11
В это утро генерал был оживлен и даже весел, вспомнив один эпизод из своей жизни.
- Осенью сорок пятого, в местечке под Берлином, зашли мы с приятелем в небольшое кафе. Так вот, там я и увидел человека, очень похожего на Крэбса.
Генерал внимательно всматривался в фотографию. - Он. Несомненно, это был Крэбс. У меня очень хорошая память на лица, а этот эпизод помню так отчётливо, как будто это было вчера.
Крэбс, взяв бокал пива, подсел к молодому лейтенанту, хотя рядом были свободные столики. Не подумайте, что сказалась профессиональная подозрительность. Дело в том, что по всему было видно, что они не знакомы друг с другом. Тем не менее, у них завязался такой оживлённый разговор, какой трудно предположить между совершенно незнакомыми людьми. Причём лицо у лейтенанта было очень взволнованное, и один раз он даже сделал непроизвольное движение рукой к кобуре пистолета. Напротив, Крэбс был очень спокоен и улыбался.
Мой товарищ, особист из соседней дивизии, поймал мой взгляд, спросил, чем же они меня заинтересовали. Я отделался шуткой. Крэбс вскоре покинул кафе, а лейтенант, видно расстроенный чем-то, посидел ещё минут пятнадцать и, расплатившись, ушел. Я хотел подойти к нему, но, боясь оскорбить человека своей навязчивостью и подозрительностью, так и не подошел. Зря я этого не сделал. Видимо, парень попал в его сети. Я попытался составить фотопортрет лейтенанта, - генерал протянул Смирнову фотокарточку, - только вряд ли он нам чем-нибудь поможет. За тридцать лет человек может измениться до неузнаваемости.
В жизни вроде бы совершенно случайные, не связанные друг с другом, события, переплетаясь между собой, могут привести к таким последствиям, действия которых могут сказываться иногда в очень больших масштабах, в течение многих лет. Подойди генерал в то вре¬мя к Газизову, то, может, всё было бы по-иному. Но дело сделано, и судьбе было угодно раскручивать события именно по этой спирали жизни, полной радостями и горес-тями, закономерными открытиями и нелепыми случайностями.
В дверь постучали. Вошел секретарь генерала и подал шифров¬ку:
«Высадка спецгруппы через четыре дня в районе Хайпудырской губы. Диккенс».
Прочитав ещё раз, генерал бросил бумажку на стол. - Наш друг порхает с Южной Америки на Северный Ледовитый океан! Нет! Как Вам это нравится? Кстати, Александр Михайлович - Ваш любимый ученик.
- Я думаю, что операция очень серьезная, иначе он знал бы её цель.
- Серьёзная! Сообщите пограничникам о готовящемся переходе. Свяжитесь с Диккенсом и запросите дополнительные сведения.
- Есть! Разрешите идти? - Смирнов встал.
Генерал кивнул головой. Добавил: - А про инопланетянина всё-таки не забывай.
Через два дня пришла еще одна шифровка: «Операция Икар» предусматривает захват «летающей тарелки» или человека, пилотирующего её. Диккенс».
Путивлев раздражённо взглянул на Смирнова. - Что это значит?! Чем там этот мальчишка занимается?! С каких это пор ЦРУ стало ловить инопланетян в Советском Союзе?!
Смирнов промолчал. Генерал, остыв, виновато произнес: - Извини, Александр Михайлович. С таким трудом удалось пристроить этого сосунка к Крэбсу, и когда он начинает выдавать такую белеберду с «летающими тарелками»!
- Но, товарищ генерал. Вы же сами дали мне снимки НЛО. Почему бы не предположить, что инопланетяне могут базироваться на терри¬тории СССР, и американцам удалось с помощью космической разведки обнаружить их. Кстати, Крэбс специалист именно по космической разведке, и поэтому по этой причине Диккенс и попал в эту ком¬панию по поимке инопланетянина.
- Значит, Вы полагаете, что феномен НЛО реален, как реальна гото¬вящаяся операция «Икар»? Что ж, какие Ваши соображения?
- Мне кажется, что операция должна быть разделена на два этапа - захват НЛО и переправка его через границу. Следовательно, должны быть, как минимум, две группы. Операция должна проводить¬ся очень быстро. К моменту высадки группы доставки, группа захва¬та обязана уже провести свою часть операции и, в этой связи, должна находиться на территории нашей страны заблаговременно.
Учитывая время на подготовку и проведение операции, беря ми¬нимальное расстояние от места захвата до места высадки спецгруппы примерно тысячу километров, группа захвата должна прибыть в СССР не менее, чем за четверо суток. Группа эта весьма специализирова¬на и не может состоять из обычной резидентуры. Следовательно, она полностью прибудет из-за рубежа. По времени Диккенс уже на подходе к границе, а группа захвата готовится или уже провела свою акцию. К сожалению, помешать им мы абсолютно ничем не можем. Единственный выход - это перехватить их с грузом при обратном переходе границы.
Путивлев тяжело вздохнул. - Всё, конечно, логично. Но, Вы же прекрасно представляете, что значит пропустить через границу целую банду вооружённых диверсантов. Мы ставим под угрозу жизнь людей. Ошибаться нам нельзя. Свяжитесь с пограничниками, прорабо¬тайте план контроперации. Если они и в самом деле идут за инопланетянином, то игра стоит свеч.
12
Прилетев домой, Шамиль занялся созданием защитной зоны во¬круг своего холма. В радиусе до километра он установил сверхчувствительные сейсмодатчики, реагирующие на сотрясение земли от шагов человека и даже крупной собаки. Замаскированные на склонах холма электронные системы наблюдения позволяли видеть в инфракрасных лучах даже в те¬мноте. Вся информация поступала в ЭВМ, обра¬батывалась и воспроизводилась на экране дисплея. У входа в пеще¬ру, в конце подземного перехода от избушки, он также установил излучатель инфразвуков, вызывающий чувство страха у человека. На крайний случай Шамиль расположил несколько лазерных установок возле избушки и у горизонтального и вертикального тоннелей.
За всеми этими делами прошло три дня. Рассчитывая, что у него, как минимум, есть в запасе один-два дня, он позволил себе рас¬слабиться и незаметно задремал у Телекара. Звуки доходили до него глухо и невнятно, как сквозь толстую стену. Время было позднее. Хотелось спать. Выключив Телекар, Шамиль прошел в спальню, но так и не мог заснуть. Долго ворочался на постели, затем сел. Что-то свербило душу. Было неспокойно и неуютно.
Наконец он понял, что его мучило. Ему не нравилась лёгкость, с которой они создали диск, термоядерный реактор. Наконец, таинственный, до сих пор не разгаданный, Синтезатор, Телекар. Почему же миллионы людей, обладающих несравненно большим общим интеллектом, не додумались до таких, в принципе, весьма простых вещей? Выхо-дит, что они все гении? Не слишком ли много гениев на одну пещеру?
Решительно сбросив одеяло, Шамиль направился в лабораторию Серго Сабировича. Усевшись за его письменный стол, внимательно пе¬ресмотрел бумаги. Формулы, наброски чертежей, ровные ряды цифр и букв ...
Как понять тайну мышления, логику постановки экспериментов и ход мысли этого талантливого человека? Может, не все бумаги здесь? Тайник!?
Шамиль взволнованно встал. - Что мог скрывать от них Серго Сабирович? Он щедро делился с ними своими знаниями, добротой, сердечностью. Он был учителем, товарищем, отцом.
И всё же, интуиция подсказывала Шамилю, что Серго Сабирович скрыл от них что-то очень важное. Он тщательно осмотрел стены лаборатории, пол. Никаких следов, указывающих на тайник или потай¬ную дверь, так и не обнаружил.
А если прощупать стены и пол ультразвуком? Загоревшись, Шамиль бросился за аппаратом. Через полчаса обследования пещерки прибор показал наличие пустоты в стене. Отложив излучатель в сторону, Шамиль вытер вспотевший лоб. - Значит, тайник всё-таки есть!
Ощупывая стенку, он нашёл почти незаметную кнопку и открыл потайную дверь. За ней была пещера, в два раза больше лаборатории Газизова. Нашел он и выключатель. Пещера ярко осветилась. В гла¬за бросились всевозможные приборы и оборудование. Стоял большой письменный стол со стопками бумаги, электронно-чертёжное панно. На стеллажах какие-то предметы, аккуратно пронумерованные бирками. В углу, на постаменте, раздавленный и разрезанный на куски... диск! Точнее, его собрат.
Шамиль растерянно бродил среди этих вещей, пока не увидел на письменном столе большой запечатанный пакет. То было прощальное письмо Серго Сабировича. Глотая концы фраз, Шамиль лихорадоч¬но читал его исповедь:
«... Я до сих пор не могу понять - случайны или закономерны встреча, с «сияющим» шаром в Пенемюнде и мои находки в пещере? Подозрения гложут и гложут меня, но какого-либо логичного объяснения найти не могу. Все концы нитей сходятся к Синтезатору. А Синтезатор ли он? Это невероятно, но, может быть, это «дверь» в чу¬жой мир, лифт, доставляющий вещи, канал связи, оказывающий силовое воздействие на нашу психику?! Но какими физическими законами можно объяснить эти предположения?!
Останки инопланетян тоже дали пищу для размышления. Огром¬ные глазницы, малый рост и хрупкая конструкция их скелетов свидетельствует, по-видимому, о слабоосвещенной и относительно малой планете, с небольшим гравитационным полем. Что, если местом их обитания являются спутники планет-гигантов – Юпитера, Сатурна, Нептуна, Урана ...
Предположение об их «ночном» образе жизни даёт нить для поисков и их земного обиталища - пещеры в больших гор¬ных системах, в первую очередь, в Гималаях.
