отказаться от духа,
чтобы литься фруктом
Можно было бы, конечно, нахохотать, будто Палка сапиенс родилась во время потопа, или другого катаклизма. Но август того года был тёплый. Вечерами горожане гуляли в центре города. Днями, потные, валялись где кто. Аттракционы в парке скрежетали до полуночи, заглушая молиться призывы и чистых тел скрипы.
Cкрип зимы - причина повала в палатах родильного дома летом. Гала - беременный, кудрявый черныш, сбежала с девчачьего серпентариума, дабы одной умять свежее бычье сердце. Томат этот мещане видят любовной помидоркой, и другие бы поверили, кабы не "бардо" - цвет перехода. Но данная природой ягода, таможенный сбор за какую приравняли к овощу, потому как блюдо из неё трапезу не завершает. Да, всё так, когда бы современный американский учёный Бред не прилепил бы к старинной овощной индийской ягоде своё имя.
Не доев поминку Вашингтона, роженица услышала темп танго. Дойдя до блюдца танцплощадки ей захотелось придавить надоевшим животом сразу всех. Потому как нормальный человек не хочет делать из людей пюре собственным пузом.
"Вся жизнь есть спор о вкусах!" - с Ницше не поспоришь.
В четыре счёта танго. 22 августа. В 22.00. В тару номер 22, чёртова колеса (беременные ой какие выдумщицы), выскользнула Палка - новорождённая - давильница, перехватив остатки томатно-глютаматного бреда из рук змеи - родительницы.
Не рисуй змее лоб, даже для стёба. Какой-то шутник не просто стиснул головы серпенсов лбом долга. Втиснул в лимб новый, пятый элемент.
Палку "одорили" не сладкой, солёной, кислой, горькой, а в японском стиле - умами. Этот глютамин - навар налом, даже отравленную жизнь превращает в приятную. Иллюзия в иллюзии, сон во сне, мечта в мечте, лыбищийся на похоронах. Данте, поющий в аду. Джин в матрёшке. Кали, танцующая в апокалипсисе.