06.10.03
Сновидение 49
Время прошлое. Мне двенадцать лет, я вспоминаю, что нахожусь в еврейском гетто. Район города, где я нахожусь оцеплен проволокой, снаружи периметр охраняется военными с собаками. Вспоминаю, что я попал сюда совсем недавно, когда мою семью арестовали и направили сюда. Моя семья состоит из четырёх человек, отец, мать и старший брат. Старший брат страдает аутизмом. Мою семью увезли на какие-то работы две недели тому назад, и с тех пор, я их больше не видел. Будучи уже в лагере, мать открыла мне свою тайну, она сказала, что я не её сын, они усыновили меня, когда мне было три месяца. Я также узнал, что мои приёмные родители сделали это, потому что их первый ребёнок умер, второй заболел шизофренией, они не хотели больше рисковать и поэтому решили усыновить чужого. Чтобы скрыть ситуацию от друзей и соседей, они на время выехали жить в другой город, где проживала их дальняя родственница. Там они пробыли больше года, потом вернулись назад в свою квартиру. В том городе они взяли меня из детского дома, выбрав самого привлекательного ребёнка, блондина с голубыми глазами. На шее справа у меня ярко выдавалось большое родимое пятно. Я рос в еврейской общине, мне было сделано обрезание, я посещал еврейскую школу и, как положено, синагогу. Я всё время чувствовал на себе вопросительные взгляды соседей и наших знакомых, все подозревали, что за моей внешностью, что-то кроется. Моя мать была жгучей брюнеткой, отец тоже был смуглым, брат Шмулик был тёмным шатеном с карими глазами. Вообщем я постоянно чувствовал на себе любопытство окружающих меня людей и дальних родственников. Один раз, случайно, я подслушал разговор матери с нашей соседкой, пожилой женщиной. Во время разговора соседка пыталась вспоминать маминых родственников, а именно, как они выглядели и далее она пришла к заключению, что никого у нас не было в роду похожим на меня. Она как-то неестественно улыбалась и этим разговором, как бы намекала на то, что может быть моя приёмная мать имела на стороне другого мужчину. Моя мать грубо её оборвала и сказала, что она говорит чушь. Сейчас я живу в бараке со своей тётей и двоюродным братом. Мы голодаем, иногда мне удаётся подбежать близко к проволоке и подбирать хлеб и картошку, которые люди бросают с другой стороны проволоки. Я могу это делать только вечером, когда на вышке стоит один парень, который в меня не стреляет. Я знаю, ему меня жалко, я ведь белокурый и, видимо, выгляжу, как его сын или младший брат. Лежу на полу на старом одеяле, завтра будет какой-то отбор для работ, засыпаю. Утром просыпаюсь, чувствую скованность в руках и ногах, с большим усилием заставляю себя подняться, в животе пустота, но голода не чувствую. Встаю, беру с пола пальто и одеваю его на себя, оно очень холодное и нужно время, чтобы к нему привыкнуть. Вижу свою тётю, она открыла глаза, медленно встаёт, говорит, что у неё сильно кружится голова. Мы все идём на площадь, там уже собралось много народа. Подъезжает военная машина, из неё выходит женщина в военной форме и ещё два военных мужчины. Женщина, видимо начальник, так как другие военные ведут себя с ней соответствующим образом. Я стою в первом ряду, военный кричит: “Всем детям от 12 и до 15 лет сделать шаг вперёд и выйти из строя.” Я делаю шаг вперёд, как все другие дети. Женщина начинает обходить ряд и доходит до меня, смотрит на меня в упор пристальным взглядом, затем как вскрикнет “ах, боже мой ”, но видимо берёт себя в руки и проходит дальше. Потом они уезжают, все отобранные должны идти в лазарет для медицинского осмотра. В лазарете нас мальчиков и девочек голых заводят в большую комнату. Вдруг появляется охранник, который громко кричит: “Кто здесь такой-то и называет мою фамилию”, я откликаюсь, затем он приказывает подойди к двери, я подхожу. Он говорит: “Иди за мной”. Иду в другую комнату, захожу и, с удивлением, вижу, что за столом сидит военная женщина, которая была утром перед строем. Женщина обращается к охраннику: “Ганс, спасибо, можешь идти”, солдат выходит из комнаты. Она бросается ко мне, начинает целовать и обнимать, плачет навзрыд. Потом вытирает слёзы, становится очень серьёзной и спрашивает меня: “Ты знаешь кто я?” Я тихо говорю, что знаю, при этом осознаю, что говорю на немецком, она: “Я твоя кровная мать, я оставила тебя в приюте, потому что была молодая и глупая. Я сразу тебя узнала по родимому пятну на шее, когда ты вышел из строя”. Далее она продолжала: “Я заберу тебя отсюда мой мальчик!, я знала, что бог милостив ко мне, я его так просила помочь мне найти тебя”. Далее очень эмоционально причитает: “О господи, спасибо тебе за то, что ты услышал мои мольбы”. Затем она говорит, что её зовут Марта, что она понимает моё состояние и обещает, что всё будет хорошо. Вспоминает, что я видимо голоден, лезет в стоящий рядом шкаф, достаёт оттуда белую булку с сыром и даёт мне. Неожиданно раздаётся телефонный звонок, она берёт трубку и отвечает, что скоро прибудет, затем кладёт трубку и вызывает дежурного, нажав на кнопку на столе. Вошедшему в кабинет солдату, она приказывает: “Ганс, вызывайте машину, я должна быть в канцелярии к трём часам. Этого ребёнка я забираю с собой”. Мы садимся в машину я засыпаю сразу, оказавшись на мягком кожаном сидении. Перед тем, как уплыть в небытиё, ощущаю исключительный комфорт, неизмеримую тишину, неописуемое блаженство, окутывающее мою душу. Последняя мысль, которая была где-то очень далеко, но я её запомнил - “Счастье свалилось на меня так неожиданно”. Просыпаюсь в своей кровати. Думаю про всё, произошедшее в другой жизни - невероятно!!!