О 1990-х можно сказать очень много, однако здесь будет только короткая профессиональная справка в связи с первой серией фильма Марии Певчих и поднявшейся в ответ обвинительной волной - без конкретного содержания, изобилующая красноречивым пустословием и даже угрозами авторам.
Важно, что грязь прорвало, но важнее – в главном отразить картину 90-х, особенно первую половину, от которой пошло-поехало остальное, в чем и заключается верный замысел авторов.
Однако сразу вопрос: кто художник – претендующий рисовать такую картину?
Поэтому о себе.
Базовое образование математик, кандидат физико-математических наук; очень не люблю преподавание, поэтому в конце 70-х годов охотно согласился на работу в Научно-исследовательском экономическом институте Госплана СССР; приглашали заниматься экономико-математическим анализом, но со временем сформировались интересы и к чисто экономическим исследованиям. Карьера: младший научный сотрудник, старший научный, и с переходом в другой крупный НИИ - заведующий сектором. Работа началась в «Отделе внешних экономических связей и международных экономических сопоставлений» и сохранялась затем именно в этой тематике.
За словами «международные экономические сопоставления» стояло не что иное, как изучение современной капиталистической экономики, прежде всего экономики США. И здесь первый важный пункт разговора о 90-х: советская власть изучала экономику противника, и кроме нашего НИИ этим активно занимались в Институте мировой экономики и международных отношений, а также на некоторых кафедрах Экономического факультета МГУ и МГИМО.
И сразу ответ заявляющим: «у нас не было рыночного опыта, Гайдар и Чубайс вынуждены были многое делать “в слепую”».
Нет, правильно не «у нас», а именно у Гайдара-Чубайса с их сотрудниками; реальные экономисты-рыночники были. И кроме перечисленных организаций существовал академический Институт экономики мировой социалистической системы (с конца 91-го: Институт международных экономических и политических исследований).
С директором института академиком Олегом Тимофеевичем Богомоловым я был знаком, и часть его сотрудников публиковалась в научном экономическом журнале, которым я руководил как раз в 90-е. Во всяком случае в узком кругу, Богомолов – приверженец именно рыночной экономики - высказывался о «гайдаровщине», как шарлатанстве, и дабы в нем не участвовать, вместе с другим академиком – Петраковым, довольно скоро покинул Президентский совет.
Институт Богомолова со второй половины 80-х изучал рыночный опыт некоторых вставших на этот путь раньше России соцстран - на еще переходном у них этапе, что было очень важно, в том числе по ошибкам, которых следовало избегать.
То есть знания были, но ими не интересовалось гайдаровское правительство «младших научных сотрудников», как их тогда называли. А чубайсовский фланг вообще интересовался совсем другим – именно тем, о чем в фильме лишь в малой объеме сказала Мария.
Западный рынок – исторический цивилизационный продукт, он не вырастал из хаоса. Конечно, и там развитие шло по пути проб с неизбежным сопутствием ошибок, но почему это значило, что Россия должна начинать с того самого «хищнического накопления капитала», о котором Гайдар узнал при студенческом изучении «Капитала» Маркса?.. Тем не менее, этот мало известный в научных кругах человек решил – надо именно так. Сейчас Гайдар выступает в историческом флере, но в 1992-м году он воспринимался научной общественностью отрицательной и совершенно случайной фигурой. И не только оттого что хозяйственная система на глазах стала разваливаться, но и за отсутствием каких-либо против этого действий. Хуже, Гайдар не мог сформулировать никаких своих реформаторских положений, кроме того, что реформам очень мешает «денежный навес», которым называли деньги советского периода на счетах граждан и организаций, и который уже в начале 92-го был превращен в ничто, оставив людей без трудовых накоплений, что нисколько реформам не помогло. Еще этот «гений» (так его, вполне серьезно, аттестует Альбац) ввел в экономический лексикон термин «неблагостная» - в смысле царящей благодаря ему же с Ельциным экономической обстановке. А уже во внутреннем аппаратном обиходе, появился его мэм – «рынок всё сделает сам». Хотелось бы услышать сейчас от апологетов этого реформатора, так и завершившего с данным мэмом научный и жизненный путь, - услышать хотя бы еще одно его теоретической положение.
О профессиональной беспомощности «гения» прекрасно свидетельствует следующий эпизод.
Через пару месяцев полной гайдаровской бестолковщины, известный экономист, и именно рыночник, Н.П. Шмелев, с какой-то четвертой попытки, принудил Егора Тимуровича все-таки поотвечать на накопившиеся у группы ученых вопросы. И тот на встречу пришел… с Тимуром Аркадьевичем – папой. Папа-Гайдар закончил военно-морское училище, лет через пять ушел в журналистику, долго работал зав. военным отделом газеты «Правда». Вот он и отвечал на вопросы ученых о «реформах» сына, который почти все время молчал.
«Извольте уважать!» (Ельцина и Гайдара) - приказывает нам Ходорковский; приказывает поблескивая, как урка, глазами, а Певчих и ее коллегам просто угрожает расправой.
Про «заказные» вспомнил?
Ну, это – как повернется.
