- Нам, милок, своих дураков хватает, - назидательно проговорил Максим Максимыч, решительно опуская полосатый шлагбаум перед вытянувшейся гуськом бесконечной очередью беженцев из Закавказья, отчего - то ломанувшихся на Бежин луг, последние пятьсот лет входивший в мордовские Удельни, - на хрена нам еще черножопые ? Товарищ Печорин !
На выклик бравого штабса выглянул подтянутый изюмец с напомаженными баками и лихо завитыми усами. Не открывая глаз, деловито посапывая, он раскуривал маленькую голландскую трубочку - носогрейку, ощущая творимое носом. Выразительно шевельнул ноздрями и одобрительно кивнул штабсу.
- Вот и начальствующий, понимаешь, того самого, - буркотел Максим Максимыч, снаряжая колоссальную катапульту Паука Троицкого, - от вас же одни проблемы будут, сволочь ты моя армянская. В розыске же будете, с налогами, опять же, регистрации фальшаковые, коррупция на низовом уровне, на одну комнату семь аулов ведь пропишут чинуши наши алчные, ненасытные.
Он загнал жалобно блеющих об имеющих право в грандиозный ковш от заграничного экскаватора "Катерпиллер " и, щелкнув рычажком, отправил беженцев в Долгое Путешествие.
- Это ты правильно, - заметил Мараппер, небрежно пытая резиновые стяжки катапульты ногой, - на хрена русским еще и армянские правонарушители ?
- А ты кто таков есть ? - выкрикнул фальцетом товарищ Печорин, натужно приподнимая стремительным домкратом свои тяжелые веки. - Вий ?
- Священник племени Коротышек, - с достоинством представился Мараппер, - следую по казенной надобности унутрях несущегося сквозь космическое пространство корабля без цели и смысла в режиме нон - стоп.
- Хитер бобер, - прошептал на ухо товарищу Печорину пехотный штабс - капитан, незаметно для пришлеца доставая пулемет Калашникова из заднего кармана трикотиновых брюк со штрипками, - именует наш планетоид космическим кораблем, что, в целом, верно, но семантически не очень.
Печорин ударил штабса локтем в бок.
- Ты чего говоришь - то ? - говорил Печорин, ковыряя ножиком вострым самую душу Максим Максимыча. - Сам не понимаешь, чего говоришь - то ? Это по какому - такому Указу ты словеса непотребные и маловменяемые изрыгаешь - то ?
- Экстремизьм, - советовал товарищу Печорину Мараппер, очень даже ловко прикидываясь национальным Ленским, он даже приосанился и негромко запел : - Я люблю вас, Ольга.
- Это какая Леля ? - возопил из глубин таможенной избушки кто - то маленький и юркий. - С Елоховской ?
- С Тверской, - реготал Мараппер, внутренне благодаря дядюшку Этуария, великими чарами подвергнувшего блудящего по мировой литературе персонажа вымышленного кошмарным экспериментам, позволившим малограмотному Коротышке ознакомиться еще и с этим вот. И вот с тем. И даже с Лермонтовым и Говорухиным, как ты вот к фронтовику холуйскому ни относись, но занявшему свое законное место посреди общемирового культурного наследия талантом и профессионализмом, а они при старом режиме иудобольшевиков имели все же место быть, в отличие от ныне, когда одни, б...дь, звезды, сучий же потрох, бесталанные и бездарные ублюдки, мать вашу так.
Мараппер вскрикнул и проснулся. Он лежал в кущах глонов, жутко шелестящих эту сон - явь. Рядом с ним притулилась к переборке, оплавленной лазером, Ванесса. Священник покосился на твердые мячики грудей, вызывающе оттопыривающих рубашку девушки, и, коротко вздохнув, пошел будить рыжую и тоже с титьками Ландер, понимая, что наименее раздражающий коалу аккаунт " Инстаграм " просто обязан соответствовать, иначе в играх разума автора нет никакого смысла.