На следующее утро я был в клинике. Мой дорогой Петр Алексеевич, как всегда, бодрый и подтянутый, встретил меня в коридоре. Подозрительно глянул на мою загорелую физиономию, поинтересовался библиотечными поисками и сообщил, что вчера в клинике появились три новых пациента, которых он закрепил за мной. Но принимала их Ксюша, поэтому о деталях осведомлюсь у нее. Однако, говорил очень резко, чего с милейшим главврачом никогда не случалось. Крайне удивленный, хотел спросить, не произошло ли что-нибудь экстраординарное. Но увидев, что из его кармана торчит городская оппозиционная газетенка «Городская Среда», все понял. Петр Алексеевич не выносил ее, полагая, что лишь одно прикосновение к ней вызывает у людей печеночные колики и сердечную аритмию. Ее бесплатно распространяли по городу добровольные активисты, и одна такая активистка служила медсестрой в нашей клинике. В душе посочувствовав интеллигенту в пятом поколении, ушел к себе в психиатрическое отделение. Вскоре появилась Ксюша и поведала, как ей казалось, странную историю с новыми пациентами.
Привезли их вчера утром от храма на набережной. Трое молодых людей в трусах и майках стояли на коленях перед храмом, истово крестились, клали земные поклоны и просили прощения за прегрешения. При этом делали это все враз, как по команде. Что производило весьма сильное впечатление на редких прохожих. Потом вокруг начала собираться толпа, которая отреагировала на отроков молитвами и пением псалмов. Отроки появились перед храмом с первыми лучами солнца, храм еще не открывался. Появившийся настоятель был поражен искренней их глубокой вере и хотел пригласить в храм, где каяться было сподручнее. Но затем его начали терзать сомнения. Во-первых, отроки были в трусах и майках. Это еще можно было пережить, с некоторой натяжкой приняв их прикид за рубище. Но, во-вторых, отроки не обращали никакого внимания на его слова. Они были настолько погружены в собственные переживания, что ни на что не реагировали. Настоятель понял, что им нужен не священник, а врач, причем вполне конкретный. По вызову приехала специализированная скорая помощь и крепкие медбратья быстро спеленали ребятишек в смирительные рубашки. Собравшиеся, уже многочисленные прохожие начали возмущаться, полагая такое действие ущемлением прав верующих. Однако, успокоились увещеваниями врача скорой помощи, что в их лечебном заведении условия для отроков будут самые подходящие. Что у них уже давно, ни на что не жалуясь, пребывает Папа Римский и обратно в Ватикан не просится. Аргумент с Папой Римским убедил собравшихся, и они разошлись. А ребят доставили в клинику, где обитал упомянутый Папа Римский.
Ксюша провела первичный осмотр, который мало что дал. Пациенты ни на что не реагировали, как заведенные повторяя, что не любят русалок, что никогда не сядут в байдарки, что просят прощения за свои грехи, что будут ходить в церковь регулярно и еще несли какую-то чушь о нечистой силе на реке Зуше. Из всего этого, разумного Ксюша уловила лишь название реки. Все остальное она диагностировала, как бред на религиозной почве. Первичный диагноз – воспаление головного мозга. То, что у всех пациентов были совпадающие симптомы, говорило о том, что они имели одно заболевание и этиология у всех одна. С этим всем Ксюша передала мне все бумаги по пациентам.
Я пошел посмотреть на больных. Они размещались в одной палате в том же крыле, где уже длительное время обитал Папа Римский, и откуда недавно выписались два Наполеона и один Космонавт №1. Это была моя маленькая победа потому, что этих пациентов вел я. С Папой Римским все было сложнее. Сейчас он сидел в палате в тиаре, которую сердобольные нянечки вырезали из газеты и раскрасили по образцу из Интернета. Вся его принадлежность к высокому сану обозначалась регулярным и категоричным требованием допустить к нему епископов для тайного совещания о будущем католицизма. Понятно, что в нашем городе католических епископов отродясь не было. Поэтому освободить казенную палату у Папы не было никаких шансов.
