ВОЛШЕБНАЯ ЛАВКА 2
ГЛ.03 НАСЛЕДСТВО
Сашке не хотелось, чтобы ему мешали читать письма. Это пока здесь никого нет. Как он понял из разговора Смотрителя с дочкой, скоро в кафе соберётся достаточно народу. И обязательно найдётся чересчур любопытный, который сунет нос в письмо, через Сашкино плечо. Потому он сел подальше в уголок.
Здесь, как в каждом мало-мальски соблюдающем чистоту заведении, на столиках лежали плейсматы – полипропиленовые сервировочные салфетки под посуду. Удобные штуки: нарядные, крошки, капли остаются на них, не пачкая стол. Стряхнул, протёр и клади очередному посетителю. Сашке показалось кощунственным класть на них даже чистые письма от стариков. Он перекинул свой плейсмат на соседний и положил конверты перед собой. На одном из них надпись: «Александру Новикову. Передать…» и указан нынешний год. Этот конверт совсем пожелтел, видимо долго был на солнце. В дедовом кафе тоже имелась комната-склад Волшебной лавки. Там тоже кое-что хранилось на подоконнике. Сашка улыбнулся, вспомнив как сам переложил куклу колдуна на подоконник, чтобы солнце растопило ей восковое лицо. Не хотел, чтобы через неё кому-то навредили. Ещё скандал был с рыжей ведьмой, приехавшей за куклой. За Сашку тогда вступились Попрошайка и фея Неразделённой Любви.
У второго конверта лишь один уголок пожелтел. Наверное, он лежал на том же самом подоконнике под первым. На нём, таким же почерком выведено «Наследство». Сашка отложил его и вскрыл первое письмо, достал из него листок школьной тетради, исписанный красивым почерком. Бабушкина рука. У деда, насколько помнил Сашка, почерк был корявый.
«Милый внучок, – начиналось письмо, – Ты уже большой. Нам бы очень хотелось увидеть тебя повзрослевшим. Так случилось, что мы мало были вместе. Но это не мешало нам любить тебя. Ты же кровь от крови наш. Кто такие Смотрители ты узнал, побывав у нас на каникулах. Это наша жизнь. Мы прожили её, приглядывая за Волшебной Лавкой, поддерживая мир между «Светлыми» и «Тёмными». Мы ни секунды не жалели о ней, хотя судьба не защитила нас от беды и горя. Санечка, сынок наш тоже был Смотрителем. Он не бросил семью, как думает твоя мать. Он погиб, не дав чернокнижнику завладеть медалью «Звезда героя». Мы гордимся сыном, хотя это не спасает от боли утраты.
Ты воспитывался в семье, где ничего не знали о нашей настоящей жизни. Возможно и для тебя это тоже стало далеко. Нам кажется тебе нравилось у нас. И очень жаль, что твои каникулы тогда закончились трагично. Знай, и мы когда-то мечтали, что ты тоже станешь Смотрителем, надеялись на продолжение династии, чтобы все наши знания стали твоим достоянием. Быть Смотрителем это не только новые возможности, но и огромная ответственность. Подумай об этом. Выбор за тобой – жить ярко или как остальные. Второй конверт ради любопытства не открывай. Приняв решение обратной дороги уже не будет. Слушай сердце и следуй судьбе. Её всё равно не обманешь. Мы любим тебя и верим, что ты поступишь правильно.
Твои дедушка и бабушка, Иван Петрович и Евдокия Иосифовна».
Сашка положил письмо перед собой, разгладил ладонями. Значит отец не бросил их? Мать, жалеючи себя, талдычила всем, что он просто сбежал, уехал под надуманным предлогом и с того дня ни разу не объявлялся, не звонил. Она даже подавала заявление о его розыске, но бесполезно. А он, оказывается, был Смотрителем как дед и погиб, не отдав колдуну медаль. Что в ней такого. Неужели это так важно, что он не побоялся погибнуть из-за неё? Как это произошло спросить не у кого, дедули с бабулей уже нет. Кстати, сами они как упокоились? Тоже погибли от рук сектантов или просто умерли от старости?