Крэбс идёт за мной по пятам, как Смерть! Он не поверил, что моё свидание с «сияющим» шаром прошло бесследно. Что ж, он прав. Но какую цель преследуют инопланетяне? Может, они хотят захватить планету, а людей сделать рабочим скотом? Но это абсурд! Зачем это им, при их таком высоком техническом уровне? Тут что-то другое. Скорее всего, поиски путей постановки всемирного глобаль¬ного эксперимента над психикой людей.
В связи с этим снова встает вопрос - кто они, в смысле человеческого понимания добра и зла? Гуманоиды? Тогда почему они так равнодушны к людским страданиям? Объяснение, по-моему, одно - они борются за выживание всей цивилизации, а не за жизнь и благополучие отдельных людей. Следовательно, они что-то должны пред-принимать для примирения двух общественно-противоречивых систем - капитализма и социализма, чтобы вся цивилизация не погибла в термоядерной аннигиляции».
… Я убедился, что через Синтезатор они воздействуют на мою психику. Где гарантия, что подобное невозможно в мировом масштабе? Я обращаюсь к вам, Майя, Серёжа и Шамиль, в предчувствии своего близкого конца: найдите их, но будьте осторожны, для них недорога жизнь отдельного человека. У них глобальные мерки. У них бесценна лишь жизнь и прогрессивное развитие всей цивилизации. Мы же, люди, должны кроме решения общей цели развития цивилизации, беречь и ценить жизнь, здоровье и счастье каждого человека, ибо нет общего счастья и процветания без счастья каждого. Помните это всегда. Человек неповторим прежде всего индивидуальностью своего бытия!
Найденный тайник и прочитанное письмо Газизова потрясли Шамиля.
- Выходит, существуют инопланетяне, и вся их робинзонада спровоцирована ими. - Он не знал, радоваться ли ему, что всё-таки есть контакт с космическими пришельцами, или ... - почувствовать себя в шкуре подопытного кролика?
Успокоившись, он обвёл взглядом пещеру. - Что же делать со всем этим? Ведь это - не его собственность, а всего народа, мира. Нужно передать людям, но не сейчас. Сначала надо разделаться с Крэбсом. - Оставив всё как было, Шамиль вышел и тщательно прове-рил, как закрылась за ним дверь.
Шамиль ждал гостей. Одиночество. Проклятое одиночество! Снова и снова вставали перед глазами ушедшие в прошлое об¬разы, события. Что было на душе у этого одинокого человека, дерзнувшего покинуть общество себе подобных и пытающегося познать мир собственными силами? Жалкая попытка! Жалкий человечек! Так скажет Общество, так скажете и Вы. Но ведь Общество - это человек, множество людей. Человек является кирпичиком Общества, его атомом, без которого нет всего Целого. Обезличивая человека, мы обезличиваем Общество. От умственного развития и энергии отдельных личностей зависит прогресс всего Общества, его моральные начала, здоровье.
Шамиль пытался усовершенствовать свой мыслительный процесс, своё развитие путём выполнения специальной программы, включающей следующие моменты:
- изучение вопросов психологии мышления;
- составление и решение задач, требующих качественных скачков от одной формы решения к другой;
- фантазирование на любые темы, с попыткой решения сложнейших научно-технических проблем на свой лад, по своему уровню знаний и интуиции;
- развитие селективной памяти, то есть способности запоминания выборочной, основной информации дли решения конкретных задач.
Он занимался долго и упорно, но успехи пока были весьма скромные. Изменение форм мышления, познание его законов, позволили бы людям произвести качественный скачок в изучении и понимании законов Природы.
С самого начала развития своей цивилизации человек практически не изменил свою форму мышления. Видя, изучая окружающую сре¬ду, он пытался создавать гипотезы и теории, объясняющие законы Природы именно в своём, человеческом ключе, понимания. С течением времени накапливаются факты, теории уточняются, видоизменяются, но остаются в сути своей теми же - они иллюзорное отражение окружающей среды в сознании человека.
Для качественно иного мышления необходимо пытаться представить его развитие в других измерениях. А именно, понять свой мозг, его законы мышления вне зависимости от собственного мышления человека, то есть попытаться отключить сознание человека и проверить те подкорковые, таинственные процессы, которые человеческое сознание пока объяснить не может. Например, телепатия, гипноз, телекинез…
В этих процессах проглядываются иные формы материи, и её колоссальные временные и энергетические возможности. Да и само мышление - это особая форма состояния материи, приоткрывающее окно в совершенно новую Вселенную, которая, быть может, грандиозней и ослепительней, чем уже открытая людьми. Природа подсказывает нам путь, дав «золотой ключик» для открытия двери в этот свой заповедник.
13
Небольшое судно быстро шло в холодных водах Баренцева моря. Штормило. Ханген стоял на палубе и всматривался в волнующееся море. Там, за горизонтом, родная земля. Он жадно вдыхал воздух Родины.
На душе у него было смутно. Он почуял неладное после встре¬чи с Крэбсом. Почуял по Смиту. Тот не умел так артистично, как Крэбс, владеть своим лицом. Эрик неоднократно замечал его подо¬зрительное любопытство к своей особе. Анализируя свои действия, он тщетно пытался найти в них какие-нибудь, даже незначительнее, промахи. Всё чисто. Что же тогда заметил или заподозрил Крэбс? Ясно одно: Смиту поручено присматривать за ним. Его, конечно, можно обвести вокруг пальца, но полного доверия у Крэбса ему, кажет¬ся, уже не обрести.
Подошел Смит, похлопал по плечу.
- Пойдём, пропустим по маленькой. Такая сырость, ветер.
Эрик легко согласился. За столиком веселее шло время, к тому же можно было прощупать собутыльника.
Пили немного. Смит был неестественно оживлён и многословен. Эрик тоже старался поддерживать непринужденный тон. Разговор шел о женщинах, погоде... Смит вскользь задал несколько вопросов о Южной Америке. - Ждёт, не проболтаюсь ли, - подумал Ханген, малень¬кими глотками смакуя ром.
- Говорят, у тебя там была такая милочка, - смачно пожевал гу¬бами Смит.
- Самая обыкновенная бабёнка, - усмехнулся Эрик.
- Не скажи. Ведь благодаря именно ей тебе удалось выйти на Дюка.
- Всё пронюхали, сволочи, - вихрем пронеслось у Эрика в голове. Он развязно рассмеялся. - Слушай, Смит. Всё-таки для того, чтобы её заставить работать, здесь тоже надо что-то иметь, - Эрик постучал пальцем по лбу. - К тому же, красивые женщины - моя слабость. - Печально вздохнув, он залпом допил рюмку и встал. - Жаль только, что их нет на этой посудине.
Открывая дверь, Эрик обернулся. Смит совершенно трезвыми глазами смотрел на него.
- Скоро прибудем на место. Иди, поспи немного.
- О' кей, босс!
Хангон захлопнул за собой дверь и отправился в свою каюту. Бен, его напарник, уже спал.
Разбудили их ночью. Было темно, сыро. Ветер пронизывал наск¬возь через утеплённые гидрокостюмы. Первой готовилась к погружению группа Смита. Их трое. На талях спустили подводные скуттеры, контейнеры. Ругался вполголоса старпом на зазевавшихся матро¬сов. Волна била спускаемые аппараты о борт, затрудняя посадку.
Смит спустился по верёвочной лестнице в воду, ребята также скользнули вслед за ним. Оседлав скуттеры, они вскоре исчезли в темноте. Корабль развернулся и, тяжело хлюпаясь на волнах, пошел на юго-запад.
Через два часа Эрик с Беном на двух скуттерах тоже покинули судно. Двигались на глубине пяти-шести метров. Скуттеры, имеющие торпедообразный корпус, буксировали контейнеры с мотонартами, пита¬нием и прочим снаряжением. Кабин скуттеры не имели, и управлять ими приходилось в аквалангах.
Вода упругими волнами сжимала тело. Темно. Лишь слабо све¬тились приборные щитки. Эрик вёл скуттер на предельной скорости, изредка оглядываясь назад, где по чуть заметному светлячку можно было догадаться о присутствии Бена.
Появление Отшельника во Флориде обеспокоило Крэбса. - Парень что-то пронюхал про меня, - догадался он. – И, несомненно, он искал меня.
Очень высоко оценивая себя, как выдающуюся личность, Вильгельм любые события, хотя бы отдалённо касающиеся его, преж¬де всего приписывал своей особе, и поэтому всегда старался подстраховаться. В большинстве случаев это оправдывало себя.
Анализируя создавшуюся ситуацию, Вильгельм опять вспомнил Газизова. - Мог он рассказать Отшельнику про него? Мог. Непонят¬но другое. Откуда узнал его местонахож-дение? Ведь не консультиро¬вался же он об этом в органах госбезопасности? Хотя и им мало что известно про него. А вот знают ли русские про Отшельника? Представляют ли они всю важность этого феномена? - Крэбс расхажи¬вал по комнате, нервно теребя пальцами авторучку. - Спецгруппа уже покинула корабль и должна вот-вот перейти границу. - Он взгля¬нул на часы, затем поднял телефонную трубку.
- Что слышно об Икаре?
- Он уже в Москве, сэр.
Итак, операция началась. На этот раз он поймает От¬шельника. К тому же у него есть ещё одна наживка - девушка. Не мо¬жет такая красивая подружка оставить равнодушным сердце Отшельни¬ка. Его ребята нашли её! В газете «Правда» был напечатан небольшой очерк. Майю на фотографии Крэбс узнал сразу.
Шамилю надоело сидеть у Телекара, и он решил прогуляться. Проверил ещё раз систему охраны пещеры, настройку Телекара на спецволну, по которой мог связаться в Роботом, и вышел в лес. Идя по тропинке, вертел в руках сорванную травинку и весело насвистывал. Был тихий погожий день. Вот и ручеек. Он любил пить здесь воду из маленького родничка, бьющего у самого берега.
