Накануне 1 апреля совместными усилиями общежитского населения была создана огромная стенгазета, но она не смогла вместить в себя весь фейерверк первоапрельских студенческих шуток.
Исписаны были все стены, потолок - самыми энергичными.
Применялся для этой цели мел. Самые ленивые писали на полу. Резиной по мрамору. Придумывали, фантазировали, плагиаторствовали, иногда пошло, грубо и просто плохо и несмешно шутили. Но шутить хотели все!
Но это была лишь «артиллерийская подготовка».
Звон будильника, несмотря на первоапрельское утро, был вовсе несмешным. Серьёзные, правильные и ответственные студенты из нашей комнаты, зевая, отправились на занятия, предварительно сделав несколько неудачных попыток разбудить безответственных.
На вахте их пробовали убедить, что ещё очень рано, что, быть может, часы перевели на парочку часов назад.
На что правильные студенты вполне логично (признаю) возразили: «А, сегодня 1 апреля, нас не так-то просто провести! К тому ж часики-то мы ночью не снимали».
Как будто у спящего трудно подкорректировать.
Когда они вернулись из закрытого (было ну очень рано) института, их глаза полыхали северным сиянием немедленной мести!
Я выспался и посетил лекцию.
Я не удивился, когда, прилёгши на кровать отдохнуть от естественной усталости после напряжённого записывания лекции, вдруг промок примерно на треть моего тела.
Моя попа погрузилась в жидкость, которая находилась, как я мгновенно и проницательно догадался, в ёмкости, расположенной под слабопружинистой общежитской кроватью.
Детская ванночка, до краёв наполненная безобидной водой, внесла некоторый дискомфорт в мой процесс отдыхания.
Архимед из меня не получился.
Так как злоумышленников в комнате не было (то есть я был один), я переоделся в сухое и решил прилечь на кровать соседскую (благо их было четыре), предварительно заглянув под неё. Мин нет.
Едва я лёг, ложе развалилось на составные части, больно ударив меня железной, играющей бликами весеннего первоапрельского солнышка, спинкой по подбородку и второй спинкой по моим худым и костлявым коленкам.
Но звук был всё равно сочный и смачный.
А то, что я сказал секунду спустя, было громко и правдиво.
Девушка, которая сразу же заглянула в комнату, поразила меня естественным для растений цветом лица, то есть - зелёным.
Результат чей-то злой шутки был тщательно смываем, но зелёнка (лекарство такое наружное) никак не хотела исчезнуть окончательно.
Моя логическая мысль сразу же нарисовала, как это могло быть:
Миловидная ещё недавно девушка открывает дверь.
Сверху на голову проливается зелёнка из полиэтиленового мешка или из ещё более хитрого приспособления.
Так мог пошутить только справедливо брошенный муж или жених, или завистливая и жестокая подруга.
Усталость после конспектирования лекций как-то сразу прошла.
Я выбрался из-под составных частей прокрустова ложа и, повинуясь требованиям организма, решил сходить в туалет.
Едва я подошёл к двери, как она открылась.
На пороге стоял декан нашего факультета собственной персоной и откровенно улыбался.
Я сразу захотел в туалет ещё сильнее.
Хоть декан и был не толще меня, обойти его я не мог - за его спиной стояла его жена-преподавательница (войти в комнату ей вряд ли ли бы удалось из-за маленьких размеров нашей стандартной двери).
Наулыбавшись, декан сказал, что дабы ему с его крупномасштабной супругой попасть к себе, нужно зайти в комнату Номер мою, залезть в детскую ванну (хотя бы по локоть) и вынуть оттуда ключи от дома, от машины, от дачи и те де.
Ключи должны лежать на дне, так как удельный вес металлических предметов гораздо больше удельного веса некипячёной воды.
В подтверждение своих идиотских (ну как ещё скажешь!) слов он «дубликатом бесценного груза» продемонстрировал послание с весьма разборчивой моей подписью, правда, не моим почерком и почему-то печатными буквами.
Что ж, 1 апреля даже на секунду нельзя оставлять кабинет открытым без присутствия там самого себя.
Невообразимая жена декана, глядя на меня, напоследок сказала, что шуточки - будь здоров, студент не измельчал, прям как в её бытность студенткой.
Я, глядя на её сложный переход через дверной проём секции, подумал, что студент пошёл гораздо мельче (что нам дверь на троих!).
Воодушевлённый несчастьями, я взял гвозди и молоток и прибил к полу все тапочки перед дверями в нашей секции, придав им естественный небрежный вид снятой и тут же забытой обуви.
Глядя на часы и ну ни капельки не веря их лживым показаниям - я был уверен, что козни моих друзей повлияли даже на неподвластное время, - пытался определить, день ещё или вечер скоро наступит, чёрт возьми.
Мои бесполезные размышления прервались звуками мягко падающего тела в коридоре.
Зелёная леди и я выглянули а коридор одновременно.
Упавший, но хладнокровный студент, высвобождая ноги из статических тапочек, произнёс, что он, мол, зря забыл про первое апреля.
Несчастная русалка злорадно фыркнула и, когда студиоз, взглянув на неё, захохотал, прекратила общение громким захлопыванием двери, - ненадёжная штукатурка немедленно отреагировала отделением от более надёжной и падением на пол.
Поздним вечером мы, собравшись вместе, посмеялись удачным шуткам и строго осудили неудачные, опасные и глупые.