Раиса Борисовна, Николаева
Роман
Потерянный перстень
Эпиграф
Прискакал Иванушка к высокому терему, стегнул Сивку-бурку плеткой... Заржал конь пуще прежнего, ударил о землю копытами, прыгнул — и доскочил до окна!
Поцеловал Иванушка Елену Прекрасную в алые губы, снял с ее пальца заветный перстень и умчался. Только его и видели…
….Обмотал руку тряпкой, чтоб кольцо скрыть.
Елена Прекрасная подала Иванушке стакан вина и спрашивает:
— Почему это у тебя, молодец, рука обвязана?
— Ходил в лес по грибы да на сук накололся.
— А ну-ка, развяжи, покажи!
Развязал Иванушка руку, а на пальце у него царевнин перстень заветный: так и сияет, так и сверкает!
Обрадовалась Елена Прекрасная, взяла Иванушку за руку, подвела к отцу и говорит:
— Вот, батюшка, мой жених и нашелся!
Часть 1
Глава 1
- А-а-а, - коротко простонал Говард и забился в оргазме, Мишель, подыгрывая ему, тоже простонала, изображая неземное наслаждение. – Спасибо, - поблагодарил мужчина, - сегодня все было особенно невероятно. – Мишель не ответила, поскольку в эту минуту Говард производил особо неприятную с эстетической точки зрения процедуру, избавляясь от использованного презерватива. Мишель постаралась отвлечься на нечто приятное, например, вспомнив, что сегодня состоится совещание, и ее босс объявит всем своим сотрудникам, что он и Мишель, наконец, поженятся. Почему-то эти мысли особой радости у Мишель не вызвали. Многие девушки всеми правдами и неправдами стремятся выйти замуж за босса, а вот Мишель этого стремления лишена была напрочь. Казалось бы молодой, перспективный, достаточно симпатичный молодой мужчина – чем не подарок судьбы? Мишель, в принципе, так и считала… вернее заставляла себя так считать, день и ночь убеждая себя, что ей невероятно повезло. Говард умный рассудительный мужчина… ну, возможно, слишком рассудительный, по мнению Мишель. Она часто вспоминала о том, как начались их отношения.
Мишель, с отличием окончив университет, была принята в компанию Говарда в один из отделов. Она постаралась, как можно быстрее включиться в работу, часто оставаясь работать и вечерами, когда все сотрудники уже давно ужинали дома с семьей. Мишель жила одна. Нет, у нее была чудесная семья, просто мама, папа и бабушка жили в одном городе, замужняя сестра Элиза в другом, а Мишель перебралась туда, где находилась компания, предложившая ей работу. Дома одной сидеть было скучно, подруг не было, в одиночку ходить куда-либо было страшно, вот Мишель и сидела в офисе, читая отчеты, сопоставляя данные, выполняя рутинную работу, которая ей, тем не менее, очень нравилась. Когда и в какой момент ее заметил босс, Мишель достоверно так и не узнала. Она до сих пор подозревала, что Говарда поразили не ее внешние данные, а ее добросовестность, трудоспособность и желание жертвовать собственным личным временем для блага его компании.
Мишель перевели в один отдел, и это было явное повышение. Она проработала пару месяцев и получила назначение в другой, и это тоже было карьерным ростом. К концу проработанного года, она находилась уже очень-очень высоко, являясь личным помощником Говарда, присутствуя на всех важных официальных встречах, по долгу службы ей стали доступны многие секреты, обычно держащиеся в тайне, короче говоря, Мишель стала для Говарда просто незаменимой. Однако, все это время он ни жестом, ни взглядом, ни словом даже не намекнул на то, что он видит в Мишель не только ценного работника, но еще и красивую, привлекательную девушку. Надо сказать, что Говард был лакомой добычей для всех незамужних (да и замужних тоже) женщин в компании. Десятки алчных глаз следили за ним, в надежде, что этот золотой гусь, попадет именно в их зубы. Мишель прекрасно видела все это, поскольку, приблизившись к боссу, на себе ощутила завистливую ревность многих дам. Это и оскорбления, не только в завуалированной форме, но и вполне такие откровенные, и мерзкие пакости, в виде протекшей ручки, покомканных важных документов, утерянных файлов, и многом-многом другом. Мишель старалась не обращать на это внимание, прекрасно понимая, что объяснять всем и каждому, что у нее с Говардом ничего нет – это неблагодарное и глупое занятие. Она для него только неутомимый сотрудник, на которого можно положиться.
Однако, как потом оказалось, Мишель была не права, и то, чего не замечала она, ясно замечали другие. В один из дней, когда ее годовой рубеж работы в компании был пройден, Говард вызвал ее к себе в кабинет и там, совершенно спокойно он изложил свое предложение… нет, нет, не руки и сердца, до этого трепетного и важного момента было еще три года. Он предложил ей жить с ним вместе, предложил ей стать его официальной любовницей. Говард по полочкам разложил Мишель совместную выгоду не только для него, но и для нее, в случае принятия этого предложения. Во-первых, ее оклад будет увеличен на пятнадцать процентов. Во-вторых, каждые три месяца она будет получать подарок, и это дарение будет юридически оформлено, поэтому в случае расставания Мишель сможет оставить себе все подарки. Каждые три месяца она будет получать подарок равный ее возросшему окладу, раз в полгода подарок, равный по стоимости полутора окладам и раз в год (к какой дате приурочить этот подарок, Говард оставил на усмотрение Мишель, то есть либо к Рождеству, либо к дню рождения Мишель, либо к годовщине предложения, которое он в этот момент делал), она будет получать подарок, равный двум ее окладам. К тому же Говард будет оплачивать их совместный ежегодный двухнедельный отпуск и он согласен отправиться в то место, которое выберет Мишель. Но и это еще не все!
