ГЛАВА 8. АНТОН. БАРХИН. САША
Антон совсем не хотел спать, но надо было немного перекусить. Он потихоньку, чтобы не разбудить Бархина в гостевой комнате, пробрался на кухню. Достал из холодильника сыр, нарезал черный хлеб, аппетита не было даже на любимые бутерброды. Антон вспомнил про пиво. Уговорил бы сейчас бутылочку, пожалуй. Поискал в холодильнике еще что-нибудь подходящее, но стало ему от этих желаний тоскливо, он малейшее удовольствие для себя воспринимал, предательством по отношению к Сашиному состоянию.
Решил ограничиться крепким чаем. Антон притащил тарелку с бутербродами на рабочее место и стал рассматривать подоснову. Потом отсканировал ее и сразу в программе набросал сетку осей. Легла идеально. Он Антона настолько захватила работа, что он забыл обо всем и просидел за компьютером до утра. Заспанный голос Женьки вывел его из отрешенного состояния.
–Так я и знал! – Женька возмущался для проформы,– тебе ж в больницу идти! Давай сегодня, я пойду, мне тоже надо Сашу навестить!
Антон на минуту задумался, и правда, Женьке ведь хочется увидеть подругу, но сказал:
– Если желаешь, пошли вместе, я тебя отведу, там замороченный путь.
Бархин неподдельно обрадовался, повеселел, стал клянчить у Антона, посмотреть, что он придумал. Антон обещал показать, но после завтрака, который Бархин организует, а то ему немного осталось доделать, работы минут на пятнадцать.
Бархин никак не ожидал увидеть практически готовое здание, довольно подробно проработанное. Антон требовал критики, и тот нашел к чему придраться. Автор нехотя согласился подправить, но потом заметил:
– Да, так лучше будет…
– Вообще и сейчас здорово! Жалко, что ты там не был. Может слишком изысканно и глобально для пригорода?
– Ну да, надо бы съездить. А давай, сходим в больницу и махнем вдвоем на местность. Знаешь, сегодня это пригород, а завтра – город!
Друзья, воодушевленные предстоящими событиями, быстро перекусили и поехали в Клиническую.
Бархин заметно волновался, но виду не подавал. Держался. Антон думал, а вот как он сейчас относится к его Саше? Ведь у Женьки есть Капитолина, он о ней способен говорить круглые сутки, расхваливать, гордиться, всякие веселые истории про нее сочинять. Но может он по-прежнему любит Сашу, ту, которую он боготворит, свою Сашу, Сашу Завишу. Антон понимал, что об этом не спросишь. Во всяком случае, за эту их совместную жизнь в городе К., они так сроднились, что воспринимали близко к сердцу всевозможные события, происходившие друг с другом. Когда Марша уехала в Питер, а Женька начал работать с ними в архитектурной мастерской, они вообще стали каким-то единым организмом, вернее одной семьей. «Вот странно, что я его никогда к Саше не ревновал. Кстати, почему? Он спокойно мог бы за Сашу бороться, он всегда по-своему ее опекал». Антон это воспринимал как должное. Он был самодостаточен, не сомневался в непоколебимости своей семьи, особенно, когда появилась Лейла. Дополнительную уверенность в себе ему придала любовь к Марше, а потом ее ответное чувство. Да, много могли дров наломать! Слава богу, ума хватило все разрулить. А ведь это друзья пытались рулить и только он, Антон, плыл по течению.
Антон всегда считал себя счастливым человеком. Это счастье было несоизмеримо с его достоинствами, он так думал. Вокруг кружилась масса народа с невероятными проблемами, бедами, скукой и одиночеством. Антона словно кто-то оберегал от этого. Везунчик – говорил Бархин.
У Антона была идеальная жена. Как родителей и детей не выбирают, так и Антон не выбирал Сашу, она просто для него предназначалась, и это оказалось стопроцентное попадание. Все получилось как бы само собой, и вот тебе – прекрасная девушка, красавица, с чутким и отзывчивым характером – главный его спутник жизни. Он даже не смог это особенно осознать, просто было хорошо: интересная работа, профессиональные успехи, своя квартира, дочка, верный друг Бархин.
