[В письме, о котором идет речь, содержалась просьба объяснить два сна, в которых один джентльмен из индусов, находясь вдали от дома, увидел, что его жена страдает от холеры, и несколько часов спустя его видения были подтверждены письмом. Е.П.Б. ответила:]
«Сны – это всего лишь интермедии, создаваемые фантазией», - говорит нам Драйден. Возможно, для того, чтобы показать, что даже поэт иногда вынуждает свою музу подчиняться лженаучным предрассудкам.
Приведенный выше пример является одним из ряда тех, которые можно рассматривать как исключительные случаи сновидений, поскольку большинство сновидений на самом деле являются лишь «интермедиями, создаваемыми фантазией». А политика материалистической, прозаичной науки состоит в том, чтобы величественно игнорировать такие исключения на том основании, что, возможно, исключение подтверждает правило, но мы скорее думаем, чтобы избежать затруднительной задачи объяснения таких исключений. Действительно, если один-единственный случай упорно отказывается быть отнесенным к категории «странных совпадений», которые так нравятся скептикам, то вещие или подтвержденные наяву сны потребовали бы полной перестройки физиологии. Как и в случае с френологией, признание и приятие наукой вещих снов (отсюда признание притязаний теософии и спиритуализма), как утверждается, «принесло бы с собой новую образовательную, социальную, политическую и богословскую науку». Результат таков: наука никогда не признает ни сновидений, ни спиритизма, ни оккультизма.
Природа человека – это бездна, о которой физиология или наука о человеке в целом знают меньше, чем те, кто никогда не слышал слова «физиология». Никогда высшие цензоры Королевского общества не были так озадачены, как в том случае, когда сталкивались лицом к лицу с этой неразрешимой тайной — внутренней природой человека. Ключ к этому — двойственное бытие человека. Это тот ключ, который они отказываются использовать, прекрасно понимая, что если однажды дверь в святилище распахнется, они будут вынуждены отказаться от своих заветных теорий, одной за другой, и окончательных выводов, которые, как уже не раз доказывалось, были не более чем хобби, ложными, как и всё, на чем они строились и с чего начинали свои ложные или недостаточные предположения. Если мы должны довольствоваться половинчатыми объяснениями физиологии в отношении бессмысленных сновидений, то как в таком случае объяснить многочисленные факты подтвержденных наяву сновидений? Сказать, что человек – существо двойственное; что у человека, говоря словами апостола Павла, «есть тело физическое и есть тело духовное», и что, следовательно, он по необходимости должен обладать двойным набором чувств, – по мнению образованного скептика, равносильно произнесению непростительного, самого ненаучного ложного довода. И все же его следует произнести, невзирая на науку.
Человек, несомненно, наделен двойным набором чувств: естественными, или физическими, чувствами, с которыми можно смело доверить разбираться физиологии; и сверхъестественными, или духовными, чувствами, полностью относящимися к области психологии. Латинское слово «sub» (его нужно понимать правильно) употребляется здесь в смысле, диаметрально противоположном тому, который ему придается, — например, в химии. В нашем случае это не предлог латинского языка, а приставка, как в словах «субтоника» или «суббас» в музыке. Несомненно, как совокупный звук природы, как показано, представляет собой один-единственный определенный тон, ключевую ноту, вибрирующую от начала и до конца вечности, и имеет неоспоримое существование как таковое, в то же время обладая существенной высотой, воспринимаемой только «абсолютным слухом»[1] — так и определенная гармония или дисгармония внешней природы человека, по мнению наблюдателя, полностью зависит от характера основной ноты, которую внутренний человек извлекает из внешнего. Только духовное ЭГО, или духовное Я, служит фундаментальной основой, определяющей тон всей жизни человека, — этого самого капризного, ненадежного и изменчивого из всех инструментов, который больше, чем какой-либо другой, нуждается в постоянной настройке; и именно его голос, подобно низким басам органа, лежит в основе мелодии всей его жизни, будь то приятные или резкие тона, гармоничные или какофония, легато или пиццикато.