Столько всего навалилось сразу, что голова шла кругом. Сашка задумчиво обвёл взглядом зал, встретился глазами с Дмитрием Ивановичем, протирающим барную стойку. Тот поставил перед собой чашку, пальцем показал «Наливать?» На утвердительный кивок сделал кофе и лично принёс за Сашкин столик. Сашка поблагодарил его и спросил:
– А Вы знаете, что стало с моими стариками? До Вас они были Смотрителями Волшебной Лавки на этом самом месте.
Дмитрий Иванович присел к нему за столик:
– Сам не видел, но мне рассказывали, как сгорела прежняя Волшебная Лавка вместе с кафе. Твоих предков там не было. Когда сектанты пришли за взрывчаткой их встретил Иван, парень с мельницы. Он пытался остановить их, но фанатиков не образумишь.
– Взрывчатки в доме не было, – подтвердил Сашка, – Я точно знаю, сам видел. Иван отправил деда с бабушкой к водяной мельнице утопить её у затона.
– Теперь понятно почему их не было в кафе. Ведь все, кто там был сгорели тогда. А я твоего деда встречал позднее.
– Иван тоже сгорел? – Сашка машинально коснулся его подарка – кулона в виде капельки.
– Ивана убили сектанты. Сразу после этого с неба упал луч, который сжёг кафе и всех, кто там был.
– Колдовство.
– Нет, – не согласился Дмитрий Иванович, – божья кара. Колдунам такое неподвластно. Так всегда бывает, когда люди расправляются с посланниками небес.
– Посланниками? – переспросил Сашка.
Он вспомнил как ходил с Попрошайкой к знахарке бабе Кате. Та говорила тоже самое о Посланнике.
– А в чём его суть?
Смотритель как мог объяснил:
– Когда людям реально грозит опасность, не одному-двум, и даже не деревне, более масштабная, на землю отправляют Посланника. Задача, стоящая перед ним – предупредить людей, уберечь их от безумия. Если люди не прислушаются к нему, а тем паче расправятся с ним, следует возмездие небес. Так было не раз. А самого известного Посланника ты знаешь – Иисус Христос.
– А как же революция, войны? Одна Вторая мировая сколько миллионов народу унесла. Перед ними Посланники были?
Дмитрий Иванович пожал плечами:
– Скорее всего. Боги всегда пытались образумить человека. Видимо появление Посланников осталось незамеченным. Как правило пророков никогда не слушают.
– Побойчее бы кого присылали, – без благоговения глянул наверх Сашка.
– Э-э, когда бойня начинается поздно кого-либо посылать, а самое главное к кому? Тогда уже не найти ни правых, ни виноватых. К тому же в ярости человек сильнее богов.
– И высшие так и оставляют всё на самотёк? – юношеский максимализм так и лез из Сашки.
На это Дмитрий Иванович лишь улыбнулся:
– Нет, конечно. Кое-кому помогают, верующим, например. Тётке моей, в Великую Отечественную, например. Перед тем как той уйти на фронт, знахарка дала ей образок и наказала никогда не снимать. Так тётка с октября сорок первого по май сорок пятого связистом на передовой, войну закончила в Берлине. Ни одного ранения, хотя столько раз теряла подруг.
Сашка помолчал. Дмитрий Иванович поднялся:
– Ты посиди, подумай пока. Скоро сюда народ начнёт собираться. Сегодня тридцатое апреля, Вальпургиева ночь, время обладания силы. Если готов принять послушание Смотрителя, милости просим с нами. Если нет, так нет, никто неволить не будет, это твой выбор. Кстати, кто ты по гороскопу?
– В январе родился, водолей.
– Ну, значит долго раздумывать не станешь, как обычно положишься на интуицию. И, да, в большинстве своём Смотрители – водолеи.
– Почему?
– Кто знает. Обострённое чувство справедливости, желание прийти на помощь, всё это свойственно им.