Жить она будет в его особняке, и это даст ей возможность экономить на съеме жилья. Опять же завтраки и обеды, полдники и ужины – за счет Говарда, также как и оплата абонемента в фитнес центре и само-собой медицинской страховки.
От Мишель требовалось немного: также добросовестно относится к работе, вступать с Говардом в интимные отношения в четко определенные дни, и четко определенное время, и сохранять ему верность. Со своей стороны, Говард гарантировал сто процентную верность, объяснив это тем, что у него нет времени бегать за юбками, а сомнительных и фривольных предложений от девушек и женщин, он принципиально не принимает.
Услышав эти слова, Мишель немного подвисла, она ожидала от Говарда чего угодно, только не подобных слов, больше напоминающих торговую сделку, или торговый договор.
Говард ни на чем не настаивал. Он сделал Мишель предложение, по его мнению, очень достойное и ничем не оскорбляющего Мишель, и теперь спокойно ждал ее решения.
- Мне надо подумать, - сдавленным голосом ответила она, и Говард понимающе кивнул. Его удовлетворял уже сам факт, что она с гневом и презрением сразу не отмела его предложение, а как умная, здравомыслящая женщина сначала хотела взвесить все за и против, их возможного союза.
- Я дам вам три дня, - коротко, но вполне доброжелательно сказал он. – По истечению этого срока мое предложение аннулируется, и мы с вами остаемся в прежних отношениях. – Мишель согласно кивнула и поспешила сбежать из кабинета. Ощущения после разговора были… странные, и, тем не менее, чем больше думала Мишель о возможности принять это предложение, тем разумнее и правильнее казалось это сделать. У Мишель уже был один сексуальный опыт и о нем она старалась забыть как можно быстрее. Говорят, клин клином вышибают, так почему же воспоминание о первом сексе не закрыть сексом с другим мужчиной. Употребляя слово секс в контексте Говарда, Мишель постоянно морщилась, и совершенно не представляла, как все будет происходить в реальности, если, допустим, она согласится.
Вот Говард назначит день встречи, вот она к нему придет… Дойдя мыслями до этого момента, Мишель уже не морщилась, а тяжело вздыхала. Неужели им придется раздеваться друг перед другом, а потом вместе ложиться в кровать? Какой ужас. Секс без любви, или хотя бы страсти это… проституция, - вынуждена была признать Мишель, но признавать это категорически не хотелось, поэтому она постаралась вызвать в своей памяти самые лучшие моменты, когда босс ей точно нравился. Вот он спокойно и методично продавливает самые лучшие условия в контракте, который собирается заключать. Да, она тогда Гавардом восхитилась. Что еще? Вот модель, которую пригласили на съемки рекламного ролика, строит Говарду глазки, откровенно с ним флиртуя, н он смотрит на нее, как на стол или тумбочку, совершенно не реагируя на заигрывания хорошенькой модели. Это Мишель тоже тогда в нем понравилось. Что же еще? Ну, они с Говардом понимают друг друга, действуют слаженной командой… и вообще это, действительно выгодно им обоим, с какой стороны не посмотри. Если представить, что рядом с Говардом появится другая женщина, то она, несомненно, станет ревновать Говарда к Мишель, и со временем превратит ее пребывание в компании в пытку, Мишель в этом не сомневалась и этого ей точно не хотелось.
А почему бы не попробовать? Все чаще и чаще звучало у нее в голове. Ей двадцать два года. Сексуального опыта кот наплакал, что если отношения с Говардом рассматривать как некий тренировочный плацдарм, ей же надо научиться понимать свое тело, надо узнавать свои потребности, так почему бы не с Говардом? Если хорошо разобраться, то еще сто лет назад девушки выходили замуж за человека, которого видели издалека всего несколько раз и это никому не казалось странным или недопустимым, а тут она Говардом работает рядом год, и он не вызывает у нее ни отторжения, ни отвращения. Симпатичный, уверенный в себе мужчина. Мишель убеждала себя и убеждала, но при этом хорошо понимала, что внутренне она уже согласилась.
Говорить об этом Говарду в лицо ей было неприятно, и она послала ему сообщение, очень короткое и лаконичное: «Я согласна». Она думала, что он позвонит ей, или пригласит в кабинет и что-то скажет, но вместо этого он прислал ей ответное письмо, в котором указал название ресторана и время. У Мишель отлегло от сердца, она испугалась, что он укажет время, в которое она должна будет прибыть к нему домой. Ресторан – это совсем другое дело.
Сразу же встал вопрос: что надеть? И речь шла не о платье, а о белье. Как бы Мишель не относилась к предстоящей встрече, какой бы сомнительной и неэротичной она ей казалась, в любом случае хотелось выглядеть ослепительно, а, значит, в данный момент вопрос о нижнем белье был самым насущным. Мишель ринулась в брендовый бутик. Она пересмотрела столько комплектов нижнего белья, что от бюстгальтеров и трусиков рябило в глазах. Остановилась Мишель на трех комплектах. Один – само собой, черный, один – красный, один – белый… Мишель в задумчивости остановилась, а потом быстро, пока не передумала, схватила еще бежевый и лавандовый. Расплатившись, довольная, отправилась домой, но тут новая мысль захватила ее – какой из этих пяти комплектов надеть на эту встречу? Черный? Но это будет все равно, что сказать: я хочу соблазнить тебя, это во-первых, а во-вторых, этот комплект покажет Говарду, что она хочет ему понравится, а, значит он, получит в их отношениях некую фору. С красным комплектом еще хуже, он не только намекнет Говарду о том, что она пытается его соблазнить, но что она еще и «горячая штучка», ждущая от мужчины страсти и нетривиального поведения в постели. В то же время бежевый цвет – придает какое-то уныние, банальность, обыденность, словно все происходящее, для Мишель является скучной рутиной… Так, три комплекта сразу отпадают. Остается белый и лавандовый. Ну, тут тоже все просто. Белый ассоциируется с чистотой и невинностью, а это на фоне того, что должно произойти выглядит, по меньшей мере, притворством, ханжеством и лицемерием. Остается только лавандовый комплект.
