Научно-фантастический роман «Кластер». Часть вторая
Источник изображений: images.yandex.ru
Источник: https://xn--80aacco7a1al3a7bs7e.xn--p1ai/
Авторский сайт: Ревущаябочка.РФ
Глава 39. Пришельцы в гостях у инопланетян
Час до прихода комиссии от дружественных инопланетян сверху. Она должна окончательно принять в строй богадельню нового поколения, производства новых деградантов. Энергичные, невероятно деятельные функционеры из учредительной фирмы выгребли остатки строительного мусора из подвала. Дочиста вымели пол, закончили побелку стен, выбросили даже боевое оружие бомжиков, страстотерпцев полуночных - железные прутья от арматуры. Остальное закидали в дальний-предальний угол, да чем-то для отвода глаз прикрыли (стиль «хай-тек» закономерно перерос через «хай так» в «хрен с ним», а потом в «и так сойдёт»!)
Обнаружив исчезновение последнего оружия обороны, Фредди несколько приуныл, однако ничего не сказал. Скорее всего, воспитание не позволило. Даже впоследствии, постепенно увлекшись всеобщей, почти предпраздничной суматохой, немного подзабыл, чего мог бы опять людям высказать и выдать им по полной форме. Тихое, но заполошное предощущение праздничка солнечными бликами немного проясняло землистые лица бомжей и сияющие - благодетельных полудурков, в каких-то, видимо очень важных целях, услужающих им. Чегой-то нонче будет?! Угадайте! Ой, да ведь обломится же не как всегда!
Тем не менее, комплект бомжиков, причисленных к благотворительному заведению, к этому времени оказался не совсем полный. Не имелось Жорика, Колика и, кажется, сбитого комэска. Считай, треть боевого состава ещё не подтянулась. Жорик-то ясно почему. Домывал свой стольник от Люськи-Пирожка. Бомжопапик как обычно за скунсами своими гонялся на бреющем, всё на гашетки нажимал, стремясь подбить хотя бы одного. Не очень понятно было - куда и, главное, с чего бы и на что запропастился Колик. Зато Толик в наличии вполне имелся. Но в одном экземпляре. Деятельно готовился подать сигнал к отвязыванию всяческих приятных ощущений. Снова помянуть всуе маму Клаву, как именно, благодаря только ей, родимой, и сам он периодически входит в некое особое всенародное состояние, почти сомати, когда становится всё по барабану, типа по кайфу. Когда столь долгожданная описюнелость в массах всё же наступает, тогда по народному поверью множество аватаров несбывшихся мечт и надежд так и начинает повсюду шастать, наворачивать круги, рассекать крыльями воздух, а также по-всякому шлындать, надеясь любой ценой привлечь внимание земляной царицки мамы Клавы, добиться-таки давно перезревшей сбычи. Но владычица земных мечт по своей природно спасительной тупости обычно всегда остаётся непреклонной. Так происходило и сейчас. Однако Толик пока молчал. Сидел, повесив голову, туго соображая на всё ещё пробивающуюся в нём вечную тему. Так и не реализовавшиеся фантомы пугливо облетали его стороной, одни шмякались, другие неистово каркали.
Все прочие экспонаты полуподземной тусовки оперативно сгуртовались у входа в любезную обитель свою. Приготовились аллилуйю дружно прокричать своим благодетелям, а может даже и осанну для верности возгласить. Может, нальют побольше. Ведь ожидается даже сам правитель. «В эту пору осанны и аллилуйи воспойте «Аллилуйя» – ибо Он будет править вовеки веков!». Ну или немножко поменьше.
Гигантский, по-прежнему сильно похожий на девчонку здоровенный младенчик старательно делал вид, что приуготовленный мамкой к ночи он безмятежно засыпает в своей танковой зыбке. На самом деле, смежив пронзительные очи, с некрофильской, инопланетянски-гитлеровской гримаской он продолжал брезгливо принюхиваться к своему полуподвальному экипажу. К пока что живой, спасительно бомжующей части человечества, временно назначенной ему в сожители, а может и в телохранители.