Присев на корточки, Шамиль разгреб руками кипящую поверхность крохотного озерца, плеснул водой на лицо и зажмурил в блаженстве глаза. В следующий же миг кто-то накинул на него мешок и, связав руки, быстро скрутили верёвкой его тело.
Поняв, что сопротивление бесполезно, Шамиль прекратил брыкаться, чтобы сберечь силы. Несли его долго. Несколько раз бросали на землю. Отдыхали. Шли молча, пока не послышалось урчание автомашины. Его уложили в багажник, хлопнули крышкой.
- В лабораторию они не сунутся, - думал Шамиль, стараясь как-то смягчить удары. - Там их ждет такая тёплая встреча, что ад раем покажется. А я, кажется, влип. Ой, как глупо влип! Ждал их, готовился, и на тебе!
Дорога оказалась долгой. Перегружали из одной машины в другую. Наконец, засунули в длинный и узкий ящик, похожий на гроб, во внутрь которого снаружи не доносилось ни звука. Изнутри ящик был обшит мягкой прокладкой.
- Обстоятельно подготовились, - с досадой пробормотал Шамиль. - Только покормить, черти, забыли.
Он несколько успокоился. - Убивать его не будут. Это уж точно. Не для того они так тщательно готовились к операции.
Ящик опять куда-то перегрузили и повезли. Шамиль уже потерял представление о времени, пока его не вытащили на свет божий, развяэали верёвки и сняли с головы мешок.
Разминая затекшие руки и переминаясь с ноги на ногу, он стоял посредине небольшой комнаты. У окна стояли двое мужчин, у двери - ещё один. В кресле сидел пожилой, полный и заметно лысеющий чело¬век и внимательно разглядывал его. Улыбнувшись, указал на стул.
- Садитесь, мистер Отшельник. Давно хотел с Вами познакомиться. Вы уж извините за бесцеремонность, но иначе... - он горестно раз¬вёл руками, - Вы не захотели бы со мной встретиться.
Шамиль почти упал на стул и, расслабившись, закрыл глаза. Хо¬телось есть. Его чертовски вымотало путешествие в ящике. - Я хо¬чу есть, - буркнул он. – Надеюсь, меня похитили не для того, чтобы уморить голодом?
Человек в кресле раскатисто захохотал: - А ты мне нравишься, парень! Хорошо держишься. Разумеется, мы не собираемся морить тебя голодом. - Он щелкнул пальцами, и из соседней комнаты сухоща¬вая женщина лет тридцати пяти вкатила накрытый столик.
Утолив голод, Шамиль повернулся к весельчаку. - Я к Вашим услугам, мистер…
- Рихард Ламмель! - Мужчина опять весело рассмеялся. - Люблю иметь дела с умными людьми. - Он посерьёзнел. – Итак, мистер Отшельник, Вы прекрасно знаете, что нам надо.
- Что же именно? – Шамиль сделал недоумённое лицо.
- Не глупи, парень. - Улыбка Ламмеля стала жёсткой и неприят¬ной. - Где твоя «тарелка»? Где её прячешь? Не в избушке же!
Шамиль лишь отрицательно покачал годовой.
- Не упрямься. Ведь всё равно заставим тебя говорить. Есть хорошенькие укольчики.
Да, он всё это знал. Но что же делать? Они станут его пытать, вывернут наизнанку, и он всё равно расскажет им все под наркозом. Всё, и про инопланетян тоже. Если они завладеют всем этим, страшно подумать про последствия. Уколы, эти проклятые уколы, снимающие контроль человека над своим сознанием! Контроль … В груди неприятно похолодело. Может, рассказать им самую малость, чтоб поверили, выиграть время и найти выход? Вспомнил Серго Сабировича. - Вот и он попал в аналогичную ситуацию. И перед ним стоял вопрос жизни или измены Родине. А помешать ничем не может. Думай, думай! - твердил он себе, смотря невидящими глазами на Ламмеля.
Казалось, что время остановило свой бег и всё застыло, но Ламмель всё нарушил: - Чего молчишь? - Он встал и подошел к Шамилю.
Молнией мелькнула мысль: - Ударить в это ненавистное лицо и кинуться к окну? - додумать не успел. Массивный кулак пронесся перед лицом. Шамиль автоматически уклонился от удара и отпрянул к окну. Тотчас же человек пять, откуда только они появились, окру¬жили его и прижали к стене. Шамиль рассмеялся.
- Ваша взяла, Рихард! Сразу видно, профессионалы. Я буду говорить, только не люблю, когда перед моим носом машут кулаками. Дайте что-нибудь выпить.
- О' кей! Садись к столу.
Шамиль выразительно посмотрел на парней. Ламмель понял и велел им удалиться в соседнюю комнату. Оставшись вдвоём, Шамиль, потягивая из фужера пиво, стал рассказывать.
- «Тарелка», Вас интересующая, находится в той же местности, где меня взяли. Но добраться до неё практически невозможно. Ангар оборудован электронно-лазерной системой защиты. Пройти могу лишь я один, на что Вы, конечно, никогда не согласитесь. В компьютер зало¬жены только мои данные. Так что я не вижу реальной возможности прорыва Ваших людей через этот заслон в ангар.
Ламмель смотрел на Шамиля, изучая каждое движение мускулов на его лице. - Лжёт или не лжет? Как проверить? - Времени у него было в обрез. До сих пор нет известий из Москвы. Оттуда должна были доставить девушку, подружку Отшельника.
- Где гарантия, что ты говоришь правду?
- Гарантия? Пошлите людей, проверьте.
Крэбс приказал взять парня и девушку. «Тарелку», если не удастся переправить, уничтожить, но этих двоих доставить целыми и невредимыми. Голова Отшельника, а вместе с ней и все сведения, останут¬ся при нем. Но захватить диск было, конечно, заманчиво. - Надо проверить. Вдруг никакой охранной зоны и нет вовсе.
Ламмель встал. - Ты пока отдохни. Ещё успеем с тобой побол¬тать.
Шамиля отвели в маленькую комнату без окон. Кровать, тумбочка, телевизор. Растянув-шись на постели, Шамиль быстро уснул.
Вечером Смит с двумя парнями, получив подробные инструкции, выехал к лесной избушке. Эрик с Беном ещё не подъехали. Не было также ребят из Москвы. Поэтому Ламмель нарушил строгие указания Крзбса, отправив Смита к пещере Отшельника.
К избушке подкрадывались ночью. Смит волновался, нервно дёр¬гая правым плечом. Он стал таким после ножевого ранения в плечо. Была пасмурная погода. Глаза с трудом различали ствола деревьев.
Перед домом открылась поляна, метров сто шириной. Было бы, наверное, не так страшно, если бы они не знали, как срабатывает электронно-лазерная система защиты. Отшельник очень подробно описал прин¬цип её действия. У Смита неприятно засосало в животе. - Может, на¬врал он, чтобы нагнать побольше страху? - Он приказал одному из подчиненных добежать до избушки. Но не успел тот пробежать и де¬сяти метров, как у его ног пробежала огненная «змейка». Диверсант ничком бросился на землю и замер.
Смит шепотом выругал его и приказал ползти к избушке. Парень нехотя тронулся с места. Всё было спокойно. Дверь оказалась не за¬пертой. Приоткрыв её, диверсант обернулся к остальным и просигна¬лил фонариком. Смит с напарником осторожно проползли открытое пространство и, прислонившись к стене, отдышались.
- Как, Томми, здорово сдрейфил? - Смит дружески тряхнул его за плечо. Тот в ответ лишь согласно кивнул головой.
- Если верить этому парню, самое страшное впереди. - Смит невесело ухмыльнулся. - Наверняка Отшельник приготовил нам ещё какой-нибудь сюрпризик. Не такой уж он и простофиля, как казался с виду.
Он первым вошел в избу, светя фонариком. - Так. Вторая комната. Слева, на уровне головы, должна быть кнопка возле книжной полки. - После недолгих поисков он нашел её и перевёл дыхание. Нервы были на пределе. Нажать на кнопку он не решился. - Вдруг полосонёт его оттуда лазерным лучом! - Велев ребятам прижаться сбоку, он тоже прислонился к стене и нажал на кнопку.
Раздался мелодичный звон, и в стене открылся неширокий проем. Стало так тихо, что Смит услышал биение своего сердца. В горле пересохло. Захотелось откашляться. Он показал рукой в проем. - Джим! Теперь ты.
Джим, светя фонариком под ноги, зашел в могильную темноту прохода, ступая по чему-то мягкому, так как шагов его не было слышно. Через две минуты вернулся обратно.
- Дверь впереди заперта.
Они втроём дошли до тупика, осмотрели все кругом. Ни единой щели, ни сквозняка. Наружная дверь вдруг с тем же мелодичным звоном закрылась. Диверсанты бросились к ней, колотили её, но всё напрасно.
- Вот так ловушка! - Смит в бешенстве стал стрелять по двери, но пули со звоном отскакивали от неё. Поняв всю бесплодность своих попыток, они присели на пол. Настроение было паршивое.
Минут через пять на них как будто подуло сквозняком, и какая-то дрожь пробежала по телу. Появилась тревога, перерастающая в страх, а затем леденящий душу ужас. Как будто перед ними разверзлась земля и раскрылись врата ада.
Ужас вселялся в каждую клеточку мозга, задавливая вырывающийся изо рта крик, обессиливая мускулы. Люди ползали по проходу, наталкиваясь друг на друга, плакали беззвучными слезами, а всё нарастающий ужас пригибал их головы к земле до тех пор, пока они не потеряли сознание.
Смит очнулся первым и недоумённо пошарил вокруг руками. На¬ткнулся на одного, на другого. Растолкал их. Опять сидели, тараща глаза в кромешную темноту. Страх же не проходил, а затаился в них.