Поэтому мы говорим, что у человека, помимо физического, есть еще и духовный мозг. Если первый полностью зависит по степени своей восприимчивости от своей собственной физической структуры и развития, то, с другой стороны, он полностью подчинен духовному мозгу, поскольку одно лишь духовное эго (вследствие того, что оно больше склоняется к своим двум высшим принципам,[2] чем к физической оболочке), способно более или менее ярко запечатлеть на внешнем мозге восприятие чисто духовных или нематериальных вещей. Следовательно, от остроты ощущений внутреннего эго на ментальном плане, от степени духовности его способностей зависит передача отпечатков тех сцен, которые воспринимает его полудуховный мозг, тех слов, что оно слышит, и того, что оно чувствует, в физический мозг спящего внешнего человека. Чем сильнее духовность последних, тем легче эго пробудить полушария спящего мозга, пробудить к активности сенсорные ганглии и мозжечок и запечатлеть на физическом мозге (всегда пребывающем в полном бездействии и покое во время глубокого сна человека) яркий образ сообщаемого объекта. Что касается чувственного, недуховного человека, чей образ жизни, животные наклонности и страсти полностью отделили его пятый принцип, или животное, астральное эго, от его высшей «духовной души», как и того, чей тяжелый физический труд настолько изнурил материальное тело, что временно сделал его нечувствительным к голосу и прикосновениям своей астральной души, то во время сна мозг обоих этих людей пребывает в состоянии полной анемии (sic) или полной бездеятельности. Таким людям редко, если вообще когда-либо, снятся какие-либо сны, и уж тем более «видения, которые сбываются». В первом случае, по мере приближения времени пробуждения, когда сон становится более тонким, начинают происходить ментальные изменения, и это будут сны, в которых ум не будет играть никакой роли; его наполовину проснувшийся мозг подсказывает образы, являющиеся лишь смутными, гротескными воспроизведениями его необузданных привычек в жизни; в то время как в последнем случае (если только человек не занят какой-то исключительной мыслью) его вездесущий инстинкт активных привычек не позволит ему оставаться в том состоянии полусна, во время которого сознание начинает возвращаться, и мы видим сны разного рода, но разбудит его сразу же, без какого-либо антракта. С другой стороны, чем духовнее человек, тем активнее его воображение и тем больше вероятность того, что он получит в видении правильные отпечатки, передаваемые ему его всевидящим, вечно бодрствующим эго. Духовное сознание последнего, не подверженное влиянию физических чувств, находится в непосредственной близости от его высшего духовного принципа. А последний, хотя сам по себе и является квазисознательным (частью совершенно неосознанного, абсолютно нематериального Абсолюта [3]), все же обладает присущими ему способностями всеведения, вездесущности и всемогущества и передаёт эти качества в определенной степени чистому астральному эго, как только чистая сущность вступает в контакт с чистыми возвышенными и (для нас) невесомыми материями. Следовательно, высоко духовные личности будут видеть сны и видения в часы бодрствования; это сенситивы, прирожденные провидцы, которых сейчас в общих чертах называют «спиритами-медиумами», причем не делается никакого различия между индивидуальным провидцем, субъектом нейрогипнологии и даже адептом, тем, кто освободился от своих физиологических особенностей и полностью подчинил внешнего человека внутреннему человеку. Тот, кто менее духовно одарен, будет видеть такие сны, но реже, через какие-то промежутки времени, причем точность последних снов зависит от интенсивности его чувств по отношению к воспринимаемому объекту.
Если бы к делу бабу Джагута Чандера отнеслись более серьезно, мы бы узнали, что по одной или нескольким причинам либо он, либо его жена были сильно привязаны друг к другу; или что вопрос о ее жизни или смерти имел величайшее значение для одного из них или для обоих. «Душа душу знает, а сердце сердцу весть подает» — старая поговорка. Отсюда и предчувствия, сны и видения. Во всяком случае, по крайней мере, в этом сне не было никаких «развоплощенных» духов, и предупреждение было сделано исключительно одним или другим, или обоими из двух живых и воплощенных эго.