Ни этот приблудный маленький инопланетянин, ни сыщик вместе с ним, пока пропадать или просто отлучаться совсем не собирались. Даже на отмывку от всех здешних, страшно липучих, но именно поэтому чрезвычайно замечательных человеческих запахов. Такие вот падлы стойкие подобрались. Изредка у младенчика в уголках губ надувались маленькие радужные пузырьки, видимо игрушечные галактики. Очевидно этот недоросль таким образом самосовершенствовался. Сам себе делал некий маленький полуподвальный солярис.
Всё правильно: лучше маленький, да свой. Малой пришелец всё же начинал въезжать в обуявший планету мэйнстрим. Впечатления превыше всего. Гарантированно забивают любую внутреннюю пустоту. Так что пацан чутка акклиматизировался, по всему видать. Поэтому ни о каком от него «ап» или ином гиперпространственном финте видимо не могло быть и речи. Впрочем, может быть попозже, очень даже вполне.
К тому же всё ещё не заявился его родитель в законе, командир близлежащей эскадрильи субъектов, хотя и почти опознаваемых, но давно и до остервенения нелетающих. Зато его лучшая, но тоже нелётная половина, а по совместительству официальная мамка инфернального спиногрыза, располагалась именно здесь, рядом со своим змейским детёнышем. Если уж она сидела, так сидела, основательно. Смотрела сосредоточенно и заинтересованно в сторону. Там по стенке кто-то полз незарегистрированный и непрописанный, а из-за отвалившейся штукатурки кто-то другой похожий шевелил многозначительными усами и понемногу, пока что совсем-совсем понемногу, занятно так, но всё-таки шуршал себе и шуршал. Как оторваться от такого зрелища?! Может именно они-то и обучены справляться со всей жужжащей и щёлкающей аппаратурой в стенах?! Они и есть менеджеры и сисадмины на местах?! А человечки не замечают, всё мимо ходят, даже иногда башмаками непочтительно давят.
Бомжики Норкин и Мухортов не на жизнь, а насмерть рубились в двадцать одно и бешено скрежетали сгнившими зубами мудрости. Прямо тырса разлеталась во все стороны. Круживший над ними маленький дельтапланчик их мечты лишь на минуту отлетел пописать. А показалось, что в последний раз, до того долго выдавливал последнюю каплю.
Что-то совсем нестерпимо становилось в странном полуподвале полужизни, настоянной в собственном соку и с горчичкой. На этот раз чуть более цивилизованно описюневший Толик, потерянный лепшими корешами, а также до дрожи любимой мамой Клавой, наконец стряхнул оцепенение, вскочил и принялся наворачивать эллипсы и параболы, словно круженый лабораторный пёс, у которого что-то из головы изъяли на опыты, а потом по неопытности потеряли. Затем как подрезанный опустился возле доцента и чуть позже пришедшего сыщика Осклизкина. Посидел Толик совсем чуть-чуть, как вдруг прорвало бедного, не дало засидеться.
И заговорил тогда тот бомжик трагически человечьим голосом. Почти как политик перед выборами, то есть, удивительно задушевно. Наверно всё-таки припасённого одеколончику хряпнул с устатку, иначе же слово не вылезет. Причём Толик не просто телеграфом сообщения принялся выдавать, а реально длинными, почти законченными предложениями. Словно очередями клал по окопам. Или чем-то другим. Но таки клал же?!
- Колик-то, молчун наш, утром, когда проснулся, встал, подошёл к мальчонке этому нашему шустрячонку, из-за которого мы неделю друг другу ротики карябаем. Долго-долго-о так смотрел, как будто тот его обидел чем. Думаю, щас пригрохает пацана ни за что, ни про что. Табуреткой или вилкой. Тут и не знаешь, чем лучше, чтоб уж наверняка. И его допёк наш колыбельный трансвестит! Оказывается и до Колька дошло, что с нами нечисто вообще получается. Кто-то явно травит людей или цирковых мышей из нас делает. Даже до него докатило! Представляете?! Но не получилось у Колька ничего! В самый последний момент папулёк этого чертёнка глазками своими так - погляди – вот так пошурудил, в точности как его же сынуля, и Колька как ветром сдуло. Или слизнул его кто. Напоследок сказал, что его тут больше не увидят, что у Сандро на свалке куда лучше. Намного спокойнее и не так страшно. Тут же скоро все порешат друг друга. Кольку это почему-то не нужно стало! Честняк! Он даже сообщил, что ему, в отличие от нас, пожить бы не мешало чуток. С ума сойти! Так и выразился. Я бы тоже так сказал, да кто же мне разрешит?! Чо-почём, не знаю, за чо купил, за то продал. Поэтому покамест погляжу-погляжу маленько тут на всё это, да и сам вслед за ним выброшусь в камыши без парашюта. В гробу я видал эти райские макаронные кущи. Дыхалка пока позволяет и на воле попрыгать чуток. Там уж будь что будет. Может, спокойно помру между могилок. Если повезёт, конечно.