Когда я вошел в палату, трое стояли на коленях и клали земные поклоны. Это были мои знакомцы, чему я нисколько не удивился. Увидев меня, они в ужасе вскочили и прижались к стене. Выражение их физиономий говорило об их очень сильном испуге. Что они узрели в моем, в общем-то безобидном облике, я не знал. Было лишь очевидно, что это был не ангел. Сел на койку и так сидел молча минут десять. За это время они не спускали с меня испуганных глаз, не проронили ни слова. Даже не переглянулись. Судя по всему, видение у всех было одно и то же. Посидев немного, чтобы не травмировать их сильно, вышел. Пошел делать первую запись в истории болезни. По пути зашел к Папе Римскому, где состоялся вполне деловой разговор. «Епископы прибыли?», - сурово спросил он. «Нет, но они извещены», - подобострастно, все-таки Римский Папа, ответил я.
Сел за стол в кабинете и крепко задумался. С массовым психозом мне еще не приходилось встречаться. Разве что на почве алкоголизма или наркомании. Но с такими больными все было проще. Существовали апробированные методики возвращения их к нормальной жизни. Здесь передо мной встала весьма трудная задача. Подобные случаи встречались в специализированных журналах. В наших они отсутствовали полностью. Вначале потому, что вся страна была атеистической, затем по причине того, что врачи по-прежнему были материалистами и поэтому предпочитали порошки и инъекции. Методики лечения массовых психозов на религиозной почве современная психиатрия не обладала. Понял, что одному с этим случаем не справлюсь.
Пошел посоветоваться к Петру Алексеевичу. В затруднительных случаях я всегда шел к нему и никогда не уходил не удовлетворенный его советом. Бедный главврач! На него жалко было смотреть. Он все-таки взглянул в оппозиционный листок и сейчас был вне себя от возмущения. Бросил его мне: «Кстати, на втором развороте пишут про нас». Я открыл разворот и увидел несколько фотографий моих пациентов перед храмом, фотографию улыбающейся докторши и двух амбалов – санитаров психовозки. Заголовок гласил: «Психиатрия опять помогает деспотическому режиму. Теперь в психушку забирают паломников!». Дальше с мельчайшими подробностями описывался фасон трусов и маек моих пациентов, якобы современной одежды паломников, выдумывался их паломнический маршрут, включающий Иерусалим, гору Фавор, монастыри на горе Афон. И весь этот маршрут был ими пройден только для того, чтобы сгинуть в местной психушке. В конце делался смелый вывод, что местная городская администрация погрязла в коррупции и беспредельничает, что и показывает откровенное воровство на ремонте Красного моста. И поэтому на выборах мэра надо голосовать за Селедкина И.В.
Тем не менее, оппозиция не помешала нашей содержательной беседе. Услышав историю моих пациентов, без слов выписал мне командировку на три дня. «Пациентов передай Ксюше. Пусть понаблюдает, наберётся опыта», - сказал он и начал рвать на мелкие кусочки оппозиционный листок. На столе у главврача заметил пузырек с успокоительным. Судя по всему, не помогло!
В монастырь я решил съездить, потому что был хорошо знаком с его настоятелем – отцом Ферапонтом. Он часто бывал в нашей клинике, в частности, в моем отделении. Здесь мы вели в высшей степени поучительные для меня беседы о человеческой душе. Они существенно расширили мои знания о психике, приобретенные в институте. Нельзя сказать, что о. Ферапонт помогал мне лечить моих и Ксюшиных пациентов. Но я отметил одну особенность, после его посещения психиатрического отделения, больные вели себя спокойнее, а медикаментозное лечение даже самых тяжелых случаев проходило эффективнее.
Наш главврач за чашкой чая мог часами беседовать с о. Ферапонтом. Им было о чем поговорить. Дело в том, что о. Ферапонт в прежней жизни был военным врачом и поставил на ноги большое число солдатиков – раненых в разных горячих точках. Я не расспрашивал его, как он стал настоятелем монастыря, я просто беззастенчиво пользовался его знаниями и душевными качествами, когда встречался с тяжелыми случаями, против которых психиатрия была бессильна. Случай с тремя туристами мне показался именно таким. Поэтому прежде, чем прибегать к шаблонам лечения, рекомендованным Минздравом, я хотел посоветоваться с человеком, слова которого лечили ничуть не хуже моих таблеток и процедур.