Глава 2
Ужин в ресторане был в лучших традициях самых знаменитых романтических фильмов. Тут тебе и уединенный кабинет, и приглушенный свет, и скрипач, играющий только для них двоих. Наверное сердце Мишель должно было бы таять от счастья, вот только ей (в свое время пересмотревшей и не по одному десятку раз все романтические фильмы, какие только были на слуху) почему-то постоянно казалась, что она на спектакле, где актер отрабатывает заранее выученную роль, отрабатывает с точностью до каждого слова, каждого движения и жеста. Со стороны это все, вероятно, выглядело очень красиво, но почему-то внутри Мишель ничего не окликалось на эту возвышенную романтику, и сексуальное желание (которое, скорее всего, по мнению Говарда должна была пробудить эта обстановка), ну никак не пробуждалось. Тем не менее, Мишель в должной мере оценила усилия Говарда и изо всех сил старалась избавиться от своих мысленных, критических комментариев, которые то и дело мелькали у нее в голове.
Хотелось ощутить не свой скепсис и иронию, а радость, легкость и возбуждающее предвкушение. Увы, увы. Чего нет, того нет. И все-таки Мишель не сдавалась. Она улыбалась Говарду, предельно искренне смеялась над его шутками, и даже что-то смешное рассказывала в ответ. Когда они выходили из ресторана, она поставила Говарду твердую четверку за проделанную работу. Ну, может быть четверку с крошечным минусиком, поскольку в конце вечера, Говард случайно проговорился, что этот ужин был организован специальным агентством, занимающимся устройством подобных мероприятий, для занятых людей, которым невозможно выделить время на подобную ерунду. Четверку Мишель поставила Говарду за то, что он хотя бы озадачился обращением в эту компанию.
Они приехали к Говарду, поднялись по ступенькам крыльца в дом, Говард пропустил ее вперед, тщательно запер дверь на замок, повернулся к Мишель и только тогда поцеловал ее в первый раз. Поцелуй, как поцелуй, немного целомудренный, но вполне такой страстный. Они пошли сразу в спальню. «Правильно, - сказал ехидный внутренний голос Мишель, - чего тянуть время? Надо еще выспаться, хоть завтра и выходной. Интересно, - вдруг подумала она, - Говард после нашей ночи любви оставит меня в своем доме, или вызовет мне такси, чтобы я шла к себе домой?», - все эти мысли промелькнули в голове Мишель, в то самое время, когда она, не разрывая поцелуя с Говардом, медленно двигалась с ним по коридору. Они оказались в спальне. Говард попытался в страстном порыве снять с нее платье, но Мишель, заранее знала, что любая такая попытка обречена на провал. Платье было с секретом, поэтому, что надеть его, что снять, было совсем нелегким делом.
- Я сама, - шепнула Мишель, - быстро скрывшись в ванной. Там она аккуратно и неторопливо избавилась от платья, бережно повесив его на вешалку ( еще бы, оно стоило три ее месячных оклада), потом Мишель сняла туфли, потом чулки на широкой кружевной резинке, и оставшись в нижнем белье вернулась в спальню.
- Какая ты красивая! – восхищенно выдохнул Говард, и шагнул к ней. Он был уже без пиджака, без рубашки, но брюки почему-то не снял, Мишель догадалась, что он стесняется.
Стеснение – вот ключ всего зла, ответственного за неудачи в сексе. Стеснение заставляет думать не о получаемом или доставляемом наслаждении, а о том, как ты выглядишь в глазах партнера, что он о тебе думает, а такие мысли убивают любое возбуждение, лишая в моменты близости самого главного: полноценной разрядки и физической, и моральной, и душевной. Обычно страсть притупляет любое стеснение, но бывает и так, что разум возобладает надо всем. Это с одной стороны хорошо – не позволит совершить какую-нибудь глупость, за которую порой приходится расплачиваться всю жизнь, но с другой стороны, холодный рассудок не дает ощутить истинное наслаждение, когда человек забывает сам себя, полностью отдавшись эмоциям.
Говард был внутренне зажат и скован, Мишель это почувствовала каким-то женским чутьем, поскольку внешне Говард вел себя… скажем так, стандартно. Прижал к себе, положив одну руку на талию, другую на плечи, целовал, нашептывал что-то приятное, но при этом, не спешил сбрасывать с себя брюки, толкая Мишель к кровати.