- Давай-давай, прыгай дальше, суслик, - устало и немного удивлённо сказал доцент, опускаясь на скамейку у стола. Шефы запретили днём садиться на кровати, поэтому спальники и стояли, как непонятно что, чистые и заправленные, точно в казарме. - Прыгай. Потом прискачешь на одной лапе обратно. Бесплатный мням-мням запросишь как самый лакомый хавчик.
- Это как инигдот есть такой, - оживился Норкин, - знаешь?!
- Про дельтаплан? - Вздрогнул сыщик. – Ты опять за своё, козлёночек?! Брат, в своём ли ты уме?!
- А как же! Слышали? В горах дельтаплан завёлся…
- Я тебя прибью, скотина! Урою прямо сейчас!
Норкина спасло только то, что тут на спусковом слове «дельтаплан» едва не загремели фанфары.
Долгожданное событие взяло да наконец и грянуло, распугав тараканов, менеджеров и людей. Дуэт Норкина с Толиком немедленно откатился в бэк-вокал, а потом и вообще на задний план. Мама Клава тут же по-шустрому сникла и пропала, тихо растаяла в фоновой неизвестности, перестала настукивать в эфир свои ворожащие тексты. Бомжики потупили скоромные очи, застенчиво, как нашкодившие козлята, расковыривая бетонный пол передними копытцами, словно напитца захотели. Поминать больше некого стало. Беззащитность полнейшая. Даже их застенчивый герой дельтаплан взял и куда-то слинял, исчез, скорее всего, назад улетел, в постчеловечью легенду. Однако ничего оставшимся в живых человечкам так и не сбросил, падла. Даже малой лепёшки не оставил. Мол, выкручивайтесь теперь сами, как хотите, я вас эвакуировать не подписывался. Ну не скотина ли?! А мы его тут каждый час с надеждой поминаем, всё кличем, скупые мужские слёзы по щекам толстым слоем размазываем.
За дверью нарастал топотливый шум. Это из «Таун электроникс», фирмы-учредителя ночлежки «Новый Декамерон», она же «Новый деградант», дал о себе знать передовой отряд сопровождения высокой комиссии. В его рядах - сплошь непосредственные благодетели полуподземных человечков, а именно крутые деграданты и дауны. Причём, заявились они не просто так, а набежали необычайно многочисленной стаей. Большинство тех деловых зверьков бомжики видели впервые. Под публичную социальную акцию засвидетельствоваться перед высшими буграми благодетели приехали всем своим дауно-деградантовским составом, докторов наук только дома оставили, чтобы не позорили. Сразу же бросились совершать последние приготовления к неумолимо подступающему параду неотвратимого добра, а также неподкупной справедливости.
Попечители смахивали невидимые пылинки со спинок бомжиковых кроваток. Невзначай вытирали питомцам влажные закуржавленные носики. Рукавами, да нет, всё-таки нужными тряпицами наводили глянец на обеденном, почти прозекторском столе. Даже лампочки наверху и те обтёрли. До такой степени им, оказывается, всё это действие не было до лампочки, очень даже не помешало бы. Кого хочешь зарежут, но всё равно облагодетельствуют. Рядом со столом выставлялись судки с образцово-показательной провизией. Кушай-не-хочу. А не сможешь, заставим.