Вдруг наружная дверь открылась. Сломя голову, диверсанты бросились к ней и, оттирая друг друга, протиснулись в комнату. Дверь тотчас же закрылась.
Свет ослепил их, и они минут пять стояли посредине комнаты, прикрыв глаза руками. Смит посмотрел на своих парней. - Будем взрывать дверь! - Те испуганно от него попятились. Смита тоже би¬ла нервная дрожь, но ему хоть чем-то хотелось досадить тем, за дверью. Сунув руку в ранец, он хотел было достать гранату, как почувствовал знакомую волну... Ребята уже выбежали из дома и неслись по поляне большими прыжками. Смит тоже не стал дожидаться волны ужаса и бросился их догонять.
Томми и Джимми как подменили. Повторная волна страха вызвала у них подёргивание головой и бессмысленное хлопание век. Они смо¬трели на Смита как на что-то страшное и испуганно шарахались от него в сторону. Рассвирипев, Смит вытащил пистолет и приказал встать смир¬но. В ответ ребята бросились бежать в разные стороны.
В бессильной ярости Спит сел на землю, но у его ног чиркнула ослепительная полоса света. Смит испуганно дёрнулся назад, но на¬ткнулся на пенек и покатился кубарем. Вокруг него заплясали огнен¬ные змейки. В довершение всего, до него опять дошла волна страха. Как безумный метался он по лесу, пока не почувствовал облегчения. Уткнувшись лицом в землю, Смит разрыдался. После нервного припадка он уснул.
14
Скуттеры стремительно рассекали воды Хайпудырского залива. Эрик проверил по карте проложенный им курс. Скоро берег. Дождавшись Бена, показал ему рукой вниз. Закрепив скуттеры на дне, они установили на них акустический маяк. Вытащили из контейнера шары, надули их гелием из стальных баллонов, и зацепили за контейнеры. Шары, припод¬нявшись над поверхностью моря, буксировали контейнеры под водой.
На берегу они быстро выкатили из контейнеров мотонарты, упако¬вали все ненужное обратно, том числе и спущенные шары, и утопили их недалеко от берега, установили акустический маяк, который включался дистанционно, от импульса сонара.
Покончив с делами, Эрик с Беном плотно закусили и завели мотонарты. Кругом было пусто, безлюдно. Только чайки кружились над ними, истошно крича. Погода была хмурая. Моросил мелкий дождь. Под гусеницами чавкала вода. Рваные клочки мха с грязью отлетали далеко в сторону и за ними оставались приметные следы обезображен-ной тундры.
Ехали по компасу. Местность становилась более изрезанной, холмистой. Встречалось множество птиц, зайцев. Несколько раз видели песцов в неопрятных грязных шубках. Местами попадались карликовые березы, в поймах речушек - густая и сочная трава. Завидев далеко на горизонте оленьи упряжки, делали большой крюк. Все это сильно затягивало их переход, срывая установленный график движения.
На условленном месте, километрах в десяти от города Воркуты, их ждал «УАЗик». Мотонарты спрятали в небольшом сарае. Переоделись. Группа Смита прибыла на два дня раньше них. Об этом им поведал встречающий их пожилой мужчина. Он отвёз их в дом, стоящий на окра¬ине города, провел в отведённую им комнату и велел ждать здесь и никуда не выходить.
15
Майя встала рано и, сдерживая зевок, вышла из спальни. Тётя уже хлопотала на кухне. Увидев её, удивилась: - Чего так рано? Ведь сегодня выходной!
- Надо, тётюшка, - Майя поцеловала её в щеку. - У нас турпоход в лес. Я так давно не была в лесу! - Улыбка вдруг погасла на её лице. Она вспомнила растерзанного львом Сережу, доброе лицо Серго Сабировича и, наконец, перед ней ощутимо, как наяву, предстали грустные глаза Шамиля. - В них была такая тоска, мука... Тётя всполоши¬лась, увидев слезы на её глазах.
- Майюшка, ты моя! Да что же это такое? Только что улыбалась, и на тебе - слезы!
Уткнувшись ей в грудь, Майя горько расплакалась. Приехав два года назад в Москву, Майя стала жить у своей тё¬ти. Увидев её, она очень растрогалась, вспомнила её мать, отца и плакала. Расспрашивала про жизнь, учёбу, всё жалела, что не смогла забрать из детдома. Муж не любил детей и категорически отказался удочерить Майю после трагической гибели её родителей в автомобиль¬ной катастрофе. Жёсткий был человек, а погиб из-за ребёнка - полез в реку спасать десятилетнего мальчугана со льдины во время ле¬дохода. Застудил лёгкие. После его смерти тётя настойчиво звала Майю жить к себе, но ей было жалко покидать Серго Сабировича, ре¬бят.
Теперь всю свою нерастраченную любовь и ласку тётя обра¬тила на Майю, так, что та почувствовала себя как в родном доме.
Несмотря на протесты тёти, Майя устроилась на работу лабо¬ранткой в научно-исследовательский институт, стала заочно учиться в университете на химическом факуль-тете. Жизнь её текла размерен¬но, спокойно, лишь иногда, вспомнив своих друзей, плакала тайком по ночам.
На работе она освоилась быстро. Товарищи полюбили её за добросовестность, трудолю-бие и приветливый характер. На её молодость и красоту обратили внимание, конечно, не только женщины, но Майя оста¬валась равнодушной к парням, искавшим её благосклон-ности. Училась она хорошо, даже очень хорошо, так как за два года учёба сдала эк¬замены и зачёты за четыре курса. Сейчас она готовилась к очеред¬ной экзаменационной сессии, но отрываться от товарищей по работе не хотелось, и она согласилась на эту поездку.
В лесу было хорошо, весело. Ловили рыбу, играли в волейбол, просто дурачились и пели песни. Майя опять загрустила, незаметно для себя уединилась. Она сидела на берегу реки на полувылезшем из земли пне и машинально чертила веточкой по песку.
Недавно к ним, в институт, приходили из газеты. Брали у неё интервью, сфотографировали. Потом девчата бегали к ней с газетой, показывали её портрет, ахали. Говорили, что у неё очень фотогенич¬ное лицо. Приятно быть передовиком.
Майя никому не рассказывала о своей жизни в пещере. Тёте сказала, что Серго Сабирович был очень добрый человек, но сердце, фронтовые раны не дали ему долго жить.
Иван Васильевич Мишин, подвижный пожилой человек, заведующий кафедрой, выделял Майю среди своих учеников, частенько беседовал с ней, интересовался её успехами на работе. Майя даже в гостях у него один раз побывала. Мишин с женой жили вдвоём. Дети выросли и разлетелись из родительского гнезда по всей стране. Иван Ва-сильевич с отцовской гордостью показывал фотографии, рассказывал про детские забавы своих ребят.
Одна фотография привлекла внимание Майи. Группа молодых офи¬церов на Красной площади. Заметив заинтересованность Майи, Мишин объяснил, что это выпускники университета перед отправкой на фронт в сорок первом.
- Вот это я, - он укаэал на небольшого паренька в центре, мои друзья Володя, Серго...
- Серго! - с фотографии на неё смотрел молодой Серго Сабирович. Волнуясь, Майя спросила: - Как его фамилия?
- Серго? Газизов, Серго Сабирович. Мы с ним были очень близкими дру¬зьями. Он физик. Война разбросала нас. О нем до сих пор ни слуху, ни духу.
Мишин насупился, затем спросил: - А ты откуда его знаешь? - Слушая её рассказ, он сидел какой-то сникший, потухший. - Ведь он знал мой адрес! Знал - и не зашел, не написал! Говоришь, болел до¬лго?
Мишин долго не мог успокоиться. Посмотрев на погрустневшую Майю, ласково погладил её по голове. - Не жалей, что рассказала про Серго Сабировича. Это всё же лучше, чем быть в неведении о его судьбе. Говоришь, хороший был человек, добрый. Мы тоже его любили.
Больше о нём не говорили. Мишин, видимо, крепко обиделся на своего бывшего друга.
Иван Васильевич предложил Майе в свободное время заниматься одной интересной работой. Майя с радостью согласилась. Она привыкла всё время работать, и ей временами так хотелось чем-нибудь заняться.
Сзади послышались шаги. Подошел незнакомый мужчина лет сорока, лицо приятное, улыбчивое.
- Если не ошибаюсь, Майя Стрельникова?
- А в чём дело?
- Вы только не волнуйтесь. С Вашим другом случилось несчастье.
- С каким другом?! - Майя вскочила с пня. - Кто Вы?
Незнакомец показал удостоверение сотрудника милиции. - Его жизнь в безопасности, но диск немного помяло. Он хочет Вас видеть, да и нам необходимо с Вами серьёзно поговорить.
У Майи перехватило дыхание, бешено заколотилось сердце. - Что же могло случиться с Шамилем? Как он попал в аварию?
- Где он?
- В Воркуте. Пришлось его госпитализировать, но опасности для жизни уже нет. Вам надо ехать к нему сегодня же.
- Хорошо. Я только заеду домой предупредить тётю.
- Она в курсе, я уже был у Вас дома. Она направила меня сюда.
Майя крикнула подруге, играющей неподалёку в бадминтон с бородатым парнем: - Наташа! Я домой!
У дороги их ждали «Жигули». За рулём сидел молодой парень. Ехали молча. Майя всё порывалась расспросить про подробности ава¬рии, но сдерживалась. Она не знала, что ей делать, как себя вести, хотя и не чувствовала за собой вину, но понимала, что скрывать рабо¬ты по созданию диска она не имела права.
- Почему Вы ушли от него?
Вопрос показался ей бестактным. - Почему? - Майя вспомнила свой отъезд, похожий на бегство. Боязнь остаться с Шамилем? Нет! Она верила в чистоту его чувств. Всё гораздо слож¬нее. Ей тогда было очень тяжело после гибели Серёжи. Окружающие предметы, обстановка - всё напоминало о нем, не давало покоя. Что же ответить этому совершенно чужому человеку?
