- Да они все здесь чокнутые! Их срочно отсюда надо вывозить!
Красавец-супермен стоял у иллюминатора и оторопело вглядывался в шевеление Дарунских кос за окном. Розово-пестрые хвосты кротко свисали с кочек, слегка подрагивая. Непременная ежедневная парочка, держась за руки, по любимой своей тропинке приближалась к щупальцам.
- И куда нацелились эти психи? – спасатель с возмущением оглянулся на Делла. – В пасть к людоедам?
Сотрудники станции слегка подобрались под косыми взглядами спасателей – в ожидании ужина весь народ, за исключением руководства, собрался в кают-компании.
- А ты думаешь, можно отсидеться здесь? Думаешь, титановая оболочка тебя спасет? - ядовито спросил супермена Делл. – Корабль Нормана не уступает по прочности…
- Растения Даруны – не людоеды, - решительно вступилась за пестрящие лохмотья Ута. В окружении коллег она вновь обрела прежний запал. – Я верю Илаури.
Здорово они умели подпевать друг другу! Неспроста Родерику с первых дней на станции чудился какой-то заговор. Их манера общения, их улыбки, не предназначенные посторонним, эта парочка метеорологов за окном. Они всегда держатся за руки. Куда правильнее – взять девушку за талию, обнять за плечи…
- Илаури? – озадачился спасатель. – Это еще кто?
Даже в грубом исполнении имя взметнулось музыкальным всплеском. Почудилось присутствие сильфиды – скользяще-нежное, чистое.
- Мисс Илаури Скоффилд, - конкретизировала Ута с таким видом, точно это давно всем было известно.
- А, Мисс Скоффилд! – ехидно протянул спасатель. – Наша дама с причудами! Блажная невеста! Вот уж не думал, что кто-то принимает ее фантазии всерьез! Фантазии и фокусы – для идиотов!
- Один такой «идиот» сказал, что воображение важнее знания, ибо знание ограничено, воображение же охватывает все на свете... А имя этого "придурка" было - Альберт Эйнштейн, - сухо напомнил Делл.
- Если дать волю исключительно воображению, то разгул вероятностей приведет мир к безумию, - попытался отрезвить ученый народ инспектор.
- Да мир давно уже сошел с ума! Он помешан на жадности, - грустно резюмировала Ута. – Илаури права: потребительство – тупик. Мы движемся по ложному пути… потому что выбрали не тот способ познания. Глупо брать костыли, чтобы ступать по зеленому лугу. А наши все более развитые механизмы – те же костыли. Ускоряем ноги, высвобождаем руки, усиливаем возможности тела, но… не разума. А ведь наши предки-атланты жизнь творили силой мысли…
«Вседарунское ученое помешательство» - грустно отметил Родерик. Он чувствовал себя словно на большой карусели: события, поступки, эмоции вертелись вокруг с бешеной скоростью, пестрили, не давая ничего разглядеть. И, к огромной досаде инспектора, каруселью руководил не он… хотя конечный результат этого нелепого кружения в немалой степени зависел от его выводов.
Когда люди становятся вдохновенными марионетками, в здравомыслии заподозрить их трудно. То же и с версией «ультиматума». Ситуация дрянная, хочется верить в любую нелепость, а победоносная мисс Скоффилд в нагромождении нелепостей доказала существование определенного смысла. Или это сделала Илаури? Да что за чертовщина! Родерик словно раздвоился в восприятии прекрасно-безобразной фиурийки. Запутался и с собственным мнением. Чертова Даруна! Фиолетовая головоломка…
- Инспектор, вы составили отчет для Космотехнадзора? Каким будет ваше заключение? – звонко, с вызовом спросила Ута, и в рубке воцарилась тишина.