Таким образом, в этом вопросе о подтверждённых снах, как и во многих других вопросах, наука сталкивается с нерешенной проблемой, неразрешимый характер которой создан ее собственным материалистическим упрямством и ее выработанной со временем рутинной политикой. Ибо и тот, и другой человек есть двойственное существо, обладающее внутренним эго[4], эго, которое есть «истинный» человек, отличный и независимый от внешнего человека пропорционально силе или слабости материального тела; эго, сфера чувств которого простирается далеко за пределы физических чувств человека; эго, которое переживает разрушение своей внешней оболочки — по крайней мере, на какое-то время, даже если из-за порочного образа жизни ему не удалось достичь совершенного единения со своим духовным высшим Я, то есть слить с ним свою индивидуальность (в каждом случае личность постепенно исчезает). Что же касается свидетельств миллионов людей, охватывающих несколько тысяч лет; свидетельств, представленных в нашем веке сотнями наиболее образованных людей, и часто величайшими светилами науки, то все эти свидетельства, как мы говорим, не имеют никакого значения. За исключением горстки научных авторитетов, окруженных нетерпеливой толпой скептиков и дилетантов, которые, никогда ничего не видя, заявляют, что имеют право отрицать все и вся, мир признан гигантским сумасшедшим домом! Однако в нем есть специальное отделение. Оно предназначено для тех, кто, доказав здравость своего ума, по необходимости должен считаться САМОЗВАНЦАМИ и ЛЖЕЦАМИ...
Неужели феномен сновидений был так тщательно изучен материалистической наукой, что ей больше нечего изучать, раз она говорит на эту тему таким авторитетным тоном? Ни в малейшей степени. Феномены восприятия и волеизъявления, рассудка и инстинкта, конечно, проявляются через каналы нервных центров, наиболее важным из которых является головной мозг. Он состоит из особого вещества, посредством которого происходят эти действия, — вещества, двумя формами которого являются везикуляная и волокнистая, причём последняя считается просто распространителем отпечатков, передаваемых в везикулярную материю или от нее. И все же, хотя наука выделяет или делит эту физиологическую функцию на три вида (двигательную, чувствительную и связующую), таинственная роль рассудка остается такой же загадочной и озадачивающей великих физиологов, как и во времена Гиппократа. Научное предположение о том, что может существовать четвертая функция, связанная с мыслительными процессами, не может разрешить эту проблему; наука не способна пролить ни малейшего луча света на непостижимую тайну. И она никогда не поймёт этого, пока наши ученые мужи не примут гипотезу о ДВОЙСТВЕННОМ ЧЕЛОВЕКЕ.
Примечания ЕПБ:
[1] Специалисты считают, что эта нота фа первой октавы.
[2] Шестой принцип или духовная душа, и седьмой — его чисто духовный принцип, «дух» или Парабрахман, эманация неосознанного АБСОЛЮТА. (см. «Фрагменты оккультной истины», № 1).
[3] Теисты будут делать всевозможные исключения из этого учения, а спиритуалисты будут выдвигать различные возражения. Очевидно, что от нас нельзя ожидать, что мы дадим в узких рамках короткой статьи полное объяснение этой в высшей степени запутанной и эзотерической доктрины. Говорить, что АБСОЛЮТНОЕ СОЗНАНИЕ не осознает своего сознания (следовательно, для ограниченного ума человека должно быть «АБСОЛЮТНОЕ НЕОСОЗНАННОЕ»), - все равно, что говорить о квадратном треугольнике. Мы надеемся развить это положение более полно в одном из следующих статей «Фрагменты оккультной истины», серию которых мы, возможно, опубликуем. Затем мы докажем, возможно, к удовлетворению непредубежденных читателей, что Абсолют, или необусловленное, и (особенно) несвязанное – это всего лишь причудливая абстракция, фикция, если только мы не будем рассматривать это с точки зрения и в свете более образованного пантеиста. Чтобы сделать это, нам придется рассматривать «Абсолют» просто как совокупность всех разумов, совокупность всех существований, неспособную проявить себя иначе, как через взаимосвязь своих частей, поскольку Он абсолютно непознаваем, не существует вне своих проявлений и полностью зависит от постоянной корреляции сил, зависящих, в свою очередь, от ЕДИНОГО ВЕЛИКОГО ЗАКОНА.
[4] Вопрос о том, с одним ли эго, или душой, как утверждают спиритуалисты, или с несколькими, то есть состоящими из семи принципов, как учит восточное эзотерическое учение, в настоящее время не стоит, Давайте сначала докажем, опираясь на наш совместный опыт, что в человеке есть нечто, что выходит за пределы бюхнеровской силы и материи.