- Может, выключим свет? – мудро предложила она. Ее предложение встретило воодушевленную поддержку с его стороны. Свет погас и дело с двинулось с мертвой точки. Небольшая и неприятная, для Мишель, заминка возникла, когда Говард завозился под покрывалом, надевая средство защиты от нежелательной беременности. Мишель была ему благодарна, что он не забыл о таком важном моменте, но до чего же это было неприятно! Разрывающаяся упаковка презерватива, неприятно резанула по ушам, а потом эти несколько минут ожидания. Мишель едва сдержала тяжелый вздох. Но потом все пошло просто прекрасно. Смазка презерватива избавила от неприятных ощущений, Говард кончил очень быстро, потом снова заминка, теперь уже для устранения средства защиты, и только после всех этих манипуляций, он откинулся на подушки и ласково обнял Мишель.
- Как тебе? - Тон его голоса просто не предполагал другого ответа, кроме:
- Чудесно! – только это она смогла ему ответить.
- Для тебя приготовлены две комнаты, - успокоившись, продолжил Говард. – Пойдем, я тебе покажу. Можешь уже сегодня в них и ночевать.
- Нет, нет, - попыталась откреститься Мишель от такой «заманчивой» перспективы (завтра был выходной день, и она собиралась провести его точно не в компании Говарда).
- Завтра выходной, - словно слыша ее мысли, вкрадчивым тоном сказал он. – Мы могли бы провести его вместе (ну точно телепат, Мишель думала, точно такими же словами).
- Я бы с радостью! Но у меня нет сменной одежды, нет сменного белья…
- Пойдем, - загадочным тоном произнес он, и быстро натянув белье и брюки, остановился в ожидании, когда оденется и Мишель. Но во что одеваться? И надо сначала принять душ, а потом снова надевать свое белье и снова натягивать платье? Халата у Мишель ведь не было. Но Говард не хотел ждать. Покорно надев трусики (бюстгальтер в нее снимать никто и не пробовал), Мишель босиком пошла за ним по коридору. Как оказалось, ее ждал сюрприз. В подготовленной для нее комнате было не только все необходимое из мебели, там было вообще все, что могло бы ей пригодиться. И туалетные принадлежности, и гигиенические, и несколько комплектов белья, и халат, и спортивный костюм и колготки, и чулки, и домашние туфельки. - Я пригласил продавца-консультанта из салона женской одежды, чтобы она посмотрела на тебя и подобрала вещи твоего размера и подходящие под твой цвет волос и глаз, - тихо сказал Говард. Вот это было по-настоящему мило и трогательно, такое внимание, такая забота! Мишель, в настоящем, искреннем порыве восторга бросилась ему на шею.
- Спасибо! Ты лучший, - благодарно сказала она.
С тех пор прошло три года. Три года Говард добросовестно выполнял взятые на себя обязательства, не обманув Мишель, ни на цент… но и подарков, сверх обещанных также больше не делал. Три года Говард присматривался к Мишель, проверял ее самыми разными способами, заставляя выявить самые скрываемые черты характера, такие как, например, злоба, мстительность, склочность, вздорность и неуступчивость. Но Мишель нечего было опасаться. Она обладала спокойным, твердым характером. Она могла любые эмоции держать под контролем, не выплескивая на близких свое дурное настроение или неприятности по работе. Мишель доброжелательно относилась к людям, независимо от их социального положения, в ее характере не было ни снобизма, ни высокомерия. Спокойный, позитивный человек, смотрящий вперед, не зацикливающийся на ошибках и неудачах, просто делающий правильные выводы из своих промахов, и неутомимо идущий вперед. Разумеется, Говард видел все эти ее качества и высоко оценивал их… но предложение руки и сердца, не делал.
В компании, с неусыпным интересом следили за развитием их романа, и когда прошел год, а потом второй, ничего, кроме сочувствия ( когда доброго, когда злого) Мишель на лицах сотрудниц уже не видела. Ведь всем давно известно, если мужчина не женился на девушке в первый год их отношений, то существует огромная вероятность, что он не женится на ней уже никогда. Мишель также знала о таких выводах не то психологов, не то просто людей, считающих себя психологами, но такая перспектива ее почему-то не огорчала. Наоборот, представив, что ей придется провести вместе с Говардом всю оставшуюся жизнь, она приходила в ужас и гнала от себя эти мысли куда подальше. Мишель на этом этапе ее жизни устраивало все. Говард не был ей неприятен, в банке скопился весьма солидный ее личный счет, жизнь ее была стабильной, ровной, и Мишель, в принципе, не хотела бы в ней ничего менять. Нет, она понимала, что после стольких лет отношений, когда уже произошла притирка характеров, узаконить отношения было бы правильно, но, но, но… не хотелось ей этого и все тут. Мишель понимала, что это ее нежелание нелогично, но ничего с собой не могла поделать. Видимо поэтому ее совершенно не задевало, что Говард не знакомил ее ни со своими родителями, ни со своей сестрой. Не знакомит, ну и не надо.
Однако прошло три года, и Говард поднял вопрос о свадьбе. Он сделал ей предложение, все в тех же лучших традициях любовных сериалов. Тут был и красиво украшенный зал, и снова скрипач, играющий задушевную музыку (увидев скрипача, Мишель едва слышно скрипнула зубами. Этот стереотип уже в печенках у нее сидел), и на колено Говард становился, прося ее стать его женой, да здесь было все… только особой радости и счастья, от этого предложения Мишель не испытывала. И, тем не менее, она сказала да.
В честь такого события у них была внеочередная ночь любви, а на другой день Говард официально всех уведомил, что Мишель его невеста, что свадьба состоится через два месяца, и что сегодня они подадут в мэрию официальное заявление (Говард был атеистом, поэтому признавал только брак, оформленный в мэрии). Мишель было все равно.
В этот же день они поехали подавать заявление, и вот тут-то их ожидала полнейшая неожиданность. Мишель не могла выйти замуж за Говарда… потому что она уже была замужем и с мужем не развелась.
