Дорогой Леонид Ильич
Часть первая здесь: http://proza.ru/2024/04/24/288
Часть вторая. С лукавинкой.
Бежать домой оказалось труднее. Бидон то и дело стучал по коленкам. Стало нам теперь не до кваса. Анька, подгонявшая меня поначалу ближе к дому, скисла, и мы перешли на шаг:
- Ну все, теперь неделю пляжа не видать, - с грустью заключила она. Странные у ее родителей методы, скажу я вам. Притащить ребенка из холодной Перми к морю и при малейшей провинности лишать на целую неделю пляжа? Когда же ей, бедненькой, оздоравливаться? У меня с этим проще. Мне грозил обычный скандал! Поругаются, да и только. Даже ремня бояться не приходилось. Бабушка не справится, дядя Ваня не решится, тетя Света скорее сама разрыдается, а Ленка… Ленка, конечно, рада была бы, но кто ж ей даст. Она на полгода младше меня. Поэтому в эту минуту я пеклась исключительно об Аньке:
- Влетит, это точно! - согласилась я и тут же предложила, - А давай скажем, что вручали цветы самому Леониду Ильичу!
- Это как? - остановившись от изумления, уточнила Анька.
- Как? Как? Кваса нигде не было. Прибежали к скверу, и нас попросили вручить цветы Брежневу, - озвучила я.
- Да ну! Кто нам поверит?
- Мы у сквера были? Были. Что нам мешало вручить цветы? - взялась убеждать я Аньку.
- Не. Начнут расспрашивать. Проболтаемся.
- А ты ничего не придумывай. Говори, как было. Приехал, прочел речь. Матросик тельняшку вручил, пионеры галстук повязали. Потом мы от юных жителей города гвоздики преподнесли, – поучала я.
- Боюсь, не поверят!
- Будем одно и то же говорить- поверят! - настойчиво заключила я.
Взвесив недельную потерю моря и призрачную возможность быть пойманной на лжи, Анька согласилась…
Дверь открывали долго. Складывалось впечатление, что мне отказывают в жилье.
- Ты где болталась? Мы уже извелись здесь все! - суровым тоном начала бабушка. За столом дядя Ваня читал газету, рядом Ленка грызла сливу. Тетя Света, обычно защищавшая меня, не решилась показаться из кухни. Дело ясное, я испортила им обед. Окрошка без кваса- неудавшийся салат, да и только.
- Кваса нигде не было, мы все оббежали, - несмело начала я.
- Нужно было сразу идти, а не торчать с девчонками на площадке, - продолжала бабушка. Горячность ее была объяснима: она переволновалась. Ленка с лицом исследователя крутила в руке косточку от сливы. Происходящее забавляло ее.
- Мы сразу и сходили, но бочки еще не было. Решили поиграть немного, а потом еще сбегать. Ее так и не привезли. Были на рынке и у «Солнечного».
- Чтобы все оббежать, получаса хватило бы. А тебя сколько не было?
- Там памятник открывали. Нас с Анькой выбрали вручить цветы Брежневу! - перешла я в контратаку.
- Кому? - уточнила бабушка.
- Ге-не-раль-но-му сек-ре-та-рю Ле-о-ни-ду Иль-и-чу Бреж-не-ву! – неспешно, по слогам разложила я и с укоризной добавила, - Странно, что вы не в курсе. Весь город там.
Хотелось мне еще ввернуть что-то типа: «Тут такое дело, а вы со своей окрошкой!», но не решилась я.
По всем законам жанра косточка должна была вывалиться из Ленкиных рук. Уж слишком все это напоминало немую сцену из «Ревизора». Дядя Ваня оторвался от газеты, тетя Света, чем-то громыхнув, выскочила в коридор. Бабушка притихла. В ней сейчас партийное отчаянно боролось с педагогическим.
- Как же вы вручали? - спросила тетя Света.
- Там какие-то дети опаздывали. Нас увидели в толпе, дали по три гвоздички и сказали: «сначала матрос подарит тельняшку, потом пионеры повяжут галстук, а затем мы от юных жителей города преподнесём цветы» Вот и все.
- Ну?
- Так и сделали. Мы ему букеты, он нас в лоб поцеловал.
- Прямо с бидонами цветы дарили? - включился в разговор дядя Ваня.
- Нет! Мы их возле барабанщика оставили, - молниеносно нашлась я. И, чтобы прекратить дальнейший допрос, демонстративно брякнула бидон на табурет, со звоном припечатав сверху металлический рубль. Все переглянулись. Крыть было нечем. Ругать меня стало безнравственно. Все равно, что наказывать за опоздание человека, задержавшегося на тушении пожара. Дядя Ваня вернул нос в газету. Тетя Света исчезла на кухне. Ленка убежала в спальню.
На душе у нее скребли кошки. Поначалу одолела ее досада: почему она, дочь замполита, прозевала встречу с самим генсеком, променяв ее на пляжный отдых. Затем - мысли о справедливости: ведь это она, именно она, круглая отличница, тимуровка и член советов всех дружин, должна была оказаться сегодня в том сквере, а не эта хлипкая хорошистка, отлынивающая от малейшей общественной нагрузки. В конце настиг гнев: злилась она на родителей, потащивших ее на пляж, на бабушку, пославшую меня за дурацким квасом, на меня, так настойчиво его искавшую…
А генсек в подаренной тельняшке мирно попивал «Боржоми» где-то в Форосе, вспоминая сегодняшнюю морскую прогулку в Феодосию и двух смешных девчонок с бидонами…
Не поверившая мне Ленка весь вечер расспрашивала обо всем Аньку, но та не подвела. Историю нашу не разрушил даже телевизионный сюжет, показанный в новостях. В гурьбе мальчишек и девчонок, окруживших вождя, трудно было кого-то отличить, особенно с экранов черно-белых телевизоров.
P.S. Примерно через неделю какая-то соседка пристыдила Аньку, сказав, что не видела ее на сцене, и эта балда раскололась. Я же стояла на своем. Не наказания опасаясь, а имиджа поддержания для. Да и не поняли бы меня в родной Одессе. У нас ведь так: решил обдурить кого, будь убедителен и стой на своем до последнего.