- Мне трудно это объяснить. Дело в том, что незадолго до моего отъезда погиб человек, которого я любила.
- Простите, пожалуйста. Где именно он погиб?
- В Африке.
- В Африке! - шофер присвистнул.
- Мы путешествовали по Африке. На него напал лев. Вы мне не верите?
- Верим и сочувствуем Вашему горю. Ещё раз извините, пожалуйста, за бестактность.
- Ничего. Это ж ваша работа.
Вскоре подъехали к аэропорту. Незнакомец достал из пиджака паспорта, протянул водителю.
- Саша! Слетай в кассу, возьми билеты. Места я забронировал. - Он обернулся к Майе, извиняющееся улыбнулся. - Паспорт Ваш я тоже у тёти попросил. Ещё один нескромный вопрос: Как относится к Вам Шамиль?
- Шамиль? - Майя покраснела. - Не знаю. Зачем Вам это знать?
Незнакомец, неопределенно хмыкнув, лишь развёл руками.
Всё время полёта Майя молчала. Спутник больше не докучал ей вопросами. В аэропорту Воркуты их ждал «Уазик». Майя поняла свою оплошность слишком поздно. Стало страшно и тоскливо. Затем всё вытеснил страх за Шамиля.
- Боже мой! Ведь он совсем один! - прошептала она, вспоминая его грустные глаза. - Как это страшно - быть совсем одиноким.
16
Прождав безрезультатно группу Смита три дня, Ламмель дал ко¬манду Хангену и Бену собираться в обратный путь. Шамиля опять упаковали в тот же ящик. Ламмель, прощаясь с Хангеном, ещё раз напомнил, что Отшельника необходимо доставить на корабль в целос¬ти и сохранности, даже рискуя собственной жизнью. Ханген с Беном уже собрались заводить моторы, когда к ним подъехал «УАЗик». Оттуда вышел незнакомый мужчина, и что-то тихо сказал Ламмелю. Тот обернулся к Хангену и приказал забрать с со¬бой ещё девушку. Эрик попытался было возразить, что по инструкции... Но Ламмель лишь раздражённо отмах-нулся.
Из машины вывели девушку. Она посмотрела на них такими ненавидящими глазами, что Эрик невольно поёжился.
- Это подружка Отшельника. Постарайтесь, чтобы они до поры до времени не видели друг друга. Она - самая лучшая отмычка к его секретам.
Довольный своим сравнением, Ламмель раскатисто рассме¬ялся.
- В путь!
Эрик весь внутренне собрался, напружинился. В его руках нахо¬дились люди, ради поимки которых проводилась такая сложная и очень рискованная операция. - Главное, не спешить, - успокаивал он се¬бя, стараясь унять появившуюся дрожь
Эрик посадил девушку позади себя. Ящик с Отшельником закрепили на мотонарте Бена. Эрик включил двигатель…
По дороге он попытался заговорить с девушкой, но она упрямо молчала. Её угрюмый взгляд проходил как бы насквозь, ничего не за¬мечая. Эрик невольно проникся уважением к её выдержке и самообла¬данию.
Обедать остановились возле небольшого озерца. На керосинке подогрели консервы, сварили кофе. Бен, приоткрыв ящик, с ложечки по¬кормил Шамиля. Девушка наотрез отказалась от обеда, несмотря на настойчивые уговоры. Бен посоветовал особенно не церемониться с ней, но Эрик резко оборвал его.
С грузом мотонарты шли гораздо медленнее, и залива достигли лишь к обеду третьего дня. Спали в пути немного, часа по три-че¬тыре, сидя на нартах и укутавшись в меховые накидки.
Пока диверсанты искали сонарами затопленные контейнеры, Майя сначала долго сидела, смотря на воду, затем ей на глаза попался ящик. Проходя мимо него, она отодвинула задвижку. Бен, увидев девушку во¬зле своей мотонарты, сердитым окриком отогнал её.
Вскоре, надутые шары с пассажирами в гондолах, полетели низко над водой, влекомые ветром в открытое море. Бен заставил Майю на¬деть гидрокостюм. Ящик же с Шамилем был изготовлен герметичным и снабжён кислородными баллонами. Эрик включил сонар, чтобы задейст¬вовать акустический маяк, установленный на затопленных скуттерах, как вдруг далёкий гул мотора привлек его внимание.
Через несколько минут вертолёт «Ми-8» с красной звездой на фю¬зеляже завис над ними, прижимая к воде. Шары от воздушных вихрей лопастей далеко раскидало друг от друга. Бен что-то кричал Хангену, показывая рукой вниз, затем схватил автомат и послал длинную оче¬редь по вертолёту. От ответных выстрелов шар Бена разлетелся на клочки, и их гондола плюхнулась в воду.
Эрик замахал руками, требуя прекращения огня. Бен с Майей ба¬рахтались в море, затем ушли под воду. Не выдержав, Эрик прыгнул за борт и поплыл к ним.
Сквозь звуконепроницаемые стенки ящика Шамиль всё-таки услышал выстрелы и попытался откинуть дверцу, которая, к его удивлению, легко открылась. Его взору представилась интересная картина - залив, тундра, вертолет, кружащийся у самой воды, человек, плавающий на волнах...
- Пограничники! - догадался он. Попасть к ним не хотелось. Ос¬мотрев гондолу, он увидел утеплённый гидрокостюм и акваланг. Одевшись, Шамиль прихватил с собой и резиновый мешок, лежавший в углу. - Что-нибудь съестное, - подумал он. Натянув маску, Шамиль осторожно перевалился через борт.
Гидрокостюм был снабжён гирокомпасом, что его очень обрадовало
- Попробую плыть на север, может, уйду от погони, - решил он. Через несколько часов, усталый, выбрался на берег. В укромном местеч¬ке, среди больших валунов, распаковал мешок. Там были галеты, шоколад, спирт и вместительный термос с горячим кофе. Подкрепившись, Шамиль стал думать, как же выбраться из тундры. - Надо идти к оле-неводам.
В этих широтах полярный день длился почти два месяца. Солнце совершало круг вдоль горизонта, лишь едва касаясь его в полночь. Земля оттаяла немного, но идти было не очень трудно, так как на глубине около тридцати санти¬метров был мёрзлый грунт. Шамиль шёл в гидрокостюме, чтобы не промокнуть. Маску, ласты и акваланг он спрятал в прибрежных камнях, привалив их мхом.
Майя пыталась отплыть от Бена подальше, но он быстро настиг её, грубо схватил за руку и, закрепив маску на её лице, увлёк на глубину. Пока Бен пеленговал скуттер и возился с ним, Майя сделала ещё одну неудачную попытку побега, после чего была крепко привязана к подводному аппарату. Вскоре они уже рассекали плотную мглу воды, уходя на север. Вторую машину Бен оставил на всякий случай Хангену, хо¬тя был уверен, что тому уже не уйти.
Эрик же всё нырял и нырял, надеясь найти девушку, пока не обессилел и не замерз, и лёг на спину. В спешке он забыл надеть акваланг. Вертолёт завис над ним, с него спустили верёвочную лестницу. Поднявшись по ней, Эрик увидел укоризненные глаза Смирнова. - Где?
Эрик указал на шар, еле заметный на сером фоне неба и моря. Вертолёт с трудом приблизился к нему. Эрик с ужасом увидел раскрытый пустой ящик. На немой вопрос полковника он лишь смог растерянно пролепетать: - Но ведь я лично запер ящик! - Из гондолы также пропали акваланг и резиновый мешок с провизией.
Ханген кратко рассказал всё, что знал об операции. Срочно были направлены вертолёты и сторожевые катера на акваторию Печорского моря, но никаких чужих кораблей обнаружено не было, да и не могло быть. Специально оборудованная для шпионских целей подводная лод¬ка-малютка встретила Бена с Майей у самого входа в Хайпудырскую губу. Крэбс всё-таки перехитрил их.
На Хангена было больно смотреть - так сильно он переживал неудачу. Беглеца из ящика тоже не нашли. Были прочёсаны все окрестности, предупреждены оленеводы, нефтеразведчики... Но никаких сле¬дов беглеца обнаружить не удалось. Водолазы смогли лишь найти скуттер, оставленный на дне залива Беном.
Эрик со Смирновым отбыли в Москву. После долгого разговора с генералом ему дали трёхмесячный отпуск, и Эрик - теперь уже Алёша Говоров - поехал домой, к родителям.
ИНФОРМАЦИЯ, ФАКТЫ, ГИПОТЕ3Ы
(Хроника свидетельство НЛО)
За последние 30 лет над Югославией пролетело не менее 15 тысяч НЛО. В одиночку, дуэтами и даже целыми «эскадрильями». В первый раз НЛО появились над территорией страны в 1964 году, а 30 октября 1988 года неопознанные объекты видели над Загребом, Сплитом, Белградом, Нишом. Гражданский самолёт оказался в эскорте НЛО, а расстояние до них становилось, по словам пилота, опасным, радар «вырубился», исчезла и связь с землёй.
Предполагают, что «аэродром» пришельцев расположен в районе Альп в Словении. Не исключают также наличия одной из баз и в Адриатическом море на границе с Италией. Имеется немало очевид¬цев того, как в этом районе из-под воды взлетали в небо «тарелки».
17
С этим астрологом Крэбс познакомился на одном из уик-эндов. Это был маленький тщедушный старичок с седой гривой волос и пронзительными глазами, сверкающими зеленоватым блеском из-под кустистых чёрных бровей. Встреча их была мимолётной и не оставила осо¬бых следов.
