1942 год. Не приказ №227 остановил отступающие части тогда под Сталинградом. Это был предел, это была черта, за которой Родина перестала бы существовать. Приказ вышел тогда, когда перед многими защитниками уже не стоял вопрос выживания, а главными вопросом было будущее и судьба Родины.
Сорок второе лето - в Отечестве пожар
Припадочного века - удар, ещё удар,
Цунами революций волна уже прошла.
Лишь только отпустило - в огне опять страна.
В то лето враг зубами грыз нашу землю вновь.
Она звала, рыдала, руками прикрывала
Сочащуюся кровь.
Но отступали части, сдавали города.
В Новочеркасск, Воронеж,
В Ростов уже вползала
Железная Орда.
Крушила и молола людей, дома, сады,
Леса, поля и реки.
Рвала куски, топтала
Лицо родной Земли.
Уж ржа распространилась в сердцах бегущих прочь,
Уж крался трусовато в надежде выжить бред:
«Земля и за Уралом, земля в Сибири есть».
Как молнией вспороло, и кровь плеснула в мозг,
Июль двадцать восьмого,
Приказ:
«Пора кончать
Не отступать,
Ни шагу,
Заградотряд поставить,
А трусов расстрелять».
Но не приказ бегущих тогда остановил.
Земля губами сухо
Приникла к сапогам.
И воины врастали
Все глубже в её твердь.
Спокойно принимали
В свой строй подругу-смерть.
Нет, не приказом – верой измученной души
Они готовы были свой подвиг совершить:
«Быть Родине…
Пусть без меня, но все-таки ей быть…»