Ксюша превратилась в девушку. Ей стукнуло двенадцать, а Вовке - пятнадцать. Она со своими противными сиськами занимала уже будто всё пространство чуланки. И ещё, что на улице, что дома, к ней начали приставать утырки. Но Вовке было плевать, он шёл к своей цели, заканчивая девятый класс.
Однажды, после школы бес толку прошвырнувшись по разным местам, где можно было что-то провернуть, пацан, вернувшись домой застал ужасную картину: отец со своей дамой валялись в отключке, а рядом, очень оживленно, их озверевшие друзья, разорвав полностью всю одежду на Ксюше, разбив в кровь девчонке губы, пытались её изнасиловать. Двое по разным сторонам держали ей ноги, один - голову, а самый деловой между раздвинутыми ногами, вовсю целился. И Ксюшин жалкий беззащитный вид перевернул Вовке вмиг всё нутро. Он рванул, со своей дури пнув в ухо "Ворошиловского стрелка" этого хренового Цельсия, меж ногами, кулаком двинул одного, локтём - другого, в головы и за волосы схватил патлатого, держащего сестру за голову. Внутри Вовки всё клокотало. Хоть он и обещал себе игнорить всех, это был не тот случай, или непонятно что, он не мог не физически, не морально не отреагировать. Вовка в таком состоянии легко вышвырнул всех алкашей. До него дошло, что он уже мог сопротивляться.
- Собирай вещи, свои и мои быстро. Мы уходим, - он взял сигарету и закурил, закашлявшись. Кто придумал, что курение успокаивает? Фигня какая-то горькая, он резко затушил, сплюнул и решил, что не будет уподобляться дряным составляющим этой гнусной, с позволения сказать, жизни.
Вещей у них практически не было, Ксюша во что-то умудрилась одеться и то хорошо. И они ушли из нехорошей квартиры искать себе новый приют.