Глава 3
Мишель в шоке смотрела на девушку, что должна была зафиксировать их заявление.
- Как замужем? – потрясенно прошептала Мишель. – Когда я успела выйти замуж? – служащая посмотрела на монитор.
- Пять лет назад в конце июня.
- А за кого? – продолжала допрашивать Мишель.
- Имя мужа не указано, поскольку вы не предоставили никаких документов… так здесь написано.
- Пять лет назад, - забормотала чуть слышно Мишель, все еще надеющаяся, что все происходящее, какая-то чудовищная ошибка. – Я только окончила третий курс и перешла на четвертый. В июне обычно пересдавались экзамены, или досдавались зачеты… и тут щеки Мишель полыхнули алым цветом. Говард, который не спускал с нее глаз, мгновенно догадался, что Мишель что-то вспомнила. – Не может быть, - жалобно залепетала она. – Это же была просто шутка, просто розыгрыш, это не могло быть настолько серьезным. – Глаза Говарда заледенели. Этот холодный, промозглый взгляд помог Мишель собраться и прийти в себя, а заодно напомнил ей, насколько Говард ненавидит вот такое растерянное лопотание, насколько ненавидит беспомощность. Мишель подтянулась, набросив на лицо маску спокойной уверенности. – Я решу эту проблему, - твердо сказала она, глядя Говарду в глаза. Его лицо смягчилось, но все равно было заметно как он недоволен Мишель и этой, неожиданно свалившейся проблемой. – Мне надо слетать домой к родителям, - быстро просчитав свои возможные действия, сказала Мишель. Она была права, начинать надо было с поиска документов, которые были (Мишель это очно вспомнила), и хранились в доме родителей.
- У тебя две недели, - сухо сказал Говард. – Я собирался выкроить нам внеочередной отпуск, как бы так сказать медовый месяц. Можешь забрать эти две недели, для решения всех проблем. Хочу сразу сказать, что медового месяца отпуска у нас уже не будет. – Мишель поняла, что она таким образом наказана, но было уже хорошо то, что Говард, все еще говорил «у нас», и все еще собирался на ней жениться.
Они вернулись в особняк Говарда. Мишель быстро собрала вещи, заказала билет на самолет и утром она уже летела к родителям. В самолете она то и дело спрашивала себя: как такое с ней могло приключиться? Как могла, та безумная (и такая не свойственная ее поведению) выходка, о которой она уже давно забыла, оказаться таким большим препятствием на ее жизненном пути? Выходка, которая ни тогда, ни сейчас не казалась ей чем-то серьезным, чем-то важным. В этот момент сердечко Мишель предательски дрогнуло, напомнив ей, что она лжет сама себе. И что, когда-то все случившееся пять лет назад, казалось ей крахом жизни, и ей понадобился год и обращение к психотерапевту, чтобы прийти в себя, и еще год, чтобы все забыть.
Дело в том, что Мишель, действительно пять лет назад вышла замуж. Вот только этот брак был шуткой, игрой, когда пьянящая тропическая ночь просто взывала к безумству, а свадебный обряд, проводящийся полуголым шаманом, обвешанным перьями, просто веселым антуражем. И тем не менее брак оказался вполне реальным, теперь у Мишель было два выхода, либо попытаться разыскать мужа и разойтись с ним по-быстрому (это грозило огромными денежными тратами, и даже дележом денег, накопленных Мишель, ведь, получается, она заработала их, находясь в браке), либо пройти три мучительные судебные процедуры и тоже развестись, но уже через несколько месяцев, что все равно не снимало вопроса дележа банковского счета Мишель.
Она не могла сказать, что ее муж за человек, поскольку, совершенно его не знала. Самое ужасное заключалось в том, что она не знала даже его настоящего имени. Да что там имени, она не помнила даже его лица. Мишель застонала в очередной раз, закрыв лицо руками и кроя себя последними словами, за легкомыслие.
Родители обрадовались приезду Мишель, объятия, поцелуи. Она похвалила себя за то, что не успела им сказать о предстоящем замужестве, так они хоть вопросов о свадьбе не задавали. Мишель чувствовала, что родители не только любят ее, но и гордятся ею. Во всяком случае, деньги, вложенные в образование Мишель, полностью себя оправдали, не то, что со второй дочерью, старшей сестрой Мишель - Менди. Окончив университет, она не захотела работать ни дня, быстро вышла замуж, быстро родила двоих детей и занималась только домом и семьей.
Мишель ни слова не сказала родителям не только о возможном замужестве, но и о том, что встало на пути к этой цели. Сначала она хотела во всем разобраться самостоятельно. Когда все волнения утихли, и Мишель смогла уйти в свою комнату, она в первую очередь добралась до своей секретной шкатулки, что стояла на нижней полке шкафа, прикрытая другими вещами.
Мишель вставила ключ в замок, медленно его провернула и бережно открыла крышку. Эта шкатулка была полна воспоминаний. Мишель достала несколько фотографий и с улыбкой стала их рассматривать. Вот три фотографии, на которых Мишель была совершенно обнажена. Ей тогда было шестнадцать, и ее мучил вопрос: красивое у нее тело или нет. Зеркало было не помощник. Перед зеркалом всегда стараешься принять выигрышную позу или наиболее красивый ракурс, а вот если вести себя естественно? Мишель с помощью установленной камеры сделала свою фотосессию в стиле ню. Она себе понравилась, а три особых кадра - решила увековечить в фотографиях. У ее отца на тот момент была своя фотомастерская, так что можно было не опасаться, что эти фото всплывут где-то в интернет пространстве.
