, - страдая душой, думал он, - истерический невроз или психопатия?" Терялся он в догадках, листая справочник фельдшера. Знаний из психиатрии не хватало, диагнозы в клинических проявлениях были так схожи, что спустя некоторое время в его голове все перепуталось, а обсуждать свои проблемы с чужими он не отважился.

Мужу казалось, что уже не склеить разбитый семейный кувшин, даже трудно соединить осколки вместе. Оставались короткие мгновения в отношениях с женой, когда Тихон чувствовал себя уверенно и уютно. Это когда длинные красные сережки ритмично и обреченно ерзали на кровати, а потом - все быстрее и быстрее...
В такие минуты владычества он наслаждался собственной силой. Слушал приглушенный сладкий стон... Преодолел, победил... И вот Павлина, еще недавно такая грозная – теперь увлажнена, размякшая, с закрытыми глазами... Почему-то он панически боялся потерять эти ощущения. Но новый день приносил новую утеху.

Как только пустую будку заселило сероватое, лающее создание, Тихон с новой силой стал заботиться о нём и баловать.

С Павлиной всё было иначе. Она привыкла, чтобы окружающие слушали и нахваливали её, как ту красную девочку-школьницу, которая всегда была в центре внимания. Мир должен был вертеться вокруг неё. Она жаждала этого постоянно. Однако новый день приносил разочарование, грубо нарушал её детские прихоти и привычки, серостью своей вымазывал цвета мечтаний Павлины. Людская молва о зарубленной собаке сделала свое дело. Уже никто не улыбался, увидев ее, люди перешептывались и молча расходились при её приближении. Бабушки тайком крестились и говорили, что она пьёт свежую кровь, поэтому у нее и посуда красная, и окрестили её Вампиршей.

Ежедневное созерцание окаменевших лиц, отведенных глаз было ей нестерпимо. Дома муж смотрел на неё как-то подозрительно и испуганно. Разочарование, недовольство снова накапливалось в ней и не имело выхода. А тут еще вечно лающий Туман оказался самой обычной сукой, которую Тихон стал звать Тумкой. Как только подруга подросла, так и пробил тот недобрый час.

Летним вечером двор наводнила стая косматых, бездомных, с оторванными хвостами и без ошейников собак. Их было так много, что около суки началась настоящая грызня за определение доминантных генов. Тихон выскочил на шум из дома и едва не грохнулся: какой-то косматый здоровяк, весь в репьях, с прокушенным ухом, оседлал Тумку.

Сколько сил было потрачено на выведение у суки блох! Какие дорогие собачьи шампуни!
Мужчина почти физически ощутил, как тысячи этих паразитов уже перепрыгнули на нежное тело его любимицы. Отвращение и возмущение его были безграничны, как будто блохи побежали по нему самому.
Отважно разогнал он стаю и взял суку в дом. Что было делать? Скоро вернётся жена и будет ругаться. Да, это запах привлекает самцов, надо его уничтожить. Как? Он налил полные горсти духов, дезодорантов, даже лака для волос и все это выплеснул на Тумку. Комнату наполнил "термоядерный" аромат, собака скулила и чихала.

Немного успокоившись, Тихон вспомнил о приятеле, у которого была сиамская кошка и который очень заботился о чистоте её породы. Нынешней весной он говорил о каких-то антисексуальных пилюлях. Надо немедленно ехать, пока парфюмерия действует. Он привязал Тумку и на мотоцикле помчался в соседнее село.

Раздраженная Павлина возвращалась с работы. В собственном дворике ей открылась совсем непонятная картина. Несколько собак окружили будку, куда каким-то образом залез и разместился здоровенный пес, гордо высунув косматую голову. Все другие вертелись вокруг и лаяли. Тумка, натянув цепь, стояла в сторонке. И здесь до женщины дошёл резкий запах от суки. Что это? С ноздрями, расширенными от вони, гнева и плохого предчувствия, молодая женщина вбежала в дом. Вокруг лежали упаковки, стоял нестерпимо тяжелый запах.

И опять этот знакомый красный свет перед глазами – и полное возмущение, половодье гнева. Его было так много, что он хлынул рекой, и в этом было свое наслаждение, облегчение. Земля уплыла под ногами, движение быстрое и уверенное, ничто не остановит его.

Уже начинало смеркаться, когда вернулся Тихон. Мимо ворот юркнул испуганный пес, поджав хвост. Мертвая тишина. В предчувствии непоправимого зашел он во двор. Окровавленная Тумка лежала у ворот с куском металлической цепи. Будка была изрублена вместе с косматым вожаком, который не смог вовремя выбраться. Здесь же недалеко валялся щербатый топор. И везде кровь. Тот ненавистный цвет выглядел в сумерках темным и почти незаметным. Но мужчина знал: наступит день, и всё проявится. То «завтра» еще нужно пережить. Лечить жену, слушать «страшный суд» соседей. Тяжело опустившись на порог, Тихон подумал о жестокости мира.

… Человеческий глаз за сотни тысяч лет так сформировался, что сегодня каждый человек имеет как бы по два глаза в одном. Одно видит днем голубое небо и красную кровь, другое - приспособлено для ночи, когда все красное исчезает. В сумерках наибольшая чувствительность смещена к голубому и подальше от красного. Почему так? Сколько времени было нужно для формирования «вечернего» глаза человека? Вероятно, в этом заложены тайные желания миллионов людей, ведь они тысячелетиями хотели видеть перед сном в сумерках своего жилья светлое голубое небо, а не страшный мрак ночи и кровь убиенных…

«Глаз изменился, - думал он, - ни один зверь не может похвастаться таким глазом. А мир жесток, кровав и сегодня».
Возможно, впервые в жизни Тихону захотелось, чтобы завтра не наступало и сумерки длились вечно.

Анна Дудка   01.03.2012 18:52   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Червоне» (Петро Домаха)

Сильна оповідка! Вражає!!! Успіхів!

Валентин Лученко   29.02.2012 21:32   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Червоне» (Петро Домаха)

Це класика, пане Петре. У мене навіть слів немає отак, одразу.
Вражаюче оповідання. Досконале й правдиве у всіх вимірах. І душу перевертає.
Тільки смерті двох собак - може, й забагато:)

Ирина Мадрига   29.02.2012 13:13   •   Заявить о нарушении