Глава 15
Чижик
— Ты… ты в порядке? — Артём обхватил Ингу за плечи.
Она смотрела как бы сквозь него. На лице глупая улыбка — как у человека, которого разбудили, а он всё ещё досматривает хороший сон. Но в остальном та же Инга. Все веснушки на своих местах. Просто немного выцвели с лета. Волосы так же пахнут травяным шампунем. И над правой бровью едва заметный шрам — это она в детстве об тумбочку ударилась. Тот, другой, о котором знает только Артём, — большой и страшный — она прячет под волосами.
— Инга, — тихо позвал он.
Она счастливо улыбнулась, смахнув с ресниц остатки видения. Заметила, что Артём всё ещё держит её за плечи. Смутилась и осторожно выскользнула из непрошенных объятий.
— Я в порядке, — сказала она и обернулась: загадочного круга не было. Даже трава не примята. И свет снова «включили».
Инга, выставив вперёд руки, сделала несколько шагов туда, где почти только что она разговаривала с отцом. Ничего. Всё исчезло.
— Ты, правда, в порядке? — спросил Валерка.
— Я папу видела, — растерянно, будто не веря собственным словам, вместо ответа произнесла она.
— Ага, мы знаем, — брякнул Артём и наткнулся на пристальный взгляд Валерки.
— Вы всё слышали? — она беспокойно посмотрела на мальчишек.
— Нет, — Валерка слишком быстро и слишком категорично мотнул головой, незаметно ткнув Артёма в спину.
— А, ну да, — поспешно подтвердил тот, — только видели. И то не очень хорошо. А слышать — совсем ничего не слышали, — он посмотрел на Ингу чересчур честными глазами.
Она подозрительно смерила обоих с ног до головы.
— А ты что-нибудь почувствовала? — Валерка переменил тему.
Девочка задумалась.
— Не знаю. Трудно сказать. Просто всё исчезло. И ещё: там было… ну, не знаю, как объяснить… Вот как будто домой вернулась.
После этих слов долго молчали. Что смысла говорить о доме, когда каждый из них только о нём и думал.
Валерка заметил, что Люкс опять отошёл от них, и стал внимательно наблюдать за ним. Может, он сейчас снова исчезнет, и тогда удастся обнаружить «слабое» место в этой стене, сквозь которую пёс мотается туда-сюда. Но Люкс отлучился по своим собачьим делам. Может, зря Валерка тогда взъелся, и это был самый обычный пёс?!
— А если, — Валерка сконфуженно замялся, потом, наконец, произнёс: — а вот если кто-то из нас в туалет захочет…
— Других вариантов нет: только за дерево! — сразу ответил Артём, который, видимо, тоже обдумывал эту мысль.
— Тогда мальчики налево, девочки направо, — прыснула Инга.
— Знать бы ещё, где у дерева право, а где лево, — усмехнулся Валерка.
Через несколько минут все снова были вместе. Люкс притащил в зубах палку — ту самую, что ребята воткнули в землю как ориентир — и требовал поиграть с ним. Артём бросал ветку, пёс бежал за ней со всех ног. На какое-то время эта игра настолько поглотила всех, что подростки забыли о том, что находятся в западне. Люкс носился, как сумасшедший. Ребята догоняли его. Даже Валерка перестал думать о своей ноге. Внезапно Артём резко остановился.
— Смотрите, — он указал пальцем на стену.
Инга и Валерка внимательно уставились на неё, но ничего не увидели.
Михайлов вопросительно дёрнул головой.
— Я, кажется, за ней что-то вижу, — не слишком уверенно произнёс Артём.
— Где? — кинулись они к нему.
— Вон, — он показал вперёд. — Там что-то темнеет.
Инга щурилась-щурилась, но так ничего и не увидела.
— Ты вот об этом? — Валерка провёл рукой сверху-вниз, но договорить им не дал Люкс, который, как и в прошлый раз начал жалобно скулить и прижимать уши к голове. Ребята замерли. Всё повторилось в точности, за исключением того, что круг высветился не на прежнем месте, а совсем недалеко от них. Словно этот «прожектор» сам выбирал место для сцены, поближе к «зрителям».
В центре светового круга возникла женщина. Не молодая. Но и не старая. Наверное, таких называют пожилыми. Она стояла неподвижно, как манекен с красивой причёской и в брючном костюме песочного цвета.
— Ба?! — простонал Валерка и опрометью бросился в круг.
Инга даже не успела как следует испугаться, когда Валерка растворился и снова появился. А Артём, хотя и знал, как это происходит, всё равно наблюдал со смешанным чувством ужаса и восторга.
— Ба-а! — закричал новый Валерка и стиснул в объятьях женщину.
— Так это его бабушка, — догадалась Инга и вдруг повернула лицо к Артёму: — Ты же говорил, что ничего не слышно. Наврал, да?! — зрачки у неё сузились, как у кошки.
— Я тебя, честное слово, не стесняюсь, — вместо ответа стал оправдываться он.
— Придурок! Я тоже всё наврала папе, понял?! — крикнула она и демонстративно отодвинулась от него.
Артём растерянно захлопал глазами. Люкс недовольно рыкнул, привстал, принимая какое-то решение, но передумал и снова улёгся, не выпуская из виду происходящее внутри освещённого круга.
— Совсем большой стал мой Чижик, — женщина одной рукой гладила Валерку по спине, а другой ерошила ему волосы. — Меня давно перерос, скоро отца догонишь.
— Не давно, ба, — всё ещё всхлипывая, возразил мальчик. — Я только за это лето так вытянулся.
— Чижик мой родной.
— Меня больше никто так не зовёт, — мальчик покачал головой.