А вот еще три фото. Но здесь Мишель выглядела ужасно. Она тогда впервые напилась на каком-то празднике. Сначала веселилась, потом события всплывали в памяти через раз. И когда она в таком виде ввалилась в дом, то ее мама была так возмущена этим обстоятельством, что в педагогических, воспитательных целях, сняла на видео свою непутевую дочь, потом также сделала несколько фотографий и развесила их над кроватью Мишель, не разрешая убирать. Да, у Мишель был еще тот видок, расфокусированный взгляд, нелепые движения, так и застывшие на фотографии, размазанный по лицу макияж. Педагогический прием мамы, принес свои плоды, больше она не напивалась ни разу. Мишель вообще не любила алкоголь. Взгляд Мишель упал на несколько конвертов. Это были письма-отказы, в ответ на ее письма-резюме с просьбой о трудоустройстве. Мишель вспомнила, что эти письма она хранила для того, чтобы потом, когда она станет миллиардером, то ядовито посмеется над теми компаниями, что когда-то не приняли ее на работу. Амбиции, амбиции. Мишель засмеялась и, скомкав конверты, бросила их на пол, чтобы потом отнести в мусорный мешок. Бумажек в шкатулке осталось совсем немного, и внутри Мишель все задрожало. С самого дна она достала два идентичных листа с одним и тем же текстом, с одной и той же странной печатью, на которой были изображены пальмовые листья.
Это были два брачных свидетельства, удостоверяющих, что Мишель Эванс и Мэтт Ноэр вступили в добровольный брачный союз, согласно традициям племени, проживающем на одном из островов.
Одно прикосновение к этим листам и память Мишель унесла ее на пять лет назад. Все началось из-за того, что ее старшей сестре Менди до ужаса хотелось выйти замуж, а вот ее избранник изо всех сил упирался перед такой перспективой.
… - Мишель, - умоляющим голосом канючила Менди. - Ты должна мне помочь, другим способом я ни за что не заставлю его на мне жениться. Он и сам очень осторожен, но его мамочка! Ты же знаешь, что я влюбилась в него с первой минуты, как увидела, а это было четыре года назад. Я так хочу быть с ним рядом каждую минуту и днем, и ночью. А он все только обещает и обещает подумать, все взвесить, поговорить с родителями, а я хочу иметь детей, и не после сорока, а сейчас! – зарыдала Менди, саму себя, растравив собственными словами.
- А я тебе зачем? – слабо упиралась Мишель. - По-моему для заключения брака по местным традициям свидетели не нужны!
- Как ты не понимаешь?! – взвизгнула старшая сестра. - Если мы поедем только вдвоем, он обязательно что-то заподозрит, а так это будет просто увеселительная прогулка.
- Я вам буду мешать... – пыталась воззвать к голосу разума сестры Мишель. - Мне это не нравится... – отнекивалась она. - И мне надо готовиться к повторной пересдачи экзамена. Мне разрешили…. Для меня это очень важно, я не могу ни на что отвлекаться… Если я опозорюсь и подведу доверие профессора, который за меня хлопотал…
- Ты не опозоришься! - страстно заверила ее Менди. – Наберешь с собой книг и конспектов, уединишься где-нибудь со своими учебниками. Представь, как приятно готовиться к экзаменам в таком райском уголке! - Да, "устами Менди только бы мед пить". Эта приятная поездка стоила Кэрол звания "самой лучшей студентки", несколько неприятных минут, когда профессор укоризненно смотрел на нее, недоумевая, почему его лучшая ученица, блеяла на экзамене, как баран. Но самое ужасное, заключалось в том, что не только Менди вышла замуж на этом острове, но и сама Мишель. Может на островах был воздух какой-то особый? Может так влияет буйное цветение экзотических, тропических растений, только едва Кэрол вступила на берег, легкое головокружение, какая-то эйфория счастья, не покидала ее ни на минуту. И это днем, что тогда говорить о тропической ночи! Горящие костры, сумасшедшая музыка, мягкий песок, и шепот океана. Тут голова пойдет кругом, даже у самого закостенелого прагматика, такого как Томас, возлюбленного Менди, что же говорить о молодой девушке?
А потом эта церемония. Несколько десятков пар выстроились в длинный ручеек, по очереди совершая брачный ритуал. Томас без колебаний предложил руку Менди, и они встали в очередь. Мишель завистливо смотрела на них, как вдруг какой-то мужчина, с какой-то веселой чертовщинкой в глазах, предложил ей свою руку. Мишель с готовностью, словно только этого она и ждала, схватила ее, и все - они были уже связаны брачными узами. Как они смеялись! В реальность происшедшего совершенно не верилось. Потом эта ночь! А потом...это утро. Она лежала в постели одна. Две копии свидетельства валялись на полу. Он даже не удосужился взять свой экземпляр… вот и все супружество
…Мишель вчиталась в написанные на свидетельстве слова
- Мэтт Ноэр, - задумчиво произнесла она вслух. Кроме имени не было больше никаких данных ни даты рождения, ни места проживания. – Мэтт Ноэр, - снова произнесла Мишель, только сейчас в ее голосе зазвучали металлические нотки. – Где же мне тебя искать? – Мишель и так и этак размышляла над этим вопросом, по всему выходило, что с поиском мужа ей не справиться – нужно было искать детективное агентство, чтобы поисками занялся специалист. Мишель позвонила Говарду, и честно рассказала обо всем Говард раздраженно вздохнул, но согласился оплатить услуги частного детектива, предупредив Мишель, чтобы детектива она искала подальше от города, где находилась компания Говарда. Мишель не обиделась на него за это предупреждение. Она хорошо понимала Говарда. Ему не нужна была огласка, эта вся история и так начинала выглядеть уж слишком подозрительной.
