- Тамара! Заберешь Ксюшу? – воспитательница Надежда Романовна стояла у забора детского сада.
Тамара пропалывала грядки. Услышав знакомый голос, выпрямилась.
- Да, конечно, Надь. Пусть бежит.
Детский сад находился метрах в пятидесяти от дома семьи Любимовых. Это была одноэтажная деревянная постройка на несколько помещений, с прилегающей территорией, огороженной деревянным забором. В игровой зоне стояли деревянные сооружения: горка, качели, беседка. В небольшой деревне детей было немного, малышни дошкольного возраста набрали только на две группы.
Надежда Романовна открыла калитку и скомандовала:
- Ксюша, домой!
Со двора детского сада выпорхнула четырехлетняя белокурая девочка и бегом отправилась к Тамаре, которая открыла ворота и присела, распахнув дочери объятья.
- Мама! – девчонка прыгнула на руки женщине. – А Варю опять не забрали! Она что, своей маме не нужна?
Любимова глянула в сторону детского сада. Надежда Романовна закрывала калитку на замок, держа за руку трехлетнюю черноволосую девчушку.
- Надь, - позвала Тамара. – Светка опять пьет что ли?
Воспитательница грустно кивнула и повела чужого ребенка домой, благо, идти было недалеко.
***
Когда Надежде Романовне впервые привели в группу трехлетнюю Варю, она догадывалась, с чем столкнется, ведь в деревне все друг о друге знают, а Светлана чистотой репутации не отличалась. Дитя молодая женщина нагуляла неизвестно от кого, растила, как умела. Периодами находила работу и тогда была похожа на приличного человека. Но затем что-то шло не так, ее увольняли то за прогулы, то за запои, то за грубость и конфликтность.
Вечером того дня всех детей разобрали, а за Варей никто не пришел. Надя честно ждала до семи, затем отправилась к Светке. Но горе-мамашки дома не оказалось. Так Варька впервые оказалась у своей воспитательницы дома.
Светка заявилась к Наде почти в полночь. Не поблагодарив и не извинившись, забрала спящую дочь, а на следующий день привела в сад только к обеду.
С того момента Надежда Романовна действовала по одной схеме: когда из всех детишек в группе оставались лишь Ксюша и Варя, первую либо отводила домой сама, либо звала Тамару, и та забирала дочь; а со второй направлялась к себе.
***
- Надь, - окликнула Тамара воспитательницу. – Если у тебя сегодня так много дел, заводи Варьку ко мне. Светку потом отправишь сюда, пусть у меня заберет. Ксюша моя только рада будет, да и тебя хоть разгрузим.
- Ой, Тамар, ты меня очень выручишь!
Любимовы держали большое хозяйство: коров, коз, курочек, свиней; и среди всех деревенских жителей считались самыми состоятельными. Но и работы у Ильи и Тамары было много. Так много, что иногда они даже нанимали в помощники кого-то из сельчан. Мясо, яйцо, молоко и молочные продукты продавали на рынке в райцентре.
Хватало и на еду, и на одежду, и на игрушки единственной дочке Ксюше, и на достройку дома - в двух мизерных комнатах семье было тесновато.
Варя и Ксюша отлично ладили вместе, и обе были счастливы в тот вечер, что Тамара забрала домой обеих. Любимова смотрела, как Ксюша ковыряет вилкой свой ужин, не желая есть, и как Варя с аппетитом поглощает все блюда, которые перед ней стоят.
Сердце сжималось от жалости, и хотелось обнимать этого чужого ребенка, гладить по голове и дать то, что не додала родная мать. Которая заявилась за дочкой лишь к полуночи.
Со следующего дня Тамара забирала Варю каждый вечер, чему Надежда Романовна была только рада: теперь не нужно было кормить лишний чужой рот, да и время освободилось на огородные дела и на себя.
Светке было все равно, откуда забирать дочку. Ребенок всегда был сыт, под присмотром, внимания не требовал. К тому же на Варю очень кстати подходили вещи Ксюши, из которых та вырастала.
Иногда Светка, правда, забирала дочку из садика сама и была, казалось, неплохой мамой по несколько месяцев подряд. Тамара же так прикипела к Варьке, что в такие моменты прибегала к их дому и оставляла на крыльце баночку молока, а еще яйца, творог, свежую выпечку.
Когда Варя и Ксюша пошли в первый класс, Светлана нашла себе мужчину. Чем занимался Женя, никто в деревне не знал, но судя по тому, что ездил на иномарке, одевал Светку и Варьку в дорогие импортные вещи, дело он имел либо с криминалом, либо с каким-то бизнесом, что в девяностые часто было одним и тем же.
- Вы нам свои тряпки бэушные не приносите больше, - заявила однажды Света Тамаре. – И продукты тоже ваши не нужны, мы в городе покупаем все, что нужно, можем себе позволить.
Варька, как и ее мама, в короткий срок из замарашки превратилась в модницу. Зазнавалась, рисовалась перед Ксюшей, хотя та и одевалась не хуже, и игрушки ей родители покупали современные, дорогие.
Тамара не обижалась, а искренне радовалась за кареглазую девчонку, к которой испытывала материнские чувства. Муж Илья, хоть и относился к девчонке хорошо, но иногда ворчал, что Светка и ее дочка – люди неблагодарные, могли бы вести себя скромнее, помня, из какой грязи их вытаскивали.
Спустя пять лет у Женьки начались проблемы. Поговаривают, задолжал крупную сумму денег, и чтобы не нарваться на еще большие неприятности, просто исчез. К дому Светы приехали серьезные люди на тонированных машинах, до смерти напугали хозяйку и ее дочку, перевернули все вверх дном, забрали золото, которое ей дарил Евгений, и пригрозили сжечь имущество, если тот не объявится и не уладит проблему.