Прошло несколько лет. Крэбс не вспоминал его, да и не знал даже, жив ли тот ещё. В последнее время его стали мучить навязчивые сновидения о каких-то пришельцах из космоса, очень похожих на людей. Они порхали вокруг него как бабочки, заглядывали в гла¬за, о чем-то спрашивая. Вильгельм, не веря во всякие фантастические басни, обратился к врачам. Они признали у него не по годам отлич¬ное здоровье и «железные» нервы, но сновидения всё равно регуляр¬но повторялись по два-три раза в месяц. Он пытался отогнать их таблетками, но безрезультатно. Тогда и вспомнил он астролога.
Отыскав его адрес по визитной карточке, Крэбс отправился к нему. Автомобиль остано-вился у красивого двухэтажного дома на окраине города. На воротах висела металлическая пластинка с над¬писью: «Магистр оккультных наук, астролог, профессор биологии Чарльз Кин».
На звонок вышел верзила средних лет. Взяв протянутую Крэбсом визитную карточку, исчез, минут через пять появился вновь и, ни слова не говоря, открыл ворота. У крыльца его поджидал сам профессор, любезно пригласил пройти в дом.
Сидя за низеньким столиком с баром, Крэбс потягивал светлое пиво из высокого запотев-шего бокала, осматривался. Кабинет хозяина был обставлен со вкусом, но в нем преобла-дали красные тона. На стене висела большая карта мира, на которой были нанесены концен-трические круги и разноцветные стрелки. В углу стоял муляж человека, весь усыпанный красными и чёрными точками. Выражение лица у него отрешенное, с какой-то сладост-растно-блаженной улыбкой. Противоположная стена представляла собой сплошной матово поблескивающий экран.
- Вы верите в бога? – неожиданно спросил Кин.
Крэбс отрицательно покачал головой.
- Напрасно! – Старик оживился. - Человек обязан иметь бога, своего личного или общественного. Это зависит, прежде всего, от его интеллектуального развития и морально-физического состояния. В своих мифах и воображениях люди почти всегда делали богов похожими на себя не только физически, но и наделяли характерами, свойственные людским. Это, разумеется, не говорит о том, что мыслить и воображать они могли только по своим, людским меркам. Главное же заключается в том, что люди, подсознательно, не отдавая себе отчета, богом считали, прежде всего, самого себя. Откуда же у них могло возникнуть самообожествление в ранние эпохи, когда человек был так слаб, отчаянно боролся за свое существование с грозными силами Природы? Может, их кто-то натолкнул на это?! Как Вы думаете?
Не дожидаясь ответа, старик продолжал: - По моему разумению, существует некая материя высшего порядка, сотканная из сознания миллиардов людей Земли. Этот, так называемый, бог регулирует рождаемость и численность населения путем войн и эпиде-мий…
Крэбс нервно рассмеялся. – Извините, пожалуйста, профессор. Но я в это не верю. Примерно такая же чушь снится регулярно и мне. Я пришел к Вам за помощью. Говорят, что гипнозом, внушением, можно избавиться от этой чертовщины.
Кин потёр руки. - Расскажите подробнее о снах. Опишите чер¬ты лиц, поведение ...
Выслушав его внимательно, задумчиво помассировал правую кисть, покряхтел: - К сожалению, этого очень мало. Процесс сновидений связан со сложной работой подсоз-нания, и, чтобы выработать какие-либо рекомендации, необходимо знать практически всю информацию, которую Вы получаете. Если хотите, чтобы я смог чем-нибудь помочь, расскажите - чем Вы занимались в последние пять-шесть лет. Всё, до мелочей.
- Но это государственная тайна!
- Мистер Крэбс! Я довольно-таки хорошо информирован о Вашей деятельности в ЦРУ. Так что Вы мне практически ничего нового не откроете.
Кин встал, прошел к муляжу и, открыв находящийся за ним в сте¬не тайник, достал небольшую плоскую коробочку, вставил её в щель-проем у экрана и нажал кнопку. Стена вспыхнула мягким голубим светом, и на экране Крэбс увидел фильм... про себя! От изумления у него расширились зрачки. Кин с удовлетворением наблюдал за про-изведённым эффектом.
- Я не собираюсь, мистер Крэбс, шантажировать Вас или выуживать секретные сведения. Как Вы только что убедились, я достаточно информирован о многом, о чём Вы и не догады-вались. - Помолчав, старик, не отрывая взгляда, тихо произнес: - Я должен всё знать про Отшельника.
- Что?! - Крэбс вскочил с кресла. Лицо его побагровело от гнева.
- Какой ещё Отшельник?!
- Успокойтесь, - профессор дотронулся до его плеча. - Можете забрать себе «летающую тарелку». Отдайте только его самого на не¬дельку. Я верну его целым и невредимым и помогу Вам вылечиться от этих дурацких снов.
Крэбс устало опустился в кресло, вытер платочком лицо. – Зачем он Вам?
- Зачем?! А Вы задавали себе вопрос: как они смогли построить «летающую тарелку»? Ведь мало знать принцип движения. Нужны ещё соответствующие материалы, технологии изготовления и очень ёмкий автономный источник энергии. Где они всё это взяли? На земном ша¬рике нет другой, более развитой, цивилизации, чем наша. Однако и для нас эта «тарелочка» - чудо, фантастика! Неужели Вы не понимаете, что им кто-то помог, то есть существа не с нашей планеты? Поэтому, я думаю, сны Ваши имеют реальную основу. Имея у себя в руках От¬шельника, мы можем выйти на контакт с инопланетянами, и от того, кто с ними первый договорится, зависит будущее не только наше, но и всей планеты.
Крэбс слушал горячую речь профессора, брызжущего слюной и оживлённо жестикулирующего при этом, очень внимательно. Смысл ска¬занного медленно вползал в сознание. Он ещё смутно сопротивлялся ему, но изнутри поднималась встречная волна веры и логики. - Ста¬рик прав в главном. Без соответствующих материалов и источников энергии изготовить диск невозможно. Но он есть, летает. Ведь он видел его над головой всего в двадцати метрах и бежал. Бежал, спа¬саясь от посылаемых им молний.
Крэбс встал. – О' кей, профессор. Если я его поймаю, то покажу Вам.
Проводив бывшего абверовца, Кин вернулся в свой кабинет, налил в рюмку коньяк и залпом выпил. Лицо его порозовело, глаза масляно заблестели. Он опять потер руки, - Ловко же я его поймал! - захихикал он. - От меня не уйдёшь! Молодец, Бен. Вмонтировал-таки у него в спальне мой аппарат. Я ему ещё не такие сны на¬веду. Будет ходить как шёлковый. Бен, наверное, уже в России. Как он там? - Кин налил и опрокинул в себя ещё одну рюмочку и включил видеофон, который заснял их беседу с Крэбсом. Тщательно просмотрел фильм, затем несколько минут сидел, уставившись невидящими глазами в потухший экран.
- Самое интересное, - пробормотал он, - что, кажется, я сам начинаю верить в присутствие инопланетян на Земле. - Досадливо по¬морщившись, он выпил ещё рюмку коньяка. - Пора за работу. - Кин нажал на еле заметную кнопку в столе, и из стены выдвинулся не¬большой пульт с множеством переключателей и приборных щитков. Муляж человека вдруг засветился. Появились изображения внутренних органов, сосудов... Загорелся и экран.
- Итак, - сказал себе Кин вполголоса, - попробуем имитировать состояние полного нервного расстройства и истощения. Посмотрим, как на это будет реагировать мозг.
Чарльз Кин всю жизнь занимался изучением человека, используя для этого не только истории болезней и скальпель, но и подслушива¬ющие устройства, тайные видеосъемки. Не брезговал он информацией и интимного характера. Будучи человеком очень состоятель-ным, Чарльз имел у себя на вооружении самую современную технику и элек-тронику. Занимаясь одновременно предсказаниями и махинациями с гипнозом, он имел приличный доход. Семьёй Кин так и не обзавелся, увлечённый своей работой. Раз в два-три года он ездил по фешенебельным курортам, предаваясь дикому разгулу. Вино, женщины...
Так прошла жизнь. Чувствуя приближение глубокой старости, Чарльз по ночам давился от ужаса перед подкрадывающейся смертью и безумно завывал.
Страх перед смертью лишил его сна и покоя. Он искал бессмер¬тия, лихорадочно перебирая груды литературы и научных отчётов. Ему нужна была основа, хотя бы зацепка. Где же корни бессмертия или же хотя бы продления жизни? Где?! Отчаявшись от бесплодных поисков, он рычал диким зверем и с кулаками набрасывался на чело¬веческий муляж. Гнев проходил, но страх оставался. Он очень хотел жить. Жить богатой, вольной жизнью и давить, хотя бы мысленно, всех окружающих его людишек, чувствовать своё превосходство над ними. Крэбс попал в его поле зрения давно. Ста¬рик всегда старался собирать досье на людей богатых и влиятельных. Из них, при случае, можно было что-нибудь выжать.
Одним из путей продления жизни Чарльз Кин считал омоложение клеток. Занявшись этой проблемой, Кин обратил внимание на раковые клетки, считая, что именно в злокачест-венных опухолях клетки ничем не ограничены в своём развитии, и буйство их размножения является свидетельством их омоложения. Что же со временем становится тор¬мозом для обычных клеток, их ограничителем? Может, какой-нибудь электромагнитный потенциал?
В злокачественной опухоли клетки развиваются очень быстро, как взрыв сверхновой звезды, как импульс молодой, юной клетки. А канцерогенные вещества снимают ограниче-ния с мембран клеток.
Придя к этому выводу, Кин стал использовать раковые клетки для обновления старых, изношенных клеток различных органов крыс и мышей - сердца, печени, почек - путём направленного их развития.