Как-то так мило и непосредственно роились те благодетели один за другим, а потом все вкупе. До того и вправду вкусно пахли их судки и пакеты, что отмахнуться или отбрыкнуться, даже просто невнимательно к ним отнестись как-то не совсем бы правильно получилось. Не по-человечески. По правде, ни в какую тягость они и не были. В принципе, вполне симпатичные такие ребята. Никак не подумать, что убеждённые дауны и отморозки. Не демократы же, свят-свят. И на том спасибо.
Бомжики, естественно, всё больше поглядывали на сосуды с предполагаемыми деликатесами, чем на благодетелей или чем на двери, откуда с минуты на минуту должны были появиться… Да таки и появляются - они, главные силы общественного благодеяния, деграданты деградантов, - заоблачные ВИПы, в отличных костюмах за двести долларов и при роскошных иудиных удавках, то есть, при галстуках. Эти наверно подешевле.
Очень импотентные персоны вступили сюда как сама судьба, неотвратимо и как всегда вовремя. Когда придут, тогда и вовремя, тогда и начало шестого сигнала. Они шагали мерно, командорски, на всю ступню, почти не поводя налитыми тупейной важностью очами.
Впереди на редкость демократично внедрялся в низовую, полуподземную среду потешных таракашек сам губернатор Александр Холмогоров. Это опять произошло! Власть снова спустилась вниз, к людям, да каким! Самым-пресамым элементарным. Проще только глиняные свистульки у старого цыгана на базаре. Правитель въезжал к ним, словно пыхтящий кабан на самокате. Уж такова она – тяжкая работа губернаторская, пускать в эксплуатацию разнообразные сортиры, во все общественные клоаки нос совать, для всех без исключения из себя деятельного и заботливого папу строить.
При этом трудился губернатор, как всегда, исключительно на одни объективы и микрофоны. В этом также заключался своеобразный резон. Новая аудиовизуалка должна всем гражданам внедрить важнейший посыл: власть не чурается никого и ничего, ибо истинно народная и есть по существу. Среди отбросов общества, бичей, бомжей и прочих скирдятников, словно у себя дома находится не кто-нибудь, а ничем не гнушающийся Александр Холмогоров, высшее должностное лицо региона. Даже выброшенных из жизни людей решил приголубить и облагодетельствовать нечеловечески добрый туземный властитель. До чего докатился в своей неизбывной любви к простонародью! Потрясающее великодушие, остальным правителям на зависть!
Ахтунг! Вот он и настал. Трогательный акт единения власти и народа, небожителей и людей. Само знамение времени – налицо. У губернатора - на сальной физиономии. У бомжа - на его тощем, но счастливом хрюкале, загодя возглашающем правителю собственные, уж какие есть, осаннку с аллилуйкой. Так что, люди, смотрите! Чур, только теперь во все глаза! Во все объективы с микрофонами впитайте и впечатайте сей величайший из мигов современности! Запоминайте, пока не рассосался!
Кадр и вправду редкий! Объективы двух конкурирующих медиа-корпораций, земной и межгалактической, наперебой показывали повально умильные ряхи и лица, в том числе и совершенно уделанные землистым цветом свободы, прото-человеческие. Причём, межгалактическая связь гораздо быстрее соскользнула назад на физиономию туземного царька. Интересно всё-таки, новый персонаж, на этот раз с полным отсутствием самостоятельной мыслительной деятельности. Такого никогда ни у одного из земных существ ещё не регистрировалось. Чем выше, тем меньше своего остаётся! Поразительно!
Объективы смаковали уникальный правительственно-бомжовый колорит несколько дольше терпимого и со сменой плана слегка подзадержались. По привычке не могли оторваться от дерьма, которое, естественно, всё равно нашли и раздули. Особенно операторам понравился подранный нос у командира здешней, полуподземной эскадрильи. Дотошно исследовали на нём каждую гноинку. Как же - свобода самовыражения, да и люди должны видеть в реальном свете сливки своей замечательной голубой планеты. Но с прозеленью гнилья. В реальном диапазоне частот.
Первый заместитель столичного мэра Димки-Конверта Андрей Валентинович Уткинд, в одно из жилищ которого не по своей воле как-то наведывались сильно пахучие бомжики, вполне мог считаться одним из самых важных персонажей лихо организованной мизансцены. Он хоть и располагался слегка позади губернатора, но всё-таки справа. Протокольное место номер два. Всё ж таки на хозяйстве сидел, да на денежках. Поэтому и наводил шороху, дай бог каждому чиновнику! Если даже кладбища, само царство мёртвых ему подчинялось, навытяжку стояло, как же после этого было не трепетать перед ним едва живым из всех живых?!