Мишель нужно было с кем-то посоветоваться, и она позвонила сестре. Та с радостью пригласила ее к себе в гости. Стыдно сказать, но Мишель еще ни разу не видела своих племянников, так что приглашение было как нельзя более кстати.
Два маленьких человечка, бегающих по дому, кричащих так, что закладывало уши, не давали Мишель поговорить с сестрой. Менди быстро решила эту проблему. Оставив детей с няней, она с Мишель отправилась в свое любимое кафе. Сделав заказ, сестры, наконец смогли поговорить в спокойной обстановке. Рассказ Мишель был долгим. Тогда на острове, она не стала беспокоить сестру, рассказом о том, что с ней случилось, а Менди была настолько счастлива, что не замечала ничего. Сейчас она пришла в настоящий ужас, поняв, что пришлось пережить ее младшей сестре.
- Прости меня за то, что я втянула тебя во все это, - прошептала она.
- Ты ни в чем не виновата, - спокойно ответила Мишель. – Это я дура безмозглая виновата во всем. Но это все в прошлом. Сейчас меня другое волнует. Что мне делать? Где мне искать этого Мэтта?!
Глава 4
- Ты права! – вынесла вердикт Менди. – Сама ты ни за что этого Мэтта не отыщешь. Надо обращаться в детективное агентство.
- Я хотела, - уныло ответила Мишель. – Но, во-первых, я не знаю ни одного хорошего детектива, а во-вторых, я подумала, а может мне сначала обратиться в полицию?
- В полицию? И что ты им скажешь? Имя мужа, скорее всего вымышленное, как он выглядит, я не помнишь, где жил в тот момент, или где работал – я не знаешь. Срочно найдите мне его! – развеселилась Менди, стараясь голосом изобразить приказной тон. – Знаешь сколько лет, они его будут искать? – Мишель кивнула головой, принимая аргументы сестры.
- А твои знакомые не обращались к детективам? Может кто-то из них, толкового сыщика посоветует…
- Простите, - внезапно раздался милый женский голос. – Я случайно услышала, что вы ищете надежное детективное агентство. – Сестры переглянулись, а потом догадались, что увлекшись обсуждением своих проблем, они стали достаточно громко разговаривать, не обращая внимания на окружающих. – Я только недавно обращалась в такое агентство, - между тем продолжала девушка. – Моя проблема носила очень щепетильный характер, но в агентстве с таким тактом и вниманием отнеслись ко мне, что я до сих пор благодарна за их деликатность. Они настолько хорошо, быстро и качественно выполнили свою работу, что я в полном восторге. А если добавить, что это агентство открылось недавно и они только набирают клиентскую базу, то можете мне поверить, цены у них намного ниже, чем в других агентствах, и поскольку они борются за каждого клиента, то можно не сомневаться вашу проблему они обязательно решат, причем очень и очень быстро.
- Ну, не знаю, - неуверенно протянула Мишель. – Я еще до конца не определилась со своими дальнейшими действиями. – Хоть девушка была приятна на вид, и вызывала безоговорочное доверие, Мишель как-то не привыкла, чтобы посторонние люди вот так просто врывались в ее жизнь.
- Вот вам визитка этого агентства, - решительно сказала девушка. – Захотите, позвоните им, захотите, выбросите визитку в урну, в любом случае это будет ваше и только ваше решение. – Слова девушки о том, что Мишель сама будет принимать решение, и что на нее никто давить и силой затаскивать в детективное агентство не собирается, успокоили Мишель, и она с благодарностью забрала визитку. Однако этот инцидент напомнил сестрам, что они на улице не одни, и что такие важные вопросы лучше обсуждать дома за закрытыми дверями.
Дом встретил их тишиной – дети спали послеобеденным сном и женщины тихо продолжили обсуждение.
- Ты, что вообще его лица не помнишь? – спросила Менди.
- Вообще. Лишь какой-то размытый силуэт, - со вздохом ответила Мишель. – Эх, если бы у нас не забрали смартфоны…
- Ну, ты же читала условия пребывания на этом острове. Никаких телефонов, смартфонов, ноутбуков, компьютеров, планшетов. Люди туда едут отдыхать, а какой может быть отдых, если ты каждую секунду боишься, что тебя снимут на видео и выложат все это в интернет.
- Да я понимаю, - со вздохом согласилась Мишель. – Но как бы было хорошо, хоть глазком увидеть все то, что тогда происходило.
- Так у меня же есть небольшое видео! – Менди подпрыгнула на диване. - Совсем небольшой кусочек, ничего особенного. Устроители свадебной церемонии, снимают тот момент, когда жених и невеста дают согласие на вступление в брак. Думаю, так организаторы подстраховываются, чтобы потом кто-то не заявил, что он не говорил слов согласия, - ехидно добавила Менди.
- Покажи! – взмолилась Мишель. Менди подошла к шкафу и вернулась, неся в руках флешку. Она вставила ее в ноутбук, и весь экран заполнило зрелище тропической ночи. Черное звездное небо, бой барабанов, веселье смех и ручеек из мужчин и женщин, держащих друг друга за руки. Вот Менди и Томас подошли к горящему кругу. Вот что-то говорят Менди на незнакомом языке и переводчик, склонившись к ее уху, быстро объясняет, что надо говорить.