Дмитрий Иванович вернулся к себе за стойку, оставив Сашку наедине со своими мыслями. Что делать? Как решить? Плюнуть на всё и вернуться домой, что может быть проще и спокойнее. Пусть сами разбираются со своими проблемами. Лешего с Лешачихой завалили, так их официально не существует. Это их мир, мир старины, тайных знаний, чародейства, колдунов, русалок, леших. Сашка рос в обычной семье, без всего этого. Мама – парикмахер, отчим – автослесарь, никаких ведьм и знахарей, ничего сверхъестественного. Ну, разве в доме что потеряется всегда Домового просили: «Домовой, домовой, поиграй и отдай». И сразу потеряшка находилась. Ну это скорее обычай такой, который никто серьёзно не воспринимал. А ещё, когда после тех каникул он ночами кричать стал, мать его к знахарке водила испуг заговаривать. И всё, больше никаких чудес. Живут себе нормально, взаймы ни у кого не просят, заболеют – в поликлинику ходят, всего сами добиваются, своими руками. Как будто и нет другого мира, с которым маленький Сашка познакомился на каникулах. Он потом пытался рассказывать о нём маме и отчиму, но они считали это детскими фантазиями. Дружки тоже над его историями смеялись и Сашка перестал говорить об этом с кем-либо. Время, учёба, какие-то дела, армия, задвинули воспоминания об этом в самые дальние уголки памяти, а теперь пришло время для них. Как тогда было здорово: Котофей Иванович, Попрошайка, Лизка-Вампирша – время, раскрашенное тёплым солнцем и любовью дедушки с бабушкой. Обмануть их ожидания? И чтобы на это сказал отец? Как быть? Жить как все дом-работа-дом или не как все? Второй конверт тянул открыть его. Сашка положил на него руки и почувствовал, что под его ладонями он завибрировал, как телефон на беззвучном режиме. Чудеса начинались. И словно вторя этому снаружи загалдели. Сашка выглянул в окно. Оказывается, на стоянку перед кафе заехал ПАЗик, небольшой автобус сейчас больше используемый на похоронах. Из него вывалилась толпа низкорослых мужичков, в большинстве своём лохматых или стриженных «под горшок». Одеты они были простенько, кто в светлых брюках и рубашках, кто в спортивных костюмах, на ногах каждого разбитые кроссовки. «Домовые» сразу догадался Сашка. И никакого особого зрения Смотрителя тут не требовалось. Двоих из них он просто узнал. Именно с них началось его знакомство с миром колдовства и чудес. Они тогда заходили к его деду, получали назначение на жительство.
Кампания с гамом ввалилась в кафе. «Хозяин, мир дому твоему! А чаёк у тебя хороший? Не спитой?» – ещё больше загалдели они. На шум из кухни выглянула Катерина. Выбрав двоих Домовых, она увела их с собой на кухню. Остальные сдвинули пару столов вместе. Отряженные на кухню принесли два самовара. Затем молодая хозяйка выставила им на стол розетки с вареньем, вазочки с конфетами и печеньем, а хозяин принёс связку сушек и связку калачей. Галдёж меж домовых на время прекратился, как только они принялись пить чай по старинному обычаю из блюдечек.
Вообще видеть Домового не всякому посчастливится. А тут вон их сколько сразу. Как правило они стараются не попадаться людям на глаза и редко покидают свои дома. Вальпургиева ночь позвала их? Что это такое? Название демоническое. Сашка вытащил смартфон и «загуглил» это понятие. Выскочила куча статей на эту тему. Действительно слёт нечистой силы, шабаш ведьм. Ну, а как иначе, ведьмы ведь летают на мётлах, потому и слёт. И ему обязательно идти тусить с ними? А если они там разойдутся-развеселятся, кто их остановит? Немного успокоило то, что изначально это был славянский праздник плодородия. Но христианских попов это не устраивало. А всё, что не попадало в их канон автоматически становилось бесовским. Был праздник плодородия - стал шабаш.
Один из Домовых подошёл к Дмитрию Ивановичу, спросил его о чём-то. Тот ответил. Домовой передал информацию дружкам. Те возбуждённо загалдели, а затем стали поочерёдно разглядывать Сашку. Хотелось привстать и картинно раскланяться с любопытствующими. Чтобы уравнять с ними шансы по интересам, Сашка подозвал Катерину, проходившую мимо.
– Я так понимаю – это Домовые? – спросил он её.
– Они самые, – подтвердила дочка Смотрителя.