К счастью, обещание свое «братки» не сдержали, но и Евгений больше в деревне не появлялся. Света вернулась к тому образу жизни, какой вела до знакомства с ним.
Варька жутко стеснялась пьющей матери и вернувшейся к ним нищеты. Сначала она старалась избегать встреч с Тамарой, но со временем сдалась. Любимовы по-прежнему относились к ней как к родной. Для Вари у них всегда находились горячие завтрак, обед и ужин. И даже отдельная комната в пристроенной части дома, которую Любимовы предусмотрели на случай, если у них появится второй ребенок. С Ксюшей девочка снова начала дружить, теперь уже не меряясь крутостью одежды и подарков от родителей.
- Варь, если хочешь, можешь остаться у нас навсегда, - аккуратно предложила Любимова, когда Светлана в очередной раз исчезла на длительное время. – Знаешь, я тебя полюбила еще когда первый раз из садика к себе забрала. Ты мне как дочь. Станешь членом нашей семьи?
Девочка не долго раздумывала. С матерью она толком не общалась в последнее время, да и стыдилась ее. Толи дело Любимовы – богатые фермеры, любящие и заботливые.
К тому моменту уже вставал вопрос о том, куда определить девочку, мать которой исчезает на недели и месяцы. Местный глава администрации и некоторые сельчане поговаривали, что про подростка, оставшегося без присмотра родителей, нужно сообщать в соцслужбы.
Но Любимовы объявили в деревне, что девочку забирают к себе. Планировали документально оформить усыновление, но руки как-то не доходили, к тому же до совершеннолетия Вари оставалось несколько лет.
Тамара с Игорем делали все, чтобы приемная дочь не чувствовала себя в чем-то ущемленной. Покупали ей новую одежду, как и родной дочке, дарили девочкам на праздники равноценные подарки.
Вместе с возможностями и благополучием у Вари появились обязанности. Теперь наравне с Ксюшей она должна была помогать родителям по хозяйству. Что девочку совсем не радовало, ведь родная мать к труду ее не приучила.
На этом фоне начались конфликты. А в подростковом возрасте Варвара и вовсе начала чудить – не ночевала дома, ходила пешком в соседние деревни и связывалась с плохими компаниями. Тамара не спала ночами, заставляла мужа садиться в машину и объезжать окрестности. Разговаривала с девочкой, просила соблюдать правила их семьи, но та и слушать не хотела.
Отношения с Ксенией тоже складывались напряженные. Ведь родная дочь Любимовых отлично училась, участвовала в различных школьных мероприятиях, и ее ставили в пример другим детям. Это бесило Варю.
На выпускной обеим дочерям Любимовы на заказ сшили потрясающие платья, и девочки просто сияли на празднике. Этим летом Тамара повезла девочек в город, на вступительные экзамены в университет. Хотя сразу было понятно, что у Ксюши есть все шансы стать студенткой высшего учебного заведения, а Варя… Хорошо если пройдет по конкурсу в техникум. Но говорить об этом приемной дочке Любимова не стала, дала ей шанс.
В итоге старшая блестяще прошла все вступительные испытания, а младшая набрала самый низкий балл из всех возможных.
- Ничего, Варечка, через месяц техникумы начнут принимать заявления и проводить экзамены, - успокаивала Тамара. – Если захочешь высшее образование, поступишь в институт после окончания колледжа.
Варя молчала. С большим трудом она поступила в какой-то не слишком популярный техникум, и как иногородней, ей выделили комнату в общежитии. Три года Любимовы ежемесячно высылали ей деньги, ровно столько же, сколько и Ксюше. Но если старшая старалась экономить и находила подработки, то младшая тратила средства неразумно и не стеснялась просить у приемных родителей «добавки».
На выпускной из техникума к Варваре Тамара приехала одна (Илья остался следить за хозяйством).
- Ну что, доченька, планируешь дальше в университет поступать? Или на работу устроишься? А то, если хочешь, можешь и домой вернуться, нам помощники сейчас очень нужны… - начала разговор Любимова.
- Вам только рабочая сила и нужна! – огрызнулась Варвара. – Так я и разбежалась возвращаться в вашу дыру! Вы меня забрали, чтобы кто-то вам коров доил, да дома убирался. Если бы ты и твой муж хоть немного желали мне счастья – сдали бы в детдом! И тогда мне как сироте к совершеннолетию уже квартиру бы в городе выдали! Вы этого шанса меня лишили! Довольна теперь?
- Варь, ты что! Мы тебя в семью взяли, как к дочке относились… - Тамара говорила сквозь слезы. Ей было так больно слышать обвинения от дочери, что голову словно кто-то сжимал невидимым ободком.
- Дочкой называли, а документы так и не оформили! Все, «мамочка», птичка из клетки выпорхнула. И больше горбатиться на вас не будет…
- Да мы же тебя три года в городе содержали, не требуя ничего взамен, что ты такое говоришь!
- И что, попрекать меня этим вздумаешь? Ты мне НИКТО!!!
После разговора с Варей Любимова чувствовала себя разбитой. Она возвращалась домой подавленной. Не раз пыталась звонить приемной дочке, но та ее номер заблокировала.
- Говорил же, неблагодарные они, - Илья тоже очень расстроился, узнав о разговоре Вари с Тамарой. – Ну ничего, Том. Мы сделали то, что душа просила – девочку подняли, дали ей все, что могли. А дальше… уже дело ее совести.
Долго Тамара переживала разрыв с кареглазой девочкой. Но обиды на нее не держала. И кто бы ни спросил, сколько у женщины детей, всегда неизменно отвечала: «У меня две взрослые дочери».