Сотрудники станции смотрели напряженно, как на доктора в ожидании диагноза. Спасатели, кроме седовласого – с ироническими ухмылками: даже сила внушения фиурийки не заставила их поверить в ультиматум. Родерик вздохнул. Нет нужды его подначивать. И дело не только в обещании, данном Уте, - планета не заслуживает, чтобы ее растаскивали по запчастям.
- Примерно таким: "деятельность корпорации «Тантал» угрожает экологической безопасности естественной экосистемы планеты Даруна, способствуя разрушению биотопа основного биоценоза и его способности к восстановлению при антропогенном воздействии"…
- Намудрил… - рыжий неодобрительно покрутил носом. Зато седовласый восхитился:
- Проникновенно! Давай, инспектор, в том же духе! Перед этой тарабарщиной ни один бюрократ не устоит.
Ученый народ радостно загалдел. Инспектора хлопали по плечу, одобрительно гудели. Делл зачем-то жал ему руку. Родерик с удивлением подумал: его приняли в стан друзей.
Когда он последний раз был другом?
Приятелем, сослуживцем, знакомым, любовником – сколько угодно, но другом… Пожалуй, только в детстве, когда не нужно было притворяться, казаться правильным. Когда не хотелось отмахиваться от чужих проблем… Когда предательство не казалось смертельным, а теплота отношений значила больше, чем дурацкие принципы. Когда ночная гитара стягивала народ в притихший кружок и пронзала бесхитростным откровением: «Кто любит, тот любим. Кто светел, тот и свят»…
В сопровождении лейтенанта вошла суровая мисс Скоффилд и привычно сразила его сверхпроницательностью.
- Вы не договорили, инспектор, так ведь? - сказала фиурийка.
- Так, - решительно подтвердил Родерик и в установившейся тишине продолжил то, что собирался сказать, пока не перебили. - В своих выводах я руководствовался только признанием существования жизни на планете. Но версию так называемого «ультиматума» не принимаю. Рассматривать локальное разрастание флоры в качестве вызова – это значит признать, что флора разумна. Утверждение больше похоже на произвольное предположение. Я нахожу его бездоказательным и не верю, что в случае запрещения разработок на Даруне экипаж пилота Нормана обретет свободу…
- Вот именно! – теперь загудели силовики. – Ультиматумы! Тактика выжидания! Ерундой занимаемся, а людей спасать некому!
Мисс Скоффилд оставила выкрики без внимания, отвечала только Родерику.
- У вас будет возможность убедиться, - с легкой раздумчивостью сказала фиурийка.– Мы все ожидаем прибытия Комиссии по расследованию. Сожалею, но членам Комиссии тоже предстоит оказаться в заложниках. Их звездолет повторит участь корабля Нормана. Думаю, из всех возможных фактов этот будет самым неопровержимым.
В кают-компании вновь поднялся невообразимый гвалт. Каждый выкрикивал что-то свое, каждый считал себя правым. Родерик стоял, словно оглушенный, но только не шумом, а угрозой, прозвучавшей в словах фиурийки. Неужели угроза чудится только ему? Биологи вообразили валькирию великой спасительницей… обитатели станции чествуют ее, обращаются по имени, как к той, что достойна доверия. А она ведет свою страшную игру, держа на невидимом поводке всех, кто должен принимать решения…
Не было сейчас в мисс Скоффилд для Родерика никакой Илаури. Та – нежная, чистая. Эта – хищница, прячущая в глубине своей многоликости коварные Дарунские щупальца. Вполне возможно, прогноз нового вегетационного взрыва подтвердится. Но кем будет организовано нападение на корабль Комиссии, самой хищной флорой или искусной манипуляторшей с ее непостижимыми способностями?
Мисс Скоффилд неожиданно подошла к нему, легонько коснулась руки:
- Жаль, что вы так плохо обо мне думаете. Вы явно преувеличиваете степень моего влияния на планету. Давайте поговорим после ужина, я согласна ответить на ваши вопросы.
Продолжение
http://proza.ru/2024/04/25/1442