Губернатор излучал весь позитивный спектр со всеми фраунгоферовыми линиями вдоль, поперёк и вопреки. И чутка добавлял от себя сверху в виде чего-то там инфра-красно-серо-буро-малинового. Изображал во взоре неугомонную и хронически никак неутоляемую любовь к людям. Стальная, несгибаемая крыса, распорядитель действа Андрей Валентинович Уткинд потихоньку толкал и толкал его впереди себя. Наподобие транспаранта, боевого щита Митридата или надувного боевого слона. Смышлёные востроглазые кураторы бомжей глаз не сводили то с божественного душки губернатора, то с ушлого серого кардинала Андрея Валентиновича. Ловили их малейшие чихи, ахи, чохи.
Оба, губернатор Холмогоров и вице-мэр Уткинд, а также отштампованные с них клерки-бройлеры из свиты и прочей массовки, целеустремлённо выдвинулись на середину бетонированного, бункерного типа, помещения. Разумеется, поближе к свету, к окнам и бэбикам-светильникам, полукругом на треногах расставленным. Это чтобы в кадре величественнее смотреться. Затем остановились и с державным достоинством выдерживали необходимую паузу, приводя смердов в надлежаще трепетное состояние. Наконец чтобы телекамеры тем временем могли правильно расположиться по вновь избранным ракурсам, а помощники операторов соответственно переустановить свет. Тем временем остальные высокие гости делали вид, что вполне добродушно и даже как бы по-человечески участливо обозревают затхлые полуподвальные окрестности, переговариваясь между собой на непонятном птичьем языке. Боги совещаются, замри, планета!
Фирмачи-деграданты немедленно впали в экскурсоводческий экстаз, который выразился и в их торжественном блеянье. «Ишо сюда пасматритэ-э-э!». Бомжики совсем уж примёрли в предвкушении отчаянно сладкой праздничной кормёжки. Кое-кто из деградантов стал, по-родственному стесняясь их, шикать и одёргивать. Всё-таки не по ранжиру пригретая бомжота стояла. Кое-кто – о, ужас! - даже и сидел в присутствии высочайшего начальства, поджав корявые лапы. Конечно, это был независимый, свободолюбивый доцент Фредди Серёгин. Спасибо, хоть ещё не лежал, а пока ёрзал по краю кровати, словно курёнок на шестке мостился. То ли по убогому своему недомыслию он так делал, то ли и вправду из-за самоубийственной независимости, отчего в бомжах и оказался. Но скорее всего наполовину в отключке пребывал от страха пукнуть не вовремя. Ибо последний люськин помидорчик слишком настойчиво стучался в донышко для прощального залпа. Нашёл время.
Более всех старались соответствовать моменту всё ещё с ночи не проветрившиеся и потому не успевшие что-либо сообразить или сбежать социал-мерзавцы Мухортов и Норкин. Они рефлекторно вскочили и, покачиваясь, угодливо вытянулись во фрунт. Наверное, в прошлой жизни были дворецкими или вице-премьерами. Из универсальной собачьей стойки просто удобнее поглощать любую спускающуюся с небес манную благодать, сначала глазами. Наверняка рассчитывали на гораздо лучшую долю, сравнительно с прочими. Так и случилось, фронтмены были отмечены. Их поведение благодетели расценили как наиболее лояльное. Да и боги закурлыкали интенсивнее. Так что засветившиеся субчики отныне вполне могли считаться кадровым резервом. Кто знает, какую карьеру ещё могли бы сделать. Не исключено, что и внутриподвальных полицаев, как минимум.
Бомжомамка леди Кры с таким же точно видом, с каким недавно следила, как кто-то незарегистрированный ползёт и ползёт себе по ближней стенке - с таким же точно видом и теперь принялась наблюдать за перемещением в пространстве перед собой иных членистоногих, но удивительно грузных и важных существ - в группе, в шляпах, в галстуках. Дуста на них нет. Или во что-то она всё-таки недовъезжала. Но принципиально не собиралась понять во что. Может быть, включатель соображения не срабатывал, окислился.
