Леонид Херцман сидел ссутулившись, запустив пальцы в волосы: в Берлине утонула его дочь. Проведя со скрипом последнюю лекцию по сопромату, Херцман приходит в себя. Руководство Нео-Петербуржского университета уже в курсе и дало ему короткий отпуск, так что надо только взять билеты и полететь домой.
В аудиторию зашёл с приветствием Дораслав Панов, его коллега, достал из кармана небольшой футляр и предложил: «Посмотрите в шкатулочку». Тёплый свет озарил Херцмана, и спустя полминуты ему стало легко на душе. «Только никому», - попросил Дораслав и затем попрощался.
И правда, когда Леонид вернулся в Берлин, похороны дочери, семейная и дружеская скорбь переживались гораздо легче. В душе кололо, но боли не было; только мужество.
Вернувшись обратно в университет Нео-Петербурга, Херцман стал молчаливее и тише, и других начала воодушевлять чистосердечная прямота, с которой он начал смотреть на себя, людей и жизнь. Леонид не знал, почему дочь утонула, хотя ему и сказали: «Несчастный случай». Но разве это объяснение?
Поэтому Херцмана начал заботить лишь один вопрос: «где случайность и закономерность?» - но, как ни старался, ему не удавалось отделить одно от другого. «Всё вокруг меня случайно, - думал он, - но пусть будет закономерным то, как я к этому отношусь и справляюсь с нечестной игрой».
Спустя несколько лет, когда появились и новые дети, и рана Херцмана вроде бы затянулась, Дораслав Панов снова пришёл к нему и попросил: «Леонид, я хочу доверить вам свою шкатулку. Не уничтожайте её, не открывайте, только храните как можно дольше... Умоляю». Херцман долго сомневался и всё же согласился, ведь Панов спас его от отчаяния.
Шкатулка попала в руки Леонида, потому как это была воля умирающего, - Панова предали земле на следующей неделе. И видел Херцман во время погребения Дораслава всех, кто разделяют с ним общую тайну: мужественные, крепкие духом люди, преодолевшие что-то страшное в своей жизни своими силами и силами шкатулки.
«Может, воспользоваться ещё раз этим чудом? - взвешивал решение Херцман,- Ну уж нет, для этих страданий ещё придёт время». А рука всё тянулась к шкатулочке в кармане, чтобы снять горе с сердца, и шкатулочка щёлкнула. Вместо мужественных людей Херцман увидел отчаянных, болеющих, плачущих, страдающих, ненавидящих, убитых страхом и себя скорбящего. Это случайность или закономерность?