- Да, я согласна, - громко повторяет Менди. Та же процедура повторяется и с Томасом.
- Я, согласен, - отвечает он, а потом Менди и Томас синхронно перешагивают горящую черту. Все – обряд свершен. Еще видно, как они счастливо целуются, после этого изображение гаснет.
- И это все?! – поразилась Мишель, вспоминая свадьбы своих знакомых девушек, на которых ей пришлось бывать. Там фотографировали и снимали на видео не то что каждую минуту торжества, а еще эту каждую минуту снимали и с разных ракурсов. А тут… - Подожди! – Мишель внезапно осенило. – Если у тебя есть такое видео, то вполне возможно, что существует и наше с Мэттом видео. Где ты его взяла?
- Мы с Томасом утром подошли к администратору, заплатили совсем немного, в основном за флэшку и нам дали это видео. – Мишель вскочила с дивана и метнулась к телефону.
- Я им сейчас позвоню и спрошу сохранились ли у них видео пятилетней давности.
- Ты что, дура? – искренне удивилась Менди. – Вспомни, как тщательно на этом острове оберегается конфиденциальность всех персон, отдыхающих в этом райском уголке. Тебе никто никаких сведений по телефону не сообщит, даже не надейся. А вдруг, ты журналистка или того хуже, жена, жаждущая при разводе раздеть мужа до нитки, или наоборот, любовница, желающая разрушить брак своего любовника? - Мишель задумалась над словами сестры и вынуждена была признать, что та права.
- Придется лететь на этот остров, - тяжело вздохнула она, понимая, что это единственный выход.
… На острове был не сезон для отдыхающих, дождь, практически, не прекращался. Раздраженная, злая, намокшая Мишель, с отвращением свернула зонт, и подошла к администратору, чтобы получить возможность попасть в заранее забронированный номер. Приняв ванну, высушив волосы, она успокоилась и грустно посмотрела в окно. Ничто не напоминало о том сумасшествии, что творилось здесь когда-то, намертво запечатлевшись в памяти Мишель. Что ж, тем лучше, меньше воспоминаний, меньше боли, и Мишель с легким сердцем принялась разыскивать того, кто мог бы помочь увидеть и забрать видео собственной свадьбы.
Она представила все необходимые документы, и, в первую очередь, брачное свидетельство, взамен попросив видео с тем моментом, когда она и ее жених давали согласие на брак. Администратор рассыпался в любезностях, уверяя, что видео она получит, поскольку все запечатленные церемонии, будут храниться в архиве, без срока давности. Однако, когда он начал искать, его энтузиазм заметно потускнел.
- Видите ли, - осторожно начал он. – Здесь указано, что ваш муж выкупил флэшку с видео на другой день и сразу же уехал.
- А вы не можете сделать мне копию? – достаточно иронично поинтересовалась Мишель. – Насколько я понимаю, количество копий может быть совершенно в неограниченном количестве.
– Это все так, - поспешно согласился администратор. – Вот только на другой день какие-то злоумышленники вломились в кабинет директора и стерли все данные с жесткого диска, именно за этот день. Мы пытались их восстановить и даже вызывали специалиста, но, увы. Данные восстановить не удалось. Это конечно невосполнимая потеря, но к счастью, на тот момент, все до единой пары молодоженов выкупили и забрали свои кусочки с видео. Мы многих потом нашли и за особую плату переписали эти видео, пытаясь восстановить всю церемонию. Разумеется, многих мы не нашли, в том числе и вашего мужа (по указанному им адресу, человека с таким именем не проживало, да и сам адрес оказался фальшивым), многие просто отказались с нами сотрудничать, так что… - он развел руки в стороны. – Вы можете посмотреть видео у своего мужа! – вдруг радостно встрепенулся администратор. – У него оно точно есть. – Мишель со свирепым выражением на лице посмотрела на администратора. Хотелось сказать какую-то гадость. Хотелось сказать, что видео ей как раз для того и нужно, чтобы разыскать мужа. В результате Мишель не сказала ничего, но про себя отметила, что выражение «ваш муж» ее больше не коробит.
Снова тупик. Раздражение Мишель достигло крайней точки
- А вы можете мне дать адреса тех пар и тех людей, что участвовали тогда в брачной церемонии? – спросила она. - Я хотела бы с ними… - Мишель запнулась, увидев на лице администратора такое удивление, словно Мишель просила коды доступа в его банковскую ячейку.
- Никаких адресов, никаких сведений вы не получите. – С нажимом сказал он. - Мне жаль, - мужчина выключил монитор, тем самым показывая, что разговор окончен. Мишель вернулась к сестре, поскольку именно в этом городе находилось детективное агентство, визитную карточку которого, Мишель вручила незнакомая девушка.
- Детектив Бартон, - вслух прочитала Мишель, разглядывая вычурные золотые буквы. Она немного поколебалась, и все-таки набрала цифры номера телефона. Бартон был сама любезность. Его уверенный и вместе с тем успокаивающий голос внушал надежду, что все проблемы будут разрешены, что нет безвыходных ситуаций, и то, что Мишель обратилась туда куда нужно.
Контора находилась на первом этаже многоэтажного здания. Солидная вывеска, красивый офис, в чем, в чем, а в этом Мишель хорошо разбиралась. Она оценила и дизайн помещения, и профессионализм секретарши. Несмотря на прехорошенькую внешность, девушка показалась Мишель умной и серьезной, что еще на один уровень повышало доверие Мишель к этому Бартону.