Наверное, за все на свете надо платить. Почему расплата коснулась не его лично, а сделала это так изысканно жестоко, когда в беду попадает самый близкий человек? Саша не была слабой и немощной, она болела редко, но уж если случалось, так со всеми возможными тяжкими последствиями. А сейчас! Прекрасный возраст – слегка за пятьдесят. Это реально второе дыхание, новая внутренняя свобода. Саша выглядела на много лет моложе, оставалась в форме, не потолстела, не подурнела, не озлобилась. Да, впрочем, дело не в этом, вообще не важно, постарела она или нет, он ведь не дурак, понимает, что такова жизнь! Саша для Антона самый родной человек. Она и Лейла, и Бархин.
Антон уверенно вел Бархина по коридорам больницы. Сам немного волновался, не хотел смущать Сашу, поэтому перед входом в бокс попросил его подождать и вошел внутрь один.
Саша спокойно лежала на подушках, на звук открывшейся двери открыла глаза.
– Саш, я тебе Женьку Бархина привел, можно ему войти?
Антону показалось, что Саша оживилась, она даже подала знак рукой. Он оглядел тумбочку, открыл ящик, достал расческу и пригладил ей волосы, как она любила - с челкой на бочок. Ему показалось, что они поняли друг друга.
Женька вошел в бокс, огляделся, видимо остался доволен количеством аппаратуры. Он присел на стул, рядом с кроватью, на котором обычно сидел Антон.
– Сашенька, здравствуй! – голос его дрогнул, и Антон почувствовал, что Женька очень взволнован.
Антон решил оставить их одних, он сказал, мол ему надо к врачу и вышел, а сам просто ждал у двери и думал, почему он это сделал? Он не смог быть там с ними, вероятно, тайно надеясь на какие-то эмоции, которые взбудоражат и расшевелят Сашу.
Когда он вернулся в бокс, Бархин держал Сашину ладонь в своих руках. Сам он склонился и касался Сашиной руки щекой. Саша лежала в той же позе, но взгляд был направлен в сторону Бархина.
Бархин посмотрел на Антона с какой-то немой болью.
Антон позвонил сестричке Лене, уточнил, что нужно принести завтра. Потом обнял Сашу, сказал, почему они не будут долго, у них появилась небольшая работа и ее надо успеть сделать до отлета в Германию. И попросил не обижаться и не скучать. Саша, кажется, внимательно его слушала. Бархин подтвердил потом, что когда Антон сказал о работе, Саша очень сконцентрировалась, и особо отметил, она провожала их взглядом.
Заговорил Женька не сразу, весь обратный путь по больнице до выхода он молчал. Антон даже не пытался начать диалог.
Когда они вышли из здания, Женька попросил у Антона сигарету, сделав пару затяжек выкинул ее. Только в машине, пока Антон производил маневр с разворотом, он внезапно сказал:
– Говорят, профессиональные навыки человек теряет в последнюю очередь. Надо же, Саша так оживилась, услышав про работу, даже не верится. Хотя, по-моему, на наш уход она тоже отреагировала.
– Жень, Саша узнала тебя?
– Я не понял. Смотрела, а о чем думала, не известно. Саша, Сашенька, как же так получилось? Ведь все у нас было хорошо!
– Да уж, кто-кто, а Саша вообще не заслуживает таких поворотов судьбы. Она совершенно безгрешна, как только может быть безгрешен человек.
Антон забил в навигатор примерный адрес и пояснил:
– Там сориентируемся, покажешь, где площадки.
Ехать оказалось недалеко, Клиническая больница была на окраине города, на полпути до поселка Черемушки. Антон сам разобрался, куда свернуть от автобусной станции. Оставив машину на стоянке, они пошли осматривать местность. Ничего неожиданного Антон для себя не обнаружил, но Женька прав, новое здание уж слишком отличалось бы от сложившейся застройки. Антон даже не знал, что теперь делать. Образ ресторана уже сформировался у него в голове. Он решил пока не менять концепцию до встречи с заказчиком.
Антон, не спавший совсем, не захотел больше повторять такой эксперимент с ночным бдением, лучше сегодня до вечера перетерпеть и лечь не поздно, чтобы утром опять съездить к Саше, а потом работать. Времени до выписки оставалось все меньше и меньше, а каких-то положительных результатов в Сашином состоянии он не видел. Коровин был очень занят со студентами, пытался подогнать свои дела, чтобы спокойно ехать в Германию, и разговаривал с Антоном только по телефону. Он, кстати, был вполне доволен результатами лечения, утверждал, что томограмма мозга неплохая и надеялся на лучшее.