Малыш-карла, голубь мира, бройлерный домовёнок до сих пор непонятно какого полу, слёток дельтапланий, чебурашка кашпировочная, благополучно очнулся от своего мёртвого часа и сходу от неожиданности едва снова в него не выпал. Теперь он во все глаза впитывал поразительную картинку, движущуюся перед бинокулярами его объективов. О такой подтанцовке он и не мечтал. Синие линзы глазынек, пульсируя, заняли почти всё лицо. Они всегда так делали, когда очаровательного мальчугана что-либо и в самом деле заинтересовывало. Теперь же юный пришелец оказался на грани полного ухода в отключку, исключительно от изумления. Тем более, что большие дяди никак не хотели пощекотать его за симпатичную попку и ни за что не собирались показывать ему свои зюзьки. Терпеть это было выше всяческих сил.
Впрочем, возможно тихушный малолетний зомби просто слегка лукавил. Его сильно подросшая чебураторская попка дядям, даже таким большим, при галстуках и при шляпах, уже не по зубам была. Накопленная энергия неутомимых ягодиц инопланетянина совершенно точно предсказывала исход любой земной ситуации подобного рода. Прорезала и неустойчивую суть момента, вытекающего и затекающего здесь же и прямо сейчас.
За время своих околомертвецких похождений во сне мальчик-или-девочка-трансформер потрясающе повзрослел. Выглядел на редкость матёрым рецидивистом лихих сомнамбулических рейдов по тылам землян, да на этот раз с откровенно крысиной, почти правительственной внешностью. Как тут не пошухарить вдоволь, наконец полностью отвязавшись?! К примеру, для полного комплекта впечатлений, ещё бы и на журавлях ему покататься, утереть носы наглым иноземным дельтапланам. Да амфору заоблачного самомнения из ж#пы губернатора вытащить.
Аттестация нового малька альфа-хищника с Альфа Центавры состоялась похоже полная и бесповоротная. Сейчас он был похож на всех тиранов мира сразу, включая Тимура и Чингиз-хана. Такого уже не всякий Жеглов с Шараповым возьмёт. Спокойный и уверенный, без намёка на внутреннюю борьбу, рефлексию или разлад какой-нибудь. Даже бомжомамка нисколечки не боялась его потерять. Подрос сынуля. Пусть его теперь боятся, сам кого угодно потеряет. Ей оставалось только гордиться им как незнамо кем бы ещё. Всем прочим постояльцам бомжового Хилтона оставалось по-прежнему гадать, для чего именно этот триумфатор-чебуратор всё-таки здесь оказался. Ясно было одно, поскольку он всё-таки имеется в наличии, значит, кому-то это очень понадобилось. Следовательно, этот Кто-то в реале может оказаться намного невероятней и замечательней, коли такого жуткого пионера впереди себя послал. И в самом деле - любо-дорого посмотреть! Несётся, звёздный щенок, и всех по пути сносит. Заглядеться можно.
Другим бы вопросом следовало задаться теперь, притом на самом полном серьёзе - для чего в таком случае все остальные оказались в этом же самом месте и времени?! Они-то здесь зачем?! Просто в качестве массовки или кордебалета?! Пускай, сначала были одни бомжики. Допустим. Но тогда зачем потом какие-то пустоголовые бандиты якобы в услуженье со стороны набежали?! Этим-то чего здесь потребовалось?! Если примчались конкретно, в натуре разбираться с кем-нибудь, так пусть разбираются, почему бы и не посмотреть на это. Но тогда почему они не вздрагивают при виде его?! Почему в их волосатых ушках до сих пор не гремит канонада, не сюрчит и не свиристит параллельная пурга, не бьют зенитки по тучам налетающих беспощадных нездешних дельтапланов, а те не хватают и не эвакуируют всё дальше и всё выше давно истомившуюся добычу?!