Что еще противопоставляется информации Певчих?..
Вот очень повторяемый «аргумент», озвученный, например, у Катрикадзе Чичваркиным: «Такая жизнь как сейчас в Москве с этим красивым Сити… это только потому, что был Ельцин».
«Сити» здесь, разумеется, символ, а понимать надо экспликацию: импортные автомобили и бытовая техника, боинги и аэробусы, медицинское оборудование, набор лекарств не снившийся в советские времена, бутики, ширпотреб, наконец - мягкая туалетная бумага, еще и цветная… И всё это Ельцин! Ну, и немного – Чичваркин.
Только (помимо ощущенья идиотизма) вы правда это всё сами сделали?
1993 год, моя знакомая из металлургического НИИ вернулась из служебной командировки: «Не представляешь, чувство – недавно там отбомбили: разбито-разграблено, даже жесть с крыши сняли - во многих местах видно небо».
Вы думаете – куда всё это ушло?.. В карманы директоров. И случаи распродаж, включая вполне работающую технику на металлолом, были массовые. Мы вредно привыкли к интеллигентному слову «коррупция», она в первой половине 90-х была явлением незначительным – шел просто грабеж. Зам. Председателя Счетной Палаты Ю.Ю. Болдырев, в частности, сообщал, что государственный бюджет 1995 года был разворован почти что на 50%, а в Эрмитаже, по их проверке, оказались под вопросом 200 тысяч единиц хранения (да, тысяч – не опечатка).
«А что же новая власть - она вообще ничего не контролировала?.. Такого просто не может быть!»
Может - именно так и было.
Как и сверхскоростное формирование организованных преступных групп - с оружием, отличным транспортом и милицейскими «крышами».
«То есть власть вообще ничем не занималась?»
Почему? Активно занималась, и именно тем, о чем, опять же – лишь в малом объеме, сказала Мария.
«А как жил народ?»
Хочу напомнить бесстыже произносимую тогда поговорку - «а по одежке надо протягивать ножки», - да, совершенно публично и многократно произносимую.
Вот об «одежке»; нашей, конечно, а не преуспевавших в 90-ых некоторых оппозиционных господ.
1994 год. Мой родственник - математик Дмитрий Викторович Аносов - уже недавно избран академиком РАН (а докторскую диссертацию защитил в 29); его жена без работы, дочь – школьница. Аносов не просто известен, он блестящий с мировым именем математик. Но Ельцин с Гайдаром сразу(!) наплевали и на науку (хотя пещерный, кое-как троечник Ельцин вообще вряд ли понимал, что это такое). И вот, Дима показывает мне вниз на свою обувь: «Смотри, какие ботинки в шкафу нашел - новые, из кожи. В советское время денег было много, увижу что-нибудь хорошее в магазине – ну, и куплю», - любуясь на башмаки, продолжает: «Я же сейчас купить не могу, в ремонт - тоже дорого». Улыбается, а я вдруг физически чувствую, как сердце обливается кровью – он же из числа считаных людей на планете; от таких, кроме собственных прорывных результатов, как ветки большого дерева расходятся очень сильные ученики, создаются научные школы; я-то знаю, как движется молодой талант от толчков учителя в спину и как, наоборот, просто гибнет одиночкой в научной тайге.
Однако… опять просунулась глупая рожа, и спрашивает: «А сейчас что - лучше?».
Не лучше.
И фильм Марии не про «хуже-лучше», а про «всё начиналось тогда» - с какого поймете раза?
Но далее про бесстыжесть.
«Гайдар накормил страну – он наполнил прилавки».
«Накормил» и «наполнил прилавки» одно и то же?
Если сейчас в Северной Корее заминусовать их толстяка, открыть границы и удерживать валютный курс за счет заемных валютных средств, плюс дать внутреннюю ценовую свободу, можно в несколько недель заполнить прилавки; а если еще в виде помощи – куриные окорочки, то и будет, что было тогда у нас. Механизм на уровне нижней части таблицы умножения… хотя для кого-то оно «гениально». А вот сколько и чего каждый купит – тут снова: «по одежке протягивай ножки».
«Поразительная, какая-то, жестокость» - сказал мне тогда Богомолов.
Многие, ноги и насовсем протянули.
Тем более что зарплату, особенно в провинциях, задерживали часто на два-три месяца, иногда – больше.
«Что же все, кто во власти, и в обслуживающих СМИ были стопроцентными подлецами?»
Нет.
Везде есть своя шкала.
А начинается она, согласно Евгению Шварцу, с «первых учеников дракона».
Вот о них нельзя забывать никогда, иначе – каждый, кто так делает, переходит «на ту сторону», пусть в задние, но самые те ряды, где впереди эти гнусные твари, становится их пособником.
О жертвах ельцинского режима - тоже лишь в очень малом числе, есть рассказ и в фильме Марии: мешал человек рейдерскому захвату, и на тебе, захотел вдруг, по дороге домой, искупаться… и утонул. Это, впрочем, корректный случай – рекогносцировку провели, маскировку… и покойнику, в каком-то смысле, даже вышел респект; гораздо чаще – пулю в подъезде или где-то еще.