Раковое заболевание - это стремление организма к саморегенерации. В примитивных организмах саморегенерация различных участков тела развита очень широко. Например, у дождевых червей, ящериц. У высших же млекопитающих, в том числе и у человека, эти процессы имеют место только по обновлению пораненных и старых клеток, включая кожу. Существенное восстановление отдельных органов человека - пока ещё только мечта. Тем не менее, Чарльз верил в свои силы. Он провоцировал раковое заболевание в каком-либо органе, вводя туда канцерогенное вещество, а развитие злокачественной опухоли, её ло¬кализацию в строго определённом направлении, осуществлял путём воздействия на электромагнитные потенциалы клеток. Самым сложным оказалось останавливать в нужный момент интенсивный процесс развития клеток. В конце концов Кину удалось блокировать поставку организ¬му «строительных материалов» путём «отвода» их по байпасным (обходным) линиям, что позволило прекратить прирост клеток. Преодолел он трудности, связанные и с отводом отмерших клеток.
После серии успешных опытов на животных, Кин решился на опера¬цию человека. Оперируемый, старый бизнесмен из Лос-Анжелеса, со¬блазнённый идеей возврата молодости, вскоре умер. Спровоцированный рак почек остановить не удалось. Кина спасло только то, что он тщательно оформил все юридические бумаги, оговорив в них и возможность ле¬тального исхода. Но после этого случая заниматься дальнейшими исследо-ваниями в этом направлении ему расхотелось. Он понял, что не успеет, и в одиночку не сумеет, преодолеть все проблемы. Да и, откровенно говоря, он просто испугался ракового джина.
Случайно узнав про Отшельника, Кин забросил все свои дела и занялся Крэбсом вплотную. Ему удалось подсунуть Крэбсу Бена, который боялся старика как, смерти. В деле Отшельника Кин сразу уловил необычность и даже фантастичность событий. Искра надежды разгорелась в уже было потухшем сердце.
- Я выбью из него секреты долголетия, - бормотал он, в пьяном экстазе отплясывая чечётку. - Плевал я на его «тарелку» и инопланетян! - кричал он, молотя воздух кулаками. - Я хочу, и буду жить долго!
Человек - самое парадоксальное существо. Он может весьма скептически относиться к существованию бога и, в то же время, быть очень суеверным и мнительным, верить во всякую мистическую чепуху, допуская существование сверхъестественных сил. Как грамотный и рациональный человек, Крэбс не верил в бога, но был мнителен и суеверен. На людях он старался не показывать эти стороны своего ха¬рактера, но внутренне сильно переживал по поводу каждого плохого признака или приметы.
С удивительной легкостью он поверил в предположение Кина о существовании на Земле инопланетян. Не пытаясь даже дать себе отчёт о своей легковерности, Вильгельм стал тщательно анализиро¬вать положение дел с Отшельником, находя всё больше доводов в поль¬зу инопланетной гипотезы. - Старик хочет выйти на контакт с ино¬планетянами, - думал он, - и уверен, что они захотят с ним говорить. А со мной?
Мысли о контакте крепко засели у него в голове. Крэбс стал консультироваться с учёными, но убедился, что ничего толкового от них не добьётся. На его вопрос - как можно наладить контакт с инопланетянами, находящимися на Земле - они лишь недоумённо раз¬водили руками и вежливо, пряча невольную улыбку над его наивностью и глупостью, пытались объяснить невозможность подобного, ничтож¬ную вероятность нахождения их на планете.
Кин цепко наблюдал за этими попытками и посмеивался. Он сумел-таки внушить Крэбсу свою мысль об инопланетянах. Крэбс всё равно придёт к нему за советом и помощью.
Сегодня у него было тревожное настроение. Чарльз будет ста¬вить эксперимент на себе. Ассистент вопросительно посмотрел на него. Старик нервно покряхтел, поёжился. - Молод, очень молод этот врач. Сумеет ли он вывести его из невменяемого состояния?
- Начнём, промолвил он, наконец, и уселся в глубокое кресло с высокой спинкой. Парень пристегнул его ремнями к креслу, надел на голову полусферический колпак с множеством датчиков-присосок и сделал внутривенный укол.
Старик обмяк, закрыл глаза. В звонкой тишине кабинета гром¬ко тикал хронометр. Профессор пытался вызвать у себя состояние крайнего нервного расстройства, чтобы снять все преграды для пря¬мого выхода на контакт человека с мозгом.
Прошло минут десять. Безжизненное лицо профессора дрогнуло, глаза открылись и засветились каким-то неестественным блеском. Ассистенту стало жутко. Перед ним сидел сумасшедший. На его лице появилось выражение исступлённого блаженства и восторга. На экране дисплея заплясали цифры и блики ...
ИНФОРМАЦИЯ, ФАКТ Ы, ГИПОТЕЗ Ы
Творческую работу мозга можно грубо сравнить с новой, не про¬шедшей обкатки, и с установленным ограничителем скорости, машине. Человеческий мозг, как и любая кибернетический аппарат, должен был перерабатывать постоянно поступающую извне информацию. Выдачу же переработанной и синтезированной информации человеку мозг осу¬ществляет порциями, в виде неожиданных открытий и вдохновений.
Почему же мозг сразу не выдает переработанную информацию? Ведь между этими вдохновениями могут быть значительные промежут¬ки времени, вплоть до нескольких лет. Этим тормозом, ограничителем является, по-видимому, так называемая информа-ционная память. Полу¬чается парадоксальное явление - человек не понимает собственный мозг, не может подобрать к нему ключи!
Нервное состояние человека - очень сложный комплекс реакций организма на получаемую разнообразную информацию. При хорошем нерв¬ном подъёме работается споро. Мысль быстро и чётко прокладывает себе дорогу в извилинах мозга, перо не успевает их записывать. Этот подъём - приоткрытие фильтра-ограничителя. Мозг получает возмож¬ность ускоренной выдачи дешифрованной информации.
Что же давит на нервную систему человека, что мешает и угнета¬ет его? Скорее всего, ключ к дешифровальному аппарату мозга следу¬ет искать в самой нервной системе. По сути дела, нервы - проводни¬ки, каналы внешней и внутренней информации, уже сами по себе явля¬ются не только системой связи мозга с организмом и внешнем средой, но и самостоятельной автономной системой – подмозгом, с более уз¬кой специализацией. После смерти человека, мозга – нервы, как и дру¬гие клетки организма, некоторое время живут, самостоятельно отклика¬ясь на поступающую информацию.
По-видимому, нервная система старается ограждать, в некоторой степени, головной мозг от излишней или вредной информации, жертвуя при этом своими клетками. Ограничение поступления информации в мозг производится им не просто по объёму, а селективно, то есть нерв¬ная система сама выбирает и дозирует, в пределах своих возможнос¬тей, разумеется, информацию для передачи в головной мозг.
В этой связи возникает ещё один вопрос: - Куда деваются из¬лишки информации? Или совсем отбрасываются, или накапливаются в са¬мой нервной системе и затем постепенно передаются в мозг? Ответить на эти вопроси Чарльз так и смог.
Селективную способность передачи информации можно проиллюстри¬ровать следующим ярким примером - реакция организма на сигнал опас¬ности. Нервная система мгновенно прекращает или сокращает до мини¬мума подачу другой информации, освобож-дая максимально возможное ко¬личество каналов для экстренной передачи сигнала опасности в головной мозг. Вот почему у человека в моменты острого напряжения физи¬ческих и духовных сил появляется громадная, даже чудовищная способ-ность проявления физических возможностей и мгновенного аналитичес¬кого перебора вариантов выхода из создавшейся опасной ситуации, для выбора наименее рискованного или наиболее благородного по ис¬ходу решения. У человека при этом также проявляется удивительно точная координация движений и сила мышц. Известны случаи, когда люди в смертельном страхе перепрыгивали через трёх-четырёхметровые заборы, выламывали толстенные железные прутья из тюремных решёток. Или наоборот, в критические моменты при атаке бросались на амбразуры дзотов или прикрывали своим телом товарища от пули и штыка.
Нервная система, видимо, ограничивает и тормозит общение чело¬века со своим мозгом. Люди с расстроенной нервной системой наблю¬дают иногда вспышки каких-то диковинных видений, рисунков, формул. То есть, истощённая нервная система не может сдерживать обратный по¬ток переработанной мозгом информации. Человека в таких случаях называют безумным. Только безумие ли это? Может, это проблески колоссальных возможностей мозга, пока нами неизученных!
18
Подводная лодка кралась в территориальных водах Советского Союза. Майя сидела в кресле в кают-компании, нервно перебирая пальцами поясок платья. Бен сидел напротив, угрюмо поглядывая на неё. Субмарина не стала дожидаться Хангена, несмотря на категорические требования Бена. У капитана были строгие инструкции, которых он неукоснительно придерживался. Пленница всё это время молчала и не притрагивалась к еде. Бена и злило, и нравилось это упрямство дев¬чонки. Жалко только было ему Хангена и упущенного Отшельника. Ста¬рик обещал завалить его деньгами за этого парня. Неизвестно, даст ли он что-нибудь за эту девчонку.
Бен боялся Чарльза Кина, его пронизывающего взгляда больше всего на свете. Работая на него уже много лет, Бен старался педантично выполнять все его распоряжения и приказы. Боясь его, он люто его ненавидел. Кин цепко держал его в своих лапах, много, очень много зная про старые тёмные делишки Бена. Подсознательно Бен ждал удоб¬ного случая, чтобы отомстить ему. Но так был велик страх перед этим оборотнем, что он даже мысли о мести глушил, боясь, что при разговоре тот «прочтёт» его затаённое желание.
Вошёл капитан, пожилой, тщательно выбритый мужчина среднего ро¬ста. Обращаясь к Бену, бросил безучастным голосом: - Нас отрезали от границы.
Бен аж подскочил: - Так какого же дьявола Вы пришли сюда?!