Отчего это в их глазках не мерцают, отражаясь, красновато-звёздные отсветы руководящих суверенных Магеллановых облаков со всеми их директивными глюками, не плавают хотя бы трёхмерные отображения сугубо земного мира?! А вместо этого - ничего и никого. Пустота всегда более всего страшна и парализующа, когда она в глазах настолько тупоумных двуногих. Они тогда сразу превращаются в портативные бездны, пребывающие в охотничьем поиске, готовые лишь бесчисленное количество раз нагонять, заваливать жертвы, а потом чавкать, чавкать и чавкать. «Чёрные-дыры-лайт»?!
Однако, поскольку они, и те и эти, оказались вместе именно здесь, а не где-то там, следовательно, всем им никак не бывать друг без друга. Не случайно их свели вместе. Похоже, что как раз стремительно взрослеющий пацан-домовёнок оказывается главным контролёром, самым важным лицом в предстоящем финальном действии. Их паханом-юные-годы. В таком случае он один и должен будет определить, кому полицедействовать, а кому - поскорее развалиться или просто так отчалить в бездну. Кому погулять, а кому - прямиком в дельтапланьи лапы отправляться, на экскурсию по преддверьям и предгрозьям. Если это и вправду так - то тогда всё внезапно оказывается абсолютно ясным и чётким. Практически что угодно. Правда, для всех по-разному.
Губернатор Александр Холмогоров по-прежнему считал своё понимание разбегающейся из-под него действительности самым важным и единственно правильным. Иначе и быть не могло. Кто тут самый главный, из-под кого на самом деле разбегаются?! То-то и оно! Соответственно именно эта чёрная дыра всех под себя и форматирует. Какие тут ещё могут быть вопросы?!
- Так-та-ак… - С умным видом протянул Холмогоров, прекратив снисходительно обзирать предъявленный объект благодеяния. - Ясно. И что? Где этот, как его… кто виновник торжества? Кого награждать за всё за это будем?
- Сиротинин?! - Важно и медленно словно бы спохватился Андрей Валентинович. - Его нет, Александр Иванович, он предупреждал, Вы знаете. Эти молодцы сейчас вместо него, его орлы, его гвардия... Эй, красавцы! Давайте, действуйте! Что там дальше у вас?!
Тут вдруг к высокому начальству незапланированно приклепался некий бомжик, наиболее и на всю голову контуженный. Это был Норкин, природный острослов, а также удивительный дельтапланий сказитель, но без гуслей. Видимо осмелел и решил дать оголодавшим братьям-дельтапланам, а может уже и птеродактилям, наводку на главный объект атаки, на самого вкусного тюленя, жирного в утёсах. Такого туриста они в своих когтях ещё не держали! Норкин ускользнул от опекунов и подкатился под самые высочайшие очи, после чего, попыхивая давно засоленной цигаркой, молвил самую дурацкую фразу, которую можно было только придумать. После появления губернатора в его поле зрения она всё время вертелась в черепе:
- Мне кажется, я вас где-то видел!
- О, да-да! Я там часто бываю. – Губернатор снисходительно улыбнулся, но руки почему-то не подал и слегка побледнел притом.
Жорик видимо тоже побрезговал протянуть немытую клешню давнему знакомцу. Пришлось разойтись как в море корабли. В смысле - с обоюдным разочарованием.
Ознакомительная часть мероприятия наконец полностью завершилась. Следующим в программе у зоревого «Нового деграданта» значился показательный обед. Судки с провизией принялись по-цирковому распадаться на составляющие и вполне отъемлемые части, являя миру чудесные блюда, необходимые компоненты грядущего роскошного пиршества. Королевским или царским лично губернатору оно почему-то не показалось. Однако такое мнение им предусмотрительно не озвучивалось, ибо сами облагодетельствованные наверняка полагали ровно наоборот. Несовпадение же мнений по этому поводу ещё неизвестно к чему могло привести.
Резиденты таинственного полуподвала шумно благословляли этот светлый день, когда чиновный бог, неожиданно подвинувшись рассудком, отстегнул бичам-бомжикам даже и не снившиеся им наваристый борщ, расстегаи с капустой, кажется, один даже с мясом, свекольный салат, реликтовый торт «Сказка», томатный сок. Бог послал бичам также шипучий ретро-лимонад с носатой картинкой под самое горлышко в количестве десяти бутылок, ровно по числу сгрудившихся козлонавтиков. Раскладывали-размещали сиротининские птеродактили всё-всё это, да и приговаривали всё с тем же пафосным клёкотом тропосферных падальщиков: «Ку-шай-тэ-э-э!.. Эх, да кушай-тэ-э-э!..». Даже цветы поставили в двух вазах на столе. Понтиться, так до конца!