– И что они целой толпой здесь делают?
– Так сегодня ж Вальпургиева ночь. Сбор для всех, особые обстоятельства.
– Убийство Лешего с женой? – проявил осведомлённость Сашка, – Я понимаю, что это ужасное преступление и сопереживаю Егору. Из-за этого трубили общий сбор?
Его слова не понравились девушке, но она постаралась быть корректной:
– Это у людей преступления частенько оставляют без наказания, – чётко выговаривая слова сказала она, – У нас так не принято. Род держится на законах, а не на пустопорожней болтовне.
Девушка собралась уходить, но Сашка ещё задержал её.
– Что такого в медали «Золотая звезда»? – спросил он, – Не знаешь? Мой отец оказывается погиб, не отдав её чернокнижнику.
Девушка смягчилась лицом:
– За этими медалями охотятся как «тёмные», так и «светлые». Сама она огромной силы артефакт. Если это солдатская, личная медаль, то на ней кровь этого человека, его отвага, всё то, что делает простого солдата героем. Её с удовольствием приобретают «светлые».
– А есть другие?
– Есть генеральские, в которой кровь и ужасы сотен, а то и тысяч солдат. За этими медалями охотятся «тёмные», чтобы с её помощью усилить свои заклинания. Заказывать ничего не будешь? – уточнила девушка.
Сашка отрицательно замотал головой, и она отошла. Так вот почему отец так боролся за эту медаль. Сколько бед она бы принесла, окажись в руках злого волшебника. Сашка сам когда-то не хотел, чтобы кукла злого Кукольника принесла горе или смерть своему прототипу. Выходит, «Яблоко от яблони…» народ не зря подметил.
Он опустил взгляд на конверт, который, как показалось ему, опять завибрировал. Сашка дотронулся до него кончиками пальцев – так и есть, заключённая в нём энергия так и рвалась наружу. «Доверься судьбе», – советовали ему дедушка с бабушкой. Судьба привела его в это кафе, вручила конверт с наследством, а он ещё мнётся. «Интересно, у отца тоже был свой конверт?» – это то, что он успел подумать, пока руки вскрывали его. Внутри был лист старинной пожелтевшей бумаги с сургучной печатью внизу. Текст на нём написан старославянским языком, на удивление легко разбираемым Сашкой.
«Я, плоть от плоти человек, имярек, Новиков Александр Александрович, (догадался вставить Сашка), готов принять на себя послушание Смотрителя. Обязуюсь быть на стороне Правды, следовать обычаям и обрядам старого мира. И если я нарушу их, то пусть меня покарают боги». Внизу имелась самая настоящая сургучная печать, на которой хорошо различим отпечаток большого пальца, а по контуру читалось «Новиков Александр Иванович». Отцова печать? Так необычно. Старославянские буквы, сургучная печать, которыми лет сто уже никто не пользуется. Печать притягивала к себе. Скорее повинуясь ей, чем рассудку, Сашка наложил большой палец на отцовский отпечаток. Печать чудесным образом размякла, принимая палец, которому стало сначала тепло, а потом горячо. Затем в него ударило электрическим током, от которого онемела рука до плеча. Это было так неожиданно, что он совсем не по-геройски ойкнул и отдёрнул руку.
От стола Домовых послышались рукоплескания. Сашка оглянулся на них. Многих из них приветственно махали ему. Сашка посмотрел обратно на лист с присягой. Теперь на печати был его отпечаток пальца, а по контуру читалось уже «Новиков Александр Александрович». Он перевёл взгляд на хозяина кафе. Тот тоже одобрительно показал ему большой палец.
«Свершилось? И что изменилось?» В руках-ногах силы больше не стало, обоняние всё то же. А вот в глазах как будто расцвело. По контуру головы Дмитрия Ивановича светилась фиолетовая полоска, которой раньше не было. А вот домовые подсвечивали зелёным. «Фиолетовый» – цвет Смотрителей, идентифицировал Сашка. Проверяя свою версию, он глянул на своё отражение в окне. Так и есть, его аура тоже фиолетовая, как у хозяина кафе. Что это давало ещё предстояло разбираться, но видимо это неплохо. Он теперь мог видеть сущность людей.