Капитан лишь махнул рукой и, криво улыбнувшись, уселся рядом с Беном. - Там слышны винты трёх кораблей. Наверное, прочёсывают море и вертолётами.
У Майи радостно блеснули глаза. Она хорошо знала английский, и эта приятная новость приободрила её. Бен, заметив её оживление, развязно оскалился: - Ты, милая, шибко-то не радуйся. Рыбок вместе будем кормить. - Резко повернулся к капитану: - Слушай, кэп. Надо что-то делать. Они так просто отсюда не уйдут. Знают, что нас должен кто-то подобрать. Ну, шевелись же! - Он потряс его за плечо. - Подлезь под один из кораблей!
- Под корабль! - Капитан оживился. - В двух милях отсюда пако¬вый лед. Попробуем подлезть под него. - Вскочив с кресла, он быст¬ро вышел.
Прошел час. Матрос принёс еду. Бен пригласил Майю к столу. На этот раз она не отказалась и стала есть. Дрожание корабля пре¬кратилось. Вошёл капитан.
- Подождём подо льдом, - ответил он на немой вопрос Бена.
Время тянулось утомительно долго. Капитан ушёл спать в свою каюту. Бен, поднявшись с кресла, направился к Майе. - Пора и нам бай-бай, бэби. Стели постель.
Брезгливая усмешка тронула её губы. На лице появилось такое гадливое выражение, что Бена всего аж передернуло. Вспыхнувшее бы¬ло желание, угасло. - Да не бойся, дурочка! Ты не в моём вкусе... - Он не договорил. Сильный удар и металлический скрежет потрясли под¬водное судно. Бен оторопело смотрел на Майю. Из щелей двери брызнули фонтанчики воды.
- Тонем! - закричал Бен. Растерянность его как рукой сняло. Он рванулся к шкафу и бросил Майе гидрокостюм с аквалангом. - Одевай¬ся! Живей! - заорал он, багровея от гнева.
Майя торопливо натягивала на себя подводное снаряжение. Бен, уже экипированный, возился с аварийным люком на потолке. Сквозь сте¬кло маски Майя увидела вдруг мощный столб воды, который смял Бена и с силой ударил его головой об стол. Кинувшись к безжизненному телу, Майя всунула ему в рот загубник и открыла вентиль баллона. Вода, бешено кружа и пенясь, заполняла каюту, не подпуская к люку. Лишь только тогда, когда вся каюта заполнилась водой, Майе с трудом удалось всё ещё бесчувственного Бена вытащить из корабля.
Острая глыба подводного тороса как тараном распорола субмари¬ну на две части. Из её отсеков поднимались густые пузырьки возду¬ха и грязные струи мазута. Над головой колыхались чёрные громады льдин. Видимо, наверху разыгрался шторм.
Майя долго плыла в подводном лабиринте, лавируя между оскол¬ками льдин, волоча за собой Бена. Было темно, страшно. Льды качало вверх-вниз, отчего возникали сильные завихрения, которые кружили их. Она уже совсем было отчаялась увидеть проём между льдинами, когда над головой блеснул просвет. Зазор был метров пять в ширину и гро¬зил в любую минуту захлопнуться и раздавить всё, что попадётся ме¬жду льдинами.
Майя еле-еле втащила Бена по скользкой крутизне на лёд и бес¬сильно упала. Ветер бесновался, надрывно воя среди хаоса нагромож¬денных друг на друга льдин. Найдя укромное местечко, Майя волоком дотащила туда Бена, освободила его от акваланга. Было холодно, хотя на них были утеплённые гидрокостюмы.
Жалобно застонал Бен, облизывая запекшиеся губы. Майя кинжалом, который оказался в ножнах у неё на боку, отколола кусочки льда и дала ему проглотить. Лёд был старый, успевший уже стать пресным. Бен, утолив жажду, затих.
Шторм длился ещё несколько часов. Затем ветер разогнал тучи, и весёлые лучи солнца немного отогрели Майю. Она обдумывала свое положение, вспоминала прошлые схватки с бандитами. Что же это за люди, с маниакальной настойчивостью, не считаясь с огромными расхо¬дами и риском, преследующие их? Зачем она понадобилась им? Наконец, кто же был в ящике? Она вздрогнула от догадки: - Может, там везли Шамиля!
Рывком повернувшись, она встряхнула Бена. Он застонал, приоткрыл веки и увидел сузившиеся от ярости глаза Майи.
- Кого везли в ящике?
Бен смотрел на её возбуждённое лицо, блестящие каким-то исступ¬лением глаза, и чувствовал слабость во всём теле. Лгать, изворачиваться не было сил, да и особого желания.
- Там был человек с «летающей тарелки».
- Он жив?
- Да. Шеф приказал и пальцем его не трогать.
Майя облегченно вздохнула. Барахтаясь тогда в воде, она видела, как второй, Ханген, выпрыгнул из гондолы и поплыл к ним. Вертолёт был уже над ними. – Значит, Шамиля спасут. Эта мысль приободрила её.
- Что им известно про него, и зачем это вдруг я вам понадобилась?
- Ламмель сказал, что рядом с тобой он будет сговорчивей, - через силу ухмыльнулся Бен. - А про Отшельника я ничего не знаю. Велели доставить, вот и всё.
- Куда?
- На корабль, естественно. А там - как прикажет капитан.
Майя встала, прошлась по льдине. Ветер немного стих, стало го¬раздо теплее, захотелось есть. - Только вот что пожевать? Хорошо, хоть лёд пресный. Не умрем от жажды, - подумала она. - Надо же что-то делать, предпринимать. - Она взобралась на самую высокую глыбу тороса и радостно встрепенулась. На горизонте дымило трубой небольшое судно.
- Корабль! Вставай, Бен! Корабль! - затормошила она диверсанта, но тот лишь слабо покачал головой.
- Не могу встать, девочка. Голова раскалывается на кусочки, и такая слабость - рукой не пошевельнуть.
Майя огорчённо посмотрела на него и заметалась по льдине. - Как же дать сигнал бедствия на корабль!? Как!? Ведь пройдёт мимо, и всё!
Солнечный зайчик блеснул вдруг ей в глаза таким ослепительным снопом света, что она зажмурилась. Виноватой оказалась небольшая льдинка, лежавшая у основания тороса. – А если попробовать наве¬сти на судно солнечный зайчик? Заметят или нет?
Она долго возилась с льдиной, пока ей удалось направить отраженный солнечный луч в сторону корабля. Растегнув гидрокоотюм, она сняла кофту и стала периодически прикрывать льдинку. ... S0S ... S0S … Эти буквы азбуки Морзе она знала, но вот только попадёт ли «зайчик» кому-либо в глаза на корабле, а если попадёт - поймёт ли он, что это сигнал бедствия?
Майя целый час без устали передавала сигналы S0S, то и дело поправляя льдинку, чтобы поймать движущееся судно. В горячке она забыла застегнуть гидрокостюм. Опомнилась только тогда, когда, уста¬лая, сидела на льдине, и холод вяжущим ознобом обнял её грудь. То¬ропливо одевшись, она до боли в глазах всматривалась в море. Судно проходило мимо, не обращая на них никакого внимания. Сделать она уже ничего не могла, так как солнце опять закрыли облака.
Бен все это время пристально наблюдал за её действиями, удив¬ляясь её энергии и настойчивости.
- Всё! Судно прошло мимо! - сказала Майя, устраиваясь рядом с ним. Бен прикрыл веки. Ему сейчас было всё равно. Боль в голове не про¬ходила.
Майя, уткнувшись подбородком в колени, беззвучно заплакала. Слёзы вымывали всё происшедшее с ней в последние дни, но легче на душе не становилось. Ей страстно захотелось вернуться в пещеру, увидеть родные стены, Шамиля. Чувствовать его нежные и восхищённые взгляды, бросаемые им на неё украдкой. Как все это было далеко и недосягаемо!
Небольшое рыболовное судно возвращалось к родным берегам. Шкипер, старый норвежец, носящий знаменитую фамилию Амундсен, доволь¬но попыхивал любимой прокуренной трубкой на мостике. Рейс был удачен. Ловили по лицензии в двухсотмильной зоне Советского Союза. Справа по курсу тянулась широкая полоса пакового льда.
Неожиданно по глазам ударил солнечный блик. Шкипер невольно сделал шаг в сторону, но блик снова догнал его, исчез, опять появился.
- Странно, - подумал Амундсен. - Солнце вроде бы с другой стороны светит. А-а! - догадался он. - Это, оказывается, льды со мною шутить надумали.
Успокоившись, шкипер опять усиленно задымил своей труб¬кой. Часа через полтора его сменил помощник.
- Представляете, капитан, - рассказывал моложавый рослый мужчина с аккуратно подстриженной бо¬родкой и короткой щетинкой усов. - Стою я на полубаке, и вдруг мне глаза слепит солнечный луч, причём мигает так, как будто сигналит по азбуке Морзе. Прочесть, правда, не удалось. Блик всё время в сторо¬ну уходил.
Амундсен насторожился. Он вспомнил, что лучик появлялся и ис¬чезал с определённой периодичностью. - А ну-ка, право руля! - при¬казал он...
Нашли их довольно быстро. Майя с трудом держалась на ногах. Бен чувствовал себя не лучше.
Всё время пути Майя металась на узкой корабельной кровати, зовя в бреду то Серго Сабировича, то ребят... В Вардё её пришлось положить в больницу.
- Воспаление лёгких, - констатировал врач после её осмотра. - Кто будет платить за лечение?
Бен, чувствовавший себя уже намного лучше, торопливо обратился к стоящему рядом шкиперу: - Заплатите, кэп. Через несколько дней у меня будут деньги! Умоляю вас!
Амундсен дал денег на лечение. Бен устроился в небольшой гостинице, расположенной неподалёку от больницы, и сразу же послал телеграмму Чарльзу Кину с просьбой срочно выслать денег.