Доцент, тихо испустивший под себя предыдущего злого духа, принялся по старочеловеческой привычке разговаривать во время еды, запивая расстегай томатным соком:
- О-о-о, а что это нам такое принесли? Сервис как в сказке! Мне никогда такой импичмент ещё не делали. Кушайтэ-э, кушайтэ-э! Этот незатейливый свекольный салатик наверняка дополнительно украсит наши стол и стул! Представляете, какие теперь пойдут метеоры?! В какой аранжировке?! А какие титьки к нашим гоночным велосипедам пристыкуются?! Поэтому лично я в принципе на это дело полностью согласен. Теперь мне вот кажется, что весь этот геморрой в подвале наверное стоил немалых свеч.
- Как ты можешь пить томатный сок! - Поморщился сыщик. - Кровь убитых помидоров! Сейчас пацан за них вступится, что с тобой будет?! Он же пока не разбирается, кто у нас кто на самом деле! И вдруг помидоры были мыслящими?!
- Умоляю! Только не говори ещё и про эти вот цветы, половые органы растений! Наверняка недо-совокуплённые. Тогда действительно назад уже не отыграем. Так попрёт всё и отовсюду, что мало никому!..
От слюны у голодных с утра бомжиков слишком резко набухали дупла в зубах, провоцируя чрезмерные глотательные рефлексы. Благодетели видимо произвели неправильную рекогносцировку опекаемых желудков, поэтому расчёт на здоровый народный аппетит оказался несколько недорассчитан. Слишком здоровым оказался. Чинно вкушающих благодать человечков лицезреть высокой комиссии так и не удалось. Экономия копеечки на утренней кормёжке дала результат обратный желаемому. Реальный эффект от образцово-показательной, обеденной спецоперации оказался и тягостным и одновременно дико завораживающим, словно изголодавшихся двойников тигров стали кормить. Куда и что ни предложи, всё и во всё проваливалось со свистом. Колоритные доходяги как на одно лицо оказались, до того одинаково себя вели, ели, пили, да конечно и выглядели. Сыгранность прорезалась поистине колоссальная! Впрочем, весь состав делегированного в подвал части регионального правительства тоже словно китайская делегация смотрелся. Кто есть кто, не разобрать, особенно если всех перемешать – а бог их тогда всех знает.
Бомжики давились, словно близнецы-удавы возле свежей падали. Они и раньше не отличались особой изысканностью политеса. Высокопоставленная комиссия также с трудом сдерживала глубоко естественный порыв аналогично кинуться во всеобщую пиршественную свалку. Притом сразу же пробиться в самые первые ряды! И безусловно отнять! Кто бы сомневался!.. В их числе, прежде всего сам губернатор, который только что весьма скептически смотрел на этот так называемый приём пищи. Пока что-то их всё-таки удерживало, хотя позывы становились всё более угрожающими. Может, раньше сыты были?! А теперь - что же так надломило правящие морды?!
Губер практически словил ступор. Сначала недопонял, кто есть кто вокруг и что это тут за корпоратив такой развернулся межпланетный. Потом совсем перестал соображать, кто у кого в гостях. Он и раньше того, не смысле не очень, а сейчас будто сходу в астрал выпал. Когда через минуту пришёл в себя, оказалось, что никто ни у кого не гостит. Просто так зашли поболтать с земляками, перетереть кое-какую темку, туда-сюда.
- Ну что-о-же, - оторопело протянул Холмогоров, стряхнув наваждение и с трудом беря себя в руки. - Хм… Я п-полагаю… всем людям стоило бы почаще с таким энтузиазмом питаться.
- Да где же на всех напасёшься?! – Кто-то прошептал из нижней массовки, но ему тут же заткнули рот варёной морковкой из салата.
Хотели было и порозовевшему губернатору что-либо куда-либо вставить, но затем почему-то передумали. Наверно постеснялись. Конечно, зря.