ВЕСНА В БЕРЕНДЕЕВОМ ЦАРСТВЕ. Фото автора
Деревушка Берендеевка, окружённая плотными лесами, озёрами и вязкими болотами, встретила нас неторопливым спокойствием. Живут здесь, испокон веков, люди мирные, приветливые, в согласии с природой. Обособленность сохранила самобытный их уклад жизни. Нечасто старики выбираются в города. Летом приезжают дети да внучата, - по хозяйству старикам подсобить, о здоровье расспросить. Да вдохнуть полной грудью свежий дух хвойных лесов, причаститься к истокам земли глотком воды родниковой.
Пока весна силёнок не набрала, пока дороги морозцем прихвачены, приехали мы проведать стариков наших. А по осени и весне дорога раскиснет так, что едва доберешься. Всё здесь есть: земля добрая, леса, богатые зверем и птицей, а озеро Берендеево рыбой богатое. Вот и живут здешние люди по-старинке, по правилам «Велесовой книги».
Где оно, это озеро Берендеево? Сыскать надо. Старики сказывают: «Кто заплутает в непролазных дебрях, кто в вязкую трясину угодит, кто со мшистой горы скользнёт, чуть жив останется. Пойдёшь лесом глухим, а там леший кружится, в гиблые места заманивает, в болотину затягивает». Долго толковали деды, лукавили, отговаривали Берендеево озеро искать, - места-де заколдованные, не надёжные. Задумали мы окунуться в заветную тайну древних русов, погрузиться в мир старины далёкой, встретиться со сказочными существами во владениях царя Берендея. Эх, была–не-была! Заинтригованные дедовскими рассказами, выспросили мы потаённые стёжки - дорожки к закоулкам Берендеевским.
Идти придётся через поля, густой хвойник, присыпанный рыхлым снегом, потом по горбатому хребту, по гранитной спине до галечной морены - осыпи. С неё всё царство и видать. Потом спуститься в низину заболоченную – корбу, обойти вязкую болотину, а там за плотным ольшаником да раскидистым ивняком и будет озеро Берендеевское.
Рюкзаки большие собрали, провизии набрали, будь здоров, - кто знает, сколько тамошний леший куролесить будет? Ночью неугомонный старичок – Морозовичок замуровал мхи бархатные - нарядил в шубки инея, цыкнул на птах: те и присмирели до рассвета.
Затемно, когда зоревые блики едва потягивались ото сна, а деревенька глухая грезила снами сладкими, покинули мы жарко натопленную избу с горячими пирогами и отправились сквозь звонкую тишь спящего мира искать Берендеево царство. Холодное мерцание Веги, хруст льдинок, прохлада раннего утра вмиг смахнули ночную дрёму. Когда дневное светило показало свой ослепительный лик, мы были уже на лесной поляне, где особняком высилась старенькая берёза. Одинокая «старушка», облепленная надоедливыми трутовиками и грачиными гнёздами будто вглядывалась в путников, - уж очень хотелось поведать историю былой юности.
Сырым туманом встретил нас густой хвойник. Вот оно - Берендеево царство! Здороваемся с его обитателями, продираясь сквозь плотную рать еловых лап. Далеко позади в оранжевых лучах купается селение наше со старенькими избами. А берёзка статная молодо зарумянилась снежной бахромой.
Вот и еловая корба, окутанная непроницаемой мглой. Свет небесный не проникнет сюда даже днём. Болотная жижа и зимой не мёрзнет, а сейчас так и вовсе трясина непролазная. Болотина вязкая пучится топляками да кочкарниками горбатыми, лохматыми сучьями топорщится. Глубоко мы забрались в Берендеевы владения, похоже, с дороги сбились. Чу, с низины жуткое бульканье слышится, будто трясину кто баламутит, не то и в самом деле кикиморы коварные проказничают, путников на хлипкие кочки заманивают? Глянь, из жижи выворотень корявый вынырнул, корнями крючковатыми растопырился, - не иначе леший куражится. Да, в дремучих лесах и в самом деле поверишь в дедовы сказки!
Пробрались сквозь мрачный ельник и вязкую болотину, а леший то и дело ухает и корявыми сучьями за руки цепляет. Вдруг барсук, откуда ни возьмись, ловко прыгает с валежины на кочку, с кочки на валежник. А мы чем хуже? По хлипким топлякам, от валуна к валуну, - так и выбрались.
И открылось нам озеро Берендеево! Озерко в шубке ноздреватого льда уютное вписалось в лесную глушь. Стройные берега его густо поросли хвойником, сосняком да ивами плакучими. В низине густой ратью рыжий тростник выстроился: шуршит, перешёптывается, потаённые омутки скрывает. На том берегу – роща берёзовая, светлая, нарядная, как невеста на выданье, зачарованно любуется своим отражением в размытых заберегах. Из урёмы пойменной вёрткой змейкой бежит речушка лесная; размыла шустрая говорушка промоину в оплоте замороженном, журчит, каждой капелькой звенит: «Это я речка пришла, свежей водицы тебе принесла!». Озеро несговорчивое кряхтит, льдинами тужится, а раздеться не торопится: «Не спеши, водица талая, погоди до времени. Вот тебе устье малое да забереги рыхлые. Резвись, молодица, здесь покуда».
Чудно разукрасила края здешние весна светлоликая, да так, что глаз радуется и душа поёт. Птичий щебет оглашает неодетые леса райской песнею. Со скал гранитных, недавно снегами спелёнутых, мчится поток звонких вод неудержимых. Из каменных расщелин в озёрную пучину льётся водопад гремучий. А небо взметнулось высоко – далёко, и не видать ему конца – края. И спешат, торопятся по синеглазой выси кораблики белокрылых облаков. Летят легко и свободно Велесовы стада, зачарованно поглядывая с небес на ладную землю Берендееву. Ах, ладушка – весна, до чего ж ты хороша!
Вечереет, греемся у жаркого костра. Сумеречные тени оживают видениями, шуршат в ледяной шуге топляки корявые, крючковатыми корнями льдины цепляют. И чудится, будто живут тут охранительницы жизни - берегини зеленоокие да плещутся русалии бледноликие. Тишину охраняет утёс гранитный – суровый страж сих безлюдных мест; молча взирает великан на извечную борьбу времён года. В молчании этом покой и величие первозданного мира, мудрость веков и сокровенная тайна старины далёкой.