— А как же тебя зовут, малыш? — спросила она.
— В школе я Михайлов. А дома… — он растянул губы в улыбку. — Прикинь, дома меня никак не зовут.
Валеркина бабушка пристально посмотрела на него.
— Ба, прости меня.
— За что, Чижик? — удивилась она.
— … я же не знал… — он словно не услышал вопроса.
— Ерунда.
— Не ерунда! — распалился Валерка. — Я предатель! Предал тебя, нашу… нашу… дружбу, — он нашёл нужное слово.
— Ты никого не предавал, — покачала головой его бабушка. — Просто так получилось. Никто не виноват.
— Виноват! — выкрикнул мальчик. — Я во всём виноват! Что мама с папой развелись! Что ты умерла! Я не хотел! Я не знал, что так выйдет…
— Глупенький мой мальчик, — она села прямо на землю и кивнула ему: — Сядь, пожалуйста. А то смотрю на тебя снизу-вверх, как девочка-дошкольница.
Валерка послушно сел. Она обняла его, как маленького, и что-то неслышно зашептала ему в ухо. А может, и не шептала вовсе. Валерка стал каким-то маленьким и беззащитным.
— У мамы с папой давно всё наперекосяк было. И ты тут совсем не при чём, — услышали Инга с Артёмом голос Валеркиной бабушки.
Валерка нахмурился, отстранился от неё. Слушал молча, обхватив руками колени.
— Ну бывает так у взрослых людей. Да и, вообще, у людей. Запас любви у всех разный, — продолжила она.
— Но так нельзя! — с болью выкрикнул Валерка. — Они только о себе думали. Зачем меня родили? Чтобы не знать, куда девать?!
— Не кипятись, — она ласково похлопала мальчика по спине.
— Ты ещё скажи: вырастешь — поймёшь! Слышал уже, — Валерка вскочил.
— Сядь! — твёрдо сказала она. — И не болтай ерунды. Ты меня знаешь: я кисель разводить не люблю.
Валерка послушно сел на место.
— Если бы они не развелись, всем было бы хуже. Тебе, в первую очередь. Вот как они сейчас? — спросила бабушка.
— Нормально, — буркнул Валерка.
— Так это же хорошо, — сказала она и, вскинув бровь, внимательно взглянула на Валерку. — И чем ты не доволен?
Он громко сопел.
— С Лилей не ладишь? — догадалась она. — А она, кстати, совсем не плохая — если не считать понты. Или понтов? Как правильно?! Родительный или винительный?!
— Да ну тебя, ба, — Валерка не смог сдержать усмешку. — Вечно прикалываешься.
Бабушка снова притянула внука к себе.
— Ну, выкладывай! — сказала она и подмигнула: — Я-то уже никому не разболтаю.
Валерка прижался к ней так сильно, что из глаз брызнули слёзы.
— Им всем не до меня! Если меня не будет, они даже не заметят.
— Да любят они тебя, дурачок. Просто, как умеют, каждый по-своему. Нельзя требовать от людей больше, чем они могут дать.
— Но ты же могла! Тебе всегда было до меня. Знаешь, как я хотел, чтобы ты меня забрала у них. Пускай они хоть поубивали бы друг друга. А ты… Помнишь, что ты мне сказала?
— Помню, — у неё опустились плечи. — До сих пор себя простить не могу.
— Но почему?! Почему мне никто… Почему ты мне не сказала, что болеешь? Я же всё время думал, что и ты от меня отказалась.
— Я струсила, — она отвернулась. — Я не знала, как сказать. Решила, что если ты… Да не знаю я, что я решила и что подумала, — в сердцах выкрикнула она. — Эта проклятая болезнь… она так не вовремя случилась.
Валерка уткнулся лицом ей в грудь и заплакал.
— Знаешь, Чижик, что труднее всего? — она поцеловала Валерку в макушку.
Он поднял заплаканное лицо.
— Простить самого себя, — произнесла Валеркина бабушка.
— Это как? — он удивлённо посмотрел на неё.
— А так! Других прощать легче. Да и время лечит. Прописная истина, конечно, — сказала она, — но, клянусь, так и есть. В конце концов обидчика можно забыть и не вспоминать никогда. Ну, может, иногда, — она мягко улыбнулась, словно думая о чём-то своём. — Других можно оправдать. А себя… Мы же себя знаем, как… ну, как самих себя, — она развела руками. — Знаем, что прячем внутри от чужих глаз. И прекрасно помним, что там надумали или нажелали под горячую руку…
Валерка исподлобья посмотрел на бабушку. А она с силой притянула его к себе. Они сидели так несколько минут в полном молчании.
Сверху, постепенно нарастая, послышался зудящий звук.
— Пора прощаться, Чижик, — вздохнула бабушка и встала.
Он тоже поднялся.
— Мне плохо без тебя, — Валерка крепко сжал её ладони. — Я не знаю, как жить.
— Ну, это совсем просто, — она улыбнулась, но улыбка вышла какой-то грустной. — Надо учиться прощать и не требовать от людей большего, чем они могут дать. И ещё, надо учиться на ошибках. Я опять говорю банальности. Но, кажется, другого пока не придумано. Прошу тебя, малыш, не отравляй себя обидами и нелюбовью. Жизнь длинная… И очень короткая…
Последние слова прозвучали отрывисто и невнятно, словно возникли помехи со звуком. Изображение бабушки замерцало и стало расплываться.
Люкс истошно залаял.
— Валерка! — завопила Инга. Но тот стоял, продолжая держать за руки тающий на глазах силуэт.
Артём со всех ног бросился в начавший мигать круг, схватил Михайлова за руку и выдернул его наружу.
продолжение http://proza.ru/2024/04/26/227