Женька тоже работал над своим заводом ускоренными темпами, не хотел отставать от Антона. Но Антону не хватало данных и реального техзадания для продолжения проектирования, назрела необходимость в срочной встрече с заказчиком. Уже есть что показать.
Решили связаться с Владимиром, раз он был основным владельцем. Телефон не отвечал. Стали звонить Эдуарду, он трубку брал, разговаривал охотно, пояснял, что конкретно требуется, но насчет договора и оплаты направил к Владимиру, он хозяин, сейчас в командировке.
Антон, немного прояснив, что еще необходимо предусмотреть в проекте, занимался работой очень плотно, с каким-то мазохистским упорством.
В конце концов, они дозвонились до Владимира и назначили с ним встречу. Офис располагался недалеко от разрабатываемых участков. Внутри здания все было довольно современно, просто и со вкусом. Вероятно, хозяин выезжал за рубеж и кое-что там почерпнул. Подобные интерьеры Антон видел в журналах, но воочию, пожалуй, нет. Затеплилась надежда, что его концепция понравится. Беседа проходила довольно странно. Антон вел переговоры как руководитель мастерской, а Владимир как правило, обращался к Бархину, словно к своему старому знакомому, причем они до этого только однажды связывались по телефону. Владимир пространно рассказывал, что он хотел бы постепенно застроить целиком улицу, это дело времени, он скупит все участки, там, в основном, огороды местных жителей.
Антон предложил показать на ноутбуке, что они подготовили, покрутить в объеме, на это Владимир возразил: «Не вижу смысла, вот сделаете до конца, покажете, а я тогда решу, хочу я купить вашу разработку или нет, ну, как обычный товар».
Антон пытался объяснить Владимиру, что индивидуальные проекты так не делают. В первую очередь заказчик должен составить техзадание, причем так, чтобы было понятно назначение здания, этажность, технологические связи, какие материалы и конструкции собирается применять. Потом заключается договор, выплачивается аванс, а затем идет долгий процесс с утверждениями и согласованиями. Сначала стадия проект и экспертиза, потом рабочая. Владимир выслушал все это с надменным лицом и сказал:
– Доделывайте и показывайте готовое. Никаких авансов, я в конце сразу заплачу за все.
– Но как же так, может вас цена за документацию не устроит, вы даже смету на проектные работы не посмотрели.
Владимир дал понять, что разговор окончен.
Всю дорогу домой Женька вслух переживал, зачем он втянул Антона в такую авантюру:
– Вот видишь, Антоша, не хватило мне опыта ГАПа. Тебе и так тяжело, а тут дополнительный перенапряг!
– Жень, успокойся! У меня тоже всякие косяки бывали с заказчиками, но вы всегда поддерживали, никогда не обижались и не ругали, сколько работы бесплатно переделали. Это же не твоя вина, что клиент – идиот, как будто только на свет родился, может он приехал откуда-то, не русский? Вроде все, что я ему говорил, совершенно очевидно и логично. И за меня не волнуйся. Мне эта работа в данный момент была просто необходима, чтобы от тяжких дум не сойти с ума. Я даже удовольствие получил, если вообще я на это сейчас способен. Кроме того, не все потеряно.
– Спасибо, что хоть не убил,– Бархин виновато улыбнулся, – да как не все потеряно, я понимаю, можно было бы рискнуть доделать, потом показать, так у нас нет данных, чтобы заканчивать.
– Будем Эдуарда тормошить, он же владеет ситуацией.
– Эдуард, как я понимаю, имеет свой взгляд на данную затею. Он говорил про заросший участок рядом с будущим медцентром, а этот всю улицу скупать собирается. Какие там огороды - жилые дома, основательные, довольно новые. Такое впечатление, что он на месте не был и говорит с чьих-то слов.
– Да брось ты, он собственник, не может он не знать, чем владеет. Конечно, вероятность купли-продажи проекта без предварительных просмотров и согласований, с незнакомым заказчиком, ничтожна. Это как с закрытыми глазами попасть в мишень, которая вращается. Но всё не почему-то, а для чего-то! Женька, разве это беда, мы ведь знаем, что такое беда, а эту переживем!