Вот ровно к этому.
Едва убийцы Листьева успели унести из подъезда его дома ноги, как примчавшийся к тогда очень влиятельному Коржакову Березовский кричал: «Не я! Это не я!»
Возможно, не он.
Однако не странно ли?
Почему больше никто не примчался и не кричал?
О Березовских делах Мария тоже сказала чуть-чуть, там, в действительности, есть на большой роман – плутовской, разумеется.
Но сразу пошли очень неравнодушные, с гиперболками, уточнения:
«он не открывал ногой дверь в Ельцинский кабинет», «Ельцин его вообще не любил» и так далее.
Уточнения, конечно, нужны, но отчего они с таким душевным волненьем?
Не от того ли, что «иные» очень неплохо подзаработали в те 90-е?.. Не прямо под уголовной статьей, а на обслуге, в том числе в СМИ у того же самого Березовского.
И фигурирует дежурное выражение о вырванности из контекста – вот прямо «исторического контекста», не какого-нибудь.
А не прямо наоборот? Не воссозданию ли именно исторического контекста посвящена эта работа?
Речь как раз идет о тогда запущенном механизме системной государственной и человеческой деградации, а не об отдельных жуликах, которых в России, как в Бразилии обезьян.
Еще раз: о механизме системной государственной и человеческой деградации.
Хотя некоторые (И.В. Липсиц) искренне решили – «про обезьян».
«Несмотря… тра-ля-ля… оппозиции надо объединяться!»
А кто мешал до сих пор, тоже Певчих?
Только на какой основе желаете объединяться?
Мрачно-мерзкие 90-е мне предсказал очень близкий знакомый – талантливейший, из многодетной русской семьи человек, воевавший с первых дней разведчиком, только не фронтовым – забрасывался на другую сторону для разведывательных и диверсионных операций.
Вот его слова в 1989 году.
«Очень хорошо, что разоблачается вся эта советская ложь, что негодяев и прихлебателей называют их именами. Но, хотя не хочу тебя огорчать, ничего не получится, пока этому народу не объяснят, - рука поднялась и сжался кулак, - что нечестно жить нельзя».
О главном в его словах - там не про «воровать нельзя».
Там про - нельзя «нечестно жить».
Это ведь не юридический, а нравственный императив; в юриспруденции категория «нечестно» отсутствует.
Как всякий идеал, «честность» в масштабе всей нации не может быть полной и окончательной.
Но мы ведь об идеале и говорим.
Идеал - это знамя народной исторической колонны, которое видно из самых задних рядов, которое указывает направление и делает общим шаг.
Знамя честности… А мы хотим?
Вопрос не мой, а всей работы Марии Певчих.
Хотя попробую помочь ответу так называемым в физике «гипотетическим экспериментом» - умозрительным опытом за невозможностью провести его прямо физически.
Ли Куан Ю – превративший Сингапур из клоаки в жемчужину.
Предположим, ему понадобились новые люди.
Кого из закордонных «антипевчих» он пригласит к себе в команду?..
Или поищет вообще в другом лагере?
Пусть каждый, завывающий сейчас на своем болоте, ответит: его или Марию Певчих… или Любу Соболь?
Напишите.
Ну, ради смеха.
…
Немного про настоящий, а не гайдаровский рынок.
На этом закончив.
Нужно признать, что хорошо понимая его отдельные сегменты, мы плохо сознавали – как они вместе складываются. Хотя ясно, что складываются сложным и органично сформированным законодательством, функционирующим благодаря огромному корпусу специализированных менеджеров и юристов. Кроме этого, огромную роль играют профессиональные ассоциации, членство в которых характеризует репутацию специалиста. Но членство надо, во-первых, согласно определенным профпараметрам получить, а во-вторых, не вылететь при справедливых жалобах клиентов. Разумеется, для этого существует отработанная система правил и норм каждой ассоциации и определенное администрирование.
И снова – привет, Мария! Диплом профессиональной ассоциации не получишь, сунув кому-то взятку, а попадешься на чем-нибудь – не отмажешься.
Посмотрим, в связи с этим, на конкретный сюжет.
В середине 90-х в новостях из Америки говорилось об осуждении на шесть лет дилера по ценным бумагам, который… и тут российский журналист, сам не поняв, не сумел сформулировать: собственно, а за что?
Биржевой дилер покупает и продает ценные бумаги из собственного фонда согласно своим профитным интересам. Наряду с этим существует функция «брокер» - покупка/продажа по приказу клиента с указанием от него – сколько/за сколько, и с регламентированной биржей «премией» брокеру за выполненный приказ. А вот брать «премию» за сделку с собственными бумагами, то есть плюсовать еще и заработок брокера, дилер не имеет права.
Как вам – шесть лет тюрьмы?
И «застукали» дилера не клиенты, которые сделкой были удовлетворены; «застукала» внутренняя контрольная служба.
Для русской ватной психологии – случай совершенно дикий: кому какое дело – человек заработал, все, довольные, разошлись. Для американской: не заработал, а хапнул - взял не свое.
Разумеется, ни о чем подобном «гайдары